Квикэтл скажет свое.
Я чувствовала, как песни зарождаются в моей голове. Начала мурлыкать и выпускать наружу чувства, перевернулась на спину, уставилась в потолок и запела в полную мощь. Меня никто не слышал. И наверное, к лучшему. Одной мне удастся больше, чем на людях, когда необходимо заботиться об уязвимом эго какого-нибудь мужчины вроде Гато. Я не рассыплюсь на составные, как Лорсн, не зациклюсь на благоверном, как Сара, не потрачу жизнь, как Уснейвис, в поисках того, что найти невозможно. Я останусь там, где слова и мелодии сами отыщут меня. Буду сочинять музыку. Деньги ничего не изменили в моей душе. Мне понадобится сила, чтобы жить одной. Ведь в нашем прошлом именно мужчины продавали женщин, разве не так? В переписи шестнадцатого века значится пять сотен мужских имен и только пятьдесят женских. У мужчин великие имена, описывающие их возможности по жизни. А у женщин имена, как правило, определяют лишь очередность появления на свет – первая, вторая, третья… Или нечто вроде «маленькая женщина». Мне стало легче, я смогла наконец дышать.
Я довольна тем, каким получился мой альбом. Правильно сделан, хорошо звучит. Трудно представить себе, сколько стоит скомпоновать хороший альбом. Можно было бы потратить больше, гораздо больше. Но это впереди – когда настанет время следующей записи.
Студия выполнила обещание – разрекламировала мой проект в США, Латинской Америке и, хотя мне противно это говорить, в Европе. Два месяца я давала интервью, и вот они начали приносить плоды. Меня пригласили сыграть в шоу «Жизнь с Регис и Келли», что я и сделала. А на следующей неделе покажусь в «Вечернем шоу» и в «Субботнем напряжении». Потом двенадцать месяцев я в основном проведу в дороге – пусть программа будет насыщенной. У меня не останется времени скучать по Гато. Расскажу о чувстве потери в паре песен и покончу на этом.
Английскую версию моего первого сингла (сначала я не хотела записываться на английском, но Гато уговорил меня – сказал, что так мое слово достигнет гораздо большего числа людей) крутят на «Кисс-ФМ» и других ультракоротковолновых станциях. Мои песни звучат на MTV, и ребята уже просят их на TRL. Недавно сняли видеоклип. Удивительно, сколько внимания законченная версия уделяет мышцам моего живота, телу и титькам. Но получилось ничего. Сначала я психанула, однако Гато успокоил меня, напомнив, что это компромисс. Это цена, которую я плачу, чтобы потом чувствовать себя свободно. Мир услышит крик борца нашего народа. Смешно!
Мне уже не удается сходить в магазин, чтобы кто-нибудь не попросил у меня автограф, чтобы кто-нибудь не сказал, что в жизни я ниже, чем кажусь на экране телевизора. Наверное, телевидение все увеличивает, поэтому мама так любит свой телик – в нем все значительнее, чем в ее реальной жизни. И поэтому теперь мама относится ко мне нежнее: она увидела меня на экране, и впервые я и мои мысли стали для нее реальностью.
Только в одном месте я могу появиться, не боясь, что меня побеспокоят. Это Вест-Сайд, где собираются все знаменитости и никто об этом не думает. А стоит попасть к востоку от реки Лос-Анджелес, и все. Мне кажется, что большинство мексиканских подростков не слушают мексиканское рок-радио, которое, по словам Гато, сбросило меня со счетов. Они вываливаются из своих «крайслеров» показывают на меня пальцами и визжат. Значит, наверное, любят. Эту цену тоже приходится платить. Я перестала появляться на danzas в Уитьер-Нэрроуз. На меня тут же налетают, поэтому я не хожу на церемонию. Но теперь полагаю, именно поэтому в движении решили, что я продалась.
На прошлой неделе я дала свой первый большой концерт в Лос-Анджелесе. Пришел брат и, когда я исполняла песню «Брат-полицейский», во все глаза смотрел на меня с первого ряда. Он был такой же дерганый, но я заметила в его глазах нечто светлое – в нем всколыхнулась орлиная мощь. Думаю, до этой минуты он не сознавал, что я собой представляю. А теперь понял.
И начал понимать, кто он сам. Гордый мексиканский мужчина. Вот что во мне главное. Я проповедую тем, кому необходимо услышать мой голос. Обращенные способны оттолкнуть меня. Но я множу их число. Они когда-нибудь осознают это.
Я включила компьютер в кабинете и проверила электронную почту. Фрэнк уточнял программу моего мирового турне. Я взглянула на даты и названия городов. Меня услышат почти тридцать национальностей. По коже поползли мурашки.
– Согласна, – ответила я Фрэнку. – За исключением тридцатого мая. В этот день я не могу быть в Манагуа.
Вечером тридцатого собирались sucias.
УСНЕЙВИС
У меня должна была развиться депрессия. Почему? Во-первых, я справила на прошлой неделе день рождения, и теперь от тридцатилетия меня отделяет год. Я не замужем, не обручена и не разведена. У меня нет детей.
Это раз. Затем все эти статьи о том, что в наш век женщины с двадцати семи лет начинают терять способность к деторождению. Этозначит, что мои яйцеклетки уже два года теряют качество, ая еще ни на йоту не приблизилась к материнству.
Но все это не повлияло на меня катастрофически. Напротив, я счастлива. Кажется, счастлива впервые в жизни. Говорю это для мои:; читателей – неважно, беретесь ли вы за мою колонку с удовольствием или неохотно, – читаете и ладно. Вы решите, что это из-за моего ненаглядного? И будете правы. Он скрасил мне жизнь. Но главным образом я счастлива потому, что поняла: у меня уже есть то, что я так долго искала. И есть давно – целое десятилетие.
Я говорю о семье. Та, в которой я родилась, была не очень. И мне не повезло: я не нашла мужчину, чтобы создать другую. Но я была слепа и не замечала, что женщины, с которыми я дружила последние десять лет, и есть моя настоящая семья. В любом смысле. Они любящие, шальные, одаренные, воодушевленные, живые. Семья, о которой я всегда мечтала.
И когда бы я ни начинала сомневаться в себе, когда бы боль прошлого ни тянула меня в бездну, именно они, а не мать, не отец, не приятели и не начальники удерживали меня на плаву. Они напоминают мне, что я красива. Убеждают, что у меня есть будущее. Несли я ощущаю себя старой и впадаю в отчаяние оттого, что мне никогда не удастся завести семью, они приходят на помощь и заявляют ясно и понятно: у меня уже есть семья.
Из колонки «Моя жизнь» Лорен Фернандес
У нас был, как бы я назвала, экстренный междусобойчик sucias.
Присутствовали все, кроме Сары, которая еще не выписалась из больницы, и Эмбер, которая путешествовала по Теннеси – представляла свой новый альбом. Альбом, mi'ja. Она позвонила мне несколько недель назад, чтобы сыграть прямо из студии законченную песню. Меня мороз продрал по коже. Хотя, может быть, от batido de guayaba и лишнего мороженого. Мы над ней подтрунивали. Но уж такие у нас характеры. А я горжусь ею.
Поужинать мы собрались из-за Сары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91