– Ага, не беспокойся, старина. Я тебя разбудил?
– Меня – нет. Но я разбудил жену.
– Эстеллу? Как она?
– Хорошо. Она тоже хотела бы повидаться с тобой.
– Скажи ей, что я ее целую. И скажи, что поздравляю с младенцем. Ее, наверное, здорово разнесло! Вы где теперь обитаете?
– Небольшой домик в Со.
– У вас, депутатов, неплохие доходы!
– Ага. По правде говоря, это у аптеки Эстеллы неплохие доходы…
– Понятно. Подумать только, когда я видел ее в последний раз, она только что окончила школу, а теперь собирается стать мамой! Какой же я все-таки дурак! Давно надо было приехать во Францию и встретиться с вами.
– Но сейчас-то ты остаешься?
Я на секунду заколебался. Оглядел бар.
– Думаю, да.
– Значит, ты и вправду влюбился! – воскликнул Франсуа на другом конце провода.
– Спокойной ночи, Франсуа. Спасибо за все!
Я повесил трубку. Я правильно сделал, что позвонил ему. Это придало мне сил, и теперь я мог продолжать. Появился дополнительный повод. Вновь обрести Франсуа, человека свободомыслящего. Около двух часов ночи бармен предложил мне еще один стаканчик, но я решил все же пойти спать.
Поднявшись утром с пересохшим горлом и тяжелой головой, я увидел записку, которую Софи сунула мне под дверь. «Весь день буду в Бобуре. Надеюсь сегодня все закончить. Удачи с дочерью Борелла. Чмокаю. Софи».
Это была Софи во всей своей красе. Со своим телеграфным стилем. Что до чмоканья, я предпочел бы реальное действие, а не слово на бумаге, но все-таки день начинался совсем неплохо.
Я позавтракал в отеле, потом вызвал такси и поехал на улицу Вожирар, в самом начале которой, рядом с большими бульварами, находилась квартира Клэр Борелла. Улица Вожирар – самая длинная в Париже. И в этом месте – самая безличная. Ряды типично парижских жилых домов, кое-где магазинчики и лавочки, ничего привлекательного. Серая улица без своего лица, фальшиво оживленная.
Было около десяти часов утра, когда я позвонил в переговорное устройство на входной двери. Шансы мои застать Клэр Борелла дома были довольно малы. И в самом деле никто не отозвался.
Я решил выждать в кафе напротив ее дома. Одно из тех неподражаемых заведений, тайну которых знает только Франция. Рекламные проспекты иллюстрированных женских журналов за стеклянной витриной, красный навес с крупно выведенными названиями различных марок пива, несколько круглых столиков на тротуаре, привязанный к газетной стойке «Ле Паризьен», пепельницы, зеркала, медные ручки, вешалки, табачная лавка в углу, стенд «Олимпийские игры – Франции», цинковая стойка бара, где выпивают завсегдатаи, которые говорят громко и называют хозяйку по имени, а в подвале – грязнейшие туалеты земного шара. Все пропитано запахом табака, заполнено шумом длинной серебряной кофеварки и невнятными звуками радио «Европа-1» из колонок скверного качества.
Я устроился в углу, у самого окна, и выпил несколько чашек кофе, наблюдая за входом в дом. Вошел какой-то юноша и минут через пятнадцать вышел, старая дама вывела на прогулку свою собачку. Никого, кто был бы похож на мою загадочную молодую собеседницу. Время тянулось очень медленно.
В кафе вошла пара американских туристов и стала кое-как объясняться с хозяином-овернцем, чьи познания в английском не делали чести образовательной системе нашей прекрасной страны, а я и не подумал прийти им на помощь, настолько забавлял меня этот разговор. В какой-то момент бармен, не лишенный чувства юмора, захохотал, поскольку сам понимал комичность своего положения. Американцы тоже засмеялись, потом жена повернулась к мужу со словами: «What did he say?» , и тот шепнул в ответ: «I have no idea!» , не переставая улыбаться бармену. За все утро это было мое единственное развлечение, и к полудню, когда я несколько раз изучил все документы, хранившиеся в бумажнике, стало ясно, что долго мне так не выдержать.
В это мгновение мой мобильник зазвонил. Посмотрев на экран, я увидел номер Софи и нажал на кнопку ответа.
– Дамьен, это я. У вас есть новости?
– Пока нет. А у вас?
– Дело движется. Но вам придется позвонить вашему другу Шевалье…
– Я с ним говорил вчера…
– Прекрасно. Позвоните еще раз.
– Зачем?
– Я еще не все поняла, но существует какая-то связь между Йорденским камнем и франкмасонами.
– Только этого нам не хватало…
– Вы ведь говорили, что он масон?
– Да. Что это за связь?
– Я же сказала, что не знаю. Но я как раз сейчас разобрала еще одно место в записках вашего отца. Он упоминает ложу «Великий Восток Франции» в связи с историей Йорденского камня. У меня не было времени покопаться в этом, я занимаюсь другим, но ваш друг, возможно, что-нибудь об этом знает.
– О'кей, я ему позвоню.
– Мужайтесь.
Она повесила трубку, и я, не раздумывая, набрал номер Франсуа.
– Алло?
– Это я, Дамьен.
– Все в порядке?
– Да.
– Со вчерашнего вечера…
– Да, кое-что появилось. Мне нужно повидаться с тобой. Мы должны кое-что обсудить. Не по телефону.
– Это срочно?
– Сейчас все срочно…
– Ты где?
– В пятнадцатом округе. Но сначала мне надо кое-что сделать.
Он поколебался:
– Ладно, я пришлю к тебе Баджи.
– Кого?
– Баджи. Мой друг, работает в службе безопасности. Телохранитель, открывший собственное дело. Часто помогал мне. Ему можно доверять.
– Ты хочешь приставить ко мне громилу?
– Да. Мне твои истории не нравятся. Если хочешь повидаться, будет лучше, чтобы он тебя сопровождал. Если ты еще не закончил то, что должен сделать, он подождет. Потом отвезет тебя ко мне. Идет?
– Договорились, – растроганно сказал я.
Я дал ему адрес Клэр Борелла и выключил телефон. Приятно было сознавать, что я могу на него рассчитывать. Как и в прежние времена, Франсуа не умел говорить «нет» своим друзьям. Есть ли другой способ доказать дружеские чувства?
Я собирался заказать еще одну чашку кофе, когда увидел, что ко входной двери подходит молодая женщина. Я оставил на столике банкноту и ринулся на улицу, едва не опрокинув стул.
– Клэр! – крикнул я с противоположного тротуара.
У меня был один шанс из десяти, что это она.
Девушка обернулась. Ей было лет двадцать пять, маленького роста, чуть полноватая, каштановые волосы острижены очень коротко. Она взглянула на меня удивленно, явно пытаясь вспомнить, кто я такой. Я пересек улицу и подошел к ней.
Под глазами у нее были круги, на лице красные пятна, кожа бледная, вид усталый. И тем не менее дурнушкой она не казалась. Очаровательное создание: хорошо очерченные губы, улыбчивые глаза, соблазнительные ямочки на щеках. Слишком просторная одежда придавала ее движениям непринужденность, а длинный шейный платок из тонкого шелка выглядел анахронизмом эпохи хиппи.
– Мы разве знакомы? – спросила она, рассматривая меня.
– В некотором роде, вчера я вам звонил, но вы бросили трубку…
Она вздохнула:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85