– Противоположных?
– Ну, таких, как графики, что я показывала вам. Или данные со спутников. Вам известно о спутниковых данных?
Эванс покачал головой.
– Согласно теории глобального потепления, верхние слои атмосферы должны разогреваться от поступающих с земли испарений. Так называемый парниковый эффект. А затем уже согревается и сама поверхность. Но с 1979 года мы пользуемся данными со спутников, которые вращаются по околоземной орбите и постоянно снимают все показатели о состоянии атмосферы на высоте пяти миль. И данные эти показывают, что верхние слои атмосферы прогреваются куда меньше, чем земля и нижние ее слои. Фактически стратосфера, так называют самые верхние слои атмосферы, за последние десять лет даже стала холодней.
– Холодней? Но, может, тут возникли какие-то проблемы с самими измерениями…
– Поверьте мне, данные со спутников проверялись и перепроверялись десятки раз, – сказала она. – Вообще их можно считать самыми тщательно исследуемыми данными в мире. И вполне возможно внести в них «коррекции», чтоб приблизить к наземным измерениям. И данные с воздушных метеорологических шаров соответствуют спутниковым. Свидетельствуют о куда меньшем потеплении, чем принято думать.
– И это означает?..
Она пожала плечами:
– Еще одну проблему для нас. Как раз сейчас мы работаем над этим.
– Как именно?
– Мы считаем, что данные в любом случае будут слишком сложны для восприятия жюри. Все эти детали о МЗУ, микроволновых звуковых устройствах, сканерах с четырехканальным анализом излучений, результаты нелинейных измерений, варьирующихся во времени… Одна надежда – они поднимут руки и сдадутся окончательно. Ладно, хватит об этом. – Она вытерла губы салфеткой и перехватила взгляд Эванса: он смотрел на длинный белый шрам на ее руке.
– Откуда это у вас? – спросил он.
– Еще со времен колледжа.
– А я-то думал, что в нашем колледже были самые крутые нравы.
– Я занималась карате в спортивном городском клубе, – сказала она. – Иногда тренировки заканчивались очень поздно. Вы будете еще чипсы?
– Нет.
– Попросить принести счет? – спросила она.
– Прежде расскажите.
– Да рассказывать особенно нечего. Однажды поздно вечером я села в машину, собралась ехать домой. И тут на заднее сиденье запрыгнул какой-то парень и вытащил пушку. И велел мне трогать с места.
– Парень из вашей группы?
– Нет, постарше. Лет двадцати с небольшим.
– И что же вы сделали?
– Сказала, чтобы убирался вон из машины. А он упорствовал – поезжай. Ну и я завела мотор, сняла с ручника и спросила, куда именно он хочет ехать. А он оказался так глуп, что указал, и тут я врезала ему прямо в дыхалку. Но, видно, недостаточно сильно, потому как он выстрелил, пуля вышибла стекло, и он набросился на меня. И тогда я врезала ему снова, локтем. Раза два-три ударила.
– И что? – спросил Эванс.
– Он умер.
– Господи… – пробормотал Эванс.
– Бывает, что люди принимают неверное решение, – сказала она. – Ну что вы на меня так смотрите? Росту в нем было шесть футов два дюйма, вес соответственный, и он уже не раз привлекался и здесь, и в Небраске. За вооруженное ограбление, разбой с применением огнестрельного оружия, попытку изнасилования, чего только за ним ни числилось. Считаете, я должна была его пожалеть?
– Нет, – торопливо ответил Эванс.
– И все равно, вам его жалко, по глазам вижу. И другим тоже. Как вы могли сделать такое, ведь он еще совсем мальчишка, разве можно?.. Вот что я вам скажу. Люди ни черта не понимают, что говорят. Той ночью должен был погибнуть один из нас, или он, или я. И я рада, что это оказалась не я. Но, конечно, до сих пор вспоминать и думать об этом неприятно.
– Еще бы, – сочувственно кивнул Эванс.
– Иногда я просыпаюсь в холодном поту. Вижу, как пуля разбивает стекло прямо перед моим лицом. Понимаю, как близко была к смерти в тот момент. Я сглупила. Мне надо было сразу его убить.
Эванс замялся, не знал, что на это сказать.
– Вам когда-нибудь целились из пушки в голову? – спросила она.
– Нет…
– Тогда вы не знаете, что чувствует при этом человек.
– И много у вас было из-за этого неприятностей? – спросил он.
– Более чем достаточно. Какое-то время даже казалось, что я не смогу заниматься адвокатской практикой. Они считали, будто я сама спровоцировала его на такое поведение. Можете себе представить?! Да я видела этого парня впервые в жизни. Но тут появился очень хороший адвокат, он-то меня и спас.
– Болдер? Она кивнула:
– Да. Поэтому я здесь.
– Ну а с рукой что?
– А, это, – отмахнулась она. – Попала в аварию, сильно порезалась стеклом. – Она жестом подозвала официантку. – Как будем оплачивать счет?
– Я заплачу.
Через несколько минут они вышли на улицу. Эванс сощурился от яркого солнечного света. Они двинулись по тротуару.
– Вы, наверное, очень сильны в карате, – заметил он.
– Ну, достаточно хороша.
Они подошли к зданию склада. Он пожал ей руку.
– А знаете, очень хочется пообедать с вами еще раз в самое ближайшее время, – заметила Дженифер.
«Слишком уж прямолинейна, – подумал он. – Интересно, чем это вызвано, личной симпатией или желанием знать, как продвигается подготовка иска? Потому как сведения, полученные от нее и Болдера, нельзя было назвать утешительными».
– О, это было бы здорово, – ответил он.
– И затягивать с этим не будем?
– Ни в коем разе.
– Вы мне позвоните?
– Обязательно, – ответил Эванс.
БЕВЕРЛИ-ХИЛЛЗ

Вторник, 24 августа
5.04 вечера
Уже почти стемнело, когда он наконец добрался до дома и поставил машину в гараж. Прошел через заднюю дверь и уже начал подниматься по лестнице, когда окошко отворилось и из своего закутка высунулась консьержка.
– А вы только что с ними разминулись.
– С кем?
– Да с мастерами, которые должны были чинить кабель. Только-только ушли.
– Я никого не вызывал чинить кабель, – удивился Эванс. – Вы их впустили?
– Ну, конечно, нет. Они сказали, что подождут. Ждали и только что ушли.
Эванс не слыхал, чтобы мастера, вызванные чинить кабель, когда-нибудь кого-то ждали.
– Сколько ждали?
– Недолго. Минут десять.
– Ладно, спасибо.
Он поднялся на второй этаж. На дверной ручке висела табличка: «Жаль, что мы вас не застали». Там был номер телефона, а под ним фраза: «Позвоните снова в отдел обслуживания». И еще – адрес.
Только тут он понял, что произошло. В адресе было указано: 2119 Роксбери. Он же жил в доме под номером 2129. И номер этот значился над парадным входом, а не над задней дверью. Они зашли сюда по ошибке. Эванс приподнял коврик, проверить, на месте ли запасной ключ. Ключ был там, никто его вроде бы не трогал. Вокруг него скопилась пыль.
Он отпер дверь и вошел. Отправился прямо на кухню, открыл холодильник, там ничего не было, кроме упаковки с йогуртом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146