Придется ограничиться быстрой ходьбой.
Все было спокойно до арки, выводящей к трубникам. Едва ступив на площадь, Лордан тут же оказался среди битвы – отряд трубников решил до последнего защищать свои дома и семьи. Но у Лордана не было времени.
Он пробежал сквозь битву, выражаясь буквально. Едва свернув за угол, наткнулся на двух людей: горожанин орудовал пикой, отбиваясь от дикаря с топором – тот дрался скорее пылко, нежели умело. Лордан постарался не путаться у них под ногами, но его появление отвлекло копейщика, и противник стал его теснить. Это было нечестно. Копейщик представлял собой город.
Лордан остановился и обнажил меч в тот самый миг, как дикарь вырвал топор из разрубленной головы врага. Дурень сделал попытку атаковать первым – и напрасно: Лордан отступил вправо, отводя влево его оружие, что дало полковнику преимущество и время ударить самому. Отразить его выпад у дикаря не было ни времени, ни места. Он свалился на землю, как сброшенный плащ; но до того, как Лордан успел уйти, появился еще один неприятель – выскочил откуда-то из тени и набросился на него с огромным Звейхендером. Большая ошибка с его стороны: явно это оружие не было привычным для степняка, и вместо того, чтобы фехтовать, тот махал им, как топором. Он совершенно открылся, и Лордану нужно было только шагнуть под его воздетые руки и вонзить свой Гюэлен ему в грудь. Умелый и быстрый поворот клинка освободил меч раньше, чем убитый упал на землю; это позволило Лордану поднять меч как раз вовремя, чтобы защититься от удара секиры, пришедшего слева, и одновременно уклониться от ударившего спереди копья. И такой позиции было совсем несложно совладать с владельцем секиры справа, используя его как щит от копейщика, прикончить первого на развороте и на том же движении пронзить второму горло.
«Просто, как бобы лущить, – подумал Лордан с легким отвращением. – У бедных ублюдков нет ни одного из моих преимуществ».
Ярдов через пять кочевник заламывал руки горожанину, а двое других дикарей били его копьями. Вопреки собственным решениям, Лордав подскочил к ним сзади и быстро разделался с копейщиками двумя короткими ударами. Оставшийся дикарь попытался заслониться умирающим перимадейцем, но он был на голову выше своей жертвы, и это его погубило. Когда и с этим было покончено, Лордан наклонился к горожанину – но увидел, что тому уже не помочь, и не стал терять время.
Больше на его пути от арки до колоннады, выводящей в район веревочников, не было преград. Сама колоннада являла немалую проблему – ее крыша начала гореть и могла обрушиться, так что Лордан преодолел это расстояние бегом. Но расчет был верен – теперь он оказался в открытом пространстве, вне угрозы огня и с местом, куда можно бежать при нежелании драться. Веревочники соорудили бесполезную, но внушительную преграду из тросов и канатов, через которую Лордану пришлось долго прорубаться. Какой-то энтузиаст из верхнего окна выстрелил в него из арбалета, пока он рубил веревки, – без сомнения, перепутав Бардаса с врагом. Стрелок промахнулся. Кто-то еще крикнул: «Не стреляй, это наш», и Лордан продолжил путь. Заставлять дурака платить за ошибку было бы опасно, да и незачем – наверняка тот не хотел ничего дурного.
«Откуда бы бедняге знать, что я больше не наш – а просто свой собственный?»
Больше квартал веревочников не принес приключений. Веселье началось опять, когда Лордан с больших улиц попал в арку парфюмеров и пошел через площадь за ней. Этот квартал и так всегда был нездоровым местом из-за множества хранившихся в нем ароматических масел и спиртовых растворов; а сейчас ко времени прибытия Лордана все это занялось огнем. По четырем сторонам площади здания горели и взрывались шарами пламени, в воздухе носилась горящая шрапнель – это взрывались кувшины с маслами. Он умудрился выбраться оттуда, отделавшись лишь несколькими царапинами, да еще большой осколок кувшина вонзился в левое бедро. На выходе из арки Лордан наткнулся на целую толпу степняков, занятых последним грабежом в лавках добытчиков жемчуга.
Нет времени, напомнил себе Лордан, отмахиваясь мечом влево и почувствовав, что лезвие вошло кому-то в плечо. Самое скверное, что, даже когда Бардас дрался, часть его разума была отсюда далеко, сосредоточиваясь на дальнейшем пути. Он постарался полностью включиться на происходящее, но это было нелегко. Кто-то из врагов едва не пробил его защиту, пока он грезил наяву; клинок звякнул о кольчугу на левом плече, а ответ оказался слабым и неточным, хотя все равно сработал. Тем не менее, несмотря на спешку, Лордан потратил секунд девяносто на то, чтобы вывернуть карманы мертвого дикаря и присвоить его коллекцию отборных жемчужин. Это по крайней мере решит проблему с деньгами – хотя карманы Лордана стали неприятно набитыми и тугими.
Далее его ожидало относительное благополучие: не так много огня, зато полным-полно кочевников. К счастью, это были не мародеры, болтающиеся без цели; здесь образовалась своеобразная дорожная пробках из множества повозок, полных ранеными бойцами или просто теми, кто выезжал из города. Лордан невольно поискал в очереди Горгаса но не увидел его. Самому захватить повозку и выехать на ней было совершенно нереально: вокруг сновало слишком много вражеских солдат. И мирно пройти вдоль линии повозок тоже не казалось удачной идеей.
Ну ладно, тогда попробуем под проклятущими телегами. Конечно, это означало – ползти на четвереньках, но время больше не играло такой роли. Все равно ворота не закроются, пока все повозки не выедут наружу. По низу следовало добраться до моста; потом можно выбраться наружу, прыгнуть в воду и плыть до берега.
«Наверно, минеры и те, кто работает в копях, привыкли к такому способу передвижения. Но мне не подходит».
Более чем замкнутое пространство и боль в локтях и коленях, Бардаса угнетало чувство абсолютной беспомощности. Если его кто-нибудь заметит, шанса спастись нет. Они просто выволокут его наружу, как кролика из силка, или подстрелят с расстояния пяти ярдов, а он даже защищаться не сможет. После стольких лет работы в суде поединок лицом к лицу не особенно страшил Лордана. Хотя он часто бывал от смерти на расстоянии одной ошибки, но по крайней мере знал, что делает, и мог контролировать события. Кроме того, он умел это лучше почти что всех, за редкими исключениями. А положение, когда он окружен врагами, но не имеет возможности с ними сражаться, было для Лордана совершенно новым опытом, и весьма неприятным.
«Ладно, наверно, не много уже осталось. Еще сотни две ярдов, и все…»
Он перестал ползти и замер на месте.
Света было мало, но огонь факелов и отсвет пожара позади позволяли различить, что сразу несколько врагов приближалось к месту, где прятался Лордан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Все было спокойно до арки, выводящей к трубникам. Едва ступив на площадь, Лордан тут же оказался среди битвы – отряд трубников решил до последнего защищать свои дома и семьи. Но у Лордана не было времени.
Он пробежал сквозь битву, выражаясь буквально. Едва свернув за угол, наткнулся на двух людей: горожанин орудовал пикой, отбиваясь от дикаря с топором – тот дрался скорее пылко, нежели умело. Лордан постарался не путаться у них под ногами, но его появление отвлекло копейщика, и противник стал его теснить. Это было нечестно. Копейщик представлял собой город.
Лордан остановился и обнажил меч в тот самый миг, как дикарь вырвал топор из разрубленной головы врага. Дурень сделал попытку атаковать первым – и напрасно: Лордан отступил вправо, отводя влево его оружие, что дало полковнику преимущество и время ударить самому. Отразить его выпад у дикаря не было ни времени, ни места. Он свалился на землю, как сброшенный плащ; но до того, как Лордан успел уйти, появился еще один неприятель – выскочил откуда-то из тени и набросился на него с огромным Звейхендером. Большая ошибка с его стороны: явно это оружие не было привычным для степняка, и вместо того, чтобы фехтовать, тот махал им, как топором. Он совершенно открылся, и Лордану нужно было только шагнуть под его воздетые руки и вонзить свой Гюэлен ему в грудь. Умелый и быстрый поворот клинка освободил меч раньше, чем убитый упал на землю; это позволило Лордану поднять меч как раз вовремя, чтобы защититься от удара секиры, пришедшего слева, и одновременно уклониться от ударившего спереди копья. И такой позиции было совсем несложно совладать с владельцем секиры справа, используя его как щит от копейщика, прикончить первого на развороте и на том же движении пронзить второму горло.
«Просто, как бобы лущить, – подумал Лордан с легким отвращением. – У бедных ублюдков нет ни одного из моих преимуществ».
Ярдов через пять кочевник заламывал руки горожанину, а двое других дикарей били его копьями. Вопреки собственным решениям, Лордав подскочил к ним сзади и быстро разделался с копейщиками двумя короткими ударами. Оставшийся дикарь попытался заслониться умирающим перимадейцем, но он был на голову выше своей жертвы, и это его погубило. Когда и с этим было покончено, Лордан наклонился к горожанину – но увидел, что тому уже не помочь, и не стал терять время.
Больше на его пути от арки до колоннады, выводящей в район веревочников, не было преград. Сама колоннада являла немалую проблему – ее крыша начала гореть и могла обрушиться, так что Лордан преодолел это расстояние бегом. Но расчет был верен – теперь он оказался в открытом пространстве, вне угрозы огня и с местом, куда можно бежать при нежелании драться. Веревочники соорудили бесполезную, но внушительную преграду из тросов и канатов, через которую Лордану пришлось долго прорубаться. Какой-то энтузиаст из верхнего окна выстрелил в него из арбалета, пока он рубил веревки, – без сомнения, перепутав Бардаса с врагом. Стрелок промахнулся. Кто-то еще крикнул: «Не стреляй, это наш», и Лордан продолжил путь. Заставлять дурака платить за ошибку было бы опасно, да и незачем – наверняка тот не хотел ничего дурного.
«Откуда бы бедняге знать, что я больше не наш – а просто свой собственный?»
Больше квартал веревочников не принес приключений. Веселье началось опять, когда Лордан с больших улиц попал в арку парфюмеров и пошел через площадь за ней. Этот квартал и так всегда был нездоровым местом из-за множества хранившихся в нем ароматических масел и спиртовых растворов; а сейчас ко времени прибытия Лордана все это занялось огнем. По четырем сторонам площади здания горели и взрывались шарами пламени, в воздухе носилась горящая шрапнель – это взрывались кувшины с маслами. Он умудрился выбраться оттуда, отделавшись лишь несколькими царапинами, да еще большой осколок кувшина вонзился в левое бедро. На выходе из арки Лордан наткнулся на целую толпу степняков, занятых последним грабежом в лавках добытчиков жемчуга.
Нет времени, напомнил себе Лордан, отмахиваясь мечом влево и почувствовав, что лезвие вошло кому-то в плечо. Самое скверное, что, даже когда Бардас дрался, часть его разума была отсюда далеко, сосредоточиваясь на дальнейшем пути. Он постарался полностью включиться на происходящее, но это было нелегко. Кто-то из врагов едва не пробил его защиту, пока он грезил наяву; клинок звякнул о кольчугу на левом плече, а ответ оказался слабым и неточным, хотя все равно сработал. Тем не менее, несмотря на спешку, Лордан потратил секунд девяносто на то, чтобы вывернуть карманы мертвого дикаря и присвоить его коллекцию отборных жемчужин. Это по крайней мере решит проблему с деньгами – хотя карманы Лордана стали неприятно набитыми и тугими.
Далее его ожидало относительное благополучие: не так много огня, зато полным-полно кочевников. К счастью, это были не мародеры, болтающиеся без цели; здесь образовалась своеобразная дорожная пробках из множества повозок, полных ранеными бойцами или просто теми, кто выезжал из города. Лордан невольно поискал в очереди Горгаса но не увидел его. Самому захватить повозку и выехать на ней было совершенно нереально: вокруг сновало слишком много вражеских солдат. И мирно пройти вдоль линии повозок тоже не казалось удачной идеей.
Ну ладно, тогда попробуем под проклятущими телегами. Конечно, это означало – ползти на четвереньках, но время больше не играло такой роли. Все равно ворота не закроются, пока все повозки не выедут наружу. По низу следовало добраться до моста; потом можно выбраться наружу, прыгнуть в воду и плыть до берега.
«Наверно, минеры и те, кто работает в копях, привыкли к такому способу передвижения. Но мне не подходит».
Более чем замкнутое пространство и боль в локтях и коленях, Бардаса угнетало чувство абсолютной беспомощности. Если его кто-нибудь заметит, шанса спастись нет. Они просто выволокут его наружу, как кролика из силка, или подстрелят с расстояния пяти ярдов, а он даже защищаться не сможет. После стольких лет работы в суде поединок лицом к лицу не особенно страшил Лордана. Хотя он часто бывал от смерти на расстоянии одной ошибки, но по крайней мере знал, что делает, и мог контролировать события. Кроме того, он умел это лучше почти что всех, за редкими исключениями. А положение, когда он окружен врагами, но не имеет возможности с ними сражаться, было для Лордана совершенно новым опытом, и весьма неприятным.
«Ладно, наверно, не много уже осталось. Еще сотни две ярдов, и все…»
Он перестал ползти и замер на месте.
Света было мало, но огонь факелов и отсвет пожара позади позволяли различить, что сразу несколько врагов приближалось к месту, где прятался Лордан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136