Он тащил ее за собой и торопливо объяснял по дороге:
- Я тут поговорил с одним типом… Он рассказал, как выбраться через кухню… Там, конечно, тоже охрана, но придумаем что-нибудь…
Аня хотела что-то сказать, но смолчала. Если они со Сретенским угодили в какую-то безумную игру, так то, что делает Андрей Иванович, не более и не менее безумно, чем любой другой поступок.
Уверенно, как у себя дома, Сретенский шагал по коридорам, отсчитывая повороты. Никто не встречался им на пути, что Андрей Иванович приписывал слепой удаче…
Никого не оказалось и в задымленной кухне на первом этаже. Сретенский открыл дверцу шкафа, сальную и грязную, выдернул оттуда подобие синего халата и бросил девушке:
- Накинь сверху. Лучше это, чем твой комбинезон.
Аня кивнула и напялила халат на ходу. За второй дверью из кухни тянулся узкий коридорчик. Сретенский заглянул туда и увидел вооруженного солдата возле деревянной будки, похожей на собачью.
- Так я и думал, - прошептал он, словно оправдывались его тайные чаяния. - А ну-ка…
Он изо всех сил пнул ногой большой пустой котел, который с грохотом покатился по полу. Солдат промчался по коридору и ворвался в кухню, где Сретенский упер в его затылок ствол пистолета.
- Тихо… Иди к уличной двери, открывай…
Команда была выполнена без слов. Сретенский оборвал шнур телефона, стоявшего на собачьей будке (которая только притворялась таковой, судя по отсутствию собаки). Снаружи он запер дверь отобранным у солдата ключом, и они с Аней кинулись наутек.
Опомнились они на городской улице, серой и унылой, застроенной в основном двухэтажными домами барачного типа. Редкие прохожие не обращали на Сретенского и Аню никакого внимания. Очевидно, сотрудник НКВД в компании девушки, одетой в синий рабочий халат, не представлял исключительного зрелища. Сами прохожие были одеты скудно, без выдумки, довольно однообразно. Преобладали почему-то пожилые люди. Мужчин было больше, чем женщин. Изредка по улице проносились на высокой скорости черные автомобили, похожие на тот, что привез Аню и Сретенского со станции Красный Путь.
- Ладно, мы сбежали, - выдохнула запыхавшаяся девушка. - А дальше что?
Сретенский пожал плечами. Его планы были весьма неопределенными.
- Первым делом, - неуверенно сказал он, - попытаемся установить, где мы все-таки находимся…
Аня фыркнула:
- Хорошая идея… Не спросить ли вон того дядю, как называется этот город, эта страна, эта планета, в конце концов? А заодно и который теперь год? Нас все равно поймают, но после таких расспросов - гораздо скорее.
- Минутку…
Наклонившись к обочине тротуара, Сретенский поднял невероятно грязный клочок бумаги. Это был обрывок газеты, настолько замусоленный и промокший, что разобрать на нем хотя бы несколько слов являлось непосильной задачей. Но здесь была дата, и она пострадала меньше остального текста. Сретенский счистил ногтем слой грязи, потом прочитал вслух:
- Первое октября тысяча девятьсот девяносто восьмого года…
- Девяносто восьмого года? - повторила Аня, как автомат.
- Так написано на газете.
- Получается, мы действительно переместились во времени… Но не назад, а вперед? - она тряхнула головой. - Пусть так… Но какая чертовщина случилась за этот год со старушкой Землей или хотя бы с нашей Россией?
- Аня, - сказал Сретенский, выбрасывая клочок газеты. - Ты помнишь тот фильм, «Зеркало для героя»? Там персонажи, чтобы вернуться в свое пространство и время, пытались использовать точку перехода…
- Кажется, безрезультатно…
- Так то фильм… Думаю, нам нужно возвратиться на станцию Красный Путь.
- Но как?! Мы даже не видели дороги, по которой нас везли.
Поступок Андрея Ивановича, которым он ответил на реплику девушки, был даже более импульсивным, в большей степени продиктованным интуицией, предельно обострившейся в этом странном мире, чем его плохо обдуманный побег из тюрьмы. Он шагнул на дорогу перед очередной черной машиной и растопырил руки. Аня только охнуть успела.
Со скрипом тормозов машина остановилась, но водитель не спешил выскакивать с проклятиями. Напротив, он вежливо осведомился, опустив оконное стекло'
- Чем могу помочь вам, товарищ?
Форма, сообразила Аня. Эта форма на Сретенском внушает им почтение… И страх.
- НКВД, - сурово произнес Андрей Иванович. - Мы выполняем важное задание. Если желаете помочь органам, отвезите нас в совхоз «Красный путь». Конечно, вы можете отказаться…
Последние слова Сретенский выговорил угрожающим тоном, и на лице водителя промелькнула тень испуга.
- Конечно, конечно… Садитесь, товарищи…
Андрей Иванович и Аня переглянулись и забрались на заднее сиденье машины. В отличие от спецфургона НКВД (или что у них там), здесь не было никаких перегородок, мешающих разговаривать с водителем.
Автомобиль тронулся, покатился по одинаковым улицам.
- Мы зададим вам несколько вопросов, - сказал водителю Сретенский.
- Конечно, товарищ… Отвечу честно, как смогу…
Сретенский усмехнулся:
- Это не допрос. Вы когда-нибудь слышали о психологических тестах?
- Слышал…
- Ну вот. По причине, назвать которую я не имею права, сейчас вам будет задан ряд вопросов психологического теста. Имейте в виду, ответы на некоторые из них покажутся вам очевидными. Так надо. Не удивляйтесь. Отвечайте.
Аня восхищенно пихнула Сретенского локтем в бок. Ход Андрея Ивановича показался ей гениальным.
- Назовите ваше имя, - приступил Сретенский.
- Ковалев, Антон Ильич.
- Год и место рождения?
- Шестьдесят пятый. Москва.
- Москва? Гм… Вы имеете в виду город, где мы находимся сейчас?
- Ну да, конечно…
- Он всегда назывался Москвой?
- Нет, не всегда. Раньше он назывался Сталинадар… Настоящую-то Москву, столицу, где Кремль и все такое, разбомбили еще в шестьдесят втором, в самом начале войны. Водородная бомба. И Сталинадар переименовали в Москву. В честь, в память столицы.
- Какое сегодня число?
- Девятое октября… Среда.
- Какого года?
- Девяносто восьмого. - Ковалев заерзал на сиденье.
- Я предупреждал вас. Не удивляйтесь, это психологический тест. Отвечайте. Когда началась и закончилась война?
- В шестьдесят втором началась и закончилась. Меньше года шла.
- Какие страны воевали? Кто победил?
- Так все воевали, - растерянно ответил водитель. - Мировая война… А победитель… Какие в атомной войне победители… Мы за своими руинами укрылись, то, что осталось от Америки, - за своими… Так и живем. Ох! Что-то я не то ляпнул, товарищ…
- Все в порядке, - успокоил его Сретенский. - Как называется наша страна, какой у нас общественно-политический строй, кто управляет государством?
- Российская Федерация… Строй социалистический… Управляет великий вождь товарищ Тагилов…
- Тагилов?
- Да, сын генералиссимуса Тагилова, соратника товарища Сталина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
- Я тут поговорил с одним типом… Он рассказал, как выбраться через кухню… Там, конечно, тоже охрана, но придумаем что-нибудь…
Аня хотела что-то сказать, но смолчала. Если они со Сретенским угодили в какую-то безумную игру, так то, что делает Андрей Иванович, не более и не менее безумно, чем любой другой поступок.
Уверенно, как у себя дома, Сретенский шагал по коридорам, отсчитывая повороты. Никто не встречался им на пути, что Андрей Иванович приписывал слепой удаче…
Никого не оказалось и в задымленной кухне на первом этаже. Сретенский открыл дверцу шкафа, сальную и грязную, выдернул оттуда подобие синего халата и бросил девушке:
- Накинь сверху. Лучше это, чем твой комбинезон.
Аня кивнула и напялила халат на ходу. За второй дверью из кухни тянулся узкий коридорчик. Сретенский заглянул туда и увидел вооруженного солдата возле деревянной будки, похожей на собачью.
- Так я и думал, - прошептал он, словно оправдывались его тайные чаяния. - А ну-ка…
Он изо всех сил пнул ногой большой пустой котел, который с грохотом покатился по полу. Солдат промчался по коридору и ворвался в кухню, где Сретенский упер в его затылок ствол пистолета.
- Тихо… Иди к уличной двери, открывай…
Команда была выполнена без слов. Сретенский оборвал шнур телефона, стоявшего на собачьей будке (которая только притворялась таковой, судя по отсутствию собаки). Снаружи он запер дверь отобранным у солдата ключом, и они с Аней кинулись наутек.
Опомнились они на городской улице, серой и унылой, застроенной в основном двухэтажными домами барачного типа. Редкие прохожие не обращали на Сретенского и Аню никакого внимания. Очевидно, сотрудник НКВД в компании девушки, одетой в синий рабочий халат, не представлял исключительного зрелища. Сами прохожие были одеты скудно, без выдумки, довольно однообразно. Преобладали почему-то пожилые люди. Мужчин было больше, чем женщин. Изредка по улице проносились на высокой скорости черные автомобили, похожие на тот, что привез Аню и Сретенского со станции Красный Путь.
- Ладно, мы сбежали, - выдохнула запыхавшаяся девушка. - А дальше что?
Сретенский пожал плечами. Его планы были весьма неопределенными.
- Первым делом, - неуверенно сказал он, - попытаемся установить, где мы все-таки находимся…
Аня фыркнула:
- Хорошая идея… Не спросить ли вон того дядю, как называется этот город, эта страна, эта планета, в конце концов? А заодно и который теперь год? Нас все равно поймают, но после таких расспросов - гораздо скорее.
- Минутку…
Наклонившись к обочине тротуара, Сретенский поднял невероятно грязный клочок бумаги. Это был обрывок газеты, настолько замусоленный и промокший, что разобрать на нем хотя бы несколько слов являлось непосильной задачей. Но здесь была дата, и она пострадала меньше остального текста. Сретенский счистил ногтем слой грязи, потом прочитал вслух:
- Первое октября тысяча девятьсот девяносто восьмого года…
- Девяносто восьмого года? - повторила Аня, как автомат.
- Так написано на газете.
- Получается, мы действительно переместились во времени… Но не назад, а вперед? - она тряхнула головой. - Пусть так… Но какая чертовщина случилась за этот год со старушкой Землей или хотя бы с нашей Россией?
- Аня, - сказал Сретенский, выбрасывая клочок газеты. - Ты помнишь тот фильм, «Зеркало для героя»? Там персонажи, чтобы вернуться в свое пространство и время, пытались использовать точку перехода…
- Кажется, безрезультатно…
- Так то фильм… Думаю, нам нужно возвратиться на станцию Красный Путь.
- Но как?! Мы даже не видели дороги, по которой нас везли.
Поступок Андрея Ивановича, которым он ответил на реплику девушки, был даже более импульсивным, в большей степени продиктованным интуицией, предельно обострившейся в этом странном мире, чем его плохо обдуманный побег из тюрьмы. Он шагнул на дорогу перед очередной черной машиной и растопырил руки. Аня только охнуть успела.
Со скрипом тормозов машина остановилась, но водитель не спешил выскакивать с проклятиями. Напротив, он вежливо осведомился, опустив оконное стекло'
- Чем могу помочь вам, товарищ?
Форма, сообразила Аня. Эта форма на Сретенском внушает им почтение… И страх.
- НКВД, - сурово произнес Андрей Иванович. - Мы выполняем важное задание. Если желаете помочь органам, отвезите нас в совхоз «Красный путь». Конечно, вы можете отказаться…
Последние слова Сретенский выговорил угрожающим тоном, и на лице водителя промелькнула тень испуга.
- Конечно, конечно… Садитесь, товарищи…
Андрей Иванович и Аня переглянулись и забрались на заднее сиденье машины. В отличие от спецфургона НКВД (или что у них там), здесь не было никаких перегородок, мешающих разговаривать с водителем.
Автомобиль тронулся, покатился по одинаковым улицам.
- Мы зададим вам несколько вопросов, - сказал водителю Сретенский.
- Конечно, товарищ… Отвечу честно, как смогу…
Сретенский усмехнулся:
- Это не допрос. Вы когда-нибудь слышали о психологических тестах?
- Слышал…
- Ну вот. По причине, назвать которую я не имею права, сейчас вам будет задан ряд вопросов психологического теста. Имейте в виду, ответы на некоторые из них покажутся вам очевидными. Так надо. Не удивляйтесь. Отвечайте.
Аня восхищенно пихнула Сретенского локтем в бок. Ход Андрея Ивановича показался ей гениальным.
- Назовите ваше имя, - приступил Сретенский.
- Ковалев, Антон Ильич.
- Год и место рождения?
- Шестьдесят пятый. Москва.
- Москва? Гм… Вы имеете в виду город, где мы находимся сейчас?
- Ну да, конечно…
- Он всегда назывался Москвой?
- Нет, не всегда. Раньше он назывался Сталинадар… Настоящую-то Москву, столицу, где Кремль и все такое, разбомбили еще в шестьдесят втором, в самом начале войны. Водородная бомба. И Сталинадар переименовали в Москву. В честь, в память столицы.
- Какое сегодня число?
- Девятое октября… Среда.
- Какого года?
- Девяносто восьмого. - Ковалев заерзал на сиденье.
- Я предупреждал вас. Не удивляйтесь, это психологический тест. Отвечайте. Когда началась и закончилась война?
- В шестьдесят втором началась и закончилась. Меньше года шла.
- Какие страны воевали? Кто победил?
- Так все воевали, - растерянно ответил водитель. - Мировая война… А победитель… Какие в атомной войне победители… Мы за своими руинами укрылись, то, что осталось от Америки, - за своими… Так и живем. Ох! Что-то я не то ляпнул, товарищ…
- Все в порядке, - успокоил его Сретенский. - Как называется наша страна, какой у нас общественно-политический строй, кто управляет государством?
- Российская Федерация… Строй социалистический… Управляет великий вождь товарищ Тагилов…
- Тагилов?
- Да, сын генералиссимуса Тагилова, соратника товарища Сталина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102