От такого и эльф подурнеет при всей своей живучести, что уж о человеке говорить. Он тогда умирающего мальчишку с ложечки кормил и ругался очень неромантичными словами: не добром, так грубостью хоть бы кого побудить сопротивляться болезни. Виллет из колодца бадью воды притащила… вот в ту самую минуту, когда принц чумного квартала принял бадью из ее рук, Тэйрмонт наконец-то смог умереть. А мальчишка тот не умер, и вообще от чумы никто больше в Тейге не умер. А когда и вовсе жизнь в Эттарме наладилась, у эльфов сменились король с королевой. Именно тогда ими стали Ренган и Иннерите. А Виллет обвенчалась с принцем в часовне того самого, бывшего чумного квартала, и они в тот же день уехали за море. Им обоим было что забывать. Не стоило Виллет бывать на могиле прежнего возлюбленного… ну, хотя бы до тех пор, покуда травой не порастет. А принцу взглянуть в глаза отцу и старшему брату и вовсе горше смерти показалось. Останься он в Тейге, и был бы у Эттарма новый король, даром что младший сын, его же только что на руках не носили… но принц правильно сделал, что уехал. Думал, года на полтора… на полтора и вышло, только не года, а века. Как раз об ту пору умер Лавелль, и отец, только-только ставший королем над Долиной, замкнул ее от людей, дозволив лишь немногим эльфам из тех, кому до людей нет никакого дела, пересекать изредка Хохочущий Перевал. Незачем было Виллет и принцу возвращаться. Теперь, когда запрет снят, и разговор иной. Бывшая королева вернулась домой сразу после листопада, едва только сведала, что путь открыт. Не одна, само собой, вернулась. Вот тогда Эннеари впервые увидел из обоих – и Виллет, и эттармского принца… Лоайре, и тот с лица постарше смотрелся, чем этот парень – да уж, никак не Тэйрмонт, сразу видать! Высокий, худой, обаятельно нескладный, загорелый, с выгоревшими почти добела волосами, с прозрачными усмешливыми глазами цвета сосновой коры после дождя… стоит только взглянуть в его глаза, взгляд его увидеть – и без вопросов ясно станет, почему этот взгляд перечеркнул в сердце Виллет прежнюю ее любовь. Невероятное совершенно создание, невероятное во всем… вот разве что не певец. Нет, эттармцу не медведь на ухо наступил – все медведи всех окрестных лесов почтили его уши своим вниманием! Для принца эттармской крови случай почти что небывалый… ну да чего не бывает в жизни. Зато он живет, как песню поет… вот бы Лерметту сотоварищ в нынешней передряге! Непременно надо будет их познакомить. Принца чумного квартала и упрашивать нужды нет, ему только покажи, где беда, а разгребать ее он и сам полезет, успевай только за полы придерживать.
Эннеари с силой провел холодными пальцами по лбу и тихо, почти неслышно рассмеялся.
Нет, ну вот же придет в голову блажь! Лейна стал вспоминать, Тэйрмонта… нашел, с кем лучшего друга сравнить. Ты бы еще «неких гномов» помянул, дурачина. Не их – эттармца вспоминать было надо! Вот на кого Лерметт похож, а вовсе не на слабодушного менестреля. Арьен, да когда же ты отучишься друзей хотя бы в мыслях своих оскорблять? Это ведь еще додуматься надо – вообразить себе Лерметта бессмертным старикашкой! Лерметта! Да разве он чем хуже избранника Виллет? А тот ни на единый день не состарился. Каким бы ни был срок человеческой жизни, а любовь эттармца за этот предел давно перешагнула. Но ведь Лерметт с ним – будто двое братьев, пусть и непохожих… так чего же ты испугался, Эннеари? Что друг твой искуса не выдержит? Ох, стыдно-то как…
Нет, уж если Лерметт и впрямь кого полюбит, так не только на всю жизнь, а и на всю вечность. А чтобы безответно… да быть того не может! Не может, и все тут – да разве перед моим братом названым хоть одна девушка устоит! Будь она хоть из людей, хоть из эльфов, хоть статуя каменная – да перед таким, как Лерметт, и каменное сердце дрогнет. И ничего иного просто не может быть… потому что я не хочу, чтобы ты умер, Лерметт, я так этого не хочу, что не будет иначе, как по-моему… я не буду тебя оплакивать, Лерметт – слышишь? – я буду плясать на твоей свадьбе… и я, и Лоайре, спасенный тобой – неужели ты и его оставить вознамерился?.. никуда ты от нас не уйдешь, даже и думать не моги… прости меня за сегодняшний страх, о котором ты никогда не узнаешь, прости за то, что я тебя оскорбил этим страхом, призрака я испугался, морока… да та судьба, что мне помстилась, тебе просто-напросто мала, вздумай ты ее напялить, она же у тебя на плечах треснет… я буду плясать на твоей свадьбе, Лерметт, я это знаю наверняка – потому что в твоих глазах уже мерцает неведомо для тебя предчувствие любви… и не только в твоих.
Твоя сказка сложится счастливо, Лерметт. Уж поверь ты мне.
Если только ты хоть мгновение лишнее на нее выкроишь, идиот!
Вот уж подлинно, придумал, Арьен – испугался, что сбудется твое мечтание. Того испугался, что Лерметт полюбит. Ты того бойся, что не полюбит – потому что не успеет. Да и когда ему влюбляться в заезжих эльфиек – ему поглядеть на них толком, и то некогда! Шутка ли сказать – лик земли изменить… а прежде того еще и прорву королей, будь они трижды и четырежды неладны, уговаривать…
Ладно же. Королей попробуем взять на себя. Если к каждому королю по эльфу приставить хоть на пару часов в день… да, пожалуй. Лерметту даже малая передышка нужна, как воздух, покуда он себя и вовсе насмерть не загонял. Пусть дух переведет, по сторонам оглядится, девушками полюбуется. Ты ведь у нас всем королям король – правда, Лерметт? Мудрый, гостеприимный, безупречно вежливый и внимательный… так разве же можно хозяину дома и вдобавок королю оставлять гостей надолго без внимания… и особенно девушек? Никак нельзя. Вот и не оставляй. А королями и без тебя будет кому заняться. Может, даже и не без пользы заняться. Уж если, к примеру, Лоайре, безупречно логичный и жарко страстный в каждом своем доводе Лоайре никого из королей уговорить не поможет, я назовусь гномом и съем свой боевой лук. Со сметаной. А если тот дурак, который ухитрился до сих пор не влюбиться в Шеррин, так и не ответит на ее любовь – то и с горчицей.
– Куда?! – Илери показалось, что она ослышалась. И немудрено: из всех мест, сколько их есть на этом свете, самым невероятным был именно Мозаичный Коридор – но именно туда, если верить огорченной служанке, Шеррин и направилась.
– Но Мозаичный Коридор – это ведь Риэрн, – удивилась Джеланн.
– А что поделать. – Служанка по-прежнему обращалась к Илери, очевидно, полагая ее самой главной среди посетивших ее принцессу эльфиек. – Уж такие девки наглые, ваша светлость! Как есть уволокли.
Служанка самочинно произвела Илери в некое непонятное ей человеческое, да вдобавок еще и придворное звание, но Илери сейчас было решительно не до того.
– Какие девки? – осведомилась она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Эннеари с силой провел холодными пальцами по лбу и тихо, почти неслышно рассмеялся.
Нет, ну вот же придет в голову блажь! Лейна стал вспоминать, Тэйрмонта… нашел, с кем лучшего друга сравнить. Ты бы еще «неких гномов» помянул, дурачина. Не их – эттармца вспоминать было надо! Вот на кого Лерметт похож, а вовсе не на слабодушного менестреля. Арьен, да когда же ты отучишься друзей хотя бы в мыслях своих оскорблять? Это ведь еще додуматься надо – вообразить себе Лерметта бессмертным старикашкой! Лерметта! Да разве он чем хуже избранника Виллет? А тот ни на единый день не состарился. Каким бы ни был срок человеческой жизни, а любовь эттармца за этот предел давно перешагнула. Но ведь Лерметт с ним – будто двое братьев, пусть и непохожих… так чего же ты испугался, Эннеари? Что друг твой искуса не выдержит? Ох, стыдно-то как…
Нет, уж если Лерметт и впрямь кого полюбит, так не только на всю жизнь, а и на всю вечность. А чтобы безответно… да быть того не может! Не может, и все тут – да разве перед моим братом названым хоть одна девушка устоит! Будь она хоть из людей, хоть из эльфов, хоть статуя каменная – да перед таким, как Лерметт, и каменное сердце дрогнет. И ничего иного просто не может быть… потому что я не хочу, чтобы ты умер, Лерметт, я так этого не хочу, что не будет иначе, как по-моему… я не буду тебя оплакивать, Лерметт – слышишь? – я буду плясать на твоей свадьбе… и я, и Лоайре, спасенный тобой – неужели ты и его оставить вознамерился?.. никуда ты от нас не уйдешь, даже и думать не моги… прости меня за сегодняшний страх, о котором ты никогда не узнаешь, прости за то, что я тебя оскорбил этим страхом, призрака я испугался, морока… да та судьба, что мне помстилась, тебе просто-напросто мала, вздумай ты ее напялить, она же у тебя на плечах треснет… я буду плясать на твоей свадьбе, Лерметт, я это знаю наверняка – потому что в твоих глазах уже мерцает неведомо для тебя предчувствие любви… и не только в твоих.
Твоя сказка сложится счастливо, Лерметт. Уж поверь ты мне.
Если только ты хоть мгновение лишнее на нее выкроишь, идиот!
Вот уж подлинно, придумал, Арьен – испугался, что сбудется твое мечтание. Того испугался, что Лерметт полюбит. Ты того бойся, что не полюбит – потому что не успеет. Да и когда ему влюбляться в заезжих эльфиек – ему поглядеть на них толком, и то некогда! Шутка ли сказать – лик земли изменить… а прежде того еще и прорву королей, будь они трижды и четырежды неладны, уговаривать…
Ладно же. Королей попробуем взять на себя. Если к каждому королю по эльфу приставить хоть на пару часов в день… да, пожалуй. Лерметту даже малая передышка нужна, как воздух, покуда он себя и вовсе насмерть не загонял. Пусть дух переведет, по сторонам оглядится, девушками полюбуется. Ты ведь у нас всем королям король – правда, Лерметт? Мудрый, гостеприимный, безупречно вежливый и внимательный… так разве же можно хозяину дома и вдобавок королю оставлять гостей надолго без внимания… и особенно девушек? Никак нельзя. Вот и не оставляй. А королями и без тебя будет кому заняться. Может, даже и не без пользы заняться. Уж если, к примеру, Лоайре, безупречно логичный и жарко страстный в каждом своем доводе Лоайре никого из королей уговорить не поможет, я назовусь гномом и съем свой боевой лук. Со сметаной. А если тот дурак, который ухитрился до сих пор не влюбиться в Шеррин, так и не ответит на ее любовь – то и с горчицей.
– Куда?! – Илери показалось, что она ослышалась. И немудрено: из всех мест, сколько их есть на этом свете, самым невероятным был именно Мозаичный Коридор – но именно туда, если верить огорченной служанке, Шеррин и направилась.
– Но Мозаичный Коридор – это ведь Риэрн, – удивилась Джеланн.
– А что поделать. – Служанка по-прежнему обращалась к Илери, очевидно, полагая ее самой главной среди посетивших ее принцессу эльфиек. – Уж такие девки наглые, ваша светлость! Как есть уволокли.
Служанка самочинно произвела Илери в некое непонятное ей человеческое, да вдобавок еще и придворное звание, но Илери сейчас было решительно не до того.
– Какие девки? – осведомилась она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119