Вынес из боя — да, довез до какого-то хутора — да. И денег хозяину дал — но только не для того, чтобы тот его выходил, а чтобы смог достойно похоронить. Пройт был уверен, что Абант не выживет; он так и сказал: «Ты все равно умрешь, а я лишь время буду терять, сидя тут…» Он действительно мог умереть, и умер бы наверняка, если бы однажды в доме крестьянина не появился какой-то странный старик в толстых очках, который осмотрел Абанта, о чем-то поговорил со стариками и, распив бутылку крепкой наливки, исчез и больше не появлялся. Зато Абанту вскоре стало гораздо лучше от странного чудодейственного лекарства, которое он оставил. Всего этого Абант, конечно, не знал, так как был тогда без памяти. Об этом ему рассказала добрая старуха и даже показала это самое лекарство — странные белые плоские пилюли горьковатого вкуса; она даже сказала, что его лекарем был чуть ли не сам мудрец и колдун Арканастр, но уж этому Абант просто не поверил…
Сабик посмотрел, как мальчик облизывает губы, и долил ему вина. Ладно, это, кажется, просто что-то личное, совсем свое…
Абант глянул на князя застенчиво, словно стесняясь своей жажды, потом маленькими глотками выпил четверть стакана.
— На что похожи эти чудовища? — спросил Сабик, опустив глаза.
Мальчик сначала безразлично пожал плечами и только потом спохватился:
— Какая разница?.. О, извините, ваше высочество… Я ведь сам чудовищ не видел. Да и не было ведь там никаких чудовиш, я уверен в этом. Это были чары. Похоже, просто на меня чары колдуна не подействовали. Или не успели…
Сабик кивнул. Мальчик был, конечно, прав: какая разница, как выглядят чудовища, которых не было? Сабик задал этот вопрос, просто чтобы потянуть время. Ведь это страшно трудно — принять на себя ответственность за такое решение. Это конец карьере при Дворе, конец благорасположению Императора и Императрицы, презрение друзей, ссылка куда-нибудь в дальний гарнизон…
Ведь придется отдавать приказ, по которому его отряду надлежит всячески трусливо бежать встречи с врагом, который беспрепятственно и нагло идет по твоей земле, оставляя за собой горе и разорение, — пусть даже .с врагом непонятным и непобедимым. А все говорило именно о полной непобедимости Абрак-саса, а следовательно, о бессмысленности схватки с ним. Тем более — схватки неподготовленной…
Значит, надо решаться. Хотя бы для того, чтобы сохранить отряд, который, возможно, пригодится позже…
Сабик поднял со стола серебряный колокольчик и позвонил. Вошел полковник Акубенс.
— Пожалуйста, полковник, распорядитесь. Мы снимаемся с этого места, — сказал Сабик резко. Он старался не смотреть в глаза Акубенсу. — Мы выступаем, — Сабик подошел к карте, — по дороге на восток. Как можно более поспешно… Мне неприятно вам это говорить, полковник, но от встреч с противником мы впредь будем уклоняться… И пожалуйста, позаботьтесь о господине Феретиа, мне кажется, ему необходим врач.
Мальчик встал, сделал неловкий поклон и, покачиваясь, вышел.
Акубенс, не сказав ни слова, посляиовал за ним.
Сабик сел за стол, дописал к письму несколько фраз, размашисто расписался, взял из своего походного бюро лимонно-желтый узкий конверт, в каком единственно прилично посылать письмо близкой родственнице, надписал его, вложил внутрь несколько исписанных мелким четким почерком листов и запечатал сургучом.
Только после этого он встал и вышел из шатра.
За несколько минут лагерь успел неузнаваемо измениться: солдаты быстро и споро собирали палатки, затаптывали костры, укладывали пожитки и поправляли оружие.
Полковник Акубенс стоял немного в стороне и смотрел на север.
— Вы что-то увидели там, полковник? — спросил Сабик, подходя к нему.
Акубенс повел бровями, оборачиваясь к князю. Лицо его изменилось — потеряло привычную каменную неподвижность, как бы опало вниз, так что Сабик с удивлением заметил, что полковник гораздо старее, чем он к тому привык с юношеских лет. в глазах старого вояки была тревога, которая, впрочем, моментально исчезла, едва он услышал голос князя.
— Я задумался, ваше высочество, извините, — сказал он.
— Пожалуйста, полковник, распорядитесь, чтобы это письмо было отправлено немедленно. — Князь протянул ему конверт.
Акубенс его принял, махнул кому-то рукой и передал мгновенно возникшему откуда-то из темноты ординарцу.
Сабик тоже поглядел на север.
Там еще ничего не было видно…
Еще ничего…
Ничего…
Ничего особенного…
— Ваше высочество, — донесся до него голос полковника.
Сабик вздрогнул. Ему показалось, он задумался не более чем на секунду; оказалось, прошло по крайней мере несколько минут. Лагерь был практически свернут, и отряд неровными шеренгами, угадывающимися на фоне темной линии горизонта силуэтами, уходил на восток.
«Однако! — сообразил Сабик. — На север лучше не смотреть. Кажется, колдун уже близко».
— На север лучше не смотреть, — сказал он негромко полковнику. — Похоже, начинают действовать чары.
— Мы уже готовы, — сказал Акубенс.
— Тогда в путь, — кивнул Сабик, окончательно сбрасывая оцепенение. — Нельзя терять ни секунды.
Они самым постыдным образом удирали на восток: на самой большой скорости, которую могли себе позволить.
Молодой Феретиа, хотя и устал, взял на себя что-то вроде охранительной функции: он то скакал впереди, то отставал до арьергарда; цепко вглядывался вперед и назад, разыскивая и, слава Богам, пока не находя никаких следов продвигающегося с Севера войска Абраксаса. Полковник дал ему свежего коня, но и того он вполне мог загнать до пены.
Дорога уходила в холмы; Феретиа отделился от отряда, поскал к вершине одного из холмов, с которого хорошо просматривалась местность на севере.
— Они уже видны, — доложил он с тревогой, возвратившись. — Ваше высочество, запретите своим людям оглядываться. Тот, кто оглянется, увидит смерть.
Сабик еще раз удивился старинной вычурности речи северян, но последовал совету мальчика; впрочем, слухи, разошедшиеся уже среди солдат отряда, не пробуждали в них желания тягаться силами с колдуном. К счастью, холмы скоро скрыли отряд от продвигающихся на юг войск Абраксаса.
На ночь Сабик распорядился встать по возможности скрытно, чтобы не заметил противник; понятно, частью удобств пришлось пожертвовать.
Они остановились на лесной поляне.
Молодой Феретиа заснул почти сразу же, едва коснулся земли; Сабик попросил полковника приставить к мальчику толкового денщика из старослужащих солдат; мальчик был сейчас, пожалуй, единственным человеком, который мог помочь отряду.
Утром оказалось, что отошли они недостаточно далеко, чтобы избежать чар колдуна: всю ночь всех, кроме Феретиа, мучили кошмары, знакомые лица вдруг превращались в чудовищные маски, а те, кто устремлял взгляд на северо-запад — уже северо-запад, а не север!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Сабик посмотрел, как мальчик облизывает губы, и долил ему вина. Ладно, это, кажется, просто что-то личное, совсем свое…
Абант глянул на князя застенчиво, словно стесняясь своей жажды, потом маленькими глотками выпил четверть стакана.
— На что похожи эти чудовища? — спросил Сабик, опустив глаза.
Мальчик сначала безразлично пожал плечами и только потом спохватился:
— Какая разница?.. О, извините, ваше высочество… Я ведь сам чудовищ не видел. Да и не было ведь там никаких чудовиш, я уверен в этом. Это были чары. Похоже, просто на меня чары колдуна не подействовали. Или не успели…
Сабик кивнул. Мальчик был, конечно, прав: какая разница, как выглядят чудовища, которых не было? Сабик задал этот вопрос, просто чтобы потянуть время. Ведь это страшно трудно — принять на себя ответственность за такое решение. Это конец карьере при Дворе, конец благорасположению Императора и Императрицы, презрение друзей, ссылка куда-нибудь в дальний гарнизон…
Ведь придется отдавать приказ, по которому его отряду надлежит всячески трусливо бежать встречи с врагом, который беспрепятственно и нагло идет по твоей земле, оставляя за собой горе и разорение, — пусть даже .с врагом непонятным и непобедимым. А все говорило именно о полной непобедимости Абрак-саса, а следовательно, о бессмысленности схватки с ним. Тем более — схватки неподготовленной…
Значит, надо решаться. Хотя бы для того, чтобы сохранить отряд, который, возможно, пригодится позже…
Сабик поднял со стола серебряный колокольчик и позвонил. Вошел полковник Акубенс.
— Пожалуйста, полковник, распорядитесь. Мы снимаемся с этого места, — сказал Сабик резко. Он старался не смотреть в глаза Акубенсу. — Мы выступаем, — Сабик подошел к карте, — по дороге на восток. Как можно более поспешно… Мне неприятно вам это говорить, полковник, но от встреч с противником мы впредь будем уклоняться… И пожалуйста, позаботьтесь о господине Феретиа, мне кажется, ему необходим врач.
Мальчик встал, сделал неловкий поклон и, покачиваясь, вышел.
Акубенс, не сказав ни слова, посляиовал за ним.
Сабик сел за стол, дописал к письму несколько фраз, размашисто расписался, взял из своего походного бюро лимонно-желтый узкий конверт, в каком единственно прилично посылать письмо близкой родственнице, надписал его, вложил внутрь несколько исписанных мелким четким почерком листов и запечатал сургучом.
Только после этого он встал и вышел из шатра.
За несколько минут лагерь успел неузнаваемо измениться: солдаты быстро и споро собирали палатки, затаптывали костры, укладывали пожитки и поправляли оружие.
Полковник Акубенс стоял немного в стороне и смотрел на север.
— Вы что-то увидели там, полковник? — спросил Сабик, подходя к нему.
Акубенс повел бровями, оборачиваясь к князю. Лицо его изменилось — потеряло привычную каменную неподвижность, как бы опало вниз, так что Сабик с удивлением заметил, что полковник гораздо старее, чем он к тому привык с юношеских лет. в глазах старого вояки была тревога, которая, впрочем, моментально исчезла, едва он услышал голос князя.
— Я задумался, ваше высочество, извините, — сказал он.
— Пожалуйста, полковник, распорядитесь, чтобы это письмо было отправлено немедленно. — Князь протянул ему конверт.
Акубенс его принял, махнул кому-то рукой и передал мгновенно возникшему откуда-то из темноты ординарцу.
Сабик тоже поглядел на север.
Там еще ничего не было видно…
Еще ничего…
Ничего…
Ничего особенного…
— Ваше высочество, — донесся до него голос полковника.
Сабик вздрогнул. Ему показалось, он задумался не более чем на секунду; оказалось, прошло по крайней мере несколько минут. Лагерь был практически свернут, и отряд неровными шеренгами, угадывающимися на фоне темной линии горизонта силуэтами, уходил на восток.
«Однако! — сообразил Сабик. — На север лучше не смотреть. Кажется, колдун уже близко».
— На север лучше не смотреть, — сказал он негромко полковнику. — Похоже, начинают действовать чары.
— Мы уже готовы, — сказал Акубенс.
— Тогда в путь, — кивнул Сабик, окончательно сбрасывая оцепенение. — Нельзя терять ни секунды.
Они самым постыдным образом удирали на восток: на самой большой скорости, которую могли себе позволить.
Молодой Феретиа, хотя и устал, взял на себя что-то вроде охранительной функции: он то скакал впереди, то отставал до арьергарда; цепко вглядывался вперед и назад, разыскивая и, слава Богам, пока не находя никаких следов продвигающегося с Севера войска Абраксаса. Полковник дал ему свежего коня, но и того он вполне мог загнать до пены.
Дорога уходила в холмы; Феретиа отделился от отряда, поскал к вершине одного из холмов, с которого хорошо просматривалась местность на севере.
— Они уже видны, — доложил он с тревогой, возвратившись. — Ваше высочество, запретите своим людям оглядываться. Тот, кто оглянется, увидит смерть.
Сабик еще раз удивился старинной вычурности речи северян, но последовал совету мальчика; впрочем, слухи, разошедшиеся уже среди солдат отряда, не пробуждали в них желания тягаться силами с колдуном. К счастью, холмы скоро скрыли отряд от продвигающихся на юг войск Абраксаса.
На ночь Сабик распорядился встать по возможности скрытно, чтобы не заметил противник; понятно, частью удобств пришлось пожертвовать.
Они остановились на лесной поляне.
Молодой Феретиа заснул почти сразу же, едва коснулся земли; Сабик попросил полковника приставить к мальчику толкового денщика из старослужащих солдат; мальчик был сейчас, пожалуй, единственным человеком, который мог помочь отряду.
Утром оказалось, что отошли они недостаточно далеко, чтобы избежать чар колдуна: всю ночь всех, кроме Феретиа, мучили кошмары, знакомые лица вдруг превращались в чудовищные маски, а те, кто устремлял взгляд на северо-запад — уже северо-запад, а не север!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144