- Вы бывали за границей?
- Нет! Где же? Социалистические страны в руинах… Не в Америке же мне бывать!
- А кто вам сказал, что Америка не уничтожена полностью?
- Но ведь… Есть же телевидение… И потом, радио это ихнее поганое, прости господи, в которого я не верю. «Голос Америки». Покоя не дает. Они через спутники вклиниваются прямо в наши программы. Я-то их, само собой, не слушаю, сразу переключаю приемник, не подумайте чего. Но находятся людишки..
- Да, да. И о чем вещает их поганое радио?
- Христом богом, в которого не верю… Не слушаю, ни одной передачи не слышал. Куски только.
- Тогда почему вы уверены, что содержание передач враждебное?
- Так и по кускам понятно… И в газетах пишут, и по телевидению… Клевета на социализм, очернение вождей Советского государства, моральное разложение. Вообще, это всем известно.
- «Всем известно», - передразнил Сретенский. - Железный аргумент… Ладно, дальше. Какова численность населения Москвы?
- Это секретные данные.
- Вас спрашивает сотрудник НКВД.
- Я не знаю! Я простой человек, откуда у меня доступ к секретным сведениям?
- Действительно, откуда, - вздохнул Андрей Иванович. - Полагаю, так же бессмысленно спрашивать вас о площади Российской Федерации, географическом положении городов, транспорте и связи, местонахождении резиденции товарища Тагилова?
В зеркальце заднего обзора мелькнуло перекошенное, бледное лицо Ковалева.
- Почему вы спрашиваете об этом? Кто вы? Предъявите документы!
- Сейчас предъявлю.
Из кобуры Сретенский вытащил пистолет и сначала продемонстрировал оружие Ковалеву, сунув ему под нос из-за спины, а затем ткнул стволом под лопатку.
- Устраивает?
- Не убивайте меня, господа, - пролепетал водитель. - Я обыкновенный человек и не знаю секретов. Вы ошиблись…
- Будете вести себя хорошо, останетесь живы, - пообещал Сретенский. - Еще один вопрос. Кто такие Черные Стражники?
- Не знаю.
Сретенский нажал на пистолет, причинив Ковалеву боль.
- Клянусь, не знаю, - простонал тот. - Думаю, этого никто не знает… По крайней мере, из моего круга общения, людей моего уровня. Их никто не видел вблизи.
- А издали? На кого они похожи?
- Умоляю вас, не расспрашивайте меня о Черных Стражниках… Об этом не полагается говорить…
- Запрещено?
- Нет, не запрещено… Просто… Люди не говорят о таких вещах, вот и все.
В течение этой небезынтересной беседы Аня и Сретенский не забывали смотреть в окна. Девушка жадно впитывала приметы незнакомого мира, хотя впитывать-то было особенно нечего. Москва, бывший Сталинадар, выглядела угрюмым, серым, монотонным городом. Квартал тянулся за кварталом, и ничего в принципе не менялось. Те же однообразные дома от двух до четырех этажей, те же озабоченно спешащие люди. Может быть, так только на окраинах, а в центре все иначе?
Любопытство Андрея Ивановича было более практического свойства. Сретенский поглядывал в зеркала, часто оборачивался. Он заметил, что за ними постоянна следуют машины - разные, но едва исчезала одна, как сразу появлялась другая, и это при далеко не напряженном уличном движении.
Убогие кварталы оборвались внезапно, как отрезанные по линеечке, и машина выкатилась на ухабистый проселок. Справа высились деревья густого леса, слева громоздились огромные обломки скал. Цвет неба был не синим или голубым, как следовало ожидать, а с каким-то недобрым грязновато-желтым оттенком. Начинало темнеть, и сумерки сгущались быстро, как в тропиках.
И здесь машину Ковалева преследовал автомобиль, вывернувший откуда-то при выезде из города. Он держался сзади метрах в трехстах, не сокращая дистанцию.
- Сбавьте скорость, - приказал Сретенский.
Ковалев ударил по тормозам. Теперь машина едва ползла, делая не больше двадцати километров в час. Автомобиль, шедший следом, также замедлил ход.
- Остановитесь, - скомандовал Андрей Иванович.
Машина застыла, и вторая машина замерла у обочины. Сретенский открыл дверцу, вышел на дорогу. Из остановившегося сзади автомобиля никто не выходил. Занятно, подумал Андрей Иванович. Тут и рассуждать нечего о случайном совпадении, и в то же время они не проявляют никаких агрессивных намерений. Просто едут следом, не особенно скрываясь. Едва ли НКВД, те бы поспешили с арестом. Хотя… В этом сумасшедшем мире все возможно.
Распахнув дверцу со стороны водителя, Сретенский выдернул перепуганного Ковалева из машины, сел за руль и дал газ. Он так гнал по ухабам, что Аня пару раз ударилась головой о потолок. В зеркале он видел, что машина преследователей возобновила движение и промчалась мимо Ковалева, как мимо придорожного столба.
- Аня! - позвал Сретенский. - Ты умеешь стрелять?
- Что?
- Из пистолета, говорю, стреляла когда-нибудь?
- Боже упаси!
Не оборачиваясь, Сретенский перебросил пистолет на заднее сиденье.
- Попробуй выпалить из этой штуки.
- Как… В них, в людей?!
- Нет, конечно! В небо, в белый свет… Главное, чтобы грохнуло. Не бойся, они в нас стрелять не будут, иначе уж давно бы…
Аня осторожно взяла пистолет с таким выражением лица, с каким неопытный серпентолог впервые прикасается к ядовитой змее. Зажмурившись, она подняла ствол вверх и что было сил надавила на спусковой крючок. Выстрела не последовало. Девушка открыла глаза, осмотрела оружие и додумалась сдвинуть флажок предохранителя. Вторая попытка оказалась удачной. Бабахнуло на славу. В машине остро запахло порохом и нагретым металлом, а в потолке образовалось круглое отверстие.
- Молодец! - крикнул Сретенский. - Еще!
Войдя в азарт, Аня выстрелила трижды подряд.
Растерялись ли преследователи, услышав пальбу, или их водитель не справился с управлением на ухабах в полутьме, или была другая причина, но их автомобиль после крутого зигзага врезался в здоровенную скалу.
- Есть! - закричала Аня
Сретенский включил фары. Он немного притормозил и ехал теперь не так быстро, отчасти потому, что дорога становилась все хуже. Десять минут спустя всякие признаки дороги совсем исчезли. Машина прыгала на камнях, приближаясь к какому-то забору, за которым вдалеке темнела скальная гряда.
- Приехали, - сказал Сретенский, останавливая машину.
- Мы заблудились? - жалобно спросила Аня, все еще сжимавшая в руках пистолет.
- Ну, это явно не совхоз «Красный путь»… Наверное, надо было свернуть где-то. А тут… Заброшенная дорога… Погоди-ка.
Он вновь запустил мотор и развернул автомобиль так, чтобы фары осветили деревянный щит, приколоченный к забору (точнее, к низенькому красно-белому барьерчику). На щите был изображен знак радиационной опасности и вдобавок имелась надпись аршинными буквами:
СТОЙ
РАДИОАКТИВНОЕ ЗАГРЯЗНЕНИЕ МЕСТНОСТИ
ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ
- Ладно, пошли пешком, - со вздохом проговорил Андрей Иванович.
- Куда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102