По правде говоря, я действительно его дразнил. Результат подучился ужасающим. На мгновение лицо Дьютифула напряглось, как будто он с трудом сдерживал слезы, затем он сорвался с места и поскакал вперед, и мы не стали его догонять. Лорд Голден едва заметно покачал головой, затем кивком показал мне, что я должен отправиться вслед за мальчиком. Несколько мгновений я раздумывал, не предоставить ли принцу остановиться и подождать нас, но потом решил, что не стоит так сильно на него давить. Мальчишки иногда бывают чрезмерно гордыми.
Я позволил Вороной скакать рядом с его серым конем, но Дьютифул меня опередил и заговорил первым:
— Я все делаю неправильно и не знаю, как справиться с отчаянием. Последние два дня были ужасными… просто кошмар. Мне приходилось вести себя вежливо и сдержанно, когда хотелось кричать, с улыбками принимать цветистые комплименты, когда я мечтал только об одном — бежать. Все считают, что я должен быть счастлив и восторжен. Я выслушал такое количество непристойных истории про первую брачную ночь, что меня от них тошнит. Никто не знает, и всем плевать на мою потерю. Никто не заметил, что пропала моя кошка. Мне не с кем об этом поговорить. — Он неожиданно задохнулся, остановил коня и повернулся в седле ко мне. — Извини… пожалуйста, прости меня, Том Баджерлок.
Его прямота и искренне предложенная рука так сильно напомнили мне Верити, которого я знал, что я понял — именно его дух был отцом мальчика, и мне стало стыдно. Я схватил Дьютифула за руку и притянул к себе.
— Извиняться поздно, — сказал я с самым серьезным видом. — Поскольку я вас уже простил. — Я вздохнул и выпустил его. — Мне тоже пришлось очень трудно, милорд, и я не всегда веду себя как подобает. В последнее время на меня свалилось столько дел, что я даже не мог навестить собственного сына. Прошу меня простить, что не повидался с вами раньше. Мне не очень понятно, как мы можем организовать наши встречи, чтобы никто не узнал, что я вас учу, но вы правы. Это нужно сделать, и откладывать не имеет никакого смысла.
Лицо принца словно окаменело, когда он услышал мои слова. Я вдруг почувствовал, что он от меня отдалился, но не мог понять почему, пока он не спросил:
— Твоего собственного сына?
Его тон меня озадачил.
— Моего приемного сына, его зовут Нед. Он ученик мастера-краснодеревщика в городе.
— Понятно. — Он произнес одно это слово и замолчал, но потом не выдержал и сказал: — Я не знал, что у тебя есть сын.
Дьютифул пытался скрыть ревность, но я ее почувствовал и не знал, как реагировать. И потому решил сказать правду.
— Ему было лет восемь или около того, когда он у меня поселился. Его бросила мать, и никто не захотел взять к себе. Он хороший мальчик.
— Но он тебе не настоящий сын, — заметил принц.
Я вздохнул и твердо ответил:
— Он мой сын во всех отношениях, которые имеют какое-либо значение.
Лорд Голден сидел на своей лошади неподалеку, но я не осмеливался на него посмотреть, чтобы убедиться, что делаю все правильно. Принц молчал некоторое время, затем сжал коленями бока своего коня, который пошел шагом. Моя Вороная последовала за ним, и я знал, что Шут тоже сдвинулся с места. Когда я уже решил, что должен как-то разорвать повисшее между нами молчание, Дьютифул выпалил:
— В таком случае, зачем я тебе нужен, ведь у тебя уже есть сын?
Боль в его голосе потрясла меня. Думаю, он и сам удивился собственной вспышке, потому что пришпорил коня и снова вырвался вперед. Я не пытался его догнать, пока Шут не прошептал мне на ухо:
— Догони его. Не позволяй ему закрыться от тебя. Ты ведь уже знаешь, как легко потерять человека, просто позволив ему уйти.
Впрочем, думаю, не его слова, а мое собственное сердце заставило меня пришпорить Вороную и догнать мальчика. Потому что он вдруг превратился в мальчика — вздернутый подбородок, глаза смотрят прямо перед собой. Он не взглянул на меня, но я знал, что он меня слушает.
— Зачем ты мне нужен? А я зачем тебе нужен? Дружба далеко не всегда основывается на нужде, Дьютифул. Но я скажу тебе честно — ты мне очень нужен. Из-за того, что значил для меня твой отец, и потому, что ты сын своей матери. Но главное — потому что ты это ты, и у нас слишком много общего, чтобы я мог взять и уйти, оставив тебя наедине с твоими бедами. Я не могу допустить; чтобы ты вырос, ничего не зная про магию, живущую в твоей крови, — как случилось со мной. Если мне удастся защитить тебя от страданий, значит, в каком-то смысле, я сумею защитить и себя.
Неожиданно слова закончились. Возможно, меня удивили собственные мысли — совсем как принца Дьютифула всего несколько минут назад. Правда может вытекать из человека, точно кровь из раны, и смотреть на нее бывает так же неприятно.
— Расскажи про отца.
Наверное, для него этот вопрос плавно вытекал из того, о чем я сказал, но меня он потряс. Здесь я ступил на очень скользкую почву. Я знал, что должен рассказать принцу все, что знаю про Верити. Однако как я мог поведать ему об отце, не раскрыв своих секретов и имени? Я давно дал себе слово, что Дьютифул ничего не узнает о моем происхождении. И сейчас не самое подходящее время сообщать ему, что я Фитц Чивэл Видящий, Бастард, человек, наделенный Уитом, и его физический отец. Слишком сложно объяснить ему, что дух Верити силой Скилла проник в мое тело на те несколько часов, что понадобились для его зачатия. Если честно, я и сам с трудом в это верил.
Поэтому, совсем как когда-то Чейд, я спросил у него:
— А что бы вы хотели узнать?
— Все. Хотя бы что-нибудь. — Дьютифул откашлялся. — Мне почти ничего про него не говорят. Чейд иногда вспоминает истории из его детства. Я прочитал официальные документы, касающиеся его правления, которые становятся поразительно невнятными, если речь заходит о времени, когда он отправился искать Элдерлингов. Я слышал баллады менестрелей, но в них он представлен как легендарный герой, и во всех по-разному рассказывается о том, как он спас Шесть Герцогств. Когда я спрашиваю об этом или о том, каким он был как человек, все замолкают. Как будто не знают, что ответить. Или существует некая позорная тайна, известная всем, кроме меня.
— Имя вашего отца не запятнано никакой позорной тайной. Он был хорошим и благородным человеком. Мне трудно поверить в то, что вы так мало о нем знаете. Разве мать вам о нем не рассказывала? — недоверчиво спросил я.
Дьютифул вздохнул и пустил лошадь шагом. Вороная натянула поводья, но я заставил ее идти рядом с конем принца.
— Моя мать рассказывает о короле. Иногда о муже. Когда она о нем заговаривает, я вижу, что она по-прежнему его любит и тоскует о нем. Вот почему я стараюсь задавать ей как можно меньше вопросов. Но мне хочется знать про своего отца. Каким он был человеком, как жил рядом с другими людьми…
— Понятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202