Поезд ехал по лесу. Проносящиеся мимо деревья усыпляли. И профессор снова задремал.
Летающая тарелка
Звон разбитого стекла разбудил его. Профессор встряхнулся и оторопело уставился на стол. Помигивая огоньками, на столе стояла маленькая летающая тарелка. У тарелки откинулся кусок боковой стены, и оттуда вылезли трое гуманоидов, каждый размером с мизинец, розового цвета в зеленых комбинезонах.
– О! – воскликнул один, узрев Крюкова. – Абориген!
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался удивленный профессор.
– Привет, – отозвались инопланетяне. – Просим прощения, у нас вынужденная посадка.
– Откуда прилетели? – поинтересовался Федор Иванович.
– Издалека, – пропищал один, рассматривая корпус тарелки. – Черт! Антенна отломалась!
– Вы что же, по-русски разговариваете?
– Нет, разговариваем мы по-своему, – пояснил пришелец, – но наши слова при помощи специального приборчика транслируются в ваш мозг, и вы нас понимаете. Ну-ка, ребята, за работу, – скомандовал он своим приятелям.
Инопланетяне резво отвинтили сломанную антенну, вытащили из тарелки запасную и привинтили ее на нужное место.
– Интересно, – сказал Крюков. – А мои слова, значит, тоже транслируются в ваш мозг?
– Логично рассуждаешь, землянин, – похвалил пришелец. – Прям как профессор. О, да мы тут стекло расколотили! Ребята, ну-ка, заменить!
Ребята снова сбегали в тарелку, вынесли из нее странный агрегат, похожий на пушку, установили его напротив разбитого стекла. Тонкий луч, направленный на стекло, быстро запаял дырку, и стекло стало как новое.
– Классно работаете! – восхитился профессор. – А что привело вас на нашу планету?
– Работа такая, – пришелец помог своим товарищам убрать пушку и помахал Крюкову. – Прощай, землянин!
– Эй, подождите! – воскликнул профессор. – У нас же контакт, нам же пообщаться надо, знаниями обменяться!
– Некогда, приятель, – отозвался инопланетянин и закрыл люк.
Тарелка бесшумно приподнялась над столом и рванула на воздух, снова разбив стекло.
– Стекло! – закричал Крюков и проснулся.
Доктор
Поезд стоял. За окном по пыльной платформе бегали деловитые старушки, предлагая путешественникам вареную картошку, соленые огурцы и черешню. Профессор вышел в коридор и спросил у стоящего напротив окна мужчины в очках:
– Что за станция?
– Тула, – вяло отозвался очкарик.
По коридору, толкая стоящих у окон пассажиров, к пятому купе пробирался бритый под бобрика гражданин, одной рукой тащивший за собой еще одного гражданина, другой – небольшой чемоданчик.
– Это пятое купе? – поинтересовался новый пассажир у Крюкова.
– Пятое, – кивнул Федор Иванович.
– Мы здесь, – заявил гражданин своему приятелю и, войдя в купе, кинул чемоданчик на полку. – Садись, Суворов.
Профессор Крюков тоже зашел в купе и сел напротив.
– Самойлов, – представился гражданин, протянув руку. – Вася.
– Крюков Федор, – профессор пожал руку.
– Вот и познакомились, – весело воскликнул Самойлов и потянулся за своим чемоданчиком. – А у нас с собой было…
Он покопался в чемоданных внутренностях и вытащил литровую бутылку.
– Спирт пьешь?
Профессор пожал плечами.
– Все пьют, – утвердительно сказал Вася. – Ты не боись, спирт чистый, медицинский. Сам наливал! Я вообще-то доктор. Эх, закуски маловато…
Вслед за бутылкой Самойлов вытащил кусок вареной колбасы, завернутый в бумагу, еще дымящуюся картошку, видимо купленную на перроне, соленые огурцы и три зеленых яблока.
– Закуска у меня есть, – профессор потянулся к сумке, в которую хозяйственная Люся уложила еду, как она выразилась: «на тебя и на того парня».
– Грамотно! – обрадовался доктор. – Жареная курица под спирт – это первое дело! Надо у проводника пару стаканов стрельнуть!
– Почему не три? – спросил профессор, указывая на приятеля Самойлова.
– Суворов спирт не употребляет. Правда, Суворов? Суворов мрачно взглянул на Самойлова и не ответил. Вася засмеялся и убежал к проводнику.
– Вы не потомок Александра Васильевича?
– Какого еще Васильевича? – хмуро спросил Суворов.
– Суворова. Который через Альпы переходил.
– Нет, не потомок. И фамилия моя не Суворов, а Багратион. Это дурак Самойлов меня с кем-то спутал.
– Багратион? – удивился Крюков. – Значит, вы потомок того самого Багратиона?
– Я сам тот самый Багратион.
Вернулся со стаканами Вася Самойлов.
– Ну, вот, – он взял бутылку и, отвинтив пробку, налил по полстакана себе и Крюкову. – За знакомство!
Спирт обжег горло. У профессора перехватило дыхание, и он замер с раскрытым ртом.
– Закуси, – доктор протянул Крюкову огурец. – Да ты, братец, совсем не умеешь спирт пить! Где-то тут был компот, на, запей!
Профессор запил компотом, закусил огурцом. Внутри желудка полыхал огонь.
– Это по первому разу всегда так, – объяснил Самойлов. – Вторая легче пойдет. Надо сначала выдохнуть, потом выпить, а затем вдохнуть! И сразу закусить.
– Ну и ну! – протянул Крюков. – Никогда раньше спирт не пил.
– Век живи, век учись. Ты кем работаешь?
– Я – профессор.
– Что, настоящий?
– А что, не похож?
– Ну, почему, похож. Был у нас один профессор. Голова у него была замечательная. Как куриное яйцо! И фамилия подходящая – Яйцев! Суворов, помнишь Яйцева?
– Я – не Суворов! – огрызнулся Багратион и полез на верхнюю полку. – Не приставай ко мне, ты, быдло!
– Ругается! – весело рассмеялся Самойлов и снова взялся за бутылку. – Ну, между первой и второй перерывчик небольшой!
– Я, наверно, больше не буду… – попытался отказаться профессор, но доктор отодвинул его руку.
– Я, как врач, прописываю! Когда одну выпьешь – это плохо, надо, как минимум, две!
– А почему вы своего приятеля Суворовым дразните? – спросил профессор.
– Я дразню? – удивился доктор. – Да вы что?
– Ну, его же фамилия Багратион…
– Товарищ Самойлов, – свесился с верхней полки Багратион. – Оградите меня, пожалуйста, от издевательств этого гражданина. То он меня Суворовым называет, то Багратионом, того и смотри Кутузовым назовет! А я не Кутузов! – он помахал пальцем перед профессорским носом. – Слышите, вы!
– Хорошо, – согласился Самойлов. – Кто ты сегодня?
– Я – король Франции Людовик XIII. Если кто меня будет оскорблять, прикажу своим мушкетерам его повесить! Понятно?
– Так точно, Ваше Величество! – отрапортовал Самойлов и подмигнул профессору. – Да ты не волнуйся, он не буйный. Давай!
И они опрокинули еще по полстакана. Действительно, вторая порция пошла легче.
– Он что, сумасшедший? – шепотом спросил Крюков.
– Ну да, – обгладывая куриную ножку, сказал Самойлов. – Полный козел! Причем, ладно бы был кем-то одним, допустим Наполеоном, так нет, он каждые полчаса меняет свое амплуа. Сейчас он Людовик XIII, а через час будет каким-нибудь Д'Артаньяном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Летающая тарелка
Звон разбитого стекла разбудил его. Профессор встряхнулся и оторопело уставился на стол. Помигивая огоньками, на столе стояла маленькая летающая тарелка. У тарелки откинулся кусок боковой стены, и оттуда вылезли трое гуманоидов, каждый размером с мизинец, розового цвета в зеленых комбинезонах.
– О! – воскликнул один, узрев Крюкова. – Абориген!
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался удивленный профессор.
– Привет, – отозвались инопланетяне. – Просим прощения, у нас вынужденная посадка.
– Откуда прилетели? – поинтересовался Федор Иванович.
– Издалека, – пропищал один, рассматривая корпус тарелки. – Черт! Антенна отломалась!
– Вы что же, по-русски разговариваете?
– Нет, разговариваем мы по-своему, – пояснил пришелец, – но наши слова при помощи специального приборчика транслируются в ваш мозг, и вы нас понимаете. Ну-ка, ребята, за работу, – скомандовал он своим приятелям.
Инопланетяне резво отвинтили сломанную антенну, вытащили из тарелки запасную и привинтили ее на нужное место.
– Интересно, – сказал Крюков. – А мои слова, значит, тоже транслируются в ваш мозг?
– Логично рассуждаешь, землянин, – похвалил пришелец. – Прям как профессор. О, да мы тут стекло расколотили! Ребята, ну-ка, заменить!
Ребята снова сбегали в тарелку, вынесли из нее странный агрегат, похожий на пушку, установили его напротив разбитого стекла. Тонкий луч, направленный на стекло, быстро запаял дырку, и стекло стало как новое.
– Классно работаете! – восхитился профессор. – А что привело вас на нашу планету?
– Работа такая, – пришелец помог своим товарищам убрать пушку и помахал Крюкову. – Прощай, землянин!
– Эй, подождите! – воскликнул профессор. – У нас же контакт, нам же пообщаться надо, знаниями обменяться!
– Некогда, приятель, – отозвался инопланетянин и закрыл люк.
Тарелка бесшумно приподнялась над столом и рванула на воздух, снова разбив стекло.
– Стекло! – закричал Крюков и проснулся.
Доктор
Поезд стоял. За окном по пыльной платформе бегали деловитые старушки, предлагая путешественникам вареную картошку, соленые огурцы и черешню. Профессор вышел в коридор и спросил у стоящего напротив окна мужчины в очках:
– Что за станция?
– Тула, – вяло отозвался очкарик.
По коридору, толкая стоящих у окон пассажиров, к пятому купе пробирался бритый под бобрика гражданин, одной рукой тащивший за собой еще одного гражданина, другой – небольшой чемоданчик.
– Это пятое купе? – поинтересовался новый пассажир у Крюкова.
– Пятое, – кивнул Федор Иванович.
– Мы здесь, – заявил гражданин своему приятелю и, войдя в купе, кинул чемоданчик на полку. – Садись, Суворов.
Профессор Крюков тоже зашел в купе и сел напротив.
– Самойлов, – представился гражданин, протянув руку. – Вася.
– Крюков Федор, – профессор пожал руку.
– Вот и познакомились, – весело воскликнул Самойлов и потянулся за своим чемоданчиком. – А у нас с собой было…
Он покопался в чемоданных внутренностях и вытащил литровую бутылку.
– Спирт пьешь?
Профессор пожал плечами.
– Все пьют, – утвердительно сказал Вася. – Ты не боись, спирт чистый, медицинский. Сам наливал! Я вообще-то доктор. Эх, закуски маловато…
Вслед за бутылкой Самойлов вытащил кусок вареной колбасы, завернутый в бумагу, еще дымящуюся картошку, видимо купленную на перроне, соленые огурцы и три зеленых яблока.
– Закуска у меня есть, – профессор потянулся к сумке, в которую хозяйственная Люся уложила еду, как она выразилась: «на тебя и на того парня».
– Грамотно! – обрадовался доктор. – Жареная курица под спирт – это первое дело! Надо у проводника пару стаканов стрельнуть!
– Почему не три? – спросил профессор, указывая на приятеля Самойлова.
– Суворов спирт не употребляет. Правда, Суворов? Суворов мрачно взглянул на Самойлова и не ответил. Вася засмеялся и убежал к проводнику.
– Вы не потомок Александра Васильевича?
– Какого еще Васильевича? – хмуро спросил Суворов.
– Суворова. Который через Альпы переходил.
– Нет, не потомок. И фамилия моя не Суворов, а Багратион. Это дурак Самойлов меня с кем-то спутал.
– Багратион? – удивился Крюков. – Значит, вы потомок того самого Багратиона?
– Я сам тот самый Багратион.
Вернулся со стаканами Вася Самойлов.
– Ну, вот, – он взял бутылку и, отвинтив пробку, налил по полстакана себе и Крюкову. – За знакомство!
Спирт обжег горло. У профессора перехватило дыхание, и он замер с раскрытым ртом.
– Закуси, – доктор протянул Крюкову огурец. – Да ты, братец, совсем не умеешь спирт пить! Где-то тут был компот, на, запей!
Профессор запил компотом, закусил огурцом. Внутри желудка полыхал огонь.
– Это по первому разу всегда так, – объяснил Самойлов. – Вторая легче пойдет. Надо сначала выдохнуть, потом выпить, а затем вдохнуть! И сразу закусить.
– Ну и ну! – протянул Крюков. – Никогда раньше спирт не пил.
– Век живи, век учись. Ты кем работаешь?
– Я – профессор.
– Что, настоящий?
– А что, не похож?
– Ну, почему, похож. Был у нас один профессор. Голова у него была замечательная. Как куриное яйцо! И фамилия подходящая – Яйцев! Суворов, помнишь Яйцева?
– Я – не Суворов! – огрызнулся Багратион и полез на верхнюю полку. – Не приставай ко мне, ты, быдло!
– Ругается! – весело рассмеялся Самойлов и снова взялся за бутылку. – Ну, между первой и второй перерывчик небольшой!
– Я, наверно, больше не буду… – попытался отказаться профессор, но доктор отодвинул его руку.
– Я, как врач, прописываю! Когда одну выпьешь – это плохо, надо, как минимум, две!
– А почему вы своего приятеля Суворовым дразните? – спросил профессор.
– Я дразню? – удивился доктор. – Да вы что?
– Ну, его же фамилия Багратион…
– Товарищ Самойлов, – свесился с верхней полки Багратион. – Оградите меня, пожалуйста, от издевательств этого гражданина. То он меня Суворовым называет, то Багратионом, того и смотри Кутузовым назовет! А я не Кутузов! – он помахал пальцем перед профессорским носом. – Слышите, вы!
– Хорошо, – согласился Самойлов. – Кто ты сегодня?
– Я – король Франции Людовик XIII. Если кто меня будет оскорблять, прикажу своим мушкетерам его повесить! Понятно?
– Так точно, Ваше Величество! – отрапортовал Самойлов и подмигнул профессору. – Да ты не волнуйся, он не буйный. Давай!
И они опрокинули еще по полстакана. Действительно, вторая порция пошла легче.
– Он что, сумасшедший? – шепотом спросил Крюков.
– Ну да, – обгладывая куриную ножку, сказал Самойлов. – Полный козел! Причем, ладно бы был кем-то одним, допустим Наполеоном, так нет, он каждые полчаса меняет свое амплуа. Сейчас он Людовик XIII, а через час будет каким-нибудь Д'Артаньяном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111