– Спереди. На груди.
Тут она вдруг представила страшную картину: крючок вырывает клок ткани и ранит ему подбородок и шею.
– Нет, Питер. Лучше прицепить под мышкой.
– Не получится. Знаешь, спусти ее еще фута на два.
– Хорошо. Скажи, когда будешь готов. – Он снова зашелся в кашле. – Послушай, Сара… А ты уверена, что у тебя хватит сил меня вытащить?
Об этом она даже думать боялась. Но потом решила, что как-нибудь да вытащит. Правда, ей неизвестно, сколько он весит и насколько плотно там застрял, но…
– Да, – ответила она. – Сил хватит, вытащу, не волнуйся!
– Уверена? Я вешу сто шестьдесят фунтов. – Он снова закашлялся. – Может, даже чуть больше. Фунтов на десять больше.
– Я привяжу другой конец к рулевому колесу.
– Ладно… Но только смотри не урони меня.
– Не бойся, не уроню, Питер. Пауза, затем он спросил:
– А сколько весишь ты?
– Дамам такие вопросы не задают. Особенно в Лос-Анджелесе.
– Мы же не в Лос-Анджелесе.
– Понятия не имею, сколько вешу, – ответила Сара. На самом деле она, конечно, знала: ровно сто тридцать семь фунтов. Он был тяжелей ее на целых тридцать фунтов. – И все равно уверена, что смогу вытащить тебя, – добавила она. – Ну что, готов?
– Черт…
– Так ты готов, Питер, или нет?
– Да. Давай тяни.
Она натянула веревку, затем расставила ноги и крепко уперлась в пол по обе стороны от распахнутой дверцы. На миг она почувствовала себя борцом сумо перед началом схватки. Сара знала: ноги у нее сильней рук. Иначе ей не справиться. Она сделала глубокий вдох.
– Готов? – снова спросила она.
– Да, думаю, да.
Сара начала медленно выпрямляться, ноги дрожали от напряжения. Веревка туго натянулась, затем медленно двинулась вверх. Совсем немного, всего на несколько дюймов. Но она пошла, пошла!..
Веревка двигалась!
– Хорошо, теперь стоп.
– Что?
– Стоп!
– Ладно. – Она еще не распрямилась. Долго ей в такой позе не продержаться. – Знаешь, я уже не могу. Сил не хватает.
– А ты не держи. Просто отпускай ее понемногу. Медленно. Отпусти фута на три.
Сара поняла, что ей удалось хотя бы частично вытащить его из трещины. И голос Эванса звучал теперь бодрей, в нем уже не слышалось испуганных ноток. А вот кашель не затихал.
– Питер?..
– Минутку. Я прицепляю крючок к поясу.
– Хорошо…
– Теперь могу смотреть вверх, – сказал он. – Вижу гусеницу. Она примерно футах в шести, прямо у меня над головой.
– Прекрасно.
– Но когда будешь тащить меня дальше, веревка может зацепиться за край гусеницы.
– Все будет нормально, – ответила она.
– И тогда я повисну прямо над… над…
– Я не позволю тебе упасть в пропасть, Питер… Он снова закашлялся. Она ждала. Затем послышался его голос:
– Скажи, когда будешь готова.
– Я готова.
– Тогда давай покончим со всем этим, – сказал он, – прежде чем я испугаюсь уже всерьез.
* * *
Сара подняла его фута на четыре, тут тело Эванса, видимо, полностью высвободилось. И внезапно она ощутила весь его вес. И он показался ей непомерным. Ее шатнуло, веревка резко ушла фута на три вниз. Он так и взвыл:
– Сара!..
Она вцепилась в веревку из последних сил. И вот наконец спуск удалось остановить.
– Извини.
– Мать твою!..
– Извини. – Теперь Сара уже приспособилась к возросшему весу и начала тянуть снова. Она стонала от напряжения, но не прошло, наверное, и минуты, как над краем гусеницы показалась его рука и он ухватился за эту гусеницу и начал подтягиваться. Затем показались уже обе руки, а потом и голова.
Для нее это тоже было шоком. Лицо у него было залито кровью, встрепанные волосы тоже сплошь в крови. Но он улыбался.
– Тяни, сестричка.
– Я тяну, Питер. Тяну.
* * *
Вот он наконец забрался в кабину, и Сара, совершенно обессиленная, рухнула на пол. Ноги у нее дрожали. Все тело тоже сотрясала мелкая дрожь. Эванс лежал на боку рядом и захлебывался кашлем. Но вот постепенно дрожь унялась. Она нашла аптечку и принялась оттирать ему лицо марлевой салфеткой.
– Порез не слишком глубокий, – сказала Сара, – но несколько швов наложить все же придется.
– Это потом. Если мы отсюда выберемся.
– Выберемся, не бойся.
– Я рад, что ты такая… – Он выглянул из окна наверх. – Когда-нибудь лазала по ледяным скалам?
Сара отрицательно помотала головой:
– Нет, только по обыкновенным, да и то не очень высоким. Как думаешь, большая разница?
– Эти более скользкие… И что будем делать, когда выберемся наверх?
– Не знаю.
– Мы понятия не имеем, в какую сторону идти.
– Пойдем по следам снегохода этого парня.
– Если они сохранились. Может, их уже снегом занесло. Сама знаешь, до станции миль семь или восемь.
– Питер… – начала она.
– А если начнется снежная буря, нам вообще лучше отсидеться здесь.
– Я здесь не останусь, – твердо заявила Сара. – Если уж умирать, то под небом и солнцем.
* * *
Подниматься по ледяной стене расселины оказалось не так уж и сложно, особенно после того, как Сара усвоила, как правильно ставить ногу, обутую в ботинок с шипами, и с какой силой надо замахнуться ледорубом, чтоб он вонзился в эту стену и крепко там держался. Всего минут через семь-восемь она оказалась на поверхности.
Все здесь выглядело как прежде. То же тусклое белесое солнце, та же сероватая дымка горизонта, сливающаяся с небом. Все тот же серый, безжизненный мир…
Она помогла Эвансу вылезти. Из пореза снова пошла кровь, она тут же замерзала, отчего лицо походило на красную блестящую маску.
– Черт, до чего же холодно… – пробормотал он, стуча зубами. – Как думаешь, куда надо идти?
Сара взглянула на солнце. Оно совсем низко нависало над горизонтом, но непонятно было, заходит оно или напротив, встает. Да и вообще, как определяют направление по солнцу, если находишься на Южном полюсе? Сара нахмурилась. Сообразить никак не удавалось, и еще она страшно боялась ошибиться.
– Пойдем по следам, – сказала она наконец. Сняла шипованные ботинки, переобулась и зашагала по льду.
Следовало признать: в одном Питер был прав. На поверхности оказалось гораздо холодней, чем можно было представить. Примерно через полчаса поднялся ветер, он дул со страшной силой и прямо в лицо, так что пришлось идти согнувшись. Хуже того, пошел снег, и по льду зазмеилась поземка. А это означало… – Мы теряем следы, – пробормотал Питер. – Знаю. – Скоро их совсем заметет.
– Вижу. – Порой он вел себя ну просто как малое дитя.
– Что же нам делать? – спросил он.
– Не знаю, Питер. Мне никогда прежде не доводилось блуждать по Антарктиде.
– Мне тоже…
Они, оскальзываясь и спотыкаясь, продолжали брести вперед.
– Это была твоя идея – подняться на поверхность.
– Замолчи, Питер. Возьми себя в руки.
– Взять себя в руки? Спасибо за совет. Я чертовски замерз, просто окоченел, Сара, – пробормотал он. – Уже не чувствую ни носа, ни ушей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146