Вместо вступления в русские, собственные владения царя Петра пришлось шведам отойти глубже в украинские земли к реке Ворскле, в ожидании помощи из Крыма и Польши.
Но вышла и тут незадача. Крымские татары не спешили помогать шведам, – турецкий султан запретил им трогаться с места, а от Польши Карл оказался отрезанным непреодолимой весенней распутицей и разливами рек.
Много оказалось забот у Петра с первых же январских дней 1709 года. Никак нельзя было терять из вида шведов, по слухам, будто бы намеревавшихся идти к Воронежу. Чтобы избежать беды, надо увести по Дону все корабли в Азов.
Из Азова сообщение: изловлен протопоп, соучастник булавинского бунтовства, – пусть бы с особым пристрастием допытывались у него обо всех злодейских умыслах, кои думалось вору Булавину учинить. Не было ли у него связи со шведами?
Глянул Петр в свою записную книжку: о садовнике и о цветочных семенах для Петербургского Летнего сада не позабыть распорядиться.
Он дал указание фельдмаршалу Шереметеву и всем генералам стараться изнурять шведов мелкими, выгодными для русских стычками, не переходящими в большие сражения, и в половине февраля вместе с Меншиковым приехал в Воронеж, чтобы проверить оснащенность вооружением новых кораблей.
Думал заняться там одним важным делом, а дел сразу несколько навалилось, и все они неотложные. Строго предписывал он охранять леса, пригодные для кораблестроения, чтоб никто не смел ухожего леса ни рубить, ни жечь, а в недальних окрестностях Воронежа оказались участки, где дубовые и сосновые леса были вырублены на смоляную гонку, на уголья и на драницы.
Жалоба поступила на мастера-датчанина, что захватил место для верфи близ Успенского монастыря, и игумен челом бил о монастырском утеснении и разорении.
Для постройки пяти кораблей было отведено место по реке Усмайке в округе села Углянска, а для других кораблей – в самом городе Воронеже за слободой Чижовкой да в уезде против села Ступина. Но под Чижовкой против Троицкой церкви объявились мели, и летом переезжают там реку вброд верхами на лошадях и с телегами. А у села Ступина, где вывозили на рамонскую пристань брусья для корабельных килей, нужно сперва расчищать дорогу, заваленную буреломом.
С работными людьми и тут неурядицы: многим из них приходилось жить под открытым небом, перенося все тягости непогоды с малолетними недорослями, у коих одна забота – бежать домой.
И во все эти дела надо было вникать, будто кроме и заниматься нечем!
Петру не терпелось поскорее, дождавшись полой воды, увести Доном готовые корабли к Азову и своим хорошо вооруженным флотом удерживать Турцию и татар от союза со шведами и от помощи им.
Все время брало беспокойство – как там, под Полтавой? И Петр заторопил Меншикова обратно в армию, а сам сразу же по вскрытии рек отправился на бригантине Доном в Азов, ведя за собой восьмидесятипушечный корабль «Орел», два корабля семидесятипушечных, один – пятидесятипушечный и яхту. Недалеко от Азова скакавший по высокому берегу нарочный гонец дал знать о себе и, переправившись на лодке к бригантине, вручил царю письмо от светлейшего князя генерала Меншикова. В письме сообщалось: «Карл отрядил своего генерала Крузе с четырьмя тысячами шведов и с тремя тысячами запорожцев, при четырех пушках, противу нашей конницы к местечку Соколку, где стоял генерал Рен. Неприятель нашу конницу обошел, но она предупредила атаку. После жаркой схватки шведы были сбиты и оставили на поле боя восемьсот убитых, полковника Гильденштерна и несколько офицеров; при переправе же через Ворсклу погибло множество, особливо мазепиных запорожцев. Четыре пушки были взяты, мы потеряли около пятидесяти человек. Два неприятельские ротмистра с тремя хоругами волошскими передались к нам».
– Добро! – сказал довольный Петр.
Гонец доставил хорошую весть, и царь не приминул наградить его.
Что ни день, то ему, королю Карлу XII, приходится ждать очередной неприятности, и сознание того, что завтра может быть значительно хуже, чем было вчера и сегодня, приводило его то в негодование, то в глубокие и беспокойные раздумья о неудачной затее с походом в эту Малороссию, жители которой, под стать невежественным русским мужикам, относились неприязненно к зашедшим северным иноплеменникам.
Мазепа старался всячески убедить запорожцев, своих недавних подопечных, что господа свей наивернейшие их друзья, а сам Карл в своих «прелестных письмах» и воззваниях ко всем жителям Украины уговаривал их, чтобы они откололись от России, но упрямые эти «хохлы» не проявляли желания поддерживать свеев и откликаться на их зов. А как он, Карл, надеялся на восстание запорожских казаков против России, благо был недавний пример – восстание донских казаков. Неужели среди запорожцев не мог выискаться свой Булавин, который и привел бы к нему, шведскому королю, своих казаков?.. Мазепа клялся и божился, что именно так и произойдет со дня на день, но лишь немногие, поддавшиеся обещаниям своего недавнего гетмана, беспорядочными толпами, похожими скорее на разбойничьи шайки, явились к лагерю короля, и пользы от них не было никакой.
Оказалось, что и малороссы готовы были лишь всячески вредить. Генерал-майор Крейс при переправе через Псел вынужден был потерять большой обоз вместе с гуртом скота, и сам едва ушел от налетевшего на него вражеского полчища, в котором оказалось много малороссов. А в обозе было продовольствие и фураж; а гурт скота вселял надежду, что какое-то время шведский лагерь будет обеспечен свежим мясом. Не вышло так.
Крепость в Переволочне, занятую запорожскими приверженцами Мазепы, сжег какой-то полковник Яковлев и побил ее защитников, а под Керебердою донские казаки напали на запорожцев и разгромили весь их табор; из селения Решетиловки шведы выбиты, и многие из них потонули при переправе через реку. И, пожалуй, самое неприятное – это сообщение о том, что из шведской армии сбежало несколько солдат.
К весне 1709 года войска Карла XII сосредоточились между реками Ворсклой и Пселом, а главная квартира короля была в селе Будищах, около Диканьки. Меншиков со своими полками находился на левом берегу Ворсклы, под Ахтыркой, а Шереметев – на правом берегу Хорола под Миргородом. Соединившиеся одна с другой русские армии переграждали путь шведам на север, и прорвать эту преграду могла только решительная битва. В случае победы Карлу были бы открыты все пути и дороги, а мысли о поражении он допустить не мог. Ему приходилось смириться с тем, что никаких подкреплений не дождаться, надо было только дать возможность своим войскам немного отдохнуть да пополнить истощившиеся запасы продовольствия и снаряжения, – только где все это взять?
Мазепа указал – где:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241
Но вышла и тут незадача. Крымские татары не спешили помогать шведам, – турецкий султан запретил им трогаться с места, а от Польши Карл оказался отрезанным непреодолимой весенней распутицей и разливами рек.
Много оказалось забот у Петра с первых же январских дней 1709 года. Никак нельзя было терять из вида шведов, по слухам, будто бы намеревавшихся идти к Воронежу. Чтобы избежать беды, надо увести по Дону все корабли в Азов.
Из Азова сообщение: изловлен протопоп, соучастник булавинского бунтовства, – пусть бы с особым пристрастием допытывались у него обо всех злодейских умыслах, кои думалось вору Булавину учинить. Не было ли у него связи со шведами?
Глянул Петр в свою записную книжку: о садовнике и о цветочных семенах для Петербургского Летнего сада не позабыть распорядиться.
Он дал указание фельдмаршалу Шереметеву и всем генералам стараться изнурять шведов мелкими, выгодными для русских стычками, не переходящими в большие сражения, и в половине февраля вместе с Меншиковым приехал в Воронеж, чтобы проверить оснащенность вооружением новых кораблей.
Думал заняться там одним важным делом, а дел сразу несколько навалилось, и все они неотложные. Строго предписывал он охранять леса, пригодные для кораблестроения, чтоб никто не смел ухожего леса ни рубить, ни жечь, а в недальних окрестностях Воронежа оказались участки, где дубовые и сосновые леса были вырублены на смоляную гонку, на уголья и на драницы.
Жалоба поступила на мастера-датчанина, что захватил место для верфи близ Успенского монастыря, и игумен челом бил о монастырском утеснении и разорении.
Для постройки пяти кораблей было отведено место по реке Усмайке в округе села Углянска, а для других кораблей – в самом городе Воронеже за слободой Чижовкой да в уезде против села Ступина. Но под Чижовкой против Троицкой церкви объявились мели, и летом переезжают там реку вброд верхами на лошадях и с телегами. А у села Ступина, где вывозили на рамонскую пристань брусья для корабельных килей, нужно сперва расчищать дорогу, заваленную буреломом.
С работными людьми и тут неурядицы: многим из них приходилось жить под открытым небом, перенося все тягости непогоды с малолетними недорослями, у коих одна забота – бежать домой.
И во все эти дела надо было вникать, будто кроме и заниматься нечем!
Петру не терпелось поскорее, дождавшись полой воды, увести Доном готовые корабли к Азову и своим хорошо вооруженным флотом удерживать Турцию и татар от союза со шведами и от помощи им.
Все время брало беспокойство – как там, под Полтавой? И Петр заторопил Меншикова обратно в армию, а сам сразу же по вскрытии рек отправился на бригантине Доном в Азов, ведя за собой восьмидесятипушечный корабль «Орел», два корабля семидесятипушечных, один – пятидесятипушечный и яхту. Недалеко от Азова скакавший по высокому берегу нарочный гонец дал знать о себе и, переправившись на лодке к бригантине, вручил царю письмо от светлейшего князя генерала Меншикова. В письме сообщалось: «Карл отрядил своего генерала Крузе с четырьмя тысячами шведов и с тремя тысячами запорожцев, при четырех пушках, противу нашей конницы к местечку Соколку, где стоял генерал Рен. Неприятель нашу конницу обошел, но она предупредила атаку. После жаркой схватки шведы были сбиты и оставили на поле боя восемьсот убитых, полковника Гильденштерна и несколько офицеров; при переправе же через Ворсклу погибло множество, особливо мазепиных запорожцев. Четыре пушки были взяты, мы потеряли около пятидесяти человек. Два неприятельские ротмистра с тремя хоругами волошскими передались к нам».
– Добро! – сказал довольный Петр.
Гонец доставил хорошую весть, и царь не приминул наградить его.
Что ни день, то ему, королю Карлу XII, приходится ждать очередной неприятности, и сознание того, что завтра может быть значительно хуже, чем было вчера и сегодня, приводило его то в негодование, то в глубокие и беспокойные раздумья о неудачной затее с походом в эту Малороссию, жители которой, под стать невежественным русским мужикам, относились неприязненно к зашедшим северным иноплеменникам.
Мазепа старался всячески убедить запорожцев, своих недавних подопечных, что господа свей наивернейшие их друзья, а сам Карл в своих «прелестных письмах» и воззваниях ко всем жителям Украины уговаривал их, чтобы они откололись от России, но упрямые эти «хохлы» не проявляли желания поддерживать свеев и откликаться на их зов. А как он, Карл, надеялся на восстание запорожских казаков против России, благо был недавний пример – восстание донских казаков. Неужели среди запорожцев не мог выискаться свой Булавин, который и привел бы к нему, шведскому королю, своих казаков?.. Мазепа клялся и божился, что именно так и произойдет со дня на день, но лишь немногие, поддавшиеся обещаниям своего недавнего гетмана, беспорядочными толпами, похожими скорее на разбойничьи шайки, явились к лагерю короля, и пользы от них не было никакой.
Оказалось, что и малороссы готовы были лишь всячески вредить. Генерал-майор Крейс при переправе через Псел вынужден был потерять большой обоз вместе с гуртом скота, и сам едва ушел от налетевшего на него вражеского полчища, в котором оказалось много малороссов. А в обозе было продовольствие и фураж; а гурт скота вселял надежду, что какое-то время шведский лагерь будет обеспечен свежим мясом. Не вышло так.
Крепость в Переволочне, занятую запорожскими приверженцами Мазепы, сжег какой-то полковник Яковлев и побил ее защитников, а под Керебердою донские казаки напали на запорожцев и разгромили весь их табор; из селения Решетиловки шведы выбиты, и многие из них потонули при переправе через реку. И, пожалуй, самое неприятное – это сообщение о том, что из шведской армии сбежало несколько солдат.
К весне 1709 года войска Карла XII сосредоточились между реками Ворсклой и Пселом, а главная квартира короля была в селе Будищах, около Диканьки. Меншиков со своими полками находился на левом берегу Ворсклы, под Ахтыркой, а Шереметев – на правом берегу Хорола под Миргородом. Соединившиеся одна с другой русские армии переграждали путь шведам на север, и прорвать эту преграду могла только решительная битва. В случае победы Карлу были бы открыты все пути и дороги, а мысли о поражении он допустить не мог. Ему приходилось смириться с тем, что никаких подкреплений не дождаться, надо было только дать возможность своим войскам немного отдохнуть да пополнить истощившиеся запасы продовольствия и снаряжения, – только где все это взять?
Мазепа указал – где:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241