В то время, когда Советские Военно-Воз-душные Силы находились в стадии реорганизации и перевооружения, авиация фашистской Германии быстро наращивала свою мощь. К началу 1941 года в Германии действовало 135 самолетостроительных и 35 моторостроительных заводов. В 1939 году промышленность этой страны выпустила 3295, а в 1940 году-уже почти 10 тысяч самолетов всех типов. Помимо этого, на Гитлера работала авиационная промышленность почти всей Западной Европы. И это тоже была огромная сила! Ведь только в оккупированных фашистской Германией государствах насчитывалось 57 самолетостроительных и 17 моторостроительных заводов. В результате всего этого гитлеровцы к началу войны с Советским Союзом имели 20 700 самолетов, из которых более 11 тысяч были боевыми.
В течение одного месяца фашистские военно-воздушные силы получали до одной тысячи самолетов.
И вот вся эта гигантская машина обрушилась на наши города и села. На Минском направлении фашисты бросили в бой 1680 самолетов, на Киевском — 1300. Страшный удар обрушился прежде всего на аэродромы пограничных округов. В первый день войны в результате таких ударов, а также и воздушных боев наши Военно-Воздушные Силы потеряли около 1200 самолетов, в том числе Западный военный округ — 738.
Потери были очень большими. Однако, несмотря ни на что, советские летчики мужественно встретили врага. Только в течение первого дня войны они сумели сделать шесть тысяч самолето-вылетов, бомбили переправы, железнодорожные узлы, станции, колонны танков, уничтожали живую силу противника. В тот же день враг не досчитался более 200 самолетов, уничтоженных в воздушных боях советскими летчиками. А к 19 июля немецкие ВВС потеряли 1284 самолета.
А блестящий удар нашей авиации по девятнадцати аэродромам Финляндии и Северной Норвегии, совершенный на четвертый день войны! 236 краснозвездных бомбардировщиков и 224 истребителя одновременно ударили по стоянкам вражеских самолетов. Более 130 из них никогда уже не поднялись в воздух!
В эти дни наши дальние бомбардировщики бомбили военные объекты врага в Бухаресте, Кенигсберге, Данциге, Констанце и других городах.
Советские летчики, как и все бойцы доблестной Красной Армии, проявляли массовый героизм. Уже в первый день войны летчики Д.В. Копорев, Л.Г. Бутелин, И. И, Иванов, А.И. Мокляк, А.С. Данилов, П.С. Рябцев, израсходовав боеприпасы, таранили вражеские самолеты.
26 июня вылетел на задание дальний бомбардировщик Ил-4 под командованием капитана Н.Ф. Гастелло. При выполнении боевого задания самолет был подбит. Экипаж решил не сдаваться фашистам, и горящая машина, направленная твердой рукой пилота, ударила в гущу вражеских войск…
Имя Николая Гастелло облетело всю страну. На его примере учились мужеству и мы, курсанты Энгельсской школы военных летчиков.
Чудеса мужества и отваги показывали летчики истребительного авиационного полка, которым командовал Герой Советского Союза прославленный летчик-испытатель С. Супрун. 4 июля в неравном бою подполковник Супрун погиб. Ему первому было присвоено звание дважды Героя Советского Союза.
Из уст в уста передавались в эти дни рассказы о подвиге младшего лейтенанта В.В. Талалихина в небе над Москвой. Седьмого августа ночью Талалихин встретился с вражеским бомбардировщиком. Пропустить фашиста дальше было нельзя: ведь он летел бомбить Москву. Отважный советский летчик вступил в бой. Кончились все боеприпасы, а вражеский самолет все шел вперед. Тогда Талалихин повел свою машину на таран..»
После этого боя В. Талалихин сбил еще четыре самолета, а в октябре отважного героя не стало; он погиб в одном из воздушных боев.
Мы жадно слушали радио, вчитывались в скупые строки газет, называвших все новые и новые имена героев. Часто повторялись имена П. Харитонова, М. Жукова и других. Каждому из нас хотелось следовать их примерам. Мы мечтали о фронте.
Бои приближались к Москве, и снова на стол начальника школы легли десятки рапортов курсантов. Но теперь это были другие рапорты. И писали мы их иначе. Если раньше мы боялись, что дело опять обойдется без нас и мы не сможем показать себя в бою, то теперь каждый из нас понимал: война будет долгой и жестокой; опасность, нависшая над Родиной, огромна, и мы должны быть там, где решается ее судьба. Мы требовали отправки на фронт, убеждали, просили.
— Осваивайте технику, готовьте себя к трудным боям, — отвечали нам.
Мы это понимали и налегали на учебу. Нам стало ясно:
война идет не на жизнь, а на смерть, и чтобы бить врага в юздухе, где он господствует, нужно иметь не только лучшие самолеты, но и хорошо подготовленных пилотов.
Разгром фашистских армий под Москвой был для нас большим праздником. Как мы ждали его, как желали его! Утопая в снегу, оставляя разбитые танки, орудия, машины. Походные кухни, гитлеровцы бежали от Москвы. Они потеряли здесь 300 тысяч солдат, много боевой техники, в том числе более 1600 самолетов. Советские войска разгромили в эти дни 16 дивизий и одну бригаду группы «Центр», 01 бросив врага на 100—250 километров от столицы.
Великая победа под стенами Москвы окрылила наш народ, наших бойцов. Повеселели лица и у нас, курсантов-авиаторов. Мы знали — это лишь начало, за которым обязательно последуют новые сражения, новые победы, и с нетерпением дожидались дня, когда и наши бомбы полетят в цель.
Глава восьмая
Наконец-то на фронт
23 мая 1942 года из тыла на фронт вылетел первый женский полк ночных бомбардировщиков, созданный прославленной советской летчицей Мариной Михайловной Расковой. Эта новость взбудоражила всю нашу школу. Еще бы, девушки на хрупких беспомощных По-2 отправляются бить врага, а мы, молодые крепкие парни, освоившие уже не один самолет, все чего-то ждем!
К этому времени я уже налетал 74 часа: на У-2—32 часа, на Р-5—17 часов, на СБ — 20 часов, на Ут-2—4 часа. Тогда мне казалось, что это немало, и я, как и все, рвался в бой.
Но на фронт нас еще не посылали.
Чем ожесточеннее гремели бои, тем мрачнее становились лица курсантов. Мы нервничали, спорили, переживали.
Прошло еще немного времени, и разнеслась радостная весть:
— Укладывай вещички, братва. Скоро на фронт!
В тот день мы занимались на аэродроме. Вдруг над нами появился незнакомый самолет. Мы недоумевали. А незнакомец сделал над аэродромом круг и стремительно пошел на посадку.
— Это, товарищи курсанты, и есть наш Ил-два, — объяснил нам находившийся с нами капитан.
Обгоняя друг друга, мы побежали к самолету. О нем мы уже слышали. И какие только разговоры не ходили в те дни о советском штурмовике! Его называли то «летающей крепостью», то «летающим танком». Теперь мы сами имели возможность убедиться в правильности этих восторженных отзывов.
Наш Ил-2 был прекрасным и поистине универсальным самолетом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59