Через четыре года мы продали компанию фирме «Софтач» за восемьдесят миллионов долларов.
Ого! Восемьдесят миллионов! Могу поспорить, что Соренсону от этой сделки досталась немалая доля. Я вдруг осознал, что рядом со мной идет самый, возможно, богатый человек из всех, кого мне довелось встречать в жизни.
Название «Софтач» показалось мне знакомым.
– Слушайте, по-моему, пару лет назад в газетах что-то писали о «Софтач»... У нее вроде были какие-то трудности.
– Еще какие! – сникшим голосом подтвердил Соренсон.
Я понял, что углубляться в эту тему он не хочет. Долго выбирал клюшку, тщательно прицеливался и... запулил мяч точнехонько в яму. Вот придурок, чтоб тебя!
– Отличный удар! – прокомментировал Соренсон. – Вам просто с ветром не повезло.
– А после этого чем вы занимались? – Я поторопился отвлечь его от обсуждения моей техники владения клюшкой.
– Ну, с полгода более или менее регулярно играл в гольф, но понял, что сидеть без дела не могу. Тогда я собрал портфель ценных бумаг нескольких весьма интересных компаний в Америке и Европе, в правления которых я вхожу. Время от времени вкладываю в них деньги. Себя я считаю своего рода наставником, или, что мне ближе, тренером. Мне кажется, я способен выявлять в людях их лучшие качества и добиваться от них высоких результатов. За свою жизнь я наблюдал множество взлетов и падений, так что могу поделиться довольно богатым опытом.
По-моему, Соренсон должен отлично справляться с такой ролью. Он умеет слушать, но в то же время внушает желание ему подчиняться, создается впечатление, что стоит ему поверить в твою способность к тому или иному поступку – и ты просто идешь и делаешь это.
– А как выглядит «Фэрсистемс» в сравнении с известными вам компаниями? – осторожно спросил я.
– Одна из лучших, – сразу посерьезнев, обернулся он ко мне. – Вот что я скажу вам, Марк, – у компании действительно большой потенциал. В следующее десятилетие виртуальная реальность будет править компьютерным рынком.
– Ричард утверждал то же самое. Я, правда, ему не очень верил.
– Напрасно. Большинство прорывов в компьютерной технике за последние двадцать лет происходило за счет уменьшения размеров и повышения производительности микросхем. Однако для умелого обращения с компьютером по-прежнему необходимы специальные навыки. Это надо менять. Вы помните, я уже говорил о графическом интерфейсе, помогающем людям общаться с машиной? Именно здесь будут сделаны новые серьезные шаги. И виртуальная реальность – самая совершенная, наивысшая форма такого интерфейса. Когда человек оказывается внутри созданного компьютером мира, может там передвигаться и даже разговаривать, исчезают все барьеры. Компьютер и пользователь становятся одним целым. Убежден, что тогда нам откроются совершенно новые сферы человеческой деятельности – во всем, что связано с творчеством или общением между людьми, находящимися в разных частях света.
Мы направились к яме, куда угодил мой мяч.
– Все говорят о применении виртуальной реальности в области дизайна, развлечений, обучения и так далее... Однако пока мы даже не можем и вообразить, как ее использовать с максимальной эффективностью. Просто потому, что к ней еще не привыкли. То же самое когда-то происходило со всей новой техникой – возьмите, к примеру, электричество, телефон, компьютер. Только когда попользуешься ими какое-то время, узнаешь, на что они способны.
Я бросил на Соренсона испытующий взгляд. Нет, похоже, он говорит вполне серьезно. Я спрыгнул в яму и подцепил клюшкой мяч, который упал на коротко подстриженную травку. Мои мысли вернулись к Ричарду. И я решился задать вопрос, которым терзался всю эту неделю.
– Вы не знаете, почему Ричарда убили?
– Понятия не имею. – Он задумчиво покачал головой. – Сам пытаюсь разобраться. А полиция хоть немного продвинулась в своем расследовании?
– Не думаю. Они только задают кучу вопросов.
– Это точно. Вчера вот ко мне приходили, я с ними несколько часов промучился. А может, у вас есть какие-то догадки?
– Ну, знаю, что Ричард был чем-то встревожен. – Я рассказал Соренсону о настойчивой просьбе брата о срочной встрече. – А вам он на той неделе не звонил?
– Нет, кажется. – Соренсон помолчал, припоминая. – Нет, мы с ним, по-моему, на той неделе вообще не разговаривали. А о том, что его беспокоил дефицит наличности, мне известно. Меня, к слову сказать, тоже. И до сих пор беспокоит, если на то пошло. Однако у меня сложилось впечатление, что особой неотложности в этой проблеме нет.
– А о продаже акций «Фэрсистемс» он не упоминал?
– Нет, ни слова. Полагаю, цена на них падала потому, что инвесторы не хотят рисковать. С моей точки зрения, они в чем-то правы. Да я и сам тут бессилен. Ведь продавать свои акции в течение двух лет после размещения мне нельзя. Не скажу, что у меня их много, однако достаточно, чтобы не утратить интереса к делам компании.
Я тоже переживал за будущее «Фэрсистемс».
– И что ж, теперь, когда Ричарда... – я запнулся и с трудом выдавил из себя, – не стало, «Фэрсистемс» развалится?
– Возможно. – Соренсон крепко потер подбородок. – Однако надеюсь, этого не случится.
– Но ведь все держалось на Ричарде, не так ли?
– До определенной степени, особенно в самом начале, – кивнул Соренсон. – Но «Фэрсистемс» – это не один Ричард. Он работал с симпатичной девчушкой по имени Рейчел Уокер. Рейчел в деталях знает все, чем занимается компания, у нее надежные сотрудники. К тому же большинство технологий вовсе не принадлежит «Фэрсистемс». Ричард блестяще умел налаживать техническую кооперацию. Система виртуальной реальности включает в себя целый набор технологий, «Фэрсистемс» просто соединяет их в единое целое.
Я слушал его с предельным вниманием. А Соренсон тем временем продолжал:
– Одним из выдающихся качеств Ричарда было умение заинтересовать таких людей, как Рейчел, и привлекать к техническому сотрудничеству все новых партнеров. Вот это повторить будет трудно. Но мы попробуем.
Соренсон попытался дальним ударом загнать мяч в лунку, но тот в каких-то дюймах от нее остановился, и он с досадой поморщился. Мне удалось попасть в лунку с двух ударов, после чего мы направились к следующей метке. Я был доволен собой, пока игра у меня шла не так уж и плохо.
– Завтра собираюсь познакомиться с компанией, – сообщил я Соренсону.
– Интересно, какие у вас останутся впечатления. Упаси вас Бог недооценить Рейчел. Она замечательная умница, о виртуальной реальности знает так много, как никто на свете. Сейчас она управляет компанией вместе с парнем по имени Дэвид Бейкер. Он по натуре больше бизнесмен. Я его ценю – гарвардский диплом в области менеджмента. Он очень целеустремленный, хочет вывести «Фэрсистемс» на достойное место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116
Ого! Восемьдесят миллионов! Могу поспорить, что Соренсону от этой сделки досталась немалая доля. Я вдруг осознал, что рядом со мной идет самый, возможно, богатый человек из всех, кого мне довелось встречать в жизни.
Название «Софтач» показалось мне знакомым.
– Слушайте, по-моему, пару лет назад в газетах что-то писали о «Софтач»... У нее вроде были какие-то трудности.
– Еще какие! – сникшим голосом подтвердил Соренсон.
Я понял, что углубляться в эту тему он не хочет. Долго выбирал клюшку, тщательно прицеливался и... запулил мяч точнехонько в яму. Вот придурок, чтоб тебя!
– Отличный удар! – прокомментировал Соренсон. – Вам просто с ветром не повезло.
– А после этого чем вы занимались? – Я поторопился отвлечь его от обсуждения моей техники владения клюшкой.
– Ну, с полгода более или менее регулярно играл в гольф, но понял, что сидеть без дела не могу. Тогда я собрал портфель ценных бумаг нескольких весьма интересных компаний в Америке и Европе, в правления которых я вхожу. Время от времени вкладываю в них деньги. Себя я считаю своего рода наставником, или, что мне ближе, тренером. Мне кажется, я способен выявлять в людях их лучшие качества и добиваться от них высоких результатов. За свою жизнь я наблюдал множество взлетов и падений, так что могу поделиться довольно богатым опытом.
По-моему, Соренсон должен отлично справляться с такой ролью. Он умеет слушать, но в то же время внушает желание ему подчиняться, создается впечатление, что стоит ему поверить в твою способность к тому или иному поступку – и ты просто идешь и делаешь это.
– А как выглядит «Фэрсистемс» в сравнении с известными вам компаниями? – осторожно спросил я.
– Одна из лучших, – сразу посерьезнев, обернулся он ко мне. – Вот что я скажу вам, Марк, – у компании действительно большой потенциал. В следующее десятилетие виртуальная реальность будет править компьютерным рынком.
– Ричард утверждал то же самое. Я, правда, ему не очень верил.
– Напрасно. Большинство прорывов в компьютерной технике за последние двадцать лет происходило за счет уменьшения размеров и повышения производительности микросхем. Однако для умелого обращения с компьютером по-прежнему необходимы специальные навыки. Это надо менять. Вы помните, я уже говорил о графическом интерфейсе, помогающем людям общаться с машиной? Именно здесь будут сделаны новые серьезные шаги. И виртуальная реальность – самая совершенная, наивысшая форма такого интерфейса. Когда человек оказывается внутри созданного компьютером мира, может там передвигаться и даже разговаривать, исчезают все барьеры. Компьютер и пользователь становятся одним целым. Убежден, что тогда нам откроются совершенно новые сферы человеческой деятельности – во всем, что связано с творчеством или общением между людьми, находящимися в разных частях света.
Мы направились к яме, куда угодил мой мяч.
– Все говорят о применении виртуальной реальности в области дизайна, развлечений, обучения и так далее... Однако пока мы даже не можем и вообразить, как ее использовать с максимальной эффективностью. Просто потому, что к ней еще не привыкли. То же самое когда-то происходило со всей новой техникой – возьмите, к примеру, электричество, телефон, компьютер. Только когда попользуешься ими какое-то время, узнаешь, на что они способны.
Я бросил на Соренсона испытующий взгляд. Нет, похоже, он говорит вполне серьезно. Я спрыгнул в яму и подцепил клюшкой мяч, который упал на коротко подстриженную травку. Мои мысли вернулись к Ричарду. И я решился задать вопрос, которым терзался всю эту неделю.
– Вы не знаете, почему Ричарда убили?
– Понятия не имею. – Он задумчиво покачал головой. – Сам пытаюсь разобраться. А полиция хоть немного продвинулась в своем расследовании?
– Не думаю. Они только задают кучу вопросов.
– Это точно. Вчера вот ко мне приходили, я с ними несколько часов промучился. А может, у вас есть какие-то догадки?
– Ну, знаю, что Ричард был чем-то встревожен. – Я рассказал Соренсону о настойчивой просьбе брата о срочной встрече. – А вам он на той неделе не звонил?
– Нет, кажется. – Соренсон помолчал, припоминая. – Нет, мы с ним, по-моему, на той неделе вообще не разговаривали. А о том, что его беспокоил дефицит наличности, мне известно. Меня, к слову сказать, тоже. И до сих пор беспокоит, если на то пошло. Однако у меня сложилось впечатление, что особой неотложности в этой проблеме нет.
– А о продаже акций «Фэрсистемс» он не упоминал?
– Нет, ни слова. Полагаю, цена на них падала потому, что инвесторы не хотят рисковать. С моей точки зрения, они в чем-то правы. Да я и сам тут бессилен. Ведь продавать свои акции в течение двух лет после размещения мне нельзя. Не скажу, что у меня их много, однако достаточно, чтобы не утратить интереса к делам компании.
Я тоже переживал за будущее «Фэрсистемс».
– И что ж, теперь, когда Ричарда... – я запнулся и с трудом выдавил из себя, – не стало, «Фэрсистемс» развалится?
– Возможно. – Соренсон крепко потер подбородок. – Однако надеюсь, этого не случится.
– Но ведь все держалось на Ричарде, не так ли?
– До определенной степени, особенно в самом начале, – кивнул Соренсон. – Но «Фэрсистемс» – это не один Ричард. Он работал с симпатичной девчушкой по имени Рейчел Уокер. Рейчел в деталях знает все, чем занимается компания, у нее надежные сотрудники. К тому же большинство технологий вовсе не принадлежит «Фэрсистемс». Ричард блестяще умел налаживать техническую кооперацию. Система виртуальной реальности включает в себя целый набор технологий, «Фэрсистемс» просто соединяет их в единое целое.
Я слушал его с предельным вниманием. А Соренсон тем временем продолжал:
– Одним из выдающихся качеств Ричарда было умение заинтересовать таких людей, как Рейчел, и привлекать к техническому сотрудничеству все новых партнеров. Вот это повторить будет трудно. Но мы попробуем.
Соренсон попытался дальним ударом загнать мяч в лунку, но тот в каких-то дюймах от нее остановился, и он с досадой поморщился. Мне удалось попасть в лунку с двух ударов, после чего мы направились к следующей метке. Я был доволен собой, пока игра у меня шла не так уж и плохо.
– Завтра собираюсь познакомиться с компанией, – сообщил я Соренсону.
– Интересно, какие у вас останутся впечатления. Упаси вас Бог недооценить Рейчел. Она замечательная умница, о виртуальной реальности знает так много, как никто на свете. Сейчас она управляет компанией вместе с парнем по имени Дэвид Бейкер. Он по натуре больше бизнесмен. Я его ценю – гарвардский диплом в области менеджмента. Он очень целеустремленный, хочет вывести «Фэрсистемс» на достойное место.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116