Велосипед лежал на боку там же, где мы его оставили, – в глубоком конце бассейна, целый и невредимый, только руль немножко погнулся. Я бы с радостью выбросил его в ближайший мусорный контейнер, но отец хотел, чтобы Пэт снова на нем катался. Я не стал с ним спорить: пускай Пэт сам решит.
И вот теперь, когда отец достал «Колокольчик» из багажника своей машины, мой сын очень обрадовался.
– Я выправил руль, – сказал отец. – Его нужно слегка подкрасить, и все. Это и минуты не займет. Я могу сам это сделать, если хотите.
Отец знал, что я не брал в руки кисть с того времени, когда учился в нулевом классе.
– Я сам могу, – угрюмо ответил я. – Надевай куртку, Пэт.
Стоял сентябрь, и в воздухе чувствовался осенний холодок. Я помог Пэту надеть куртку, натянул ему на голову капюшон и увидел, что он с улыбкой глядит на свой велосипед.
– И вот еще что, – добавил отец, доставая из кармана куртки гаечный ключ. – Я думаю, что такому большому мальчику, как Пэт, пора самому снять с велосипеда стабилизаторы.
Вот каков был мой старик в семьдесят лет – крепкий, добрый, уверенный в себе, он улыбался внуку с бесконечной нежностью. И все же я почувствовал раздражение из-за того, что он умеет все делать своими руками, из-за его мужской состоятельности, его абсолютной уверенности, что он может прогнуть мир под себя. Он буквально все мог сделать своими руками. А меня тошнило от одного вида этого велосипеда.
– О Господи, папа, – сказал я. – Он только что свалился с этой чертовой штуковины, а ты уже хочешь, чтобы он снова выписывал на ней кренделя.
– Ты всегда преувеличиваешь. Ну совсем как твоя мама. Я вовсе не хочу, чтобы парень выписывал кренделя, как ты это называешь. Я просто мечтаю увидеть, как он катается без стабилизаторов. Поверь, ему это пойдет на пользу.
Отец присел на корточки и начал отвинчивать от «Колокольчика» маленькие колесики. Глядя на то, как он работает гаечным ключом, я понял, что всю свою жизнь только наблюдаю, как он что-нибудь чинит – сначала у себя дома, потом у меня. Когда начинал мигать свет или протекал потолок, нам с Джиной не нужно было искать мастера и бросаться к справочнику. Мы просто звонили папе.
Взорвавшийся бойлер, протекшие кровельные желоба, дырка в крыше – любая задача была посильна для его ящика с инструментами, всегда содержавшимися в идеальном порядке. Ему нравилось, как Джина хвалила его и даже перехваливала, когда работа была сделана. Отец, как говорила моя мать, имел «золотые руки». Я же был его полной противоположностью. Про таких говорят, что руки у них «растут из задницы».
Однако как только отец закончил отвинчивать колесики-стабилизаторы от велосипеда, лицо Пэта побледнело от страха. Я уже готов был броситься на защиту сына, но сдержался. Потому что если бы я не сдержался, то все несостоявшиеся ссоры за тридцать лет выплеснулись бы наружу: столкнулись бы моя лень и отцовское умение делать все, моя робость и мужская энергия отца, мое стремление к тихой жизни и его безудержная решимость добиться в этой жизни всего, что он задумал.
Я не мог позволить ссоры у Пэта на глазах. Только не в этот день. И никогда. Поэтому я молча смотрел, как отец помогает моему сыну забираться на велосипед.
– Ты только попробуешь, – спокойно говорил тот. – Если тебе не понравится, мы остановимся. Мы сразу же остановимся. Хорошо, малыш?
– Хорошо, деда.
Отец одной рукой ухватился за руль велосипеда, а другой – за седло. Пэт изо всех сил уцепился в руль, словно пытаясь спасти собственную жизнь, его школьные ботинки, уже основательно поцарапанные, неохотно нажимали на педали, а колеса «Колокольчика» крутились и крутились. Я мрачно замыкал шествие, и мы неуверенными зигзагами передвигались мимо качелей, горок и пустого газона.
– Держишь? – крикнул Пэт.
– Держу, – заверил его отец.
– Ты сможешь посидеть с Пэтом в субботу вечером вместо меня? – спросил я.
– В субботу вечером? – он удивился, как будто это была странная просьба, как будто я прекрасно знал, что именно в субботу вечером они с мамой всегда ездят на дискотеку, где принимают таблетки экстази.
– Да, мне нужно будет отлучиться из дома.
– Конечно, – сказал он. – Мы всегда можем тебя подменить. Что-то связанное с работой, да?
– Нет, к работе это не имеет отношения. У меня нет сейчас никакой работы. У меня свидание с девушкой. – Это прозвучало как-то неуместно. – С женщиной. – Это тоже прозвучало странно.
Я думал, что он остановится. Но он продолжал в полусогнутом положении придерживать велосипед Пэта, и все мы продвигались вперед среди ромашек и собачьего дерьма.
– Кто она?
– Просто знакомая. Мы, возможно, сходим в кино.
Наконец он остановился, потирая спину и разгибаясь, чтобы взглянуть на меня.
– Ты считаешь, это прилично для мужчины, находящегося в твоем положении?
– Сходить в кино? Почему бы и нет?
– Я говорю не о кино. Я говорю о том, что ты отправляешься на свидание с незнакомой женщиной сразу после того, как… – он внимательно посмотрел на спину Пэта и кивнул. – Ты меня понимаешь.
– Она просто моя знакомая, – возразил, я. – И мы просто идем в кино. Мы же не любовники, скрывающиеся от своих законных супругов.
Отец покачал головой, ошеломленный тем, до чего докатился мир.
– Мне неважно, до чего там у вас дошло, – сказал он и снова показал на Пэта. – Я просто беспокоюсь о нем. Эта девушка… у вас с ней серьезно?
– Не знаю, папа. Может быть, ты разрешишь сначала сходить на первое свидание, а потом уже выбирать занавески?
Я строил из себя оскорбленную невинность. Но я понимал, что, если начну встречаться с женщиной, его это смутит и испугает. Я вовсе не собирался причинять отцу боль. Я просто хотел показать ему, что мне тридцать лет и что мне самому решать, когда нужно снимать стабилизаторы.
Мы добрались до неровной бетонированной площадки перед старенькой эстрадой.
– Ты готов? – спросил отец у Пэта.
– Готов, – ответил Пэт, но в голосе его не прозвучало и малейшей готовности.
– Я тебя держу, ладно? – сказал папа, убыстряя шаг. – Я и дальше буду тебя держать. Просто сиди прямо и жми на педали.
– Хорошо.
– Ты держишься?
– Держусь!
Они рванули вперед по площадке, лица Пэта не было видно за капюшоном, а отец согнулся над ним в три погибели, как будто за маленьким эльфом гнался злой горбун. Потом он отпустил велосипед.
– Ты держишь, деда?
– Держу! – крикнул он, оставшись далеко позади Пэта. – Жми на педали! Я тебя держу!
Маленькие ножки крутили педали. «Колокольчик» опасно покачнулся, когда Пэт проехал по луже, расплескивая воду, но затем снова выпрямился и набрал скорость.
– У тебя получается! – закричал папа. – У тебя получается, Пэт!
Он обернулся посмотреть на меня, и мы оба громко рассмеялись. Я подбежал к отцу, и он обхватил меня рукой за плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79