Суждения на кругу были разные и вызывали спор. Одни предлагали идти на Воронеж, другие – на Тамбов и Козлов. Победила в этих спорах сторона, согласная с планом Булавина идти на Черкасск и тем самым не повторить ошибки разинцев, не оставлять в тылу у себя низовых старшинских казаков, которые могли бы предать.
– Побить всех старшин!
– Под корень их! – шумели на кругу. – А взяв Черкасск, идтить разорять Озов.
– И не токмо Озов, а и самую Москву разорить, всех бояр в ней и всех немцев с прибыльщиками за их злые дела до последнего изничтожить.
– А уж прибыльщиков окаянных – беспременно всех!
Множество недовольных царскими властями собралось в Пристанском городке. Из Тамбовского уезда в один день пришло более тысячи крестьян, убежавших от набора в солдаты; из многих отдаленных мест явились и молодые и старые мужики; присоединились к булавинцам лесорубы и сгонщики плотов по Хопру.
В «прелестных письмах», рассылаемых Булавиным и его полковниками, говорилось: «От нас всякие посадские, торговые и всякие черные люди обиды никакой ни в чем не понесут. Не опасайтесь и не сумлевайтесь отнюдь». И письма эти не оставались без внимания. Крестьяне с примкнувшими к ним посадскими людьми, не дожидаясь булавинской команды, самовольно громили помещичьи имения в Тамбовском, Козловском, Борисоглебском, Усманском и других уездах. Отрядом булавинца Хохлача были пригнаны с государевых конных заводов табуны лошадей, а другой его отряд из-под самого Тамбова угнал много лошадей с драгунского двора. Перепуганный воевода Данилов велел бить в набат и стрелять из пушек. На этот переполох сбежались сотни жителей, которым воевода роздал свинец и порох, а потом, жалуясь, писал в Москву: «И они из города вышли и знатно те тамбовцы к их воровству склонились и на отпор им, бунтовщикам, не только люди из сел, но и городские не идут».
Один из отрядов повстанцев ворвался в Борисоглебск, перебил там начальных людей и вместо них во главе уезда поставил избранным народом атаманов и есаулов; были выпущены из тюрьмы колодники и захвачено много военного снаряжения. К булавинцам присоединились крестьяне из Большой и Малой Грибановки, Корочана, Русской Поляны – из сел, принадлежавших Меншикову. На реке Битюге в селе Боровском булавинцы «великого государя денежную казну разграбили и лошадей увели, и указы и всякие приказные письма изодрали, и многие дома разорили, а колодников распустили, а иных взяли с собою». В Боброве «тамошнего воеводу и подьячих и бурмистров били и грабили, и лошадей государевых отогнали и колодников распустили».
«В Придонье булавинцы множатся и хотят идти к Острогожску», – сообщал в Москву настоятель Донецкого монастыря, а Из Козлова полковник Гулиц с тревогой доносил, что «воров и бунтовщиков много близится к Тамбову». Козловский воевода князь Волконский, испрашивая солдат, писал царю: «Если в Козлове и в Тамбове простого народа полками не охранять и не удержать, то чаю, государь, что их воровство размножится». Не зря опасался этого воевода: жители Козлова и Тамбова, ожидая прихода булавинцев, «стали на переправах и ловили царских людей, из которых иные были ими посажены в воду».
Писал Волконский в Москву и царевичу Алексею: «Если с Москвы присланы будут полки из рекрутов, которые из волостных и с помещичьих крестьян и тамошних краев, и побраны в те полки не в давних временах, то чаю, государь, что они к отпору изменников будут ненадежны».
Царевич Алексей сделал из этого свой вывод: никого не надо посылать, и, может, если не шведы, то взбунтовавшиеся казаки по-своему с отцом расправятся. Скорее бы!..
Отряды казацкой и российской голытьбы подходили к Нижнему Новгороду, и воевода Леонтьев сообщал царю: «А в Нижнем ныне на сухом пути и на воде, на Оке и на Волге, вверху и нанизу от воровских людей в трех верстах проезду нет и превеликое воровство идет, многие дома и вотчины разорены, и стругам и лодкам проезду нет же. А главным у воров Ганка Старченок, и по ведомостям в одной с ним артели со ста человек ходят с знаменами и с барабаном». За булавинцами шли жители степных краев, в целях предосторожности они выжгли степь, выставляли на курганах дозорных и высылали конные разъезды по окрестным местам.
При переходе городов к повстанцам там, по казацкому обычаю, избирался круг для управления всеми делами, освобождались все колодники из тюрем, а ненавистных воевод, офицеров и других начальных людей «сажали в воду». Казна и имущество казненных «водяной смертью» делились между всеми повстанцами.
Атаман Хохлач призвал в булавинское войско много жителей Борисоглебска. С Волги к восставшим пришло человек пятьсот бурлаков, и среди них оказалось немало подвергавшихся гонению раскольников. Главарями у них были расстрига Филимон Иванов сын Поспелов, что жил в Симбирске чернецом, да еще расстрига, бывший в миру Тимофеем Игнатьевым сыном Добриным, а во иноках ему имя было Тарасий, да еще черный поп Мелентий. Были среди булавинцев русские, украинцы, башкиры, черемисы, чуваши, мордва, татары, ротяки, выступавшие не только против царя Петра, но и против своих богатеев.
В Пристанском городке ко времени выступления булавинцев в поход на Черкасск было двадцать тысяч повстанцев. Булавин создал из них большие отряды, назначив командирами надежных и бывалых людей. Для всадников имелись кони, захваченные на государевых заводах и в помещичьих имениях, а пехота продвигалась по реке на судах, отобранных у торговых людей. Не хватало только для всех оружия и мало было продовольствия.
В Черкасске прихода Булавина ждали многие его сторонники; вся подневольная беднота была на его стороне, и слух о том, что казаки-повстанцы двинулись к Черкасску, взбудоражил поселенцев на землях Северского Донца. Волнения захватили Палатовский, Усердский и Валуйский уезды. Из их жителей атаман Старо-айдарского городка Семен Драный собрал отряд в тысячу человек и без боя захватил Луганский городок, многие жители которого наряду с поселенцами Ямполя и ближних хуторов пополнили собой отряд Семена Драного. По землям Слободской Украины к Булавину сотнями тянулись запорожцы и украинцы с днепровского левобережья. На своем пути они разоряли богатеев, захватывали плывущие по рекам купеческие будары и лодки. По всему Придонью, почти до Тамбова и Козлова, отважно действовали все новые и новые отряды непокорных, в которых были и калмыки, отказавшиеся выступать на стороне правительственных войск. Откочевавшие из своих степей к Дону, эти калмыцкие племена находились в дружеских отношениях с донскими казаками и вместе с ними подходили на Орловщине к стенам города Мценска.
VIII
Добравшись по непогодным дорогам до Петербурга, нарочный гонец донес царю Петру весть об убийстве князя Юрия Долгорукого и о разгроме его отряда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241
– Побить всех старшин!
– Под корень их! – шумели на кругу. – А взяв Черкасск, идтить разорять Озов.
– И не токмо Озов, а и самую Москву разорить, всех бояр в ней и всех немцев с прибыльщиками за их злые дела до последнего изничтожить.
– А уж прибыльщиков окаянных – беспременно всех!
Множество недовольных царскими властями собралось в Пристанском городке. Из Тамбовского уезда в один день пришло более тысячи крестьян, убежавших от набора в солдаты; из многих отдаленных мест явились и молодые и старые мужики; присоединились к булавинцам лесорубы и сгонщики плотов по Хопру.
В «прелестных письмах», рассылаемых Булавиным и его полковниками, говорилось: «От нас всякие посадские, торговые и всякие черные люди обиды никакой ни в чем не понесут. Не опасайтесь и не сумлевайтесь отнюдь». И письма эти не оставались без внимания. Крестьяне с примкнувшими к ним посадскими людьми, не дожидаясь булавинской команды, самовольно громили помещичьи имения в Тамбовском, Козловском, Борисоглебском, Усманском и других уездах. Отрядом булавинца Хохлача были пригнаны с государевых конных заводов табуны лошадей, а другой его отряд из-под самого Тамбова угнал много лошадей с драгунского двора. Перепуганный воевода Данилов велел бить в набат и стрелять из пушек. На этот переполох сбежались сотни жителей, которым воевода роздал свинец и порох, а потом, жалуясь, писал в Москву: «И они из города вышли и знатно те тамбовцы к их воровству склонились и на отпор им, бунтовщикам, не только люди из сел, но и городские не идут».
Один из отрядов повстанцев ворвался в Борисоглебск, перебил там начальных людей и вместо них во главе уезда поставил избранным народом атаманов и есаулов; были выпущены из тюрьмы колодники и захвачено много военного снаряжения. К булавинцам присоединились крестьяне из Большой и Малой Грибановки, Корочана, Русской Поляны – из сел, принадлежавших Меншикову. На реке Битюге в селе Боровском булавинцы «великого государя денежную казну разграбили и лошадей увели, и указы и всякие приказные письма изодрали, и многие дома разорили, а колодников распустили, а иных взяли с собою». В Боброве «тамошнего воеводу и подьячих и бурмистров били и грабили, и лошадей государевых отогнали и колодников распустили».
«В Придонье булавинцы множатся и хотят идти к Острогожску», – сообщал в Москву настоятель Донецкого монастыря, а Из Козлова полковник Гулиц с тревогой доносил, что «воров и бунтовщиков много близится к Тамбову». Козловский воевода князь Волконский, испрашивая солдат, писал царю: «Если в Козлове и в Тамбове простого народа полками не охранять и не удержать, то чаю, государь, что их воровство размножится». Не зря опасался этого воевода: жители Козлова и Тамбова, ожидая прихода булавинцев, «стали на переправах и ловили царских людей, из которых иные были ими посажены в воду».
Писал Волконский в Москву и царевичу Алексею: «Если с Москвы присланы будут полки из рекрутов, которые из волостных и с помещичьих крестьян и тамошних краев, и побраны в те полки не в давних временах, то чаю, государь, что они к отпору изменников будут ненадежны».
Царевич Алексей сделал из этого свой вывод: никого не надо посылать, и, может, если не шведы, то взбунтовавшиеся казаки по-своему с отцом расправятся. Скорее бы!..
Отряды казацкой и российской голытьбы подходили к Нижнему Новгороду, и воевода Леонтьев сообщал царю: «А в Нижнем ныне на сухом пути и на воде, на Оке и на Волге, вверху и нанизу от воровских людей в трех верстах проезду нет и превеликое воровство идет, многие дома и вотчины разорены, и стругам и лодкам проезду нет же. А главным у воров Ганка Старченок, и по ведомостям в одной с ним артели со ста человек ходят с знаменами и с барабаном». За булавинцами шли жители степных краев, в целях предосторожности они выжгли степь, выставляли на курганах дозорных и высылали конные разъезды по окрестным местам.
При переходе городов к повстанцам там, по казацкому обычаю, избирался круг для управления всеми делами, освобождались все колодники из тюрем, а ненавистных воевод, офицеров и других начальных людей «сажали в воду». Казна и имущество казненных «водяной смертью» делились между всеми повстанцами.
Атаман Хохлач призвал в булавинское войско много жителей Борисоглебска. С Волги к восставшим пришло человек пятьсот бурлаков, и среди них оказалось немало подвергавшихся гонению раскольников. Главарями у них были расстрига Филимон Иванов сын Поспелов, что жил в Симбирске чернецом, да еще расстрига, бывший в миру Тимофеем Игнатьевым сыном Добриным, а во иноках ему имя было Тарасий, да еще черный поп Мелентий. Были среди булавинцев русские, украинцы, башкиры, черемисы, чуваши, мордва, татары, ротяки, выступавшие не только против царя Петра, но и против своих богатеев.
В Пристанском городке ко времени выступления булавинцев в поход на Черкасск было двадцать тысяч повстанцев. Булавин создал из них большие отряды, назначив командирами надежных и бывалых людей. Для всадников имелись кони, захваченные на государевых заводах и в помещичьих имениях, а пехота продвигалась по реке на судах, отобранных у торговых людей. Не хватало только для всех оружия и мало было продовольствия.
В Черкасске прихода Булавина ждали многие его сторонники; вся подневольная беднота была на его стороне, и слух о том, что казаки-повстанцы двинулись к Черкасску, взбудоражил поселенцев на землях Северского Донца. Волнения захватили Палатовский, Усердский и Валуйский уезды. Из их жителей атаман Старо-айдарского городка Семен Драный собрал отряд в тысячу человек и без боя захватил Луганский городок, многие жители которого наряду с поселенцами Ямполя и ближних хуторов пополнили собой отряд Семена Драного. По землям Слободской Украины к Булавину сотнями тянулись запорожцы и украинцы с днепровского левобережья. На своем пути они разоряли богатеев, захватывали плывущие по рекам купеческие будары и лодки. По всему Придонью, почти до Тамбова и Козлова, отважно действовали все новые и новые отряды непокорных, в которых были и калмыки, отказавшиеся выступать на стороне правительственных войск. Откочевавшие из своих степей к Дону, эти калмыцкие племена находились в дружеских отношениях с донскими казаками и вместе с ними подходили на Орловщине к стенам города Мценска.
VIII
Добравшись по непогодным дорогам до Петербурга, нарочный гонец донес царю Петру весть об убийстве князя Юрия Долгорукого и о разгроме его отряда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241