– Я сам о себе позабочусь, если мне захочется развлечься. Не думаю, что старуха с косой уже стоит у меня за спиной.
– А вам известно, милорд, сколько людей погибло в прошлом месяце в Лондоне от опия? – спросил Кембл, прищурившись.
– Понятия не имею, – пробормотал Ротуэлл.
– Шестеро, милорд! Вернее, по крайней мере шестеро. Их тела были найдены в реке. Причем четверых из этих несчастных часто видели в клубе «Сатир». Кроме того, француженки, которые обслуживают там клиентов, могут заразить вас сифилисом. Эта болезнь – частый гость в подобного рода притонах.
Барон снова плеснул себе бренди в стакан и тотчас же осушил его.
– Увы, жизнь всегда сопряжена с риском, Кембл. А смерть настигает всех нас.
– Одни уходят раньше, другие позже. А вы сами набиваетесь, милорд.
– Что вы сказали?
– Я сказал, милорд, что вы скверно выглядите. На вашем челе уже заметна печать смерти. Вы давно смотрелись в зеркало? У вас серая кожа, воспаленные глаза и такие безобразные морщины, как будто их вырезал какой-то пьяный каменотес.
– Морщины? – в растерянности переспросил Ротуэлл. – Серая кожа?
Кембл перегнулся к нему через стол и, протянув руку, собрал в щепоть кожу на его щеке:
– Что это такое, милорд?
– Как что? Это моя кожа…
– Да, но она утратила упругость. Стала дряблой, понимаете? Вы похожи на тень. Если бы не остатки загара, вас можно было бы назвать бледным как смерть. Что с вами будет дальше?
– И что мне теперь делать? Повеситься? По-вашему, если мужчина плохо выглядит, ему больше незачем жить? Думаю, мне просто следует обратиться к хорошему портному и заказать ему тугой корсет.
– Совершенно верно! – с усмешкой воскликнул Кембл. – Только думаю, что это ненадолго поможет, потому что… – Услышав шаги в коридоре, он умолк.
В следующую секунду дверь отворилась, и в кабинет вошла Ксантия.
– Мистер Кембл, вы все еще здесь? – проговорила она с удивлением.
Кембл чопорно поклонился ей.
– Если вы намерены остаться сегодня дома, мисс Невилл, то я немедленно уеду.
– Я никуда не собираюсь ехать сегодня, – заверила его Ксантия, – Может быть, вы останетесь на ужин?
– Нет, спасибо, – ответил Кембл. – Разрешите откланяться. Не надо меня провожать.
– Слава тебе Господи, что мы наконец избавились от него, – проворчал Ротуэлл, когда дверь за Кемблом закрылась. Взяв графин с бренди, он в очередной раз наполнил свой стакан.
– Может быть, тебе хватит, Киран? – Ксантия положила руку на плечо брата. – Сейчас подадут ужин.
Ротуэлл натянуто улыбнулся.
– Я, конечно, не могу заставлять леди ждать.
Ксантия засмеялась.
– Даже если сама леди заставила тебя ждать и вынудила общаться с мистером Кемблом? Он наверняка задавал тебе множество бестактных вопросов. И конечно же, давал советы.
– О, я подозреваю, что ты заплатила ему за это, хитрая лиса. – Барон с улыбкой подал сестре руку.
Ксантия с сочувствием посмотрела на него:
– Он, должно быть, довел тебя до белого каления?
– Да, Кембл выставил меня старым больным распутником, – пожаловался Ротуэлл. – По его мнению, я горький пьяница, потерявший здоровье. Кроме того, он считает, что я пристрастился к турецкому опиуму и пользуюсь услугами проституток, больных сифилисом.
– Неужели?! – воскликнула Ксантия. – Слава Богу, что я не присутствовала при этом разговоре.
За ужином брат с сестрой долго молчали – каждый из них был погружен в свои мысли. У Ксантии был тяжелый день, она с самого утра сидела в своей конторе, решая неотложные дела, а потом разбирала бумаги. Между делом она несколько раз писала записки Нэшу, но так и не отправила их – не решилась.
– Как развиваются твои отношения с Нэшем? – спросил вдруг Киран. – Что у вас происходит?
– А что у нас с лордом Нэшем может происходить? – судорожно сглотнув, проговорила Ксантия.
– Но вы же встречались недавно на бале-маскараде.
Ксантия изобразила недоумение:
– Ну да, я видела там лорда Нэша. И что же?.. Мы с ним, конечно же, немного поговорили, и он был со мной очень любезен. Но уверяю тебя, лорд Нэш даже не пытался соблазнить меня большими деньгами и зафрахтовать наше судно для перевозки контрабандного груза в залив Котор. Думаю, что он никогда не сделает этого.
– Гм… Ты считаешь, что ему наплевать на борьбу местного населения с турками?
– Нет, я этого не утверждаю, – возразила Ксантия. – Если бы повстанцы обратились к нему за помощью, он наверняка не остался бы в стороне. Но сейчас он далек от событий, происходящих на Балканах.
– Ты в этом уверена?
– Абсолютно. Думаю, что если бы возник вопрос об оказании помощи Монтенегро, то Нэш предпочел бы вступить в российскую императорскую гвардию, чтобы открыто встать на защиту своей родины. Мне кажется, что Венденхейм и Пил в глубине души понимают это.
– Ты утверждаешь, что Нэш невиновен, и я верю тебе, Ксантия, – сказал Ротуэлл. – И пусть Пил с Венденхеймом отправляются к дьяволу! А Нэш – вместе с ними!
Ксантия нахмурилась.
– Выбирай выражения, Киран, – одернула она брата. – Ты находишься дома, а не на плантации!
– Прошу прощения, – буркнул Ротуэлл. – Я хотел всего лишь сказать, что ты вольна поступать так, как считаешь нужным. Ужасно хочется поскорее избавиться от этого самодовольного хлыща Кембла. И мне кажется, я знаю, как это сделать.
Барон потянулся к бутылке с вином.
– Остановись, Киран, ты и так довольно много выпил сегодня.
– Нет, дорогая, ты ошибаешься. Сколько бы я ни выпил, мне этого недостаточно.
Пальцы Ксантии судорожно вцепились в салфетку.
– Умоляю тебя, Киран, остановись, – проговорила она с отчаянием в голосе.
– С какой стати?
– Неужели не понимаешь? Ведь ты – единственное, что у меня есть. Но с каждым днем ты все больше становишься похожим на нашего дядюшку.
Ротуэлл вскочил на ноги и грохнул кулаком по столу с такой силой, что зазвенела посуда.
– Прекрати, Ксантия! Я не желаю это слышать! – взревел он. – Сначала меня отчитывает этот выскочка Кембл, а теперь ты?! Сколько можно? Зачем ты сравниваешь меня с дядюшкой? Разве я бью тебя тростью? Или запираю в сыром подвале с крысами? Разве я разрешаю своим подвыпившим приятелям гоняться за тобой вокруг обеденного стола?
– Дело не в этом, Киран. И ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
Барон сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться.
– Мне не нужны твои советы, Ксантия, запомни это. – Он опустился на стул. – Я не вмешиваюсь в твои дела, а ты не вмешивайся в мои. Мне хочется жить так, как я считаю нужным. Я был бы очень признателен тебе, Ксантия, если бы ты отстала от меня.
– Значит, ты не оставляешь мне выбора? – спросила она.
– Да, не оставляю, – буркнул Ротуэлл. Кто-то из слуг поставил перед ним графин с портвейном. – С меня хватит, дорогая, оставь меня в покое.
Ксантия встала и вышла из-за стола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– А вам известно, милорд, сколько людей погибло в прошлом месяце в Лондоне от опия? – спросил Кембл, прищурившись.
– Понятия не имею, – пробормотал Ротуэлл.
– Шестеро, милорд! Вернее, по крайней мере шестеро. Их тела были найдены в реке. Причем четверых из этих несчастных часто видели в клубе «Сатир». Кроме того, француженки, которые обслуживают там клиентов, могут заразить вас сифилисом. Эта болезнь – частый гость в подобного рода притонах.
Барон снова плеснул себе бренди в стакан и тотчас же осушил его.
– Увы, жизнь всегда сопряжена с риском, Кембл. А смерть настигает всех нас.
– Одни уходят раньше, другие позже. А вы сами набиваетесь, милорд.
– Что вы сказали?
– Я сказал, милорд, что вы скверно выглядите. На вашем челе уже заметна печать смерти. Вы давно смотрелись в зеркало? У вас серая кожа, воспаленные глаза и такие безобразные морщины, как будто их вырезал какой-то пьяный каменотес.
– Морщины? – в растерянности переспросил Ротуэлл. – Серая кожа?
Кембл перегнулся к нему через стол и, протянув руку, собрал в щепоть кожу на его щеке:
– Что это такое, милорд?
– Как что? Это моя кожа…
– Да, но она утратила упругость. Стала дряблой, понимаете? Вы похожи на тень. Если бы не остатки загара, вас можно было бы назвать бледным как смерть. Что с вами будет дальше?
– И что мне теперь делать? Повеситься? По-вашему, если мужчина плохо выглядит, ему больше незачем жить? Думаю, мне просто следует обратиться к хорошему портному и заказать ему тугой корсет.
– Совершенно верно! – с усмешкой воскликнул Кембл. – Только думаю, что это ненадолго поможет, потому что… – Услышав шаги в коридоре, он умолк.
В следующую секунду дверь отворилась, и в кабинет вошла Ксантия.
– Мистер Кембл, вы все еще здесь? – проговорила она с удивлением.
Кембл чопорно поклонился ей.
– Если вы намерены остаться сегодня дома, мисс Невилл, то я немедленно уеду.
– Я никуда не собираюсь ехать сегодня, – заверила его Ксантия, – Может быть, вы останетесь на ужин?
– Нет, спасибо, – ответил Кембл. – Разрешите откланяться. Не надо меня провожать.
– Слава тебе Господи, что мы наконец избавились от него, – проворчал Ротуэлл, когда дверь за Кемблом закрылась. Взяв графин с бренди, он в очередной раз наполнил свой стакан.
– Может быть, тебе хватит, Киран? – Ксантия положила руку на плечо брата. – Сейчас подадут ужин.
Ротуэлл натянуто улыбнулся.
– Я, конечно, не могу заставлять леди ждать.
Ксантия засмеялась.
– Даже если сама леди заставила тебя ждать и вынудила общаться с мистером Кемблом? Он наверняка задавал тебе множество бестактных вопросов. И конечно же, давал советы.
– О, я подозреваю, что ты заплатила ему за это, хитрая лиса. – Барон с улыбкой подал сестре руку.
Ксантия с сочувствием посмотрела на него:
– Он, должно быть, довел тебя до белого каления?
– Да, Кембл выставил меня старым больным распутником, – пожаловался Ротуэлл. – По его мнению, я горький пьяница, потерявший здоровье. Кроме того, он считает, что я пристрастился к турецкому опиуму и пользуюсь услугами проституток, больных сифилисом.
– Неужели?! – воскликнула Ксантия. – Слава Богу, что я не присутствовала при этом разговоре.
За ужином брат с сестрой долго молчали – каждый из них был погружен в свои мысли. У Ксантии был тяжелый день, она с самого утра сидела в своей конторе, решая неотложные дела, а потом разбирала бумаги. Между делом она несколько раз писала записки Нэшу, но так и не отправила их – не решилась.
– Как развиваются твои отношения с Нэшем? – спросил вдруг Киран. – Что у вас происходит?
– А что у нас с лордом Нэшем может происходить? – судорожно сглотнув, проговорила Ксантия.
– Но вы же встречались недавно на бале-маскараде.
Ксантия изобразила недоумение:
– Ну да, я видела там лорда Нэша. И что же?.. Мы с ним, конечно же, немного поговорили, и он был со мной очень любезен. Но уверяю тебя, лорд Нэш даже не пытался соблазнить меня большими деньгами и зафрахтовать наше судно для перевозки контрабандного груза в залив Котор. Думаю, что он никогда не сделает этого.
– Гм… Ты считаешь, что ему наплевать на борьбу местного населения с турками?
– Нет, я этого не утверждаю, – возразила Ксантия. – Если бы повстанцы обратились к нему за помощью, он наверняка не остался бы в стороне. Но сейчас он далек от событий, происходящих на Балканах.
– Ты в этом уверена?
– Абсолютно. Думаю, что если бы возник вопрос об оказании помощи Монтенегро, то Нэш предпочел бы вступить в российскую императорскую гвардию, чтобы открыто встать на защиту своей родины. Мне кажется, что Венденхейм и Пил в глубине души понимают это.
– Ты утверждаешь, что Нэш невиновен, и я верю тебе, Ксантия, – сказал Ротуэлл. – И пусть Пил с Венденхеймом отправляются к дьяволу! А Нэш – вместе с ними!
Ксантия нахмурилась.
– Выбирай выражения, Киран, – одернула она брата. – Ты находишься дома, а не на плантации!
– Прошу прощения, – буркнул Ротуэлл. – Я хотел всего лишь сказать, что ты вольна поступать так, как считаешь нужным. Ужасно хочется поскорее избавиться от этого самодовольного хлыща Кембла. И мне кажется, я знаю, как это сделать.
Барон потянулся к бутылке с вином.
– Остановись, Киран, ты и так довольно много выпил сегодня.
– Нет, дорогая, ты ошибаешься. Сколько бы я ни выпил, мне этого недостаточно.
Пальцы Ксантии судорожно вцепились в салфетку.
– Умоляю тебя, Киран, остановись, – проговорила она с отчаянием в голосе.
– С какой стати?
– Неужели не понимаешь? Ведь ты – единственное, что у меня есть. Но с каждым днем ты все больше становишься похожим на нашего дядюшку.
Ротуэлл вскочил на ноги и грохнул кулаком по столу с такой силой, что зазвенела посуда.
– Прекрати, Ксантия! Я не желаю это слышать! – взревел он. – Сначала меня отчитывает этот выскочка Кембл, а теперь ты?! Сколько можно? Зачем ты сравниваешь меня с дядюшкой? Разве я бью тебя тростью? Или запираю в сыром подвале с крысами? Разве я разрешаю своим подвыпившим приятелям гоняться за тобой вокруг обеденного стола?
– Дело не в этом, Киран. И ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
Барон сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться.
– Мне не нужны твои советы, Ксантия, запомни это. – Он опустился на стул. – Я не вмешиваюсь в твои дела, а ты не вмешивайся в мои. Мне хочется жить так, как я считаю нужным. Я был бы очень признателен тебе, Ксантия, если бы ты отстала от меня.
– Значит, ты не оставляешь мне выбора? – спросила она.
– Да, не оставляю, – буркнул Ротуэлл. Кто-то из слуг поставил перед ним графин с портвейном. – С меня хватит, дорогая, оставь меня в покое.
Ксантия встала и вышла из-за стола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78