большинство снарядов попало в щит или легло с небольшими перелетами.
Кажется, весь экипаж линкора высыпал на верхнюю палубу и с интересом рассматривает остатки щита.
— Вот так раздолбали! — восторженно и удивленно произнес кто-то.
Флотская комиссия подсчитала все артиллерийские и иные баллы, влияющие на стрельбу, особенно штурманские. «Марату» присудили призовое места. Об этом было объявлено собравшейся на юте команде корабля, об этом рассказала корабельная радиогазета, назвав отличившихся, этому событию посвящалась и многотиражная газета…
На собрании радостную весть встретили мощным «ура». Коки накормили команду сверхотличным обедом, в кают-компании старшему артиллеристу преподнесли солидный торт с надписью: «Победителю». Торт был украшен шоколадными снарядиками.
По штурманской части тоже были соревнования — «восемь часов беспокойного маневрирования», как в шутку мы их называли. Младший штурман по сигналу, определив визуально место корабля, занимал свое место на центральном посту и в течение восьми часов вел прокладку по счислению различных боевых маневров. Когда я по сигналу «Отбой» выбрался на мостик и определил свое место, то оно отличалось от счислимого менее чем на два кабельтова.
Новицкий, сравнив мои данные со своими, произнес:
— Превосходно. Надо, надо вас, Владимир Александрович, продвигать!
Опять он со своим продвижением… Оно мне ни к чему. Служба идет интересно! Люди на корабле замечательные! Лучшего и желать нельзя…
Видя мое недовольство, Новицкий перевел разговор на показатели, достигнутые рулевыми и штурманскими электриками. Эти показатели были значительно выше, чем на других кораблях. Штурманская служба «Марата» вышла на первое место. Романовский был награжден отличным биноклем, а я получил шеститомник сочинений В. И. Ленина.
Казалось, радоваться да радоваться бы надо, а тут какой-то червь точит… Однажды зашел ко мне Дмитрий Поляков.
— Что невеселый такой? Первое место завоевали, награды получили! Чего тебе еще надо?
— Все верно. Но скажи ты мне, зачем Новицкий всякий раз в присутствии старшего штурмана заводит разговор о моем продвижении? Это меня как-то беспокоит…
Не успел Дима мне что-нибудь ответить на это, как раздался стук в дверь и вошел рассыльный.
— Товарищ штурман, вас вызывает командир дивизии.
Раньше Галлер никогда меня к себе не вызывал. Бывая в штурманской рубке, здоровался, интересовался навигацкими делами. А тут сам вызывает. С чего бы это?
Лев Михайлович Галлер являлся для всех нас и во всем примером. Он был истинным рыцарем служебного долга, месяцами не сходил на берег, а в Ленинград ездил и вовсе раз в два месяца… Все без исключения уважали своего командира дивизии за ум, знания и уважительное отношение к людям, от рядового до командира корабля… И все же, зачем он меня вызывает, что принесет мне это — радость или огорчение?..
Стучусь в каюту к командиру дивизии. Вхожу. Подчеркнутая аккуратность во всем. На письменном столе ничего лишнего. Никаких пепельниц. Сам Лев Михайлович не курил и у него не курили. На полках много книг, некоторые из них на иностранных языках. Есть и художественная литература.
— Здравствуйте, Владимир Александрович! — приветливо говорит Галлер и сразу же переходит к делу: — В нынешнюю зиму рулевые и сигнальщики для дивизии будут обучаться на «Марате». Мы хотим эту школу поручить вам, тем более что штурманская служба корабля заняла призовое место. Как вы на это смотрите?
— Опыта у меня в таком деле маловато…
— Хотя скромность и украшает человека, но вы на себя возводите напраслину. Судя по делам в группе малых секторов, опыт вы приобрели, и неплохой. Через две недели прибудет молодое пополнение. Подумайте, что вам нужно для организации обучения. Недостающее можно приобрести в Ленинграде. Денька через два-три заходите со своими планами. У вас есть вопросы?
— Разрешите со всеми вопросами зайти в указанное вами время?
— Пожалуйста. Желаю доброго.
Не успел вернуться к себе в каюту, как появился Поляков.
— Ну как, со щитом или на щите?..
— Насчет щита не знаю… А вот насчет школы рулевых и сигнальщиков дело ясное. Понимаешь, эта школа организуется прямо на линкоре, а руководство ею Лев Михайлович возлагает на меня. Пробовал объяснить ему насчет отсутствия опыта, но куда там… Приказано через два-три дня доложить планы, а через десять дней начать обучение.
— С прибавлением тебя, Володенька! Еще одна нагрузочка добавилась… Значит, в гору идешь, раз начальство доверяет…
— Довольно подначивать!.. — Я решительно шагнул вперед, намереваясь завалить Димку на кровать и помять ему бока.
Нашу возню прекратил сигнал на обед. Умылись в моей каюте и дружно двинулись к столу.
…Давно миновал Новый год. Работа в школе оказалась очень увлекательной. Там не только обучали специальности, но заодно и ликвидировали безграмотность. Интересно проходили политзанятия по особой программе.
За работой мы и не заметили, как нагрянул март, а за ним и апрель не за горами…
В один из мартовских дней после обеда сижу в каюте, читаю газеты. Вдруг стук в дверь. Входит добрейшая душа — старший врач.
— Не побеспокоил? Прошлый раз, помнится, я обещал, как увижу, что штурман-редактор дошел до точки, прогнать его в санаторий. Мое слово твердое: вот две путевки.
От неожиданности я растерялся. Забота нашего корабельного доктора чрезвычайно меня растрогала. Ни на каких курортах ни я, ни жена еще не бывали…
— За заботу спасибо. Но надо посоветоваться с дражайшей половиной.
— И то правильно. Советуйтесь, только недолго.
Из каюты позвонил в Ленинград на СКУКС (специальные курсы усовершенствования командного состава), где работала жена. Думали, гадали и решили: рискнем… Когда еще придется побывать в ялтинском санатории?.. А через два часа раздался телефонный звонок:
— Товарищ Андреев, зайдите ко мне.
Зачем я понадобился командиру, понять не могу. В секторе дела идут вроде бы нормально, в школе тоже… Пошел. Стучусь в каюту. Иванов предлагает садиться и без всякого вступления начинает:
— Вы у нас, товарищ Андреев, служите хорошо. Расставаться нам с вами жаль, но вы назначены на Дальний Восток. Обстановка там сейчас напряженная, происходят вооруженные конфликты с китайцами. Японцы не прекращают свои провокации на наших дальневосточных границах, которые нужно всячески и быстро укреплять. Свои штурманские обязанности сдадите второму младшему штурману.
Сдал командиру все документы по мобилизации и войсковой (корабельной) разведке. Сдал и свои служебные обязанности. Вернулся в каюту и вижу на письменном столе узелок, завязанный салфеткой. Развязал и обомлел: в свертке полный набор тарелок, граненый стакан и блюдце, ложки, нож с вилкой… Это вестовые провожают младшего штурмана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Кажется, весь экипаж линкора высыпал на верхнюю палубу и с интересом рассматривает остатки щита.
— Вот так раздолбали! — восторженно и удивленно произнес кто-то.
Флотская комиссия подсчитала все артиллерийские и иные баллы, влияющие на стрельбу, особенно штурманские. «Марату» присудили призовое места. Об этом было объявлено собравшейся на юте команде корабля, об этом рассказала корабельная радиогазета, назвав отличившихся, этому событию посвящалась и многотиражная газета…
На собрании радостную весть встретили мощным «ура». Коки накормили команду сверхотличным обедом, в кают-компании старшему артиллеристу преподнесли солидный торт с надписью: «Победителю». Торт был украшен шоколадными снарядиками.
По штурманской части тоже были соревнования — «восемь часов беспокойного маневрирования», как в шутку мы их называли. Младший штурман по сигналу, определив визуально место корабля, занимал свое место на центральном посту и в течение восьми часов вел прокладку по счислению различных боевых маневров. Когда я по сигналу «Отбой» выбрался на мостик и определил свое место, то оно отличалось от счислимого менее чем на два кабельтова.
Новицкий, сравнив мои данные со своими, произнес:
— Превосходно. Надо, надо вас, Владимир Александрович, продвигать!
Опять он со своим продвижением… Оно мне ни к чему. Служба идет интересно! Люди на корабле замечательные! Лучшего и желать нельзя…
Видя мое недовольство, Новицкий перевел разговор на показатели, достигнутые рулевыми и штурманскими электриками. Эти показатели были значительно выше, чем на других кораблях. Штурманская служба «Марата» вышла на первое место. Романовский был награжден отличным биноклем, а я получил шеститомник сочинений В. И. Ленина.
Казалось, радоваться да радоваться бы надо, а тут какой-то червь точит… Однажды зашел ко мне Дмитрий Поляков.
— Что невеселый такой? Первое место завоевали, награды получили! Чего тебе еще надо?
— Все верно. Но скажи ты мне, зачем Новицкий всякий раз в присутствии старшего штурмана заводит разговор о моем продвижении? Это меня как-то беспокоит…
Не успел Дима мне что-нибудь ответить на это, как раздался стук в дверь и вошел рассыльный.
— Товарищ штурман, вас вызывает командир дивизии.
Раньше Галлер никогда меня к себе не вызывал. Бывая в штурманской рубке, здоровался, интересовался навигацкими делами. А тут сам вызывает. С чего бы это?
Лев Михайлович Галлер являлся для всех нас и во всем примером. Он был истинным рыцарем служебного долга, месяцами не сходил на берег, а в Ленинград ездил и вовсе раз в два месяца… Все без исключения уважали своего командира дивизии за ум, знания и уважительное отношение к людям, от рядового до командира корабля… И все же, зачем он меня вызывает, что принесет мне это — радость или огорчение?..
Стучусь в каюту к командиру дивизии. Вхожу. Подчеркнутая аккуратность во всем. На письменном столе ничего лишнего. Никаких пепельниц. Сам Лев Михайлович не курил и у него не курили. На полках много книг, некоторые из них на иностранных языках. Есть и художественная литература.
— Здравствуйте, Владимир Александрович! — приветливо говорит Галлер и сразу же переходит к делу: — В нынешнюю зиму рулевые и сигнальщики для дивизии будут обучаться на «Марате». Мы хотим эту школу поручить вам, тем более что штурманская служба корабля заняла призовое место. Как вы на это смотрите?
— Опыта у меня в таком деле маловато…
— Хотя скромность и украшает человека, но вы на себя возводите напраслину. Судя по делам в группе малых секторов, опыт вы приобрели, и неплохой. Через две недели прибудет молодое пополнение. Подумайте, что вам нужно для организации обучения. Недостающее можно приобрести в Ленинграде. Денька через два-три заходите со своими планами. У вас есть вопросы?
— Разрешите со всеми вопросами зайти в указанное вами время?
— Пожалуйста. Желаю доброго.
Не успел вернуться к себе в каюту, как появился Поляков.
— Ну как, со щитом или на щите?..
— Насчет щита не знаю… А вот насчет школы рулевых и сигнальщиков дело ясное. Понимаешь, эта школа организуется прямо на линкоре, а руководство ею Лев Михайлович возлагает на меня. Пробовал объяснить ему насчет отсутствия опыта, но куда там… Приказано через два-три дня доложить планы, а через десять дней начать обучение.
— С прибавлением тебя, Володенька! Еще одна нагрузочка добавилась… Значит, в гору идешь, раз начальство доверяет…
— Довольно подначивать!.. — Я решительно шагнул вперед, намереваясь завалить Димку на кровать и помять ему бока.
Нашу возню прекратил сигнал на обед. Умылись в моей каюте и дружно двинулись к столу.
…Давно миновал Новый год. Работа в школе оказалась очень увлекательной. Там не только обучали специальности, но заодно и ликвидировали безграмотность. Интересно проходили политзанятия по особой программе.
За работой мы и не заметили, как нагрянул март, а за ним и апрель не за горами…
В один из мартовских дней после обеда сижу в каюте, читаю газеты. Вдруг стук в дверь. Входит добрейшая душа — старший врач.
— Не побеспокоил? Прошлый раз, помнится, я обещал, как увижу, что штурман-редактор дошел до точки, прогнать его в санаторий. Мое слово твердое: вот две путевки.
От неожиданности я растерялся. Забота нашего корабельного доктора чрезвычайно меня растрогала. Ни на каких курортах ни я, ни жена еще не бывали…
— За заботу спасибо. Но надо посоветоваться с дражайшей половиной.
— И то правильно. Советуйтесь, только недолго.
Из каюты позвонил в Ленинград на СКУКС (специальные курсы усовершенствования командного состава), где работала жена. Думали, гадали и решили: рискнем… Когда еще придется побывать в ялтинском санатории?.. А через два часа раздался телефонный звонок:
— Товарищ Андреев, зайдите ко мне.
Зачем я понадобился командиру, понять не могу. В секторе дела идут вроде бы нормально, в школе тоже… Пошел. Стучусь в каюту. Иванов предлагает садиться и без всякого вступления начинает:
— Вы у нас, товарищ Андреев, служите хорошо. Расставаться нам с вами жаль, но вы назначены на Дальний Восток. Обстановка там сейчас напряженная, происходят вооруженные конфликты с китайцами. Японцы не прекращают свои провокации на наших дальневосточных границах, которые нужно всячески и быстро укреплять. Свои штурманские обязанности сдадите второму младшему штурману.
Сдал командиру все документы по мобилизации и войсковой (корабельной) разведке. Сдал и свои служебные обязанности. Вернулся в каюту и вижу на письменном столе узелок, завязанный салфеткой. Развязал и обомлел: в свертке полный набор тарелок, граненый стакан и блюдце, ложки, нож с вилкой… Это вестовые провожают младшего штурмана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87