— Но вы, видимо, силе не поняли, на что я способен. Советую быть осторожней.
Он снова поклонился и удалился прочь, прежде чем она смогла что-нибудь ответить.
Джудит закусила губу. Смешанное чувство овладело ею — ожидание чего-то недоброго и приятное возбуждение. Ничего подобного ей прежде испытывать не приходилось. Однако она знала: это опасно, и очень.
— В чем дело, Джу? — спросил Себастьян сразу же, как только они вышли из особняка на булыжную мостовую.
— Я все расскажу тебе дома.
научила бы их чувствовать, когда нужно вовремя остановиться, а когда идти вперед, научила бы находить дешевые квартиры и слуг, ускользать в ночи от управляющего и создавать из воздуха модные туалеты. Кроме того, я научила бы их искусству маскарада — то есть всему, чему научилась сама. И она засмеялась. Себастьян взял ее руку:
— Мы должны отомстить, Джу.
— За отца, — Она подняла рюмку. — Да, мы должны за него отомстить.
Себастьян молча присоединился к ее тосту. Они пригубили коньяк и некоторое время смотрели на погасший камин. Смотрел и вспоминали. Вспоминали и вновь повторяли свою клятву. Наконец Джудит встала.
— Я пошла спать.
Она поцеловала брата в щеку, и это напомнило девушке нечто, отчего глаза ее вспыхнули.
— Себастьян, я не прочь поиграть с огнем.
— Керрингтон? Она кивнула:
— Этого джентльмена надо обезоружить. Он сказал, что к нам у него никаких претензий нет, но, возможно, в Лондоне он решит иначе и станет предостерегать джентльменов, чтобы они не садились играть с тобой. Если я смогу подцепить его на крючок… склонить» к флирту… пожалуй, тогда он не будет обращать внимания на то, чем ты там занимаешься за столом.
Себастьян посмотрел на сестру с сомнением:
— Сможешь ли ты это вытянуть?
— А смогу ли я? — Джудит вспомнила взгляд маркиза, прикосновение его пальцев к ее щеке, умные, проницательные глаза, волевой подбородок, плотно сжатые губы. — Конечно! Я смогу и это, и многое другое. Передо мной не устоит ни один красавец в городе. Я многое видела и знаю, что почем. Я отточила свое умение в таких переделках, какие ему и не снились. Попомни мои слова: через несколько дней сэр Керрингтон будет ходить у меня на задних лапках, это поубавит у него надменности. И я получу от этого большое удовлетворение.
С лица Себастьяна не сходило скептическое выражение.
— Мне не нравится, когда ты так говоришь, Джу. Ведь мы уже так близки к цели, почти достали этого Грейсмера. Нам нельзя сейчас рисковать.
— Я просто покажу достопочтенному маркизу, что безнаказанно оскорблять меня не позволено никому. Я не буду рисковать. Обещаю.
— Но если ты пробудишь любопытство маркиза, ему захочется узнать, кто мы.
Джудит только пожала плечами:
— Ну и что? Его вполне удовлетворит наша обычная версия. Мы с тобой дети экстравагантного англичанина — ныне покойного, — разумеется, дворянина, но не очень высокого ранга. После смерти жены — трагической смерти в молодом возрасте! — он перебрался на континент и решил провести остаток жизни здесь. Ну а мы, разумеется, с ним.
— Да… — задумчиво протянул Себастьян, — как ли далеко от истины. Ведь на самом деле мы дети обесчещенного йоркширского помещика. После скандала и предполагаемого самоубийства жены семья лишила его наследства, и он был вынужден покинуть Англию, изменить имя и зарабатывать на жизнь за игорными столами.
Слова легко соскальзывали с его языка, но Джудит своего брата знала и понимала, что ему сейчас очень больно. Это была и не боль тоже, и она закончила за Себастьяна:
— И он научил своих детей всему, что умел сам. Так что в очень раннем возрасте они стали его помощниками и ассистентами.
Он кивнул:
— Такая правда слишком груба для изысканных ушей джентльмена из высшего общества. Она ему не понравится.
— Ты прав, Себастьян. Но не беспокойся, Керрингтон никогда не узнает нашего истинного положения. Я придумаю что-нибудь правдоподобное, чтобы объяснить позорный инцидент за карточным столом нынче вечером. Ведь это было простое озорство, не более того. И если он не застукает нас снова — а это ему уже никак не удастся — и если я очарую его хоть немного, то, уверена, больше он об этом никогда и не вспомнит.
— Мне еще не доводилось встречать мужчины, который бы не запутался в твоих сетях, если ты того захочешь, — согласился Себастьян улыбаясь. — Наблюдать тебя за работой — нескончаемое удовольствие.
— Погоди, посмотришь, как я возьмусь за Грейсмера. Вот это будет удовольствие так удовольствие. Я тебе обещаю.
Джудит ушла в свою спальню, такую же убогую, как и гостиная, и не чище ее. Слуги квартирной хозяйки не очень-то утруждали себя уборкой, но Давенпортам доводилось жить и в гораздо худших условиях, и подолгу, так что они научились не замечать того, чего не хотели видеть.
Она разделась, скользнула в постель и долго лежала, разглядывая выцветший балдахин. Грейсмер в Лондоне. Для того чтобы обосноваться там в относительно приличном районе, нужно, наверное, около двадцати тысяч фунтов. Надо будет нанять слуг, приобрести хороших лошадей, соответствующие экипажи. Им обоим потребуется разнообразный гардероб. В общем, все, чтобы создать иллюзию материального благополучия. Играть, видимо, придется много. Иначе не покроешь такие расходы. Но придется действовать с величайшей осторожностью. В высшем свете принято играть по крупному. Играют и мужчины, и женщины; это никого не удивляет.
Действовать вдвоем, подобно тому, как играли сегодня вечером, они начнут лишь в самом конце, чтобы нанести завершающий удар. Это слишком опасное и мощное оружие, и применять его можно только в чрезвычайной ситуации.
Джордж Давенпорт подобными вещами не занимался. Он учил своих детей полагаться только на свои мозги и опыт игры за карточным столом. Но были страшные дни… порой недели, когда он замыкался в темном мире своей души и не было ни денег, ни крова, пи еды, ни надежды. Вот тогда-то Джудит и ее брат научились заботиться о себе сами.
»Сегодня вечером мы просто практиковались. Этим надо заниматься время от времени, иначе все забудешь. Но где-то я споткнулась, и маркиз меня разоблачил.
Маркус Девлин, маркиз Керрингтон.
Бернард Мелвилл, третий граф Грейсмер.
Мои планы относительно одного должны способствовать осуществлению планов относительно другого. Себастьян прав, рисковать ни в коем случае нельзя. Моя главная задача сейчас — это обезоружить маркиза и обеспечить его молчание в будущем. Все личные мотивы должны отойти на второй план. Ничто не должно помешать нам с Себастьяном совершить решительный прыжок, к которому мы так долго готовились».
Глава 2
— Даже не знаю, мой милый Бернард, как смогу выдержать без тебя целых два месяца, — вздохнула Агнес Баррет и вытянула голую ногу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Он снова поклонился и удалился прочь, прежде чем она смогла что-нибудь ответить.
Джудит закусила губу. Смешанное чувство овладело ею — ожидание чего-то недоброго и приятное возбуждение. Ничего подобного ей прежде испытывать не приходилось. Однако она знала: это опасно, и очень.
— В чем дело, Джу? — спросил Себастьян сразу же, как только они вышли из особняка на булыжную мостовую.
— Я все расскажу тебе дома.
научила бы их чувствовать, когда нужно вовремя остановиться, а когда идти вперед, научила бы находить дешевые квартиры и слуг, ускользать в ночи от управляющего и создавать из воздуха модные туалеты. Кроме того, я научила бы их искусству маскарада — то есть всему, чему научилась сама. И она засмеялась. Себастьян взял ее руку:
— Мы должны отомстить, Джу.
— За отца, — Она подняла рюмку. — Да, мы должны за него отомстить.
Себастьян молча присоединился к ее тосту. Они пригубили коньяк и некоторое время смотрели на погасший камин. Смотрел и вспоминали. Вспоминали и вновь повторяли свою клятву. Наконец Джудит встала.
— Я пошла спать.
Она поцеловала брата в щеку, и это напомнило девушке нечто, отчего глаза ее вспыхнули.
— Себастьян, я не прочь поиграть с огнем.
— Керрингтон? Она кивнула:
— Этого джентльмена надо обезоружить. Он сказал, что к нам у него никаких претензий нет, но, возможно, в Лондоне он решит иначе и станет предостерегать джентльменов, чтобы они не садились играть с тобой. Если я смогу подцепить его на крючок… склонить» к флирту… пожалуй, тогда он не будет обращать внимания на то, чем ты там занимаешься за столом.
Себастьян посмотрел на сестру с сомнением:
— Сможешь ли ты это вытянуть?
— А смогу ли я? — Джудит вспомнила взгляд маркиза, прикосновение его пальцев к ее щеке, умные, проницательные глаза, волевой подбородок, плотно сжатые губы. — Конечно! Я смогу и это, и многое другое. Передо мной не устоит ни один красавец в городе. Я многое видела и знаю, что почем. Я отточила свое умение в таких переделках, какие ему и не снились. Попомни мои слова: через несколько дней сэр Керрингтон будет ходить у меня на задних лапках, это поубавит у него надменности. И я получу от этого большое удовлетворение.
С лица Себастьяна не сходило скептическое выражение.
— Мне не нравится, когда ты так говоришь, Джу. Ведь мы уже так близки к цели, почти достали этого Грейсмера. Нам нельзя сейчас рисковать.
— Я просто покажу достопочтенному маркизу, что безнаказанно оскорблять меня не позволено никому. Я не буду рисковать. Обещаю.
— Но если ты пробудишь любопытство маркиза, ему захочется узнать, кто мы.
Джудит только пожала плечами:
— Ну и что? Его вполне удовлетворит наша обычная версия. Мы с тобой дети экстравагантного англичанина — ныне покойного, — разумеется, дворянина, но не очень высокого ранга. После смерти жены — трагической смерти в молодом возрасте! — он перебрался на континент и решил провести остаток жизни здесь. Ну а мы, разумеется, с ним.
— Да… — задумчиво протянул Себастьян, — как ли далеко от истины. Ведь на самом деле мы дети обесчещенного йоркширского помещика. После скандала и предполагаемого самоубийства жены семья лишила его наследства, и он был вынужден покинуть Англию, изменить имя и зарабатывать на жизнь за игорными столами.
Слова легко соскальзывали с его языка, но Джудит своего брата знала и понимала, что ему сейчас очень больно. Это была и не боль тоже, и она закончила за Себастьяна:
— И он научил своих детей всему, что умел сам. Так что в очень раннем возрасте они стали его помощниками и ассистентами.
Он кивнул:
— Такая правда слишком груба для изысканных ушей джентльмена из высшего общества. Она ему не понравится.
— Ты прав, Себастьян. Но не беспокойся, Керрингтон никогда не узнает нашего истинного положения. Я придумаю что-нибудь правдоподобное, чтобы объяснить позорный инцидент за карточным столом нынче вечером. Ведь это было простое озорство, не более того. И если он не застукает нас снова — а это ему уже никак не удастся — и если я очарую его хоть немного, то, уверена, больше он об этом никогда и не вспомнит.
— Мне еще не доводилось встречать мужчины, который бы не запутался в твоих сетях, если ты того захочешь, — согласился Себастьян улыбаясь. — Наблюдать тебя за работой — нескончаемое удовольствие.
— Погоди, посмотришь, как я возьмусь за Грейсмера. Вот это будет удовольствие так удовольствие. Я тебе обещаю.
Джудит ушла в свою спальню, такую же убогую, как и гостиная, и не чище ее. Слуги квартирной хозяйки не очень-то утруждали себя уборкой, но Давенпортам доводилось жить и в гораздо худших условиях, и подолгу, так что они научились не замечать того, чего не хотели видеть.
Она разделась, скользнула в постель и долго лежала, разглядывая выцветший балдахин. Грейсмер в Лондоне. Для того чтобы обосноваться там в относительно приличном районе, нужно, наверное, около двадцати тысяч фунтов. Надо будет нанять слуг, приобрести хороших лошадей, соответствующие экипажи. Им обоим потребуется разнообразный гардероб. В общем, все, чтобы создать иллюзию материального благополучия. Играть, видимо, придется много. Иначе не покроешь такие расходы. Но придется действовать с величайшей осторожностью. В высшем свете принято играть по крупному. Играют и мужчины, и женщины; это никого не удивляет.
Действовать вдвоем, подобно тому, как играли сегодня вечером, они начнут лишь в самом конце, чтобы нанести завершающий удар. Это слишком опасное и мощное оружие, и применять его можно только в чрезвычайной ситуации.
Джордж Давенпорт подобными вещами не занимался. Он учил своих детей полагаться только на свои мозги и опыт игры за карточным столом. Но были страшные дни… порой недели, когда он замыкался в темном мире своей души и не было ни денег, ни крова, пи еды, ни надежды. Вот тогда-то Джудит и ее брат научились заботиться о себе сами.
»Сегодня вечером мы просто практиковались. Этим надо заниматься время от времени, иначе все забудешь. Но где-то я споткнулась, и маркиз меня разоблачил.
Маркус Девлин, маркиз Керрингтон.
Бернард Мелвилл, третий граф Грейсмер.
Мои планы относительно одного должны способствовать осуществлению планов относительно другого. Себастьян прав, рисковать ни в коем случае нельзя. Моя главная задача сейчас — это обезоружить маркиза и обеспечить его молчание в будущем. Все личные мотивы должны отойти на второй план. Ничто не должно помешать нам с Себастьяном совершить решительный прыжок, к которому мы так долго готовились».
Глава 2
— Даже не знаю, мой милый Бернард, как смогу выдержать без тебя целых два месяца, — вздохнула Агнес Баррет и вытянула голую ногу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87