ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Соседняя площадь была безраздельным царством красильщиков, которые растворяли раковины, скорлупу орехов, ржавчину, ляпис и свинец, смешивали их с яйцом или известковым раствором, чтобы создать краски, нужные художникам. Мастера высшего класса изготовляли знаменитое «перимадейское золото» – краску, получаемую путем смешивания на мраморном бруске окислов металлов, ртути и жести с добавлением уксусной эссенции и свинцового порошка; готовую смесь разливали по маленьким каменным бутылкам.
В углу красильной площади располагались лавки, где торговцы кистями целыми днями крепили к рукоятям аккуратно подогнанные шерстинки, кипятили клей и отковывали маленькие крепежные кольца. Им приходилось за двенадцать кварталов ходить к клееварам, в район города, который люди старались миновать как можно скорее, натянув на нос воротник, чтобы спастись от зловония отмокающей в известковом растворе кожи. На этом пути они проходили через площадь плотников, где наверняка сталкивались с художниками, выбирающими новые доски. Доски эти распиливали на лесопилках, скучившихся возле потока воды, который когда-то был живописным водопадом – люди приспособили его поворачивать сотню тяжелых колес.
Все эти люди и творимые ими вещи являлись частью одного целого и зависели друг от друга, от слаженной работы всех элементов системы. Сидя в кресле и глядя на царившую вокруг суету, Лордан не мог отделаться от ощущения, что он единственный во всем городе, кто выпадает из этого слаженного механизма. Еще вчера все было совсем иначе: он был частью деловой жизни Перимадеи. В конце концов, даже лучшие из лучших порой теряют равновесие, не выдерживая напряжения; иногда для стабильной работы машины необходимо немного смазать детали кровью.
Бывший адвокат понимал бессмысленность своих рассуждений: как только художник закончит вывеску, а распорядитель Классов вручит ему пергамент, разрешающий проведение занятий, он снова станет одним из бесчисленных элементов системы и будет выполнять надлежащую Функцию. Вместо того чтобы скорбеть над своей потерянной жизни, не лучше ли сполна насладиться короткой передышкой – не многие перимадейцы могут позволить себе роскошь провести день в праздности и неге.
– Готово, – объявил мастер. – Хотите взглянуть, прежде чем я нанесу лак?
Лордан кивнул и медленно поднялся. Вывеска являла собой великолепный образчик художественного ремесла, без особых изысков, но также без поединка и лучистого венца. Фехтовальщик был доволен.
– У меня действительно так сильно торчат уши?
– Да, – ответил художник, окуная кисть в растворитель и обтирая ее ветошью. – Забыл вам сказать, у меня есть совершенно чудесная элегия – пять строф, отмененный заказ, дешево отдам. Взгляните, точно по кромочке, два квотера.
– Нет.
– Просто беда, как некоторые люди не понимают важность позитивного маркетинга.
– Трагедия.
Художник вздохнул и принялся срезать воск с горлышка горшка с лаком.
– Как насчет пяти одинаковых миниатюрок, вы можете развесить их в местах, где любят собираться богачи и знаменитости? Назовем это жестом доброй воли, всего три квотера.
– Называйте как хотите, но не думайте, что я буду платить.
– Три миниатюры и элегию за семь восьмых плюс пол-ярда картинного шнура.
– Спасибо, нет. Долго еще?
– Дайте мне шанс, прошу вас. Одно неверное движение, и придется начинать сначала.
Лордан отлично знал, что художник недаром налегает на лак: от каждого из этих ремесленников зависело нормальное функционирование сложнейшей системы: у каждого имелись жены и семьи, которых нужно кормить и одевать; дети, которых нужно учить, отдавать в подмастерья, находить мужей; своевременно вносить арендную плату, помогать престарелым родственникам уплачивать членские взносы в похоронных и дружеских клубах и обществах.
Трудно представить, что в других уголках мира люди могут обходиться без всего этого; правда, они всего лишь варвары, не намного лучше зверей, жалкие создания, которые никогда не имели собственного портрета и не разрешали споры в суде. Поэтому пусть они остаются там, где есть: подальше от стен Тройственного Города, хотя бы для того, чтобы мирный обыватель мог безопасно отправляться по утрам на работу, а вечером возвращаться домой.
– Готово, – объявил художник. – Можете забрать ее прямо сейчас, но имейте в виду, что лак запылится.
– Хорошо, – кивнул Лордан. – Позвольте оставить ее на пару часов?
– Конечно, – ответил мастер, вытирая руки льняной тряпкой. – С вас пять монет.
Впереди два часа, которые надо как-то убить. Раньше Бардас направился бы в ближайший кабак – место, специально созданное для таких случаев, но теперь его жизнь в корне изменилась: он больше не тратит деньги на выпивку. Можно, конечно, отправиться в Классы, узнать, не готов ли пергамент. Там ему скажут приходить часа через полтора два, и все равно он вернется раньше, чем вывеска просохнет. Фехтовальщик лениво побрел в направлении Гуртова моста, в той части города, в которой ему нечасто доводилось бывать: у вечно занятых адвокатов редко находится время, чтобы бесцельно слоняться по улицам в рабочие часы.
– Прости…
Лордан оглянулся, затем посмотрел под ноги. Маленькая девочка неряшливого вида дергала его за штанину. Фехтовальщик вздохнул и потянулся к кошельку за монеткой.
– Тебя зовут Бардас Лордан? – неожиданно произнес ребенок.
– Да, а откуда ты знаешь?
– Ты ад-во-кат. Девочка выговаривала непривычное слово медленно и тщательно, всхлипнув в конце от восторга. – Папка говорит, что ты лучший в мире.
– Был, – со вздохом ответил Лордан. А чем занимается твой папка? Он тоже адвокат?
– Нет, – помотала головой девочка, – он делает бочки. И он очень любит смотреть суд. Иногда папка меня тоже берет смотреть суд.
– Правда? – Лордан немного растерялся. – Что ж, очень мило.
– Вчера я тоже смотрела суд. Я видела, как ты убил того дядю. – Девчушка радостно улыбнулась. – Я очень люблю смотреть суд, потому что папка покупает мне вкусное пирожное.
– А ты любишь пирожные?
– Они у меня самые любимые.
Бардас выудил из кошелька медяк.
– Тогда беги и купи себе самое лучшее пирожное.
– Папка говорит, что я не должна брать пирожных у посторонних, – отчаянно затрясла головой девочка.
– Твой папка, конечно, прав, – вздохнул Лордан, – но мне кажется, ты можешь взять деньги и купить сама. Давай беги.
Девочка на мгновение задумалась.
– Я пойду к отцу в мастерскую и спрошу, – решила она. – Жди здесь.
– Вот что, – предложил Бардас, – ты возьмешь монетку и пойдешь показать отцу, согласна?
Девчушка застыла в нерешительности, потом кивнула.
– Хорошо.
Как только она исчезла из виду, Лордан быстро пересек улицу и нырнул в ближайшее крупное здание, которое оказалось городским арсеналом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136