Подождите, я сейчас уточню.
Жаклин поднялась и скрылась в боковой комнате. Я с тревогой посмотрел на Софи.
– Вы полагаете, она сумеет что-то найти в этом бардаке? – прошептал я.
Журналистка улыбнулась:
– Не знаю, как она это делает, но ей всегда удается отыскать то, что нужно…
Жаклин в своем широком шерстяном платье появилась вновь через несколько секунд. В руках она держала огромный том, открытый на нужной странице.
– Вот. Это письмо было написано в октябре тысяча пятьсот восьмого года. Дюрер говорит, что отправляется из Болоньи в Венецию «в силу любви к тайной перспективе, которой может обучить меня один человек». Это цитата.
Она с гордостью взглянула на нас:
– Если он имеет в виду не Леонардо, я готова уши себе отрезать.
Я фыркнул.
– В этом нет необходимости, – вмешалась Софи. – Мы тебе верим! Короче говоря, существует некая связь между Дюрером и Леонардо, а также между «Меланхолией» и Леонардо, это так?
– Совершенно верно, – подтвердила Жаклин. – Но ты должна мне показать рукопись Дюрера и вашу «Джоконду».
– Конечно, но мы уже завтра уезжаем обратно и оставить их тебе не сможем.
– Значит, у меня есть только одна ночь.
Софи ответила ей смущенной улыбкой:
– Послушай, если ты ничего не найдёшь, не принимай это близко к сердцу. Ты нам уже помогла.
– Я хочу посмотреть, что можно сделать. Ночевать будете здесь?
– Нет-нет, – возразил я. – Мы не хотим стеснять вас! Найдем какой-нибудь отель.
– В такой час? Это непросто!
– Мы не хотим злоупотреблять твоим гостеприимством, дорогая, – объяснила Софи.
– Но вы меня совсем не стесняете. Мне все равно придется убить ночь на решение вашей загадки…
– Ладно, мы согласны, – сказала Софии, прежде чем я успел отказаться.
Жаклин, конечно, была милейшим человеком, однако от мысли о том, что придется ночевать в доме любовницы Софи, я был отнюдь не в восторге. Но пришлось смириться.
В это мгновение в кармане у меня зазвонил телефон. Я не знал, нужно ли отвечать, и вопросительно посмотрел на Баджи. Словно спрашивал разрешения. Тот пожал плечами. Я вынул мобильник и нажал на кнопку. Это был священник из Горда.
Он уже приехал в Париж, говорил торопливо и был явно встревожен. Не дав мне и слова вставить, он просто назначил время и место нашей встречи.
– Вы сможете прийти завтра в час дня в церковь Монтессон, в западном предместье?
– Послушайте, я… я сейчас не в Париже. Не знаю, успею ли я вернуться.
Я повернулся к Софи. Порывшись в сумке, она достала обратные билеты. Поезд прибывал в Париж в 14.17.
– Невозможно, – объяснил я священнику. – Давайте лучше в четыре.
– Договорились. В четыре часа дня в церкви Монтессон. Кюре – мой друг. Нас никто не потревожит. На время нашей беседы церковь будет закрыта. До завтра.
Он тут же повесил трубку.
Я закрыл телефон и сунул его в карман. Софи смотрела на меня вопросительно.
– Это священник из Горда. Он назначил мне встречу на завтра.
Я не хотел говорить больше при Жаклин. Софи кивнула.
– Ну, – сказала ее подруга, вставая, – ужин можно заказать только в китайском ресторане. Вы не против? В такой час выбор у нас небольшой. Но сначала я покажу вам ваши спальни. Их только две, кому-то придется спать вместе…
– Я буду спать с Дамьеном, – произнесла Софи самым непринужденным тоном.
От изумления я даже попятился. Жаклин сдвинула брови, потом улыбнулась:
– Ладно, пойдемте, покажу вам ваши комнаты.
Около часу ночи, перекусив и обсудив все вопросы, мы решили, что нам давно пора ложиться. День был тяжелый, а завтра нас конечно же ожидали другие сюрпризы. Жаклин объявила, что собирается поработать с рукописью и «Джокондой», потом сказала, чтобы мы чувствовали себя как дома.
Через несколько минут я оказался наедине с Софи в крошечной спальне, где стояли штабеля книг и прямо на полу лежал двуспальный матрас.
– Гм, вы уверены, что нам будет здесь удобно вдвоем? – спросил я, как последний дурак.
– О, мой бедный Дамьен, не могу же я заставить вас спать вместе с вашим ангелом-хранителем…
– Что тут такого, он вполне симпатичный, – возразил я.
– Ну, если вы настаиваете…
Я пожал плечами в некотором замешательстве. Она улыбнулась. Я повернулся, чтобы задернуть занавески. Софи не шелохнулась. Она стояла прямо передо мной. И смотрела мне в лицо. Я почувствовал, как у меня заколотилось сердце. Она была так красива в игре теней и всполохов оранжевого цвета. Я был уверен, что не сдвинулся с места, но наши лица стали сближаться. Медленно. Я слышал ее спокойное дыхание. Она не улыбалась. И пристально смотрела на меня. Безмятежно. Потом я ощутил руку на своем бедре. Всего на одну секунду. Ее губы были так близко от моих. Она сделала еще один шаг и страстно обняла меня. Я не протестовал.
Она надолго прижала меня к себе. Потом чуть отстранилась. Мне казалось, будто я куда-то плыву. Переживаю вновь давно забытые чувства. Она чуть отступила, взяла меня за руку и повлекла вслед за собой на матрас. Я решил принимать все как есть. Просто. Жить мгновением, как делала сама Софи, подчиняясь только своим желаниям.
В неясном мерцании света, идущего из-под двери, мы долго любили друг друга в полном безмолвии, словно два подростка, которые боятся, что их застанут врасплох. Мы любили друг друга до тех пор, пока тела наши не расслабились и не соединились вновь в безмятежном сне.
Десять
– Жаклин поедет с нами.
– Что?
– Я еду с вами в Париж.
Жаклин сразу стала собираться. Софи, стой у нее за спиной, взглянула на меня и пожала плечами.
Я проснулся, как от толчка, на старом матрасе в нашей маленькой спальне, и в течение нескольких секунд никак не мог понять, где нахожусь и что произошло накануне. Вспомнив все, я обнаружил, что Софи здесь уже нет. Я быстро оделся и пошел в гостиную посмотреть, как идут дела.
Сидя на том же месте, что и вчера, Баджи взглянул на меня с улыбкой. Я смущенно улыбнулся в ответ. Этот парень дважды спас мне жизнь и продолжал улыбаться, хотя мы потащили его в Лондон, не спрашивая, как он к этому относится. Конечно, я ему заплачу. Но улыбка Баджи ясно показывала мне, что он руководствуется не только профессиональными соображениями.
За окнами всходило солнце, еще не утерявшее оранжевого оттенка. Дневной свет несколько смягчал впечатление бардака, царившего в этой квартире.
– Вы что-нибудь обнаружили? – спросил я, почесывая голову.
– Ничего определенного, но теперь я уверена, что в этом есть некая тайна, а без меня вы не справитесь. Кофе на столе. Угощайтесь. В общем, поскольку вы должны вернуться в Париж, я еду с вами.
– Но…
– Никаких но , я еду, потому что мне интересно, и разговаривать больше не о чем. Квартиру в Париже я сохранила, там довольно много материалов, и я смогу спокойно работать. CQFD.
Она говорила быстро, не глядя на меня, занимаясь только своей дорожной сумкой, поставленной в центре гостиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Жаклин поднялась и скрылась в боковой комнате. Я с тревогой посмотрел на Софи.
– Вы полагаете, она сумеет что-то найти в этом бардаке? – прошептал я.
Журналистка улыбнулась:
– Не знаю, как она это делает, но ей всегда удается отыскать то, что нужно…
Жаклин в своем широком шерстяном платье появилась вновь через несколько секунд. В руках она держала огромный том, открытый на нужной странице.
– Вот. Это письмо было написано в октябре тысяча пятьсот восьмого года. Дюрер говорит, что отправляется из Болоньи в Венецию «в силу любви к тайной перспективе, которой может обучить меня один человек». Это цитата.
Она с гордостью взглянула на нас:
– Если он имеет в виду не Леонардо, я готова уши себе отрезать.
Я фыркнул.
– В этом нет необходимости, – вмешалась Софи. – Мы тебе верим! Короче говоря, существует некая связь между Дюрером и Леонардо, а также между «Меланхолией» и Леонардо, это так?
– Совершенно верно, – подтвердила Жаклин. – Но ты должна мне показать рукопись Дюрера и вашу «Джоконду».
– Конечно, но мы уже завтра уезжаем обратно и оставить их тебе не сможем.
– Значит, у меня есть только одна ночь.
Софи ответила ей смущенной улыбкой:
– Послушай, если ты ничего не найдёшь, не принимай это близко к сердцу. Ты нам уже помогла.
– Я хочу посмотреть, что можно сделать. Ночевать будете здесь?
– Нет-нет, – возразил я. – Мы не хотим стеснять вас! Найдем какой-нибудь отель.
– В такой час? Это непросто!
– Мы не хотим злоупотреблять твоим гостеприимством, дорогая, – объяснила Софи.
– Но вы меня совсем не стесняете. Мне все равно придется убить ночь на решение вашей загадки…
– Ладно, мы согласны, – сказала Софии, прежде чем я успел отказаться.
Жаклин, конечно, была милейшим человеком, однако от мысли о том, что придется ночевать в доме любовницы Софи, я был отнюдь не в восторге. Но пришлось смириться.
В это мгновение в кармане у меня зазвонил телефон. Я не знал, нужно ли отвечать, и вопросительно посмотрел на Баджи. Словно спрашивал разрешения. Тот пожал плечами. Я вынул мобильник и нажал на кнопку. Это был священник из Горда.
Он уже приехал в Париж, говорил торопливо и был явно встревожен. Не дав мне и слова вставить, он просто назначил время и место нашей встречи.
– Вы сможете прийти завтра в час дня в церковь Монтессон, в западном предместье?
– Послушайте, я… я сейчас не в Париже. Не знаю, успею ли я вернуться.
Я повернулся к Софи. Порывшись в сумке, она достала обратные билеты. Поезд прибывал в Париж в 14.17.
– Невозможно, – объяснил я священнику. – Давайте лучше в четыре.
– Договорились. В четыре часа дня в церкви Монтессон. Кюре – мой друг. Нас никто не потревожит. На время нашей беседы церковь будет закрыта. До завтра.
Он тут же повесил трубку.
Я закрыл телефон и сунул его в карман. Софи смотрела на меня вопросительно.
– Это священник из Горда. Он назначил мне встречу на завтра.
Я не хотел говорить больше при Жаклин. Софи кивнула.
– Ну, – сказала ее подруга, вставая, – ужин можно заказать только в китайском ресторане. Вы не против? В такой час выбор у нас небольшой. Но сначала я покажу вам ваши спальни. Их только две, кому-то придется спать вместе…
– Я буду спать с Дамьеном, – произнесла Софи самым непринужденным тоном.
От изумления я даже попятился. Жаклин сдвинула брови, потом улыбнулась:
– Ладно, пойдемте, покажу вам ваши комнаты.
Около часу ночи, перекусив и обсудив все вопросы, мы решили, что нам давно пора ложиться. День был тяжелый, а завтра нас конечно же ожидали другие сюрпризы. Жаклин объявила, что собирается поработать с рукописью и «Джокондой», потом сказала, чтобы мы чувствовали себя как дома.
Через несколько минут я оказался наедине с Софи в крошечной спальне, где стояли штабеля книг и прямо на полу лежал двуспальный матрас.
– Гм, вы уверены, что нам будет здесь удобно вдвоем? – спросил я, как последний дурак.
– О, мой бедный Дамьен, не могу же я заставить вас спать вместе с вашим ангелом-хранителем…
– Что тут такого, он вполне симпатичный, – возразил я.
– Ну, если вы настаиваете…
Я пожал плечами в некотором замешательстве. Она улыбнулась. Я повернулся, чтобы задернуть занавески. Софи не шелохнулась. Она стояла прямо передо мной. И смотрела мне в лицо. Я почувствовал, как у меня заколотилось сердце. Она была так красива в игре теней и всполохов оранжевого цвета. Я был уверен, что не сдвинулся с места, но наши лица стали сближаться. Медленно. Я слышал ее спокойное дыхание. Она не улыбалась. И пристально смотрела на меня. Безмятежно. Потом я ощутил руку на своем бедре. Всего на одну секунду. Ее губы были так близко от моих. Она сделала еще один шаг и страстно обняла меня. Я не протестовал.
Она надолго прижала меня к себе. Потом чуть отстранилась. Мне казалось, будто я куда-то плыву. Переживаю вновь давно забытые чувства. Она чуть отступила, взяла меня за руку и повлекла вслед за собой на матрас. Я решил принимать все как есть. Просто. Жить мгновением, как делала сама Софи, подчиняясь только своим желаниям.
В неясном мерцании света, идущего из-под двери, мы долго любили друг друга в полном безмолвии, словно два подростка, которые боятся, что их застанут врасплох. Мы любили друг друга до тех пор, пока тела наши не расслабились и не соединились вновь в безмятежном сне.
Десять
– Жаклин поедет с нами.
– Что?
– Я еду с вами в Париж.
Жаклин сразу стала собираться. Софи, стой у нее за спиной, взглянула на меня и пожала плечами.
Я проснулся, как от толчка, на старом матрасе в нашей маленькой спальне, и в течение нескольких секунд никак не мог понять, где нахожусь и что произошло накануне. Вспомнив все, я обнаружил, что Софи здесь уже нет. Я быстро оделся и пошел в гостиную посмотреть, как идут дела.
Сидя на том же месте, что и вчера, Баджи взглянул на меня с улыбкой. Я смущенно улыбнулся в ответ. Этот парень дважды спас мне жизнь и продолжал улыбаться, хотя мы потащили его в Лондон, не спрашивая, как он к этому относится. Конечно, я ему заплачу. Но улыбка Баджи ясно показывала мне, что он руководствуется не только профессиональными соображениями.
За окнами всходило солнце, еще не утерявшее оранжевого оттенка. Дневной свет несколько смягчал впечатление бардака, царившего в этой квартире.
– Вы что-нибудь обнаружили? – спросил я, почесывая голову.
– Ничего определенного, но теперь я уверена, что в этом есть некая тайна, а без меня вы не справитесь. Кофе на столе. Угощайтесь. В общем, поскольку вы должны вернуться в Париж, я еду с вами.
– Но…
– Никаких но , я еду, потому что мне интересно, и разговаривать больше не о чем. Квартиру в Париже я сохранила, там довольно много материалов, и я смогу спокойно работать. CQFD.
Она говорила быстро, не глядя на меня, занимаясь только своей дорожной сумкой, поставленной в центре гостиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85