— закричали остальные, поднимая руки. — Не хотим!..
Все взоры обратились на безмолвно стоявшего Бумира, он слегка побледнел, но не отступил ни на шаг.
Милош слушал потупясь.
— Что вы бельма на меня вылупили? — наконец, взорвался Бумир. — Не испугаюсь я вас… Вы, словно та корова, что громко мычит, а молока не даёт. Хвостек, как вы его прозвали, и немка его вам не подчинятся. А затеете войну, они немцев нагонят, все пожгут и разорят — только того вы и добьётесь…
И он захохотал.
— До саксов далеко! — коротко сказал Милош, не поднимая глаз.
— А башня крепка, и городище обнесено частоколом, и валы неприступные, а воду из озера вы не выпьете, — говорил Бумир. — У князя большая дружина, и все храбрецы; хоть бы им год пришлось дожидаться саксов, с голоду они не помрут, и Хвостек не сдастся… Да хоть и захватите вы его, так у немцев двое его сыновей, а придут они — в бараний рог вас согнут. В толпе нарастал ропот.
— А ты зачем же сюда пришёл? — крикнул Мышко, грозно наступая на Бумира. — Беги в городище, лижи ему лапы, здесь нам тебя не надо!
— Отчего же? — возразил Бумир. — Если у вас самих нет разума, должен же вас кто-нибудь на ум наставить!
— Долой его! Долой! — закричали в толпе. Бумир не двинулся с места.
— Не пойду! — отрезал он. — Вы толкуйте своё, а я тут так же в своём праве, как и вы…
Стибор, а за ним и другие повернулись к нему спиной, кое-кто показал ему кулак.
— А Бумир, пожалуй, не так уж глуп, как оно кажется, — робко пролепетал кто-то в его защиту. — Князь силён, а мы слабы…
— Зато нас много! — раздались голоса.
— А головы нет! — прибавил Бумир. — Вам на вече о волчьей вольнице толковать — это ещё так, а не городище завоёвывать… Вам, земледельцам, только за плугом ходить, да ещё с рогатиной на медведя иль волка, а не на каменные стены! Покуда вы их одолеете, сами сто раз передерётесь!
Визун молча слушал, поглядывая то на Милоша, сидевшего с опущенной головой, то на Бумира, то на Мышков.
Старший из Мышков взял Визуна под руку и отвёл в сторонку, подальше от Бумира и Милоша.
— Пойдём вечевать в другое место, чтобы не смердил нам этот Хвостеков раб!
Толпа было двинулась за ним, но Визун не пошёл.
— Пусть каждый говорит, что у него на сердце, — сказал он. — На вече и на совете все можно… а будет так, как старейшины порешат.
Все остались на месте, а когда наступила тишина, заговорил Милош, по-прежнему уставясь в землю:
— Первое дело, раз хотите идти в бой, выбирайте воеводу… без вождя ничего не сделаете!
Кое-кому показалось, что он имеет в виду себя, и они закричали:
— Никаких Лешеков! Долой Лешеков! Кмета!..
— Да выбирайте хоть коня или вола! — загремел Милош. — Но выбрать надо, не то разгонят вас, как стадо овец… Лешеки погибли, ищите себе других… Как в улье без матки, так среди людей без отца не будет порядка!..
Все умолкли.
— Князя нам пока не надо, — послышался чей-то голос, — с этим мы подождём.
— А без военачальников на войне не обойдётесь, — громко повторил старик. — Назначайте воевод, тысячников, сотников — это первое дело!
Снова наступило молчание: старейшины подталкивали друг друга, поглядывая на Мышков. Мышко с окровавленной шеей угрюмо молчал.
— Тебе и твоим должно верховодить, — сказал кто-то в толпе, показывая на Мышка. — Вы и одни не побоялись лезть к нему в пасть, так не побоитесь идти на него всем миром.
— Мышко! Мышко! — раздавались голоса. — Хотим Мышка… пусть ведёт людей! Рассылайте вицы, сзывайте народ, и идём на городище!..
Когда обратились к Мышкам, они переглянулись.
— Я согласен, — наконец, сказал тот, кого уже называли Кровавой Шеей, — согласен… Я поведу вас, но требую повиновения…
— Будем повиноваться!.. — закричали со всех сторон.
Только Бумир и его люди молчали, а когда стали раздаваться воинственные клики, они отошли в сторону, однако с острова пока не уезжали.
Все ждали, что скажет Визун, который прислушивался к разговорам. Он чертил посохом по земле, вбирая в себя ушами и глазами всё, что делалось вокруг. Тут же сидел старый князь Милош, чуть подальше стоял Бумир; нет, не все казались надёжными Мышкам, да, видимо, и Визуну тоже: он не обмолвился ни словом, но мрачно сдвинул брови. Едва Мышка выбрали военачальником, они отделились от толпы и, отойдя в сторону, стали тихонько переговариваться между собой.
Посоветовавшись, приверженцы князя снова вернулись; в это время из толпы стали кричать Визуну, чтоб он выдал из храма станицы, которые несли впереди, когда, войска шли в бой, а в мирное время хранили в безопасном месте. То были изображения древних богов и флаги на длинных древках. Вынос станиц из храма означал войну. Визун взглянул на Мышка, но тот покачал головой.
— Это ещё успеется, — сказал он коротко и решительно. — Я сам приду за станицами… у меня есть причины не поднимать их теперь.
При этих словах он искоса поглядел на Милоша, сидевшего на камне, и отвёл в сторону Визуна и своих братьев.
— Их это кровь, — сказал он, показывая на князя, — а я никогда ей не верю… и не хочу говорить ни с ним, ни при нем. Если мы сейчас вынесем станицы и объявим войну, они начнут готовиться к обороне и сзывать подкрепление. Лучше посидим тихо ещё немного и соберём людей, не поднимая шума. Хвостек подумает, что мы его испугались, и успокоится… Может быть, нам удастся его поймать, не захватывая городища. Долго он взаперти не просидит, потерпит несколько дней и поедет на охоту, а мы будем его подстерегать. Вот и сбережём кровь… А его прикончим в лесу… Если же это не удастся, мы успеем тогда пойти на городище…
Мышко усмехнулся и посмотрел на Визуна: тот лишь покачал головой.
— Бумир со своими прямо отсюда отправится в городище донести, что порешили… разойдёмся, ничего не говоря.
Оба брата Мышки обошли с наказом толпу, которая рассыпалась кучками, и вскоре после этого старейшины стали усаживаться в челны.
Старый князь Милош, покинутый всеми, остался один, но, увидев, что все расходятся, поднялся и позвал Мышка.
— Я ни о чём вас не спрашиваю, — начал он. — Знаю, что вы всё равно не станете говорить, ибо нет у вас веры ко мне. Одно вам скажу: я остаюсь на Леднице и отсюда не двинусь никуда, разве лишь домой… Мне не пристало ни с ним воевать, ни идти с вами, но, если вам посчастливится, я буду рад. Я уже стар, Лешек ослеп… Мы хотим только спокойно дотянуть остаток жизни…
Сказав это, он медленно повернулся и пошёл вглубь острова, сторонясь чужих людей. Мышко тотчас собрал дружину.
— По домам! — крикнул он. — Расставить стражу в лесах вокруг городища… Везде на горах приготовить смоляные факелы и по сигналу зажечь их. Когда блеснут огни, все бегите на Гопло к городищу… Но, пока я не дам приказа, сидите тихо, чтобы Хвост ни о чём не знал.
Он приложил палец к губам, и все, тихо переговариваясь, стали медленно расходиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
Все взоры обратились на безмолвно стоявшего Бумира, он слегка побледнел, но не отступил ни на шаг.
Милош слушал потупясь.
— Что вы бельма на меня вылупили? — наконец, взорвался Бумир. — Не испугаюсь я вас… Вы, словно та корова, что громко мычит, а молока не даёт. Хвостек, как вы его прозвали, и немка его вам не подчинятся. А затеете войну, они немцев нагонят, все пожгут и разорят — только того вы и добьётесь…
И он захохотал.
— До саксов далеко! — коротко сказал Милош, не поднимая глаз.
— А башня крепка, и городище обнесено частоколом, и валы неприступные, а воду из озера вы не выпьете, — говорил Бумир. — У князя большая дружина, и все храбрецы; хоть бы им год пришлось дожидаться саксов, с голоду они не помрут, и Хвостек не сдастся… Да хоть и захватите вы его, так у немцев двое его сыновей, а придут они — в бараний рог вас согнут. В толпе нарастал ропот.
— А ты зачем же сюда пришёл? — крикнул Мышко, грозно наступая на Бумира. — Беги в городище, лижи ему лапы, здесь нам тебя не надо!
— Отчего же? — возразил Бумир. — Если у вас самих нет разума, должен же вас кто-нибудь на ум наставить!
— Долой его! Долой! — закричали в толпе. Бумир не двинулся с места.
— Не пойду! — отрезал он. — Вы толкуйте своё, а я тут так же в своём праве, как и вы…
Стибор, а за ним и другие повернулись к нему спиной, кое-кто показал ему кулак.
— А Бумир, пожалуй, не так уж глуп, как оно кажется, — робко пролепетал кто-то в его защиту. — Князь силён, а мы слабы…
— Зато нас много! — раздались голоса.
— А головы нет! — прибавил Бумир. — Вам на вече о волчьей вольнице толковать — это ещё так, а не городище завоёвывать… Вам, земледельцам, только за плугом ходить, да ещё с рогатиной на медведя иль волка, а не на каменные стены! Покуда вы их одолеете, сами сто раз передерётесь!
Визун молча слушал, поглядывая то на Милоша, сидевшего с опущенной головой, то на Бумира, то на Мышков.
Старший из Мышков взял Визуна под руку и отвёл в сторонку, подальше от Бумира и Милоша.
— Пойдём вечевать в другое место, чтобы не смердил нам этот Хвостеков раб!
Толпа было двинулась за ним, но Визун не пошёл.
— Пусть каждый говорит, что у него на сердце, — сказал он. — На вече и на совете все можно… а будет так, как старейшины порешат.
Все остались на месте, а когда наступила тишина, заговорил Милош, по-прежнему уставясь в землю:
— Первое дело, раз хотите идти в бой, выбирайте воеводу… без вождя ничего не сделаете!
Кое-кому показалось, что он имеет в виду себя, и они закричали:
— Никаких Лешеков! Долой Лешеков! Кмета!..
— Да выбирайте хоть коня или вола! — загремел Милош. — Но выбрать надо, не то разгонят вас, как стадо овец… Лешеки погибли, ищите себе других… Как в улье без матки, так среди людей без отца не будет порядка!..
Все умолкли.
— Князя нам пока не надо, — послышался чей-то голос, — с этим мы подождём.
— А без военачальников на войне не обойдётесь, — громко повторил старик. — Назначайте воевод, тысячников, сотников — это первое дело!
Снова наступило молчание: старейшины подталкивали друг друга, поглядывая на Мышков. Мышко с окровавленной шеей угрюмо молчал.
— Тебе и твоим должно верховодить, — сказал кто-то в толпе, показывая на Мышка. — Вы и одни не побоялись лезть к нему в пасть, так не побоитесь идти на него всем миром.
— Мышко! Мышко! — раздавались голоса. — Хотим Мышка… пусть ведёт людей! Рассылайте вицы, сзывайте народ, и идём на городище!..
Когда обратились к Мышкам, они переглянулись.
— Я согласен, — наконец, сказал тот, кого уже называли Кровавой Шеей, — согласен… Я поведу вас, но требую повиновения…
— Будем повиноваться!.. — закричали со всех сторон.
Только Бумир и его люди молчали, а когда стали раздаваться воинственные клики, они отошли в сторону, однако с острова пока не уезжали.
Все ждали, что скажет Визун, который прислушивался к разговорам. Он чертил посохом по земле, вбирая в себя ушами и глазами всё, что делалось вокруг. Тут же сидел старый князь Милош, чуть подальше стоял Бумир; нет, не все казались надёжными Мышкам, да, видимо, и Визуну тоже: он не обмолвился ни словом, но мрачно сдвинул брови. Едва Мышка выбрали военачальником, они отделились от толпы и, отойдя в сторону, стали тихонько переговариваться между собой.
Посоветовавшись, приверженцы князя снова вернулись; в это время из толпы стали кричать Визуну, чтоб он выдал из храма станицы, которые несли впереди, когда, войска шли в бой, а в мирное время хранили в безопасном месте. То были изображения древних богов и флаги на длинных древках. Вынос станиц из храма означал войну. Визун взглянул на Мышка, но тот покачал головой.
— Это ещё успеется, — сказал он коротко и решительно. — Я сам приду за станицами… у меня есть причины не поднимать их теперь.
При этих словах он искоса поглядел на Милоша, сидевшего на камне, и отвёл в сторону Визуна и своих братьев.
— Их это кровь, — сказал он, показывая на князя, — а я никогда ей не верю… и не хочу говорить ни с ним, ни при нем. Если мы сейчас вынесем станицы и объявим войну, они начнут готовиться к обороне и сзывать подкрепление. Лучше посидим тихо ещё немного и соберём людей, не поднимая шума. Хвостек подумает, что мы его испугались, и успокоится… Может быть, нам удастся его поймать, не захватывая городища. Долго он взаперти не просидит, потерпит несколько дней и поедет на охоту, а мы будем его подстерегать. Вот и сбережём кровь… А его прикончим в лесу… Если же это не удастся, мы успеем тогда пойти на городище…
Мышко усмехнулся и посмотрел на Визуна: тот лишь покачал головой.
— Бумир со своими прямо отсюда отправится в городище донести, что порешили… разойдёмся, ничего не говоря.
Оба брата Мышки обошли с наказом толпу, которая рассыпалась кучками, и вскоре после этого старейшины стали усаживаться в челны.
Старый князь Милош, покинутый всеми, остался один, но, увидев, что все расходятся, поднялся и позвал Мышка.
— Я ни о чём вас не спрашиваю, — начал он. — Знаю, что вы всё равно не станете говорить, ибо нет у вас веры ко мне. Одно вам скажу: я остаюсь на Леднице и отсюда не двинусь никуда, разве лишь домой… Мне не пристало ни с ним воевать, ни идти с вами, но, если вам посчастливится, я буду рад. Я уже стар, Лешек ослеп… Мы хотим только спокойно дотянуть остаток жизни…
Сказав это, он медленно повернулся и пошёл вглубь острова, сторонясь чужих людей. Мышко тотчас собрал дружину.
— По домам! — крикнул он. — Расставить стражу в лесах вокруг городища… Везде на горах приготовить смоляные факелы и по сигналу зажечь их. Когда блеснут огни, все бегите на Гопло к городищу… Но, пока я не дам приказа, сидите тихо, чтобы Хвост ни о чём не знал.
Он приложил палец к губам, и все, тихо переговариваясь, стали медленно расходиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114