Но не с женщиной из плоти и крови, которая будет жить в моем доме. С женщиной, которую он любит всем сердцем и которой позволил сюда войти.
Ричард наконец привлек дочь к себе, и она со слезами уткнулась в его широкое плечо.
– Дорогая, – прошептал он. – Я заберу тебя в Нормандию. Ты не можешь тут оставаться и…
– Нет, нет! – Бринна решительно вытерла слезы. – Я люблю его, отец. Я должна остаться.
Лорд Ричард понимающе кивнул и, отстранив дочь, посмотрел ей в глаза.
– Значит, ты будешь за него бороться?
– Ты слишком много времени провел в обществе герцога Вильгельма. – Она слабо улыбнулась. – Я попытаюсь.
Выбора у нее все равно нет. Покинув Брэнда, она превратится в то, чем стал ее Тритон… хотя жизнь рядом с ним может привести к тому же.
– Воистину ты дочь своей матери, Бриннафар Гренадин.
Услышав свое полное имя, данное матерью, Бринна улыбнулась, поцеловала грубую щеку отца и высвободилась из его объятий.
– Полагаю, сейчас я должна проехаться верхом… Прогулка будет долгая и далекая, мне надо собраться с мыслями. – Она затянула на талии кожаный ремень, заплела косу и перебросила ее через плечо.
– Возьми с собой Данте или одного из моих людей, дочь.
– С каких пор мне требуется сопровождение для прогулки по собственной земле? – нахмурилась она.
– Просто сделай это для моего спокойствия.
Забота отца согрела ей сердце, Бринна обняла старого лорда.
– Хорошо, я возьму кого-нибудь. Обещаю.
Лорд Ричард кивнул, и она выбежала из комнаты, зная, что должна сделать это немедленно, иначе вообще не уедет. Ричард тяжело вздохнул. Сердце подсказывало, что надо найти лорда Ризанде, но благоразумие отвергло эту мысль, и он понял, что разговор с зятем лучше отложить, так будет намного безопаснее для них обоих.
Тем временем Бринна выскользнула из замка, но, выполняя обещание, данное отцу, была не одна. За ней по пятам несся Кейос, собака Брэнда.
Лорд Эверлоха зорким ястребиным взглядом следил за Колетт, нервно ходившей по комнате, не упуская ни малейшего ее движения.
– Итак? – спросил он.
Колетт остановилась и, закрыв лицо руками, заплакала.
– Мой отец пообещал меня скотине, Брэнд.
– Ну и что? – Разве Бринну не заставили выйти за скотину? И разве она не встретила свою участь без слез? – Многих женщин заставляют выходить замуж без любви.
Колетт посмотрела на него сквозь дрожащие пальцы:
– Я не могу! Я не могу! Он дикарь!
Брэнд сел на стул с высокой спинкой. На один миг возникло желание подойти, утешить ее, но он понял, что это всего лишь давняя привычка. Он совсем не хотел обнимать ее. А еще недавно ему казалось, что если он снова увидит Колетт, то сможет простить ее. Позволив ей войти в Эверлох, он думал, что задаст ей мучившие его вопросы. Теперь она здесь, а он мог думать лишь о Бринне. Черт, жена снова заставила его почувствовать себя живым. Он чуть заметно улыбнулся при чудесном воспоминании о поцелуях на морозном ветру. Закрыв глаза, он вспоминал ее губы, с которых срывались ядовитые слова. Да, характер у Бринны вспыльчивый, но она все же не стала спорить, когда он приказал ей замолчать. Только посмотрела на него так, будто он вырвал из ее груди сердце и держал перед ней окровавленный кусок. Господи, он причинил ей боль. Почему женщины настолько чувствительны? Мужчинам лучше было бы обходиться без них, подумал он. Тогда не пришлось бы сожалеть о поспешных решениях.
– Ты должна вернуться к отцу, Колетт. Ты не можешь оставаться здесь, я сделал оши…
– Нет, нет, пожалуйста, милорд! – Она подбежала и упала к его ногам. – Позвольте мне остаться до весны, умоляю вас. К тому времени отец забудет о своем намерении отдать меня этому дикарю. Вы сможете отвезти меня назад и поговорить с ним.
– И что я скажу? – Глаза Брэнда сверкали, как молнии сквозь листву дерева. – Что я должен сказать твоему отцу? Должен попросить, чтоб он простил очередной позор, которым родная дочь запятнала его имя? Или я должен объяснить ему, что у его дочери нет сердца? Что он должен забыть о ее чести и принять ее блуд? Что он должен простить ей бесконечную череду мужчин?
Как ни странно, эти оскорбления, похоже, не задели женщину, стоявшую перед ним на коленях. Если б не гнев, ослепивший Брэнда, гнев, который был нужен ему для излечения, он бы заметил, что Колетт абсолютно не волнует его мнение о ней.
– Вы уже отсылали меня прежде, – сказала она. – Умоляю не делать этого снова. Я просто лишу себя жизни.
– Вздор. Ты слишком любишь себя.
В эту минуту Колетт восхищалась им. Он был потрясающим, как небо перед бурей. Но она знала и другого Брэнда Ризанде. Помнила любовь в глазах цвета морской волны, страсть, которая нежно омывала ее, ласку сильных рук, восхитительное ощущение, когда он целовал ее. Да, она имела над ним власть. Просто ему следует напомнить об этом.
– Брэнд, – промурлыкала она, темные глаза ласкали его лицо. Она увидела в его взгляде гнев, однако не придала этому значения. – Если ты когда-нибудь любил меня, помоги.
– Не говори мне о любви. Я ничего тебе не должен. Я женился на другой и хочу быть свободным от тебя. – Он знал, что это правда. Он больше не хотел видеть ее во сне. Она была здесь, но он сейчас не хотел ее видеть.
– Я знаю, что ты женился, Брэнд. – Она прикоснулась кончиком пальца к его губам, чтоб он замолчал. Его желания совершенно ее не интересовали. – Слухи о твоей битве с сэром Ричардом Дюмоном быстро разнеслись по всей стране. Я знаю, ты был вынужден жениться на его дочери-саксонке, чтобы получить эту землю…
– Я хотел жениться на ней, – прервал Брэнд.
– Ты любишь ее? – Молчание. – Она красива.
Тело Колетт Медленно прижималось к нему, обольстительно напоминая прежние дни. Он закрьш глаза, увидев перед собой лицо Колетт, ее губы, вкусом которых он в свое время так наслаждался.
– Колетт. – Но имя прозвучало чужим.
– Я люблю тебя, Брэнд.
Он склонил голову к мягким пальцам, гладившим его щеку, и открыл глаза. Брэнд ожидал увидеть волосы цвета обожженной бронзы, даже поднял руки к прекрасному лицу. И был почти удивлен, когда снова увидел Колетт.
– Могу я остаться, милорд?
– Non, Колетт. – Он поднялся и оттолкнул ее. – Утром ты уедешь.
– Я не могу! – взвыла она и снова упала на колени. – Пожалуйста, не отсылай меня. Холодно, я умру прежде, чем доеду до Кентербери. – Она замолчала, дожидаясь ответа. – Пожалуйста, Брэнд. Мой жених уже избил меня. Я боюсь возвращаться домой.
Он смотрел на ее соломенные волосы, борясь с желанием коснуться их. Будь она проклята, и Бринна тоже! Он ведь не бессердечный ублюдок.
– Хорошо. Можешь остаться, пока я не решу, что с тобой делать. Но пока ты здесь, Колетт, предупреждаю, держись подальше от меня и от моей жены. Я не хочу еще больше оскорблять ее чувства, достаточно твоего присутствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Ричард наконец привлек дочь к себе, и она со слезами уткнулась в его широкое плечо.
– Дорогая, – прошептал он. – Я заберу тебя в Нормандию. Ты не можешь тут оставаться и…
– Нет, нет! – Бринна решительно вытерла слезы. – Я люблю его, отец. Я должна остаться.
Лорд Ричард понимающе кивнул и, отстранив дочь, посмотрел ей в глаза.
– Значит, ты будешь за него бороться?
– Ты слишком много времени провел в обществе герцога Вильгельма. – Она слабо улыбнулась. – Я попытаюсь.
Выбора у нее все равно нет. Покинув Брэнда, она превратится в то, чем стал ее Тритон… хотя жизнь рядом с ним может привести к тому же.
– Воистину ты дочь своей матери, Бриннафар Гренадин.
Услышав свое полное имя, данное матерью, Бринна улыбнулась, поцеловала грубую щеку отца и высвободилась из его объятий.
– Полагаю, сейчас я должна проехаться верхом… Прогулка будет долгая и далекая, мне надо собраться с мыслями. – Она затянула на талии кожаный ремень, заплела косу и перебросила ее через плечо.
– Возьми с собой Данте или одного из моих людей, дочь.
– С каких пор мне требуется сопровождение для прогулки по собственной земле? – нахмурилась она.
– Просто сделай это для моего спокойствия.
Забота отца согрела ей сердце, Бринна обняла старого лорда.
– Хорошо, я возьму кого-нибудь. Обещаю.
Лорд Ричард кивнул, и она выбежала из комнаты, зная, что должна сделать это немедленно, иначе вообще не уедет. Ричард тяжело вздохнул. Сердце подсказывало, что надо найти лорда Ризанде, но благоразумие отвергло эту мысль, и он понял, что разговор с зятем лучше отложить, так будет намного безопаснее для них обоих.
Тем временем Бринна выскользнула из замка, но, выполняя обещание, данное отцу, была не одна. За ней по пятам несся Кейос, собака Брэнда.
Лорд Эверлоха зорким ястребиным взглядом следил за Колетт, нервно ходившей по комнате, не упуская ни малейшего ее движения.
– Итак? – спросил он.
Колетт остановилась и, закрыв лицо руками, заплакала.
– Мой отец пообещал меня скотине, Брэнд.
– Ну и что? – Разве Бринну не заставили выйти за скотину? И разве она не встретила свою участь без слез? – Многих женщин заставляют выходить замуж без любви.
Колетт посмотрела на него сквозь дрожащие пальцы:
– Я не могу! Я не могу! Он дикарь!
Брэнд сел на стул с высокой спинкой. На один миг возникло желание подойти, утешить ее, но он понял, что это всего лишь давняя привычка. Он совсем не хотел обнимать ее. А еще недавно ему казалось, что если он снова увидит Колетт, то сможет простить ее. Позволив ей войти в Эверлох, он думал, что задаст ей мучившие его вопросы. Теперь она здесь, а он мог думать лишь о Бринне. Черт, жена снова заставила его почувствовать себя живым. Он чуть заметно улыбнулся при чудесном воспоминании о поцелуях на морозном ветру. Закрыв глаза, он вспоминал ее губы, с которых срывались ядовитые слова. Да, характер у Бринны вспыльчивый, но она все же не стала спорить, когда он приказал ей замолчать. Только посмотрела на него так, будто он вырвал из ее груди сердце и держал перед ней окровавленный кусок. Господи, он причинил ей боль. Почему женщины настолько чувствительны? Мужчинам лучше было бы обходиться без них, подумал он. Тогда не пришлось бы сожалеть о поспешных решениях.
– Ты должна вернуться к отцу, Колетт. Ты не можешь оставаться здесь, я сделал оши…
– Нет, нет, пожалуйста, милорд! – Она подбежала и упала к его ногам. – Позвольте мне остаться до весны, умоляю вас. К тому времени отец забудет о своем намерении отдать меня этому дикарю. Вы сможете отвезти меня назад и поговорить с ним.
– И что я скажу? – Глаза Брэнда сверкали, как молнии сквозь листву дерева. – Что я должен сказать твоему отцу? Должен попросить, чтоб он простил очередной позор, которым родная дочь запятнала его имя? Или я должен объяснить ему, что у его дочери нет сердца? Что он должен забыть о ее чести и принять ее блуд? Что он должен простить ей бесконечную череду мужчин?
Как ни странно, эти оскорбления, похоже, не задели женщину, стоявшую перед ним на коленях. Если б не гнев, ослепивший Брэнда, гнев, который был нужен ему для излечения, он бы заметил, что Колетт абсолютно не волнует его мнение о ней.
– Вы уже отсылали меня прежде, – сказала она. – Умоляю не делать этого снова. Я просто лишу себя жизни.
– Вздор. Ты слишком любишь себя.
В эту минуту Колетт восхищалась им. Он был потрясающим, как небо перед бурей. Но она знала и другого Брэнда Ризанде. Помнила любовь в глазах цвета морской волны, страсть, которая нежно омывала ее, ласку сильных рук, восхитительное ощущение, когда он целовал ее. Да, она имела над ним власть. Просто ему следует напомнить об этом.
– Брэнд, – промурлыкала она, темные глаза ласкали его лицо. Она увидела в его взгляде гнев, однако не придала этому значения. – Если ты когда-нибудь любил меня, помоги.
– Не говори мне о любви. Я ничего тебе не должен. Я женился на другой и хочу быть свободным от тебя. – Он знал, что это правда. Он больше не хотел видеть ее во сне. Она была здесь, но он сейчас не хотел ее видеть.
– Я знаю, что ты женился, Брэнд. – Она прикоснулась кончиком пальца к его губам, чтоб он замолчал. Его желания совершенно ее не интересовали. – Слухи о твоей битве с сэром Ричардом Дюмоном быстро разнеслись по всей стране. Я знаю, ты был вынужден жениться на его дочери-саксонке, чтобы получить эту землю…
– Я хотел жениться на ней, – прервал Брэнд.
– Ты любишь ее? – Молчание. – Она красива.
Тело Колетт Медленно прижималось к нему, обольстительно напоминая прежние дни. Он закрьш глаза, увидев перед собой лицо Колетт, ее губы, вкусом которых он в свое время так наслаждался.
– Колетт. – Но имя прозвучало чужим.
– Я люблю тебя, Брэнд.
Он склонил голову к мягким пальцам, гладившим его щеку, и открыл глаза. Брэнд ожидал увидеть волосы цвета обожженной бронзы, даже поднял руки к прекрасному лицу. И был почти удивлен, когда снова увидел Колетт.
– Могу я остаться, милорд?
– Non, Колетт. – Он поднялся и оттолкнул ее. – Утром ты уедешь.
– Я не могу! – взвыла она и снова упала на колени. – Пожалуйста, не отсылай меня. Холодно, я умру прежде, чем доеду до Кентербери. – Она замолчала, дожидаясь ответа. – Пожалуйста, Брэнд. Мой жених уже избил меня. Я боюсь возвращаться домой.
Он смотрел на ее соломенные волосы, борясь с желанием коснуться их. Будь она проклята, и Бринна тоже! Он ведь не бессердечный ублюдок.
– Хорошо. Можешь остаться, пока я не решу, что с тобой делать. Но пока ты здесь, Колетт, предупреждаю, держись подальше от меня и от моей жены. Я не хочу еще больше оскорблять ее чувства, достаточно твоего присутствия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54