— Да…Вот…, — промямлил Михаил, не понимая зверского выражения его бесцветных глаз. — Коньяк пьем… Присоединяйтесь…
— За упокой пьете, — на тонких губах Живоглота заиграла мерзкая улыбочка.
— За чей упокой? — не понимал ничего Михаил.
— Лоха из меня держишь? — прошипел Живоглот. — А ну, вставай, управляющий казино, поедешь с нами!
Михаил встал, поднялся со стула и Игорь.
— Да что случилось, братан? — недоумевал Игорь.
— Разберемся, — цедил Живоглот. — Разберемся по большому счету, с пристрастием, до самой подноготной… Не место здесь базарить, уши кругом. Пошел в машину, Мишель!
Двое братков схватили под руки Лычкина и быстро повели его к выходу. Подчиненные Михаила с удивлением глядели на то, что творят с их управляющим. Но они прекрасно знали Живоглота и понимали, что раз так обращаются с Лычкиным, значит, его дело плохо.
Михаила вывели на улицу, подтолкнули к белому БМВ Живоглота и втолкнули на заднее сидение. Братки сели с двух сторон от него, а Живоглот уселся рядом с водителем. Он всегда ездил на этом месте.
Остальные тоже расселись по машинам, и кавалькада поехала на квартиру к Живоглоту.
Ехать было недалеко, казино находилось в Крылатском, там же в двух кварталах от казино жил и Живоглот. Он уже построил себе коттедж на Боровском шоссе, поселил туда свою здоровеющую с каждым годом кубышку-мать, а сам бывал там редко, только по выходным, да и то не каждый раз. Отчего-то он плохо чувствовал себя на природе, ему больше нравилось смотреть на мир с девятого этажа своей квартиры в Крылатском.
Пугая соседей, проклинающих тот день и час, когда Николай Андреевич Глотов вселился в их дом, орава проследовала в подъезд, а затем и в квартиру на девятом этаже кирпичного дома улучшенной планировки. Михаил шел как бы в круге, бледный, ничего не понимающий, дрожащий от страха. Он понимал, что просто так таких вещей не бывает, что произошло что-то ужасное, в чем обвиняют именно его. А что бывает в подобных случаях с проштрафившимися братками, он прекрасно был осведомлен от своего старшего товарища Гнедого. Только вот в чем его обвиняют, понять никак не мог, терялся в догадках, напрягал память.
«Гнедой, наверное, здесь», — думал он. — «И сейчас устроит мне разнос. Наверное, придумал опять что-нибудь паскудное для своей потехи. Только бы Ларису не трогали». Каких-нибудь экспериментов с Ларисой он боялся больше всего и благодарил Бога за то, что Гнедой потерял к ней всяческий интерес. Но как потерял, так и снова приобрел, с него, садиста, станется… Но Гнедой должен был утром улететь на толковище в Нью-Йорк, туда командировал его главный босс, знающий его длинный язык и витиеватую манеру разговаривать, способную запудрить мозги любому авторитету, особенно, не очень грамотному. Кстати, билет ему брал Михаил. Наверное, по ошибке взял не на то число… А встреча должна состояться завтра… Вот ему теперь будет от Гнедого… Но он точно помнит, что брал билет в первый класс на пятнадцатое мая, отлично помнит… А, может быть, ему подсунули билет в экономический класс вместо первого? Таких ляпсусов Гнедой не прощает, к этим вещам относится особенно трепетно… Ладно, отбрешется, ничего, где наша не пропадала… А, может быть, эта стерва Лерочка пожаловалась Гнедому, что Михаил к ней пристает? Вот это может быть ещё покруче. Не любит таких вещей Гнедой, ох, не любит…
Живоглот отпер ключом дверь, братва расступилась, и хозяин мощным пинком вбил своего гостя в свою квартиру. Михаил потерял равновесие и упал носом на пушистый палас живоглотовской прихожей. Слава Богу, что не разбил нос о трюмо с огромным зеркалом, стоявшее напротив входной двери…
О том, что с ним вообще сегодня обращаются довольно странно, как никто не обращался давным давно, он как-то не подумал. Потому что все эти годы проживал в состоянии некого затаенного страха, постоянно ожидая чего-то неприятного, какой-то расплаты за свою сытость, за особняк, за шикарную машину, за деньги, которым не знает счета. За все надо платить, он был не настолько глуп, чтобы не понимать этого. Раньше он платил Гнедому своими унижениями, участием в его мерзких изощренных оргиях, сначала своим участием, затем вместе с Ларисой, что было особенно ужасно, ведь он по-своему любил её, и она была его фактической женой. Но потом это прекратилось, Гнедой перестал приглашать его на вакханалии вообще, отношения стали чисто деловыми, и братки, даже такие крутые как Живоглот разговаривали с ним, управляющим казино, принадлежащим Гнедому, довольно почтительно… И вот… Наступила пора расплаты за привольную сытую жизнь…
Орава ворвалась в квартиру, и входная дверь громко захлопнулась. Живоглот приподнял Лычкина, схватил его за грудки и сильным ударом кулака в челюсть отправил в гостиную. Михаил загремел на пол гостиной, роняя стулья на своем пути. Живоглот подбежал к нему и сильно ударил его в солнечное сплетение своим замшевым ботинком на толстой подошве.
Михаил оглядел комнату — Гнедого не было. Ничего, это в его вкусе. Сейчас его отметелят как собаку, а потом войдет и о н весь в белом смокинге, как в анекдоте…
Но Живоглот продолжал метелить, мрачно, молча, а Гнедой так и не появлялся ни в белом смокинге, ни в черном…
— За что? — хрипел, извиваясь на полу Михаил, теряясь в догадках по поводу происходящего.
— За что, говоришь? — тяжело дыша, прохрипел Живоглот, устав и садясь на стул. Закурил, пустил дым в лицо валявшемуся на полу Михаилу. В дверях стоял Игорь, молча, с ужасом смотрел на жестокое избиение своего школьного друга.
— Да, за что, спрашиваю? — приподнялся с пола на локтях Михаил, сплюнул на пол кровь из разбитого рта, попробовал языком, не выбиты ли зубы. Вроде, целы.
— Чего плюешь, сучара, в моей квартире? Сейчас языком заставлю вылизывать, падло, — шипел озлобленный Живоглот.
— За что? — встал с пола Михаил, вдруг почувствовав некий прилив сил. Он твердо знал одно — он ни в чем серьезном перед братвой не виноват и будет стоять на этом до конца. И это будет единственно верным поведением в данной странной и опасной ситуации.
— Ты тачку в сервис гонял? — спросил Живоглот.
— Ну, гонял, Гена её о дорожный знак шарахнул. А что, нельзя её чинить? — пристально поглядел на Живоглота Михаил.
— Чинить-то можно, — усмехнулся Живоглот. — Нужно даже… Только смотря, что у тебя в тачке в багажнике лежит… А ну-ка, расскажи поподробнее о сегодняшнем утре…
И он пристально, жутким немигающим взглядом поглядел на стоявшего перед ним Михаила. Михаил, припоминая подробности, рассказал все — от выезда с дачи, до того, как они с Геной отвезли машину в автосервис. И только он успел закончить свое повествование, как в дверь позвонили, и в комнату влетел от сильного удара ничего не понимающий шофер Гена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104