«Если бы Александр был женщиной, — писал Наполеон Жозефине, — я сделал бы его своей любовницей».
Но «любовница» не уступала «возлюбленному» в умении играть принятую роль. Александр был столь же ласков и «открыт» со своим «братом», так же охотно падал к нему в объятия и говорил комплименты. Однако при этом он твердо вел свою линию, на уступки не шел и старался выторговать как можно больше. В конце концов Наполеон сорвался. Во время одного из споров он вышел из себя. Вся напускная любезность мигом исчезла. Бросив на пол свою прославленную треуголку, он стал топтать ее ногами и при этом орал, словно рыночный торговец. Александр холодно взглянул на него.
— Прекратите, сир. Вы резки, а я упрям. Будем разговаривать спокойно и рассуждать, как здравые люди. А то ведь я могу и уехать…
Сказано было таким тоном, что Наполеон сразу осекся. Во все глаза глядел он на собеседника. А ведь этот и впрямь может уехать… Но откуда вдруг взялась такая прыть? Что сделало столь непоколебимым этого мягкого и ласкового византийца?..
…Если бы император французов знал о том, что произошло всего лишь несколько дней назад, он вряд ли стал бы удивляться…
17
С самого начала пребывания в Эрфурте Александр Павлович заметил, что князь Беневентский, находившийся в свите Наполеона, упорно ищет с ним встречи с глазу на глаз. Русский император от подобной встречи уклонялся. Талейран был ему неприятен. Царю была хорошо известна роль, сыгранная в убийстве герцога Энгиенского тогдашним министром иностранных дел. А главное, Александр не мог забыть, что в те дни Талейран прислал ему ноту с язвительным намеком на обстоятельства смерти Павла I. И все же хитрый француз добился своего. На одном высокопоставленном приеме он улучил момент, когда царь оказался вне обычного окружения, и подошел к нему.
Талейран приступил к делу прямо, без всяких околичностей.
— Государь, зачем вы приехали сюда?
Александр удивленно вскинул брови.
Не дожидаясь ответа, его собеседник продолжал:
— На вас пала благородная миссия спасти Европу. И вы в силах этого достичь, лишь во всем противостоя Наполеону…
…Как мог он отважиться на подобный шаг? Ведь он прекрасно понимал, что скажи Александр два слова Наполеону, и он погиб безвозвратно. Но Талейран был тонким знатоком человеческих душ. Он достаточно присмотрелся к царю и был уверен, что тот его не выдаст. Знал он также, что Александр его внимательно выслушает…
…При таких обстоятельствах радетель о «спасении Европы» стал платным агентом русского правительства. Но царь не ведал, что еще до этого Талейран успел продать свои услуги австрийской короне…
18
Хотя эрфуртское свидание закончилось теми же объятиями и поцелуями, с которых началось, Наполеон, проводив Александра, был мрачен и задумчив. Он понял, что прочный союз, на который он рассчитывал, не удался. Во всех спорных вопросах, если дело касалось России, Александр оставался непреклонным. В отношении континентальной блокады он, как и раньше, не проявлял особенного энтузиазма. Когда Наполеон намекнул на возможность и желательность брака с русской великой княжной, царь отвечал уклончиво, уверяя, что это от него не зависит. Одним словом, по всем статьям Эрфурт для французского императора означал шаг назад по сравнению с Тильзитом.
Одного лишь Наполеон добился: он мог надеяться (на ближайшее время, во всяком случае), что, отправляясь на Пиренейский полуостров, не получит неожиданного удара в спину.
Нужно было немедленно использовать эту возможность для быстрого завершения испанской войны.
19
Испанская война оказалась самой жестокой и кровавой из всех, которые до сих пор вел великий полководец.
Нельзя сказать, чтобы это было для него полной неожиданностью. События весны и лета 1808 года наглядно показали, что здесь полумерами не обойдешься, что его военачальники с этим делом не справились. Именно поэтому он в конце концов решил лично возглавить кампанию.
И все же он не предвидел всего, с чем ему пришлось столкнуться. Он совершенно не мог понять: почему так взъярилась против него эта нация? Неужели испанцы жалели ничтожных Бурбонов, которых он от них убрал, дав взамен прогрессивные декреты, зачеркнувшие феодализм, изгнавшие инквизицию и улучшившие экономическое положение страны? Наполеон хорошо знал историю, но в этом случае не вспомнил, что еще две тысячи лет назад вольнолюбивые иберийцы так же отчаянно бились против великой Римской державы, не желая подчиняться ее хваленым законам и ее порабощающей цивилизации…
Он обладал превосходной армией, в состав которой входили свежие силы и опытные ветераны, имел отличных помощников, был всему миру известен своим полководческим гением. А они… «Чернь», «нищие оборванцы», «грязное мужичье» — так презрительно величал император своих противников. Но это «мужичье» давало ему уроки, каких он никогда не имел от вымуштрованных армий коалиции. Он бил их, уничтожал десятками тысяч, его армия подобно огненному смерчу проносилась по Испании, но они, не зная страха, дрались и умирали за каждый город, каждую деревню, каждую пядь своей политой потом и кровью многострадальной земли.
Особенно страшной была осада Сарагоссы. Несколько месяцев держалась героическая крепость, наконец 27 января 18 09 года пала. Но еще почти три недели пришлось завоевателям усмирять взятый город! «Нищие оборванцы» сумели превратить каждую улицу, переулок, двор в новое поле боя. Используя любое прикрытие, они поливали свинцом проходившие полки, с самодельными кинжалами, кухонными ножами, железными прутьями бросались на вооруженных до зубов французов, погибая, но и губя захватчиков. Более пятидесяти тысяч испанцев вырезали солдаты маршала Ланна, не щадя ни женщин, ни детей, прежде чем полностью овладели городом.
— Какая война! — со вздохом говорил Ланн, проезжая по усыпанным трупами улицам Сарагоссы. — Быть вынужденным убивать столько храбрых или пусть даже сумасшедших людей! Эта победа наводит на тяжкие размышления…
Сопротивление Испании заставило устыдиться сателлитов Наполеона.
Зашевелилась Пруссия.
— За Пиренеями блеснул луч света! — радостно говорили австрийцы. — Пора и нам вступать в борьбу. Теперь злодей может биться с нами только одной рукой — вторая надолго парализована!..
Австрийская армия начала разворачиваться вдоль баварской границы.
Об этих настроениях и действиях Наполеон прекрасно знал. Они-то и вынудили его, не закончив кампанию, снова бросить ее на руки маршалов и лететь в Париж.
20
Но была и еще одна причина, заставившая императора поспешить с возвращением в столицу. Его тайной полиции удалось проникнуть в переписку, сильно компрометирующую Фуше и — в особенности — Талейрана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Но «любовница» не уступала «возлюбленному» в умении играть принятую роль. Александр был столь же ласков и «открыт» со своим «братом», так же охотно падал к нему в объятия и говорил комплименты. Однако при этом он твердо вел свою линию, на уступки не шел и старался выторговать как можно больше. В конце концов Наполеон сорвался. Во время одного из споров он вышел из себя. Вся напускная любезность мигом исчезла. Бросив на пол свою прославленную треуголку, он стал топтать ее ногами и при этом орал, словно рыночный торговец. Александр холодно взглянул на него.
— Прекратите, сир. Вы резки, а я упрям. Будем разговаривать спокойно и рассуждать, как здравые люди. А то ведь я могу и уехать…
Сказано было таким тоном, что Наполеон сразу осекся. Во все глаза глядел он на собеседника. А ведь этот и впрямь может уехать… Но откуда вдруг взялась такая прыть? Что сделало столь непоколебимым этого мягкого и ласкового византийца?..
…Если бы император французов знал о том, что произошло всего лишь несколько дней назад, он вряд ли стал бы удивляться…
17
С самого начала пребывания в Эрфурте Александр Павлович заметил, что князь Беневентский, находившийся в свите Наполеона, упорно ищет с ним встречи с глазу на глаз. Русский император от подобной встречи уклонялся. Талейран был ему неприятен. Царю была хорошо известна роль, сыгранная в убийстве герцога Энгиенского тогдашним министром иностранных дел. А главное, Александр не мог забыть, что в те дни Талейран прислал ему ноту с язвительным намеком на обстоятельства смерти Павла I. И все же хитрый француз добился своего. На одном высокопоставленном приеме он улучил момент, когда царь оказался вне обычного окружения, и подошел к нему.
Талейран приступил к делу прямо, без всяких околичностей.
— Государь, зачем вы приехали сюда?
Александр удивленно вскинул брови.
Не дожидаясь ответа, его собеседник продолжал:
— На вас пала благородная миссия спасти Европу. И вы в силах этого достичь, лишь во всем противостоя Наполеону…
…Как мог он отважиться на подобный шаг? Ведь он прекрасно понимал, что скажи Александр два слова Наполеону, и он погиб безвозвратно. Но Талейран был тонким знатоком человеческих душ. Он достаточно присмотрелся к царю и был уверен, что тот его не выдаст. Знал он также, что Александр его внимательно выслушает…
…При таких обстоятельствах радетель о «спасении Европы» стал платным агентом русского правительства. Но царь не ведал, что еще до этого Талейран успел продать свои услуги австрийской короне…
18
Хотя эрфуртское свидание закончилось теми же объятиями и поцелуями, с которых началось, Наполеон, проводив Александра, был мрачен и задумчив. Он понял, что прочный союз, на который он рассчитывал, не удался. Во всех спорных вопросах, если дело касалось России, Александр оставался непреклонным. В отношении континентальной блокады он, как и раньше, не проявлял особенного энтузиазма. Когда Наполеон намекнул на возможность и желательность брака с русской великой княжной, царь отвечал уклончиво, уверяя, что это от него не зависит. Одним словом, по всем статьям Эрфурт для французского императора означал шаг назад по сравнению с Тильзитом.
Одного лишь Наполеон добился: он мог надеяться (на ближайшее время, во всяком случае), что, отправляясь на Пиренейский полуостров, не получит неожиданного удара в спину.
Нужно было немедленно использовать эту возможность для быстрого завершения испанской войны.
19
Испанская война оказалась самой жестокой и кровавой из всех, которые до сих пор вел великий полководец.
Нельзя сказать, чтобы это было для него полной неожиданностью. События весны и лета 1808 года наглядно показали, что здесь полумерами не обойдешься, что его военачальники с этим делом не справились. Именно поэтому он в конце концов решил лично возглавить кампанию.
И все же он не предвидел всего, с чем ему пришлось столкнуться. Он совершенно не мог понять: почему так взъярилась против него эта нация? Неужели испанцы жалели ничтожных Бурбонов, которых он от них убрал, дав взамен прогрессивные декреты, зачеркнувшие феодализм, изгнавшие инквизицию и улучшившие экономическое положение страны? Наполеон хорошо знал историю, но в этом случае не вспомнил, что еще две тысячи лет назад вольнолюбивые иберийцы так же отчаянно бились против великой Римской державы, не желая подчиняться ее хваленым законам и ее порабощающей цивилизации…
Он обладал превосходной армией, в состав которой входили свежие силы и опытные ветераны, имел отличных помощников, был всему миру известен своим полководческим гением. А они… «Чернь», «нищие оборванцы», «грязное мужичье» — так презрительно величал император своих противников. Но это «мужичье» давало ему уроки, каких он никогда не имел от вымуштрованных армий коалиции. Он бил их, уничтожал десятками тысяч, его армия подобно огненному смерчу проносилась по Испании, но они, не зная страха, дрались и умирали за каждый город, каждую деревню, каждую пядь своей политой потом и кровью многострадальной земли.
Особенно страшной была осада Сарагоссы. Несколько месяцев держалась героическая крепость, наконец 27 января 18 09 года пала. Но еще почти три недели пришлось завоевателям усмирять взятый город! «Нищие оборванцы» сумели превратить каждую улицу, переулок, двор в новое поле боя. Используя любое прикрытие, они поливали свинцом проходившие полки, с самодельными кинжалами, кухонными ножами, железными прутьями бросались на вооруженных до зубов французов, погибая, но и губя захватчиков. Более пятидесяти тысяч испанцев вырезали солдаты маршала Ланна, не щадя ни женщин, ни детей, прежде чем полностью овладели городом.
— Какая война! — со вздохом говорил Ланн, проезжая по усыпанным трупами улицам Сарагоссы. — Быть вынужденным убивать столько храбрых или пусть даже сумасшедших людей! Эта победа наводит на тяжкие размышления…
Сопротивление Испании заставило устыдиться сателлитов Наполеона.
Зашевелилась Пруссия.
— За Пиренеями блеснул луч света! — радостно говорили австрийцы. — Пора и нам вступать в борьбу. Теперь злодей может биться с нами только одной рукой — вторая надолго парализована!..
Австрийская армия начала разворачиваться вдоль баварской границы.
Об этих настроениях и действиях Наполеон прекрасно знал. Они-то и вынудили его, не закончив кампанию, снова бросить ее на руки маршалов и лететь в Париж.
20
Но была и еще одна причина, заставившая императора поспешить с возвращением в столицу. Его тайной полиции удалось проникнуть в переписку, сильно компрометирующую Фуше и — в особенности — Талейрана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100