Ну, или почти все.
Мирелла намеренно опустила некоторые важные подробности. Она поведала Рашиду о том, что произошло на площади и позже, вплоть до того момента, когда они поссорились с Адамом в кафе. Об этом инциденте она сообщила лишь следующее:
– Не знаю, чем бы все кончилось, если бы он не подоспел вовремя и не спас меня. Однако это не дает ему никакого права нападать на меня и обращаться со мной как с последней идиоткой. Впрочем, теперь это уже не важно. Давай лучше я расскажу, что было дальше… Представляешь, я видела этого человека три раза в жизни, и каждый раз мы ссоримся.
– Не знал, что вы познакомились до того, как мы приехали с тобой к принцессе Айрин.
– Так и было. Просто как-то раз в Нью-Йорке Бриндли привез его ко мне, когда принес документы Оуджи, сославшись на то, что именно Адам их обнаружил. И тогда было то же самое: сначала он совал нос в мои дела, а потом называл меня дурой за то, что меня больше интересуют деньги, чем вся эта галиматья с наследством и Турцией.
– Узнаю своего друга Адама, – рассмеялся Рашид. – Он не выносит людей, не проявляющих должного интереса к той стране, которую он считает своей второй родиной. Путь тебя это не огорчает. Итак, что было дальше? Он отчитал тебя за то, что ты заявилась на рыночную площадь, и…
– Я вышла из себя, расплакалась и накричала на него. Эта реакция была вызвана, конечно, не ссорой с ним, а тем, что мне пришлось пережить на площади. К тому же я огорчилась, что, пройдя через весь этот кошмар, так и не купила статую. Он был потрясен, когда узнал, что я рисковала жизнью, чтобы сделать тебе подарок, и что готова вновь туда вернуться. Наверное, у меня была истерика, потому что он согласился продать мне статую, считая это единственной возможностью привести меня в чувство. Выяснилось, что он оказался в это время на площади потому, что побывал у торговца и купил Аполлона.
Рашида захватил ее рассказ, он злился на нее и на своих бестолковых телохранителей, но одновременно восхищался ее неугомонностью и способностью совершать рискованные поступки, несмотря на то что он не спускает с нее глаз. Неужели она действительно способна разорвать их узы и уйти от него? Рашид пришел в ярость. Он обещал ей не наказывать слуг, но ничто не могло помешать ему наказать ее саму.
– Он постарался меня успокоить и сказал, что продаст мне статую, – повторила Мирелла. – Он видел, что я одержима идеей подарить тебе именно Аполлона. Когда я объяснила, что хочу отблагодарить тебя за щедрость и, главное, за то, что из-за тебя я оказалась в Турции, он обезоружил меня, заявив, что доставит статую в твой дом до полуночи. Вот как я купила тебе подарок. Разумеется, я не могла отказаться от его предложения. Теперь же я оказалась в сомнительном положении, потому что задолжала человеку, который считает меня безответственной дурой, зацикленной на деньгах и на любви к тебе. Он отвез меня в отель, за всю дорогу не сказав мне ни слова.
– И конечно же, это он, а не ты устроил переполох с освещением и сумел договориться со слугами, которые знают его, как моего ближайшего друга. Он знал о постаменте, который я купил несколько месяцев назад для статуи. Тогда он лишь посмеялся, заверив меня, что уже договорился с антикваром и Аполлон почти на сто процентов принадлежит ему. Мирелла, тебе удалось заполучить самого прекрасного Аполлона из всех, какие когда-либо существовали, если не считать оригинала, жившего в Древней Греции. Ему место в Лувре, в Британском музее или в «Метрополитен» – там он со временем и окажется, когда я пожертвую его этой стране. А пока он принадлежит мне, я буду восхищаться им и ценить его, как твой подарок, добытый с таким трудом. Теперь о другом. Я запрещаю тебе впредь совершать подобные безрассудные глупости! По крайней мере пока ты со мной. Я этого не потерплю. Все, что ты захочешь сделать, ты должна сначала обсудить со мной.
– Рашид, ты мне не хозяин. Не забывай, что я всего лишь твоя гостья.
– Избавь меня от этих никчемных разговоров! Пойдем лучше еще раз посмотрим на Аполлона.
Он схватил ее за руку и потащил за собой в холл, не обращая внимания на ее иронические протесты и обвинения в жестокости. Они остановились на верхней площадке лестницы, откуда был виден Аполлон, и переглянулись. Рашид обнял ее за талию, с укоризненной улыбкой покачал головой и повел вниз. Мирелла больше не сопротивлялась, снова очарованная красотой статуи.
Позже они прогуливались по саду и слушали пение соловьев, прятавшихся в густых кронах кипарисов.
– Рашид, я скоро оставлю тебя, – тихо произнесла Мирелла. – Ты ведь знаешь об этом?
– Да, знаю.
– Когда это произойдет, для нас все будет по-другому.
– И это я знаю.
Они подошли к каменной скамейке у пруда и сели на нее, повернувшись лицом друг к другу. Он ласково перебирал пряди ее волос и улыбался.
– Только произойдет это не раньше чем через несколько дней. Наш роман должен сам собой подойти к концу. Тогда мы расстанемся. А когда встретимся снова – мы оба знаем, что это неизбежно, – мы начнем совсем другую, новую историю.
Они поцеловались и вернулись в дом. Рашид отправился к себе в кабинет, чтобы сделать несколько деловых звонков, а Мирелла в свою комнату, чтобы тоже заняться делами.
Глава 24
– Рашид, по-моему, это настоящее безумие. Как мы разыщем его здесь?
– Не волнуйся, ведь больше ему негде быть. Слуги сказали, что он ушел в полдень, а это значит, что он устраивает праздник перед восхождением. Полезай в самолет.
– А что, если он уже ушел в горы?
– Это невозможно. Они всегда начинают восхождение в два часа ночи, чтобы достичь вершины на рассвете. Послушай, Фуад и Дауд будут сопровождать тебя и позаботятся о том, чтобы ты нашла Адама, который, может быть, сейчас уже на взлетно-посадочной полосе. Он не ждет тебя. Я оставил сообщение, что к нему летит друг и что самолет сделает круг над деревней и чтобы осветили полосу. Полезешь в самолет? Ты ведь хотела осмотреть окрестности, вот тебе прекрасный повод для этого. С Адамом тебе бояться нечего. Конечно, сначала он удивится, а потом с радостью возьмет тебя с собой в горы. Мы с Бриндли утром летим в Лондон. Он раздобудет недостающую подпись на документах, а я улажу свои дела. Мы вернемся вечером и прилетим за тобой.
Моторы взревели, и Мирелла решилась наконец залезть в самолет.
– Мирелла, это и правда прекрасная идея, – вмешался Бриндли. – Адам Кори будет счастлив, что вы захотели познакомиться с Турцией поближе. К тому же пусть лучше вы будете с ним в горах, чем останетесь одна в Стамбуле, где обязательно станете объектом повышенного внимания со стороны недоброжелателей. Вам не имеет никакого смысла ехать с нами в Лондон, потому что визит наш деловой и очень краткий. Вы представить себе не можете, как я раздосадован этой глупой оплошностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Мирелла намеренно опустила некоторые важные подробности. Она поведала Рашиду о том, что произошло на площади и позже, вплоть до того момента, когда они поссорились с Адамом в кафе. Об этом инциденте она сообщила лишь следующее:
– Не знаю, чем бы все кончилось, если бы он не подоспел вовремя и не спас меня. Однако это не дает ему никакого права нападать на меня и обращаться со мной как с последней идиоткой. Впрочем, теперь это уже не важно. Давай лучше я расскажу, что было дальше… Представляешь, я видела этого человека три раза в жизни, и каждый раз мы ссоримся.
– Не знал, что вы познакомились до того, как мы приехали с тобой к принцессе Айрин.
– Так и было. Просто как-то раз в Нью-Йорке Бриндли привез его ко мне, когда принес документы Оуджи, сославшись на то, что именно Адам их обнаружил. И тогда было то же самое: сначала он совал нос в мои дела, а потом называл меня дурой за то, что меня больше интересуют деньги, чем вся эта галиматья с наследством и Турцией.
– Узнаю своего друга Адама, – рассмеялся Рашид. – Он не выносит людей, не проявляющих должного интереса к той стране, которую он считает своей второй родиной. Путь тебя это не огорчает. Итак, что было дальше? Он отчитал тебя за то, что ты заявилась на рыночную площадь, и…
– Я вышла из себя, расплакалась и накричала на него. Эта реакция была вызвана, конечно, не ссорой с ним, а тем, что мне пришлось пережить на площади. К тому же я огорчилась, что, пройдя через весь этот кошмар, так и не купила статую. Он был потрясен, когда узнал, что я рисковала жизнью, чтобы сделать тебе подарок, и что готова вновь туда вернуться. Наверное, у меня была истерика, потому что он согласился продать мне статую, считая это единственной возможностью привести меня в чувство. Выяснилось, что он оказался в это время на площади потому, что побывал у торговца и купил Аполлона.
Рашида захватил ее рассказ, он злился на нее и на своих бестолковых телохранителей, но одновременно восхищался ее неугомонностью и способностью совершать рискованные поступки, несмотря на то что он не спускает с нее глаз. Неужели она действительно способна разорвать их узы и уйти от него? Рашид пришел в ярость. Он обещал ей не наказывать слуг, но ничто не могло помешать ему наказать ее саму.
– Он постарался меня успокоить и сказал, что продаст мне статую, – повторила Мирелла. – Он видел, что я одержима идеей подарить тебе именно Аполлона. Когда я объяснила, что хочу отблагодарить тебя за щедрость и, главное, за то, что из-за тебя я оказалась в Турции, он обезоружил меня, заявив, что доставит статую в твой дом до полуночи. Вот как я купила тебе подарок. Разумеется, я не могла отказаться от его предложения. Теперь же я оказалась в сомнительном положении, потому что задолжала человеку, который считает меня безответственной дурой, зацикленной на деньгах и на любви к тебе. Он отвез меня в отель, за всю дорогу не сказав мне ни слова.
– И конечно же, это он, а не ты устроил переполох с освещением и сумел договориться со слугами, которые знают его, как моего ближайшего друга. Он знал о постаменте, который я купил несколько месяцев назад для статуи. Тогда он лишь посмеялся, заверив меня, что уже договорился с антикваром и Аполлон почти на сто процентов принадлежит ему. Мирелла, тебе удалось заполучить самого прекрасного Аполлона из всех, какие когда-либо существовали, если не считать оригинала, жившего в Древней Греции. Ему место в Лувре, в Британском музее или в «Метрополитен» – там он со временем и окажется, когда я пожертвую его этой стране. А пока он принадлежит мне, я буду восхищаться им и ценить его, как твой подарок, добытый с таким трудом. Теперь о другом. Я запрещаю тебе впредь совершать подобные безрассудные глупости! По крайней мере пока ты со мной. Я этого не потерплю. Все, что ты захочешь сделать, ты должна сначала обсудить со мной.
– Рашид, ты мне не хозяин. Не забывай, что я всего лишь твоя гостья.
– Избавь меня от этих никчемных разговоров! Пойдем лучше еще раз посмотрим на Аполлона.
Он схватил ее за руку и потащил за собой в холл, не обращая внимания на ее иронические протесты и обвинения в жестокости. Они остановились на верхней площадке лестницы, откуда был виден Аполлон, и переглянулись. Рашид обнял ее за талию, с укоризненной улыбкой покачал головой и повел вниз. Мирелла больше не сопротивлялась, снова очарованная красотой статуи.
Позже они прогуливались по саду и слушали пение соловьев, прятавшихся в густых кронах кипарисов.
– Рашид, я скоро оставлю тебя, – тихо произнесла Мирелла. – Ты ведь знаешь об этом?
– Да, знаю.
– Когда это произойдет, для нас все будет по-другому.
– И это я знаю.
Они подошли к каменной скамейке у пруда и сели на нее, повернувшись лицом друг к другу. Он ласково перебирал пряди ее волос и улыбался.
– Только произойдет это не раньше чем через несколько дней. Наш роман должен сам собой подойти к концу. Тогда мы расстанемся. А когда встретимся снова – мы оба знаем, что это неизбежно, – мы начнем совсем другую, новую историю.
Они поцеловались и вернулись в дом. Рашид отправился к себе в кабинет, чтобы сделать несколько деловых звонков, а Мирелла в свою комнату, чтобы тоже заняться делами.
Глава 24
– Рашид, по-моему, это настоящее безумие. Как мы разыщем его здесь?
– Не волнуйся, ведь больше ему негде быть. Слуги сказали, что он ушел в полдень, а это значит, что он устраивает праздник перед восхождением. Полезай в самолет.
– А что, если он уже ушел в горы?
– Это невозможно. Они всегда начинают восхождение в два часа ночи, чтобы достичь вершины на рассвете. Послушай, Фуад и Дауд будут сопровождать тебя и позаботятся о том, чтобы ты нашла Адама, который, может быть, сейчас уже на взлетно-посадочной полосе. Он не ждет тебя. Я оставил сообщение, что к нему летит друг и что самолет сделает круг над деревней и чтобы осветили полосу. Полезешь в самолет? Ты ведь хотела осмотреть окрестности, вот тебе прекрасный повод для этого. С Адамом тебе бояться нечего. Конечно, сначала он удивится, а потом с радостью возьмет тебя с собой в горы. Мы с Бриндли утром летим в Лондон. Он раздобудет недостающую подпись на документах, а я улажу свои дела. Мы вернемся вечером и прилетим за тобой.
Моторы взревели, и Мирелла решилась наконец залезть в самолет.
– Мирелла, это и правда прекрасная идея, – вмешался Бриндли. – Адам Кори будет счастлив, что вы захотели познакомиться с Турцией поближе. К тому же пусть лучше вы будете с ним в горах, чем останетесь одна в Стамбуле, где обязательно станете объектом повышенного внимания со стороны недоброжелателей. Вам не имеет никакого смысла ехать с нами в Лондон, потому что визит наш деловой и очень краткий. Вы представить себе не можете, как я раздосадован этой глупой оплошностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86