Интересно, как в этом случае он узнает, что это он убил Мигуна? Я решительно шагаю от дверей Дежурной части к пульту, коротко здороваюсь с Глазуновым и Волковым и наклоняюсь к микрофону:
- Товарищ Олейник! Говорит следователь Шамраев из Прокуратуры СССР.
- Слушаю… - настороженно ответил голос Олейника.
- Прошу передать эфир полковнику Светлову. И заодно - передайте ему руководство этой операцией.
Волков и Глазунов изумленно вскинули на меня глаза, Олейник возмутился в эфире:
- Что-о? По какому праву?!
- Не торгуйтесь, полковник, некогда. На каком основании вы ведете эту операцию?
- У нас есть данные, что этот преступник имеет отношение к смерти Мигуна…
- Вот именно! А смертью генерала занимаюсь я по личному распоряжению товарища Брежнева и имею от него чрезвычайные полномочия. Следовательно, этот преступник - мой. Конечно, если телефонограмма из Потьмы не сфабрикована специально для того, чтобы повесить на этого «Корчагина» убийство Мигуна, - заключил я с улыбкой. - Так что, пожалуйста, передайте операцию Светлову.
- Вы берете на себя ответственность за захват преступника? - пытается он припугнуть меня. - Могут быть любые неожиданности. Он вооружен…
- Беру в присутствии генерала Волкова и полковника Глазунова, - говорю я спокойно. - Кроме того, наша с вами беседа, как вы понимаете, здесь записывается на пленку.
- Вас понял, - отвечает Олейник. - Что ж, передаю ответственность вам, а микрофон - Светлову… - его голос еще наполнен насмешкой, но я уже на это никак не реагирую. Волков и Глазунов беззвучно, так сказать, в порядке солидарности против Олейника, пожимают мне руки, я говорю в микрофон:
- Марат, ты все слышал?
- Да, - отвечает Светлов.
Снова голос группы слежки за объектом:
- Внимание! Объект сворачивает с Киевского шоссе на дорогу в Востряково! Повторяю…
- Слышу, слышу… - перебивает Светлов.
Я смотрю на Волкова и Глазунова, говорю им, кивая на микрофон:
- Прошу вас, командуйте парадом.
Это не лесть, не подхалимаж, а во-первых, трезвое понимание того, что в оперативной работе я по сравнению с ними профан, и во-вторых, - чисто человеческая благодарность: если бы Волков передал Светлову данные об этом Воротникове на полчаса позже, ни Светлов, ни я не успели бы вмешаться в эту операцию, и Воротников стал бы убийцей Мигуна. Во всей этой красиво разыгранной партии Отдел разведки не учел лишь одного фактора: обидчивость людей, у которых из-под носа выдергивают плоды их труда. Волков наклонился к микрофону, сказал:
- Марат, доложи обстановку.
- Люди тут расставлены не лучшим образом, товарищ генерал.
- Переставь по-своему.
- Поздно. Я уже вижу эту «Волгу». И еще какое-то такси прется сюда же, к гадалке…
РАПОРТ полковника Светлова (продолжение)
…К сожалению, произвести перестановку людей в группе захвата уже не удалось - в 14 часов 01 минуту во двор дачи гадалки М. Шевченко въехали сразу две машины: «Волга» № МКИ 52-12 и такси № МТУ 73-79 с другими пациентами гадалки. Присутствие пассажиров этого такси исключило возможность захвата вооруженного преступника. Чтобы не подвергать риску их жизни, я решил выждать более удобной ситуации, полагая, что Воротников уйдет в дом, где под видом пациентов его тоже ждала засада. Однако поведение «Корчагина» разрушило и этот замысел. Он остался в машине, а сопровождающий его мужчина средних лет ушел в дом гадалки. В 14 часов 22 минуты этот мужчина вышел из дома, держа в руках тяжелый вещмешок. Понимая, что медлить больше нельзя, я отдал приказ захватить преступника. Расположенные недостаточно близко к дому гадалки оперативные работники бросились к машине преступника, но он успел через открытое окно своей машины выхватить у своего напарника вещмешок, оттолкнул его в снег и, поскольку в присутствии пассажиров соседнего такси мы не могли применить огнестрельное оружие, на полной скорости вывел машину со двора. Пользуясь замешательством оперативной группы, снегопадом и быстро сгущающимися зимними сумерками, преступник смог резко оторваться от организованной мной погони. На повышенной скорости он стремительно двигался по Очаковскому шоссе в сторону Внуковского аэропорта…
Обстановка в Дежурной части стала нервной и напряженной. Я, Волков и Глазунов прекрасно понимали, какие карты будут у Олейника и Краснова в случае, если преступнику удастся скрыться или прольется кровь невинных людей. Понимал это и Светлов. Сжав зубы и почти не отвечая на наши радиозапросы, он гнал свою милицейскую «Волгу» следом за белой «Волгой» преступника. Две другие машины преследования уже отстали на узком, заснеженном и мешающем развить большую скорость Очаковском шоссе. Но Светлов, как фокстерьер, висел на хвосте удирающей машины, а мы - Глазунов, я и Волков - делали все возможное, чтобы остановить поток машин на Очаковском шоссе и загнать «Корчагина» в ловушку.
Как назло, в этот ранний воскресный вечер шоссе было заполнено встречным потоком машин, москвичи возвращались со своих подмосковных дач, и никто из них не знал, что навстречу им в белой «Волге» мчится опасный преступник, вооруженный лучшим советским пистолетом системы Макарова и уже совершивший несколько убийств.
- Всем постам ГАИ Очаковского шоссе и прилежащих к нему дорог! - каждую минуту передавал в эфир полковник Глазунов. - Срочно перекрыть движение! Остановить все машины и освободить шоссе на участке от 16-го километра до Внуково! По шоссе идет преследование опасного вооруженного преступника! Повторяю…
Тем временем владельцы частных машин почем зря костили останавливающих их инспекторов ГАИ, а еще больше материли про себя правительство, ради которого у нас чаще всего очищают шоссе именно таким спешным образом.
Но пустое шоссе, конечно, насторожило и преступника. Он понимал, что где-то впереди на этой дороге его должна ждать засада, и каким-то, почти собачьим, чутьем предугадывал, где именно. Дважды он буквально в ста метрах резко сворачивал в сторону от поджидавших его в засаде сотрудников районной милиции и безжалостно гнал машину в объезд, по заснеженным полям Внуковского совхоза «Коммунарка». Светловская машина в точности повторяла его маневр. Форсированный двигатель милицейской «Волги» ревел от перегрузки, в кабине здоровяк капитан Колганов, капитаны Ласкин и Арутюнов нещадно стукались головами о крышу машины. Темнело. До поворота с Очаковского шоссе к Внуковскому аэропорту оставалось уже 8, 7, 6 километров… Генерал Волков нахмурился, наклонился к микрофону:
- Марат, ты меня слышишь?
- Слышу… - процедил в эфире Светлов.
- Он подходит к Внуковскому аэропорту, это нехорошо - там люди…
- Я знаю. Поставьте два заслона - один у аэропорта, из грузовиков, а второй на дороге.
- Учти:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
- Товарищ Олейник! Говорит следователь Шамраев из Прокуратуры СССР.
- Слушаю… - настороженно ответил голос Олейника.
- Прошу передать эфир полковнику Светлову. И заодно - передайте ему руководство этой операцией.
Волков и Глазунов изумленно вскинули на меня глаза, Олейник возмутился в эфире:
- Что-о? По какому праву?!
- Не торгуйтесь, полковник, некогда. На каком основании вы ведете эту операцию?
- У нас есть данные, что этот преступник имеет отношение к смерти Мигуна…
- Вот именно! А смертью генерала занимаюсь я по личному распоряжению товарища Брежнева и имею от него чрезвычайные полномочия. Следовательно, этот преступник - мой. Конечно, если телефонограмма из Потьмы не сфабрикована специально для того, чтобы повесить на этого «Корчагина» убийство Мигуна, - заключил я с улыбкой. - Так что, пожалуйста, передайте операцию Светлову.
- Вы берете на себя ответственность за захват преступника? - пытается он припугнуть меня. - Могут быть любые неожиданности. Он вооружен…
- Беру в присутствии генерала Волкова и полковника Глазунова, - говорю я спокойно. - Кроме того, наша с вами беседа, как вы понимаете, здесь записывается на пленку.
- Вас понял, - отвечает Олейник. - Что ж, передаю ответственность вам, а микрофон - Светлову… - его голос еще наполнен насмешкой, но я уже на это никак не реагирую. Волков и Глазунов беззвучно, так сказать, в порядке солидарности против Олейника, пожимают мне руки, я говорю в микрофон:
- Марат, ты все слышал?
- Да, - отвечает Светлов.
Снова голос группы слежки за объектом:
- Внимание! Объект сворачивает с Киевского шоссе на дорогу в Востряково! Повторяю…
- Слышу, слышу… - перебивает Светлов.
Я смотрю на Волкова и Глазунова, говорю им, кивая на микрофон:
- Прошу вас, командуйте парадом.
Это не лесть, не подхалимаж, а во-первых, трезвое понимание того, что в оперативной работе я по сравнению с ними профан, и во-вторых, - чисто человеческая благодарность: если бы Волков передал Светлову данные об этом Воротникове на полчаса позже, ни Светлов, ни я не успели бы вмешаться в эту операцию, и Воротников стал бы убийцей Мигуна. Во всей этой красиво разыгранной партии Отдел разведки не учел лишь одного фактора: обидчивость людей, у которых из-под носа выдергивают плоды их труда. Волков наклонился к микрофону, сказал:
- Марат, доложи обстановку.
- Люди тут расставлены не лучшим образом, товарищ генерал.
- Переставь по-своему.
- Поздно. Я уже вижу эту «Волгу». И еще какое-то такси прется сюда же, к гадалке…
РАПОРТ полковника Светлова (продолжение)
…К сожалению, произвести перестановку людей в группе захвата уже не удалось - в 14 часов 01 минуту во двор дачи гадалки М. Шевченко въехали сразу две машины: «Волга» № МКИ 52-12 и такси № МТУ 73-79 с другими пациентами гадалки. Присутствие пассажиров этого такси исключило возможность захвата вооруженного преступника. Чтобы не подвергать риску их жизни, я решил выждать более удобной ситуации, полагая, что Воротников уйдет в дом, где под видом пациентов его тоже ждала засада. Однако поведение «Корчагина» разрушило и этот замысел. Он остался в машине, а сопровождающий его мужчина средних лет ушел в дом гадалки. В 14 часов 22 минуты этот мужчина вышел из дома, держа в руках тяжелый вещмешок. Понимая, что медлить больше нельзя, я отдал приказ захватить преступника. Расположенные недостаточно близко к дому гадалки оперативные работники бросились к машине преступника, но он успел через открытое окно своей машины выхватить у своего напарника вещмешок, оттолкнул его в снег и, поскольку в присутствии пассажиров соседнего такси мы не могли применить огнестрельное оружие, на полной скорости вывел машину со двора. Пользуясь замешательством оперативной группы, снегопадом и быстро сгущающимися зимними сумерками, преступник смог резко оторваться от организованной мной погони. На повышенной скорости он стремительно двигался по Очаковскому шоссе в сторону Внуковского аэропорта…
Обстановка в Дежурной части стала нервной и напряженной. Я, Волков и Глазунов прекрасно понимали, какие карты будут у Олейника и Краснова в случае, если преступнику удастся скрыться или прольется кровь невинных людей. Понимал это и Светлов. Сжав зубы и почти не отвечая на наши радиозапросы, он гнал свою милицейскую «Волгу» следом за белой «Волгой» преступника. Две другие машины преследования уже отстали на узком, заснеженном и мешающем развить большую скорость Очаковском шоссе. Но Светлов, как фокстерьер, висел на хвосте удирающей машины, а мы - Глазунов, я и Волков - делали все возможное, чтобы остановить поток машин на Очаковском шоссе и загнать «Корчагина» в ловушку.
Как назло, в этот ранний воскресный вечер шоссе было заполнено встречным потоком машин, москвичи возвращались со своих подмосковных дач, и никто из них не знал, что навстречу им в белой «Волге» мчится опасный преступник, вооруженный лучшим советским пистолетом системы Макарова и уже совершивший несколько убийств.
- Всем постам ГАИ Очаковского шоссе и прилежащих к нему дорог! - каждую минуту передавал в эфир полковник Глазунов. - Срочно перекрыть движение! Остановить все машины и освободить шоссе на участке от 16-го километра до Внуково! По шоссе идет преследование опасного вооруженного преступника! Повторяю…
Тем временем владельцы частных машин почем зря костили останавливающих их инспекторов ГАИ, а еще больше материли про себя правительство, ради которого у нас чаще всего очищают шоссе именно таким спешным образом.
Но пустое шоссе, конечно, насторожило и преступника. Он понимал, что где-то впереди на этой дороге его должна ждать засада, и каким-то, почти собачьим, чутьем предугадывал, где именно. Дважды он буквально в ста метрах резко сворачивал в сторону от поджидавших его в засаде сотрудников районной милиции и безжалостно гнал машину в объезд, по заснеженным полям Внуковского совхоза «Коммунарка». Светловская машина в точности повторяла его маневр. Форсированный двигатель милицейской «Волги» ревел от перегрузки, в кабине здоровяк капитан Колганов, капитаны Ласкин и Арутюнов нещадно стукались головами о крышу машины. Темнело. До поворота с Очаковского шоссе к Внуковскому аэропорту оставалось уже 8, 7, 6 километров… Генерал Волков нахмурился, наклонился к микрофону:
- Марат, ты меня слышишь?
- Слышу… - процедил в эфире Светлов.
- Он подходит к Внуковскому аэропорту, это нехорошо - там люди…
- Я знаю. Поставьте два заслона - один у аэропорта, из грузовиков, а второй на дороге.
- Учти:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118