– Значит, тебе тоже это нравится, – пробормотала она.
– Я не уверен, – соврал он сквозь сжатые зубы. – Повтори это еще несколько раз.
Сара с готовностью стала выполнять движения, которые определенно ей нравились все больше.
Кейс протянул руку. Он запустил пальцы в густые каштановые волосы и отыскал возбужденный узелок страсти. Кончиками пальцев он стал чертить вокруг нежного бутона круги, осторожно сжимать, уходить и снова возвращаться. Горячая роса окропила его пальцы.
Закрыв глаза, дрожа и постанывая, Сара вновь и вновь ждала этих горячих прикосновений. Теперь она раскачивала бедра без опаски, убедившись, что возбужденная мужская плоть не несет ей никаких неприятных ощущений. Более того, было необыкновенно приятно чувствовать ее глубоко в своем лоне.
Из-под прикрытых век Кейс наблюдал за Сарой, продолжая ласкать набухший бутон до тех пор, пока горячая роса не затопила их обоих.
Бедра Сары резко опустились вниз, до основания вобрав внутрь мужскую плоть и зажав между телами пальцы Кейса. Лишь тогда Кейс позволил себе дать Саре то, о чем она просила. Его бедра мощно толкнулись ей навстречу.
Глаза у Сары широко открылись. Сейчас нельзя было понять, какого они цвета. От нахлынувшего удовольствия темные зрачки у нее стали огромными. Сара судорожно, ненасытно раскачивалась на Кейсе, желая лишь одного – чтобы он проник в нее как можно дальше и глубже.
Внезапно все тело Кейса содрогнулось.
С прерывистыми, сдерживаемыми стонами Кейс излился в полыхающее горячее лоно девушки.
Почувствовав сопровождаемые стонами содрогания Кейса, Сара замерла, испугавшись, что каким-то образом причинила ему боль, и обеспокоенно посмотрела ему в лицо.
Оно вытянулось, словно на него и в самом деле накатила боль. На лбу поблескивали капельки пота.
– Это твоя рана? – спросила Сара.
Ее слова не дошли до Кейса. Он понял лишь то, что больше не ощущает на себе ее тела. Этого он не хотел. Он хотел остаться еще на какое-то время в ее тесном, гостеприимном лоне.
– Не уходи, – хрипло прошептал он.
– Это все твоя рана, – убежденно сказала Сара, вставая с Кейса.
С хриплым стоном он обнял Сару за бедра и снова глубоко вошел в нее.
Она испытала новый прилив удовольствия. Сара не могла двигать бедрами, но вскоре обнаружила, что может ласкать его мышцами лона.
Сладостные ощущения все возрастали. Она стонала и все плотнее прижималась к телу Кейса, стремясь к чему-то такому, что не имело названия. Но она рвалась к этому, как рвется сокол, на которого надели колпак, на свободу, в простор зовущего его неба.
Горячие конвульсии пронизали тело Сары, что-то затрепетало в ней, словно крылья вырвавшейся на свободу птицы.
Сара тоже чувствовала себя так, словно вырвалась на волю.
Задыхаясь, она горячечно стонала и повторяла имя Кейса.
Кейс всем своим телом ощущал момент наивысшего наслаждения Сары. Ее содрогания снова бросили Кейса в жар. Он мощно и энергично заработал бедрами, забыв на время обо всем на свете, кроме мечущейся в сладострастии Сары.
И лишь затем, когда он снова излился в горячее, пульсирующее лоно, до Кейса вдруг дошел весь ужас содеянного.
«А что, если я сделал ее беременной?»
Эта внезапно пришедшая мысль прямо-таки обожгла его. Он мгновенно снял с себя Сару и со злостью подумал: «Это все равно что запирать конюшню после того, как из нее увели лошадь».
– Кейс! – недоумевающе окликнула его Сара.
– Одевайся, пока не простудилась.
Сара задрожала, но вовсе не оттого, что замерзла. Глаза у нее стали холодные, как зимняя луна.
Глава 16
– Что заставило их изменить свои намерения? – спросил Коннер.
Голос его прозвучал неестественно громко. Вероятно, потому, что в хижине стояла непривычная тишина.
Сара и Кейс вернулись несколько часов назад насупленные и неразговорчивые. Коннер приписал это тому, что они подверглись нападению бандитов.
– Сара! – снова обратился к ней Коннер.
– Прости… Ты мне что-то говорил?
– Черт… то есть дьявол… нет, я обращался к жаркому из кролика… Как ты думаешь, что заставило их изменить свои намерения?
Сара недоумевающе заморгала.
– Почему бандиты напали на вас? – медленно произнес Коннер. – Ведь они не беспокоили нас в последнее время.
– Должно быть, становится чертовски холодно по утрам в Спринг-Каньоне, – сказал Кейс.
– И по этой причине надо убивать из засады женщину? – недоверчиво спросил юноша.
– Эта причина не хуже той, о которой я слышал.
Голос Кейса прозвучал сдержанно, если не холодно. Явный намек на то, что лучше сменить тему разговора. О том же самом красноречиво говорил и взгляд Кейса.
Однако Коннер все это проигнорировал.
– Похоже, что у Эба проблемы с брательниками, да и с ребятами Моуди.
Кейс продолжал молча жевать.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Сара.
– Ты ведь говорила, будто слышала сама, как Эб советовал Моуди держаться от Спринг-Каньона подальше.
Сара кивнула.
– А каньон, где вы были, вовсе не в трех днях езды. Да и наша хижина тоже. Однако в каждом из налетов был по крайней мере один Калпеппер.
– И что же? – поинтересовалась Сара.
Коннер бросил неодобрительный взгляд на сестру.
– А то, что теперь ясно как Божий день, – отчеканил Коннер. – Эб больше не имеет власти над своими родственниками. А тем более над ребятами Моуди.
Говоря это, Коннер за спиной Кейса потянулся за свежеиспеченными маисовыми лепешками. Стул под юношей, сделанный из прутьев тополя и оленьей кожи, угрожающе заскрипел.
– Ты бы лучше попросил, чтобы тебе передали хлеб, – резко сказала Сара.
– А что такого? Я и сам дотянусь, и меня не затруднит.
– Это говорит о твоих хороших или плохих манерах.
– По-моему, хорошие манеры – это когда не беспокоишь человека, который поглощен едой, – возразил брат.
– Передай затем лепешки мне, – сквозь зубы проговорила Сара.
– Пожалуйста?
– Пожалуйста!
Кейс бросил взгляд на Коннера:
– Перестань дразнить сестру. У нее сегодня был тяжелый день.
Щеки у Сары порозовели. Остается лишь надеяться, что при тусклом свете лампы мужчины этого не заметят.
– Прости, сестра, – миролюбиво проговорил Коннер. – Конечно, это нешуточное дело, пролежать полдня на холодных камнях, когда на тебя…
– Передай мне лепешки, – перебила его Сара. – Пожалуйста.
Сара не смотрела на Кейса. Она ни разу не посмотрела на него с того момента, когда поняла, что чем-то вызвала его немилость. Хотя и не понимала чем именно.
Но она не собиралась спрашивать его об этом. Ей достаточно было знать, что он также не желал на нее смотреть.
– Благодарю, – четко произнесла Сара, принимая лепешки из рук Коннера.
– Не за что, – ответил Коннер. – Ты не думаешь, что Эб и Моуди станут выяснять между собой отношения?
Сара пожала плечами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79