Невзрачный человечек огляделся по сторонам и взлохматил себе волосы. А затем подавил ладонями виски… И, медленно шагая, исчез в дверном проеме…
… Вспомнились события восьмилетней давности… Офис «Гермеса» в Теплом Стане. И невзрачный человечек в сером костюме, сидящий напротив него… Пирогов… Илья Николаевич Пирогов… Представитель тюменской торговой компании… Тот, который приехал вместо якобы заболевшего, а фактически бесследно исчезнувшего Дмитриева… И вот он здесь… Вышел из джипа «Мицубиси». А в боковую дверь казино, контролируемого бандой Гнедого, подстроившего всю ту аферу в девяносто первом году, шустро нырнули крутолобые парняги с сумками в руках… А ведь, небось, за выручкой приехали… Что-то надо делать… Но что? Выпускать Игоря уже поздно… И нельзя терять ни минуты, братва может спохватиться из-за внезапного ухода Игоря. Но надо бы и проследить за джипом… Видимо, скоро они заберут выручку и уедут… Но не с Игорем же ехать вслед за ними… А шантажировать Живоглота можно только братом, а не каким-то там лже-Пироговым. А будет ещё там в сумках что-то или нет, кто знает? Машина одна, разделиться нельзя… Что же делать? Что делать? — лихорадочно соображал Алексей, кусая губы и не слыша вопросов Олега Никифорова.
— Что, прибалдели, братаны? — раздался откуда-то справа хрипловатый басок. — А ну-ка, выкладывайте, что вы такое задумали. То гнали, как на пожар, а теперь тут сидят, кумекают, застыли, как истуканы… Эй! Шугнитесь, братаны!
— Алешка! — обрадовался Олег и толкнул в спину Кондратьева. Игорь Глотов продолжал сидеть неподвижно, ибо чувствовал у своих ребер дуло пистолета. — Эй, Кондратьев, знакомься, это твой тезка Алексей Красильников.
Красильников был одет в куртку защитного цвета и такие же широченные брюки. На голове была кепка с длинным утиным козырьком. Весело и задорно глядели голубые глаза. Из под кепки выбивались густые русые с проседью волосы. Могучие усы почти прикрывали верхнюю губу.
Он обошел машину и сел рядом с Алексеем.
Они крепко пожали друг другу руки.
— Горжусь тобой, — произнес Красильников. — И тем не менее имею претензию. Сам хотел отомстить, но ты опередил… — Тут повернулся назад, уставился на Игоря и моментально понял ситуацию.
— Брат Живоглота, — шепнул Олег и вкратце объяснил ситуацию.
— А кто это такой был? — повернулся к Игорю Кондратьев. — Тот, маленький, который вышел из джипа?
— Я братву не продаю! — гордо произнес Игорь. — Кончайте на месте, все равно, ни хера я вам не скажу…
— Времени нет с тобой разбираться, — проворчал Алексей. — Я скажу. Это тот человек, который в девяносто первом году приехал вместо Дмитриева…
— Да что ты? — встрепенулся Олег. — Надо же его…
— Так, времени терять не будем, — предложил Красильников. — Вы езжайте, куда хотели, а наблюдение за этими беру на себя. Тут за углом у меня две тачки. Неприметные, грязные, с фальшивыми номерами. И несколько отборных ребятишек… Все сделаем, как надо… Тут интересное дело может получиться… Ну, ты молодец, Кондратьев… Глаз у тебя, как алмаз… Память тоже…
— Такое не забывается, — вздохнул Кондратьев. — Сколько раз во сне эту морду видел…
— Ладно. Вы вперед. А мы следим за этими. Ну, давайте… Скоро уж там очухаются. И то странно, что они до сих пор не выскочили за живоглотиком.
Кондратьев тронул машину с места…
… А потом этот ужасный прокол с Инной. Как он казнил себя за глупость и нерасторопность… И тогда, в машине раздался звонок.
— Тезка. Хорошие новости… И не просто хорошие, а замечательные… Мы выследили твоих корешей… Они везли деньги в общак… И скоро собираемся совершить туда вооруженный налет. Предлагаем тебе, Олегу и Валерке поучаствовать в этом мероприятии, — сказал Красильников. — Дуйте ко мне — Можайское шоссе, угол Рябиновой улицы… Это моя хаза и одновременно штаб. Сюда подгребут наши ребята… Уже кое-кто есть в наличии. Витька Иванов, например, тот, который отключил свет в поселке у Гнедого и сделал слепки с замков директора казино. Обалденный чувак… Барон ещё приехал, просится в дело, только я что-то сомневаюсь, брать его с собой или нет… И вы трое очень даже пригодитесь. Давай, жми на полную. Жду…
… Безуспешно попытавшись что-то выяснить у глухонемой наркоманки, которую выдавали за Инну, её выставили вон. Надо было действовать. И немедленно. Взятие воровского общака было бы такой козырной картой, которую побить было бы невозможно…
Набралось восемь человек. Но стоили они восьмидесяти… Прошедшие суровую школу афганской войны, снайпера, десантники, мастера рукопашного боя, они ещё и прошли науку ненависти к тем, кто мешал им теперь спокойно жить. Они решили дать решительный бой отморозкам, не признающим никаких честных методов борьбы, не гнушающимся никакими провокациями, и защитить друг друга… Все были в курсе всего, ни от одного человека ничего не утаивалось. Все знали о том, что произошло в девяносто первом с Кондратьевым, знали о том, что на него покушались и в тюрьме, знали о том, что он взорвал в машине кровавого отморозка и садиста Шервуда-Гнедого, того самого, который наверняка организовал взрыв на Востряковском кладбище, унесшем жизни десяти лучших ребят, в том числе Олега Шелеста и Сергея Фролова, все знали и о том, что похищена любимая женщина Кондратьева и находится в опасности. И ребята были готовы показать все, на что способны… Девятым был Барон, которого тоже взяли с собой, только Красильников взял с него слово, что он до последнего момента останется в машине и зря рисковать не будет — все-таки возраст, отсутствие опыта в подобных делах…
На трех машинах, зеленой «Ниве», серой «Волге» и машине Алексея поехали к месту… Ехать было совсем недалеко — от Рябиновой улицы до нужного поворота на Рублево-Успенском шоссе доехали за двадцать пять минут. Надо было спешить — темнота была им на руку. А рассвет уже не за горами.
Машины оставили довольно далеко от дома, где хранился общак. Дальше пошли пешком…
… Первого часового, стоявшего около дома, убил ножом в сердце сам Алексей Красильников. Тот даже не успел ничего понять, мешком свалившись на землю…
Тщательно осмотрели дом. По счастью, был он невелик… Четыре окна, одна дверь…
У каждого окна встало по человеку. К двери пошел Кондратьев. Барон остался в машине со своим «Байярдом» наготове.
Сигналом к штурму должен был стать камень, брошенный в окно. Только раздался звук разбитого стекла, как оттуда послышались автоматные очереди. Но автоматы были и у нападавших. И стреляли они лучше, опыт был богатейший…
Уже через десять минут целые и невредимые афганцы сидели в доме… На полу лежало четыре трупа… А в дверях Кондратьев встретил своего старого знакомого, пытавшегося улизнуть под шумок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
… Вспомнились события восьмилетней давности… Офис «Гермеса» в Теплом Стане. И невзрачный человечек в сером костюме, сидящий напротив него… Пирогов… Илья Николаевич Пирогов… Представитель тюменской торговой компании… Тот, который приехал вместо якобы заболевшего, а фактически бесследно исчезнувшего Дмитриева… И вот он здесь… Вышел из джипа «Мицубиси». А в боковую дверь казино, контролируемого бандой Гнедого, подстроившего всю ту аферу в девяносто первом году, шустро нырнули крутолобые парняги с сумками в руках… А ведь, небось, за выручкой приехали… Что-то надо делать… Но что? Выпускать Игоря уже поздно… И нельзя терять ни минуты, братва может спохватиться из-за внезапного ухода Игоря. Но надо бы и проследить за джипом… Видимо, скоро они заберут выручку и уедут… Но не с Игорем же ехать вслед за ними… А шантажировать Живоглота можно только братом, а не каким-то там лже-Пироговым. А будет ещё там в сумках что-то или нет, кто знает? Машина одна, разделиться нельзя… Что же делать? Что делать? — лихорадочно соображал Алексей, кусая губы и не слыша вопросов Олега Никифорова.
— Что, прибалдели, братаны? — раздался откуда-то справа хрипловатый басок. — А ну-ка, выкладывайте, что вы такое задумали. То гнали, как на пожар, а теперь тут сидят, кумекают, застыли, как истуканы… Эй! Шугнитесь, братаны!
— Алешка! — обрадовался Олег и толкнул в спину Кондратьева. Игорь Глотов продолжал сидеть неподвижно, ибо чувствовал у своих ребер дуло пистолета. — Эй, Кондратьев, знакомься, это твой тезка Алексей Красильников.
Красильников был одет в куртку защитного цвета и такие же широченные брюки. На голове была кепка с длинным утиным козырьком. Весело и задорно глядели голубые глаза. Из под кепки выбивались густые русые с проседью волосы. Могучие усы почти прикрывали верхнюю губу.
Он обошел машину и сел рядом с Алексеем.
Они крепко пожали друг другу руки.
— Горжусь тобой, — произнес Красильников. — И тем не менее имею претензию. Сам хотел отомстить, но ты опередил… — Тут повернулся назад, уставился на Игоря и моментально понял ситуацию.
— Брат Живоглота, — шепнул Олег и вкратце объяснил ситуацию.
— А кто это такой был? — повернулся к Игорю Кондратьев. — Тот, маленький, который вышел из джипа?
— Я братву не продаю! — гордо произнес Игорь. — Кончайте на месте, все равно, ни хера я вам не скажу…
— Времени нет с тобой разбираться, — проворчал Алексей. — Я скажу. Это тот человек, который в девяносто первом году приехал вместо Дмитриева…
— Да что ты? — встрепенулся Олег. — Надо же его…
— Так, времени терять не будем, — предложил Красильников. — Вы езжайте, куда хотели, а наблюдение за этими беру на себя. Тут за углом у меня две тачки. Неприметные, грязные, с фальшивыми номерами. И несколько отборных ребятишек… Все сделаем, как надо… Тут интересное дело может получиться… Ну, ты молодец, Кондратьев… Глаз у тебя, как алмаз… Память тоже…
— Такое не забывается, — вздохнул Кондратьев. — Сколько раз во сне эту морду видел…
— Ладно. Вы вперед. А мы следим за этими. Ну, давайте… Скоро уж там очухаются. И то странно, что они до сих пор не выскочили за живоглотиком.
Кондратьев тронул машину с места…
… А потом этот ужасный прокол с Инной. Как он казнил себя за глупость и нерасторопность… И тогда, в машине раздался звонок.
— Тезка. Хорошие новости… И не просто хорошие, а замечательные… Мы выследили твоих корешей… Они везли деньги в общак… И скоро собираемся совершить туда вооруженный налет. Предлагаем тебе, Олегу и Валерке поучаствовать в этом мероприятии, — сказал Красильников. — Дуйте ко мне — Можайское шоссе, угол Рябиновой улицы… Это моя хаза и одновременно штаб. Сюда подгребут наши ребята… Уже кое-кто есть в наличии. Витька Иванов, например, тот, который отключил свет в поселке у Гнедого и сделал слепки с замков директора казино. Обалденный чувак… Барон ещё приехал, просится в дело, только я что-то сомневаюсь, брать его с собой или нет… И вы трое очень даже пригодитесь. Давай, жми на полную. Жду…
… Безуспешно попытавшись что-то выяснить у глухонемой наркоманки, которую выдавали за Инну, её выставили вон. Надо было действовать. И немедленно. Взятие воровского общака было бы такой козырной картой, которую побить было бы невозможно…
Набралось восемь человек. Но стоили они восьмидесяти… Прошедшие суровую школу афганской войны, снайпера, десантники, мастера рукопашного боя, они ещё и прошли науку ненависти к тем, кто мешал им теперь спокойно жить. Они решили дать решительный бой отморозкам, не признающим никаких честных методов борьбы, не гнушающимся никакими провокациями, и защитить друг друга… Все были в курсе всего, ни от одного человека ничего не утаивалось. Все знали о том, что произошло в девяносто первом с Кондратьевым, знали о том, что на него покушались и в тюрьме, знали о том, что он взорвал в машине кровавого отморозка и садиста Шервуда-Гнедого, того самого, который наверняка организовал взрыв на Востряковском кладбище, унесшем жизни десяти лучших ребят, в том числе Олега Шелеста и Сергея Фролова, все знали и о том, что похищена любимая женщина Кондратьева и находится в опасности. И ребята были готовы показать все, на что способны… Девятым был Барон, которого тоже взяли с собой, только Красильников взял с него слово, что он до последнего момента останется в машине и зря рисковать не будет — все-таки возраст, отсутствие опыта в подобных делах…
На трех машинах, зеленой «Ниве», серой «Волге» и машине Алексея поехали к месту… Ехать было совсем недалеко — от Рябиновой улицы до нужного поворота на Рублево-Успенском шоссе доехали за двадцать пять минут. Надо было спешить — темнота была им на руку. А рассвет уже не за горами.
Машины оставили довольно далеко от дома, где хранился общак. Дальше пошли пешком…
… Первого часового, стоявшего около дома, убил ножом в сердце сам Алексей Красильников. Тот даже не успел ничего понять, мешком свалившись на землю…
Тщательно осмотрели дом. По счастью, был он невелик… Четыре окна, одна дверь…
У каждого окна встало по человеку. К двери пошел Кондратьев. Барон остался в машине со своим «Байярдом» наготове.
Сигналом к штурму должен был стать камень, брошенный в окно. Только раздался звук разбитого стекла, как оттуда послышались автоматные очереди. Но автоматы были и у нападавших. И стреляли они лучше, опыт был богатейший…
Уже через десять минут целые и невредимые афганцы сидели в доме… На полу лежало четыре трупа… А в дверях Кондратьев встретил своего старого знакомого, пытавшегося улизнуть под шумок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104