- Да ты что! До этого дело не дойдет!
- Сделай то, что я тебе говорю. Умоляю!
Терентьев этого не сделал. И напрасно. Лена первой подала заявление на развод, очень четко оговорив в нем свои имущественные претензии. К той поре она закатила Терентьеву несколько скандалов подряд, каждый раз втолковывая Терентьеву, что он оставляет детей нищими.
И каждый раз Терентьев, будто находясь под гипнозом, спешил что-нибудь срочно предпринять: одному сыну поспешно отписал квартиру, второму машину, первому - мебель, второму - ещё одну машину, - сам же остался с "экологически чистым транспортом" - велосипедом, - потом на двоих отписал свою дачу... Но фирму Лене не отдавал. Так и сказал, что фирму не отдаст никогда.
- Слепой сказал - посмотрим, - холодно произнесла та в ответ.
Через два дня адвокат Лены - шустрый маленький человечек с плешью выдвинул иск к Терентьеву в четыреста тысяч долларов.
Терентьев приехал в суд подавленный, растерянный - не думал, что Лена так стремительно начнет атаку. Он был готов грохнуться перед судьей на колени, чтобы та приняла справедливое решение, хотя понимал бесполезность такого жеста - суд все равно будет стоять на стороне Лены. Это несложно было определить по ускользающему взгляду, жестам и иронической улыбке, прочно припечатавшейся к губам судьи.
Даже объяснять не надо, почему суд находился на Лениной стороне: в глазах суда Терентьев выглядел законченным подонком - бросал жену с двумя детьми. С двумя! А то, что она спуталась с другим человеком - не в счет... Как не в счет и квартира, которую он переписал на детей, и две машины, и дача.
- Даже если я продам все, что есть на моей фирме, вместе с секретаршей и тремя водителями, я и то не наберу четырехсот тысяч баксов, сказал он. - В лучшем случае - сто пятьдесят. От силы - двести. Но четыреста! У меня таких денег никогда не было. Вы понимаете, никогда!
Глаза судьи, строгой женщины в синем старомодном костюме, от этого признания сделались очень сухими и очень холодными.
- Возможно, возможно... Но ваши слова к делу не пришьешь. Экспертиза установит, сколько стоит ваше предприятие, все оценит и свои выводы изложит суду. Ну а мы тогда уже примем решение...
- Какое решение? - машинально спросил Терентьев, почувствовав себя омерзительно.
- Во всех случаях пятьдесят процентов от стоимости своей фирмы вы должны будете отдать своей жене. Таков закон.
В глотке у Терентьева сделалось сухо. Будто песка туда насыпали.
- Я и допускаю, что это будет более четырехсот тысяч долларов, добавила судья.
Терентьев сжал пальцами виски. Какой же он был дурак, когда не послушался своего приятеля-юриста и не перевел фирму на подставное лицо! Какой же он дурак, явился в суд один, без адвоката. Понадеялся на свои силы, на порядочность Лены. Ведь он и так все отдал детям, и вот - на тебе!
Было отчего взяться за голову.
Он понял, что сел на крючок, сел плотно. Лена знает всю подноготную его фирмы, всю бухгалтерию, в том числе и потайную, без коей ныне нет ни одной конторы, и до которой не допускают ни налоговых инспекторов, ни аудиторов - ту самую часть бухгалтерии, где царствует его величество "черный нал"...
Обмануть Лену было невозможно. Если понадобится, она, конечно же, выдаст его вместе со всеми потрохами налоговой службе. И тогда он потеряет не только фирму, потеряет свободу.
Будь проклят тот день, когда он увидел Леночку Свирскую и вдвойне, втройне проклята та минута, когда он решил на ней жениться.
Он вспомнил, как советовался с женой по поводу двойной бухгалтерии, и вновь застонал: Лена знала о его делах не меньше, а, возможно, даже больше, чем он сам.
Из суда он поехал на работу, там снова напился и только после этого почувствовал, что его немного отпустило.
- Вот кобра... Вот кобра... - ругался он, ошеломленно крутя головой.
Сдернул с себя галстук, расстегнул воротник рубашки. Выпил ещё коньяка и начал звонить своему приятелю-юристу - тому, который советовал ему немедленно переоформить фирму на подставника.
- Ты был прав... Ты не представляешь, как был прав, - простонал он в телефонную трубку. - Что мне делать? Что?
- В данную минуту только одно: найти денег, незамедлительно купить себе квартиру и в течение дня прописаться в ней. Иначе ты не только фирму, ты даже прописку потеряешь. Тогда придется тебе испрашивать в милиции вид на жительство, как бомжу.
Терентьев на этот раз послушался приятеля, выскреб все, что у него находилось в сейфе и купил себе квартиру с большой кухней и просторной прихожей в доме на Кутузовском проспекте. Постройка была старая, тридцатых годов, но с толком отреставрированная, отремонтированная по-европейски, полкомнаты приходилось на глухой, очень просторный альков, в который запросто можно было поместить тахту, диван и два шкафа. Обошлась квартира Терентьеву в сумму, конечно, приличную, но не оглушающую: жилье ныне здорово подешевело.
- Молодец! - похвалил Терентьева приятель. - Хоть крышу над головой себе обеспечил... Молодец!
- Что делать дальше?
- Попробуй уговорить жену взять заявление из суда.
- О разводе? Не возьмет.
- А ты пообещай переоформить на её имя свою личную собственность.
- Она не пойдет на это. На горизонте маячат четыреста тысяч долларов. От этой суммы Ленка никогда не откажется.
- И все-таки, попытка - не пытка.
- Ладно, - пообещал Терентьев. Голос у него был обреченным.
- Только постарайся говорить с ней не таким голосом, - предупредил приятель.
- Голос на неё не действует. Она не из тех людей.
- А ты постарайся! - приятель был настойчив. - Уши у женщины гораздо больше, чем глаза, имей это в виду.
Похоже, приятель-юрист лучше знал жизнь и тайники человеческой души, чем Терентьев, - особенно тайники женской души: Лена неожиданно согласилась на предложение. Видать, она понимала, что четыреста тысяч зеленых - это журавль в небе, а личное имущество Терентьева, которое, кстати, также потянет на немалую сумму, - это синица в руках.
Так эта птичка перескочила из рук Терентьева в руки Лены. Зато у Терентьева появилась передышка, он мог сманеврировать и спасти свою фирму.
Но на фирме работала экспертная комиссия, назначенная судом - суд её не отменил, несмотря на то, что Лена забрала заявление. Эксперты были мужики дотошные, цепкие, они осматривали даже ножки у стульев, прежде чем оценить их, и потихоньку толкали свою тележку вперед. Предпринимать какие-то действия при экспертах было опасно, и Терентьев упустил время.
Вскоре Лена узнала, что Терентьев купил себе квартиру на Кутузовском проспекте и стала требовать, чтобы тот переписал эту квартиру на младшего сына, Антона, поскольку старшему сыну, Андрюшке одна квартира уже была отписана.
- Зачем? - тупо глядя на Лену, спросил Терентьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94