– С того момента, как мы с вами познакомились, – со вздохом призналась Амелия.
Лукас не удержался и выругался по своему адресу.
– Значит, вы все-таки побывали в моей комнате во время бала!
Так вот ради чего она разыгрывала свой дурацкий флирт – чтобы он не догадался о ее обыске у него в спальне. А Дороти и Теодор Фрайер теперь скорее всего уже на полпути в Индию или на Ямайку.
– Я увидела ваши записи о разных женщинах по имени Дороти, – заговорила Амелия. – И обнаружила фамилию, которую Долли носила перед тем, как вышла замуж за папу. Некоторые подробности вроде бы имели к ней отношение, и это свидетельствовало о том, что вы ее выслеживаете. Я решила выяснить почему.
– Вы не сообщили ей? Или вашему отцу?
– Я не хотела беспокоить их, пока не узнаю, в чем же дело.
Лукас испустил долгий вздох облегчения.
– Но в день похищения, – продолжала Амелия, – я узнала от... друга миссис Харрис, почему вы разыскиваете Долли или женщину, похожую на нее.
– И что же сообщил вам этот «друг»?
– Что американское морское министерство уполномочило вас схватить растратчика по имени Теодор Фрайер. А так как вы ищете женщину по имени Дороти Фрайер, я пришла к заключению, что между ними есть какая-то связь.
– Они женаты. – Наверное, стоит сказать ей правду... или большую часть правды. Он определенно не хотел, чтобы она узнала некоторые из подробностей. – Теодор Фрайер был доверенным служащим флотского подрядчика в течение пяти лет, после чего начал присваивать деньги. Для этой цели он подделал несколько документов, и никто в банке и в компании не сомневался в его полномочиях. До тех пор, пока он не скрылся.
Лукас выглянул в окно и стал смотреть на суровые просторы северной Англии, едва освещенные лучами занимающейся утренней зари. Потом заговорил снова, стараясь, чтобы голос его звучал как можно сдержаннее.
– Позже я обнаружил, что он несколько месяцев получал письма от Дороти Фрайер. Последнее пришло в тот день, когда он сбежал. Видимо, оно его настолько взволновало, что он взял деньги и уехал в Рейнбек. Оттуда он и Дороти перебрались в Канаду. Дороти представляла его всем как своего мужа Теодора Смита.
– Видите ли, вы тут ошиблись. Моя Долли – вдова Обадии Смита.
Он снова повернулся к ней:
– Это вы так говорите.
– Долли вовсе не Дороти Фрайер, уверяю вас. Она никогда не жила той жизнью, какую вы описываете, и она, конечно же, не могла быть соучастницей в краже...
– Не могла? Она была в Канаде, вы это сами признали, хоть и старались скрыть. Время ее приезда в Англию совпадает с моими сведениями, и у нее наружность Дороти, и она приехала сюда с большими деньгами.
– Откуда вы узнали о день... – Амелия со стоном прервала себя на полуслове. – Ох, вы не знали. Это я сейчас проговорилась!
– Я был в этом вполне уверен.
– Она получила эти деньги в наследство от своего мужа, купца.
– В Бостоне, верно? Но я готов держать пари, что, если вы ее спросите о Бостоне, выяснится, что она ничего не знает об этом городе. И не кажется ли вам немного странным, что муж возил ее с собой по тем же местам, по каким Теодор возил свою жену? Женщина, которой вполне подходит описание Дороти Фрайер...
– Это не Долли, что бы вы ни говорили! Она такое робкое и застенчивое создание. Она носит то же имя, что и жена вашего преступника, но это всего лишь ужасное совпадение.
– Так убедите меня! – огрызнулся Уинтер. – Расскажите о ней правду. – Его вдруг осенило. – До сих пор вы потчевали меня ложью, не так ли? Чтобы сбить меня со следа.
– Нет! То есть... поначалу немного было. Чтобы проверить, как вы отреагируете. Чтобы я могла уяснить, та ли она женщина, которую вы ищете.
– Чтобы уехать в Девон, предостеречь ее и помочь ей бежать.
– Только в том случае, если бы я убедилась, что вы ошиблись. Потому я и хотела поговорить с вами на обеде у Кирк-вудов и доказать вам раз и навсегда, что Долли – не та особа, которую вы ищете.
Так вот почему она была такой разгневанной во время чая! Потому что окончательно осознала, что он враг.
А он-то считал, что злится она из-за того, что произошло на шебеке. Каким же законченным идиотом он был! Ее вполне заслуженно называют «леди Далила». Она завлекла его своим прекрасным телом, чтобы докопаться до сути, узнать правду.
– Значит, все ваше кокетство и то, как вы благосклонно принимали знаки моего внимания... все это было притворством с целью получить от меня нужные вам сведения. Именно это вы хотите сказать?
– Вы делали то же самое. – Амелия отвернулась к окну.
– Но ведь я здесь, не правда ли? – медленно, подчеркивая тоном голоса каждое слово, проговорил он. – И вопреки той несусветной чепухе, которую вы вбили себе в голову, я здесь не из-за Долли. Поверьте, если бы я хотел облегчить свое расследование и добиться успеха, я оставался бы в Лондоне до тех пор, пока она и ваш папочка не вернулись бы в город, и тогда я заполучил бы ее легко и просто. Но вместо этого я поехал за вами. И знаете, почему?
– Почему? – переспросила Амелия, и ее нижняя губа дрогнула.
Лукас с силой втянул в себя воздух.
– Потому что мне была невыносима мысль о насилии Помроя над вами. Тем более что вина за это его похищение лежит первым делом на мне.
– На вас? – Амелия сдвинула брови. – Почему вы так считаете?
– Если бы я не сидел каждый день на ступенях вашего дома и не дразнил его, он, возможно, и не дошел бы до такого чудовищного поступка.
Еле заметная улыбка промелькнула на ее лице.
– Я склонна, думать, что причиной скорее всего послужило мое слабительное.
– Послушайте, но при чем здесь слабительное?
Когда Амелия, краснея, объяснила ему, в чем дело, Лукас разразился смехом:
– Ах вот почему он так стремительно укатил от вашего особняка! Беру свои слова назад, дорогая, это и в самом деле ваша вина.
– Он это заслужил.
– Пожалуй, да. Но мне стоит помнить, что вставать у вас на пути опасно. При наличии у вас умения орудовать кувшином как дубиной и решать сложные проблемы при помощи слабительного я не хотел бы оказаться вашим врагом.
Эти слова напомнили Амелии, что Уинтер может оказаться врагом ее семьи, и она опустила глаза.
– Так вы и в самом деле поехали за мной потому, что беспокоились обо мне?
– Нет. – Когда она снова вскинула голову, Лукас добавил с жаром: – Я приехал потому, что был болен от тревоги за вас. Это никак не связано с Долли и Тео Фрайер. – Глаза их встретились. – И оба они не имеют никакого отношения к тому, почему я везу вас в Гретна-Грин. Женитьба на женщине ради того, чтобы помочь расследованию, лежит за пределами понятия о долге даже для меня.
– Так вы делаете это потому, что чувствуете себя виноватым и полагаете таким образом спасти меня от позора. Лукас покачал головой:
– Я делаю это потому, что хочу вас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81