Следом за представителями Внешних островов, стали разъезжаться мелкие аристократы, прибывшие в замок на помолвку принца. Праздник подошел к концу, и им было что рассказать своим друзьям и родным, остававшимся дома. Замок опустел, точно опрокинутая бутылка. В конюшнях и помещениях для слуг стало свободнее, а наша жизнь вошла в спокойную зимнюю колею.
К моему неудовольствию, делегация послов Бингтауна продолжала оставаться в замке, а это означало, что лорд Голден не покидал своих комнат, чтобы его никто не узнал, а я рисковал в любой момент снова встретиться с Йек, которая иногда его навещала. Она не слишком обращала внимание на правила приличия, поскольку выросла в рыбачьей деревне, где царствовали довольно свободные нравы и полное небрежение к тому, что называется хорошим тоном. Пару раз я встречался с ней в коридорах замка, она улыбалась и добродушно меня приветствовала. Однажды, когда оказалось, что нам по пути, Йек треснула меня по плечу и заявила, что у меня нет никаких оснований постоянно быть таким мрачным. Я пробормотал что-то маловразумительное, но, прежде чем мне удалось от нее сбежать, Йек, довольно сильно вцепившись в руку, оттащила меня в сторону.
Быстро оглядевшись по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не услышит, она прошептала:
— Думаю, у меня будут неприятности, но я не в силах видеть вас обоих в таком состоянии. Поверить не могу, что ты не знаешь «тайны лорда Голдена». А зная ее… — Она на мгновение замолчала, а потом продолжала напряженным голосом: — Раскрой глаза, парень, неужели ты не видишь того, что может тебе принадлежать? Не теряй времени. Любовь, которую ты получишь, не…
Я прервал ее, прежде чем она успела сказать что-нибудь еще.
— Возможно, «тайна лорда Голдена» вовсе не то, что вы думаете. Или вы слишком долго жили среди джамелийцев, — обиженно предположил я.
Увидев мрачное выражение моего лица, она лишь рассмеялась.
— Послушай, — сказала она. — Ты можешь мне доверять. «Лорд Голден» доверяет мне уже много лет. Поверь, я друг вам обоим и, как и ты, умею хранить секреты своих друзей, когда их следует хранить. — Она повернула голову и посмотрела на меня так, как птица смотрит на червяка. — Но некоторые из них просто требуют, чтобы их открыли. Такова тайна любви. Янтарь поступает глупо, умалчивая о своей любви к тебе. От этого только хуже тебе и ей. — Йек смотрела мне в глаза, продолжая держать меня за руку.
— Я не знаю, о какой тайне вы говорите, — сердито ответил я, одновременно спрашивая себя, какие из моих тайн открыл Шут Йек.
В этот момент в конце коридора появились две служанки, которые направлялись в нашу сторону и о чем-то весело болтали.
Йек выпустила мою руку, вздохнула и с деланным сочувствием покачала головой.
— Конечно, не знаешь, — ответила она. — И не видишь того, что у тебя под носом. Мужчины! Если с неба вдруг польется суп, вы броситесь собирать его, вооружившись вилками.
Она хлопнула меня по спине и, к моему великому облегчению, зашагала в другую сторону.
А мне страшно захотелось поговорить с Шутом и задать ему парочку вопросов. Я не мог думать ни о чем другом, словно меня мучила зубная боль. Впрочем, я не знал, что ему скажу. А хуже всего было то, что он не допускал меня в свою спальню, делая исключение для Йек, с которой вел какие-то беседы. Впрочем, я и не пытался туда войти, мрачно дожидаясь, когда он сам спросит, что меня мучает. Но он не спрашивал. Казалось, его мысли заняты совсем другим и он не замечает моего молчания и раздражения. Нет ничего неприятнее ожидания надвигающейся ссоры. Я чувствовал, что уже не могу справляться с отвратительным настроением, которое помимо моей воли ухудшалось с каждым днем. То, что Йек считала Шута женщиной по имени Янтарь, нисколько не помогало, только делало происходящее еще более странным и неприятным.
Я тщетно пытался занять свои мысли, ломая голову над другими загадками. Лорел исчезла. Я заметил ее отсутствие, когда к нам пришла зима, и начал осторожно расспрашивать, куда подевалась Охотница королевы. Оказалось, что она уехала навестить родных. В данных обстоятельствах я сомневался, что это так. На мой прямой вопрос Чейд ответил, что меня не касаются дела королевы, в особенности если та решила позаботиться о безопасности своей Охотницы и отправить ее прочь из замка. Когда я спросил куда, он наградил меня ледяным взглядом и заявил:
— Безопаснее для тебя и нее, если ты не будешь знать.
— Значит, существует опасность, о которой мне неизвестно?
Прежде чем ответить, Чейд задумался ненадолго, а потом тяжело вздохнул.
— Понятия не имею. Лорел попросила личной встрече с королевой. О чем они разговаривали, я не знаю, Кетриккен отказывается отвечать на мои вопросы. Она дала Охотнице дурацкое обещание, что это останется их тайной. А потом Лорел исчезла. Мне неизвестно, что произошло — отправила ли ее королева с поручением, или Лорел попросту бежала. Я сказал Кетриккен, что она поступает не слишком мудро, скрывая от меня столь важную информацию, но она заявила, что намерена сдержать слово.
Я вспомнил нашу последнюю встречу с Лорел. Скорее всего, она решила сразиться с Полукровками своими силами. Каким образом, я не имел ни малейшего представления. Но мне стало за нее страшно.
— А что-нибудь слышно о Лодвайне и его компании?
— Ничего определенного. Говорят, Лодвайн оправился от раны, которую ты ему нанес, и намерен снова встать во главе Полукровок. Единственная хорошая новость состоит в том, что далеко не все согласны признать его вожаком. Нам остается надеяться, что ему хватает и своих забот.
Я тоже на это надеялся, но в глубине души не верил.
Должен заметить, что остальное тоже не слишком радовало. Принц не появился в башне утром того дня, когда уехала нарческа. Я отнесся к этому спокойно. Он поздно лег спать, и ему пришлось рано встать, чтобы проводить гостей. Но я напрасно ждал его и следующие два дня. Я приходил до рассвета, упорно занимался свитками, а потом уходил, так его и не дождавшись. Он не прислал мне никаких письменных объяснений. Утром второго дня, с трудом справившись с собственным раздражением, я дал себе слово, что не стану искать с ним встречи, поскольку мое положение не позволяет мне этого.
Затем я попытался поставить себя на место мальчика. Что бы стал делать я, если бы узнал, что Верити внедрил в мое сознание приказ сохранять ему верность? Я еще не забыл, что чувствовал, когда мастер Скилла Гален намеренно затуманивал мое восприятие Скилла и делал все, чтобы я не мог оценить до конца свои возможности. Дьютифул имел полное право на гнев и царственное презрение. Я решил оставить все как есть. Когда он будет готов, я дам ему единственно возможное объяснение — расскажу правду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202