Соболев зашел, увлеченный беседой с некстом Лодзь. Последними явились некст Грюндер и леди Шур, тоже о чем-то беседуя. Хвала Судьбе, не хватало, чтобы она меня узнала и спросила что-то вроде: «А ты что здесь делаешь, деточка?» Когда они заходили, до меня донеслось: «А что же Викен, неужели опаздывает…» Пора.
Я зашла, на меня никто не обратил внимания – немудрено, я бесшумно просочилась через небольшую щель и тихонько прикрыла двери. Направилась к гостевому креслу, которое помещалось напротив входа в зал. Двенадцать человек сидели за большим круглым столом и негромко переговаривались. Я застыла возле кресла не садясь, постепенно лорды один за одним стали обращать на меня внимание, вскоре установилась тишина.
– Некст Викен-Синоби. Прибыла для рассмотрения и подписания персонального контракта, – я говорила негромко, но четко. После этого, не дожидаясь приглашения, села. Реагировали по-разному, в основном были удивлены и озабочены. У Шур ясно читалась насмешка, вот противная тетка. По лицу Синоби ничего понять было нельзя. Хорес казался взбешенным, хотя чего б ему беситься. Соболев усиленно вспоминал; значит, не узнал тогда, три года назад, моего имени. Глава Совета престарелый лорд Ларин взял инициативу в свои руки.
– Приветствуем, леди некст Викен. Что вам известно о предстоящем контракте?
– Только его код, лорд Ларин, НД7 °CМ85.
Тут Соболев очнулся, он все вспомнил. Я не зря озвучила код – напомнила присутствующим, что мы будем обсуждать посыл на смерть некста маленького рода. Многие лорды как-то призадумались.
– Итак, приступим … – начал было лорд Ларин, но его прервал Соболев.
– Прошу прощения, прежде чем обсуждать детали операции, давайте все же решим, устраивает ли нас предложенная кандидатура.
Ох, лорд Соболев… злиться на вас или благодарить?
– Устраивает… Устраивает… – это Шур и Синоби, прямо птички-пересмешники.
– Устраивает, – мрачно заявил Хорес.
– Конечно, вас устраивает, – это некст Грюндер, страшнючий альбинос лет тридцати, худой и длинный. – Я считаю неэтичным подвергать некста рода, состоящего из трех человек, опасности с вероятностью смерти восемьдесят пять процентов.
Ух ты… Браво, Грюндер. Мое лицо было расслаблено, взгляд перебегал от одного говорящего к другому.
– Я тоже так считаю, – Соболев.
Леди Шур пыталась убить взглядом некста Грюндера, но он мужественно не отводил глаз.
И тут заговорил изображающий статую лорд Синоби.
– Не ошибусь, если скажу, что все присутствующие считают выбор данного исполнителя неэтичным, – голос звучал безжизненно и между тем властно. – Но либо некст Викен берется за это дело, либо данная операция не будет осуществлена. Другой кандидатуры нет.
Мне вспомнилось, что когда нам с Ронаном было десять лет, мы впервые увидели лорда Синоби. «Граф Дракула», – шепнул мне на ухо брат с непередаваемой смесью ужаса и восхищения. Много позже я узнала, что граф Дракула был крайне жестоким военачальником и якобы после смерти превратился в вампира. Сейчас, глядя на лорда Синоби, мне подумалось, что Ронан попал не в бровь, а в глаз. Невысокого роста, бледный, черноглазый и черноволосый, с чуть крючковатым носом и изломанными бровями, не то урод, не то красавец, он внушал страх и восхищение. Одной фразой он прервал все попытки «оттереть» меня от этого контракта. Другой кандидатуры нет, и все.
– Леди некст Викен, вам предоставляется выбор. – Ларин с отеческой нежностью смотрит на меня. Чтоб от вас Судьба отвернулась, это ж надо назвать эту встречу с крысодлаком выбором.
– Лорд Ларин, я не горю желанием оказаться в ситуации, в которой я смогу выжить лишь в одном случае из семи. – Лорды шокированы моей откровенностью, кто-то презрительно кривит губы. – Но я не вижу выбора.
Тут уже у Ларина поднимаются вверх брови, а Соболев отворачивается.
Кто-то тихо произносит: «Достойный ответ».
– Мое предложение таково, – абсолютно деловым тоном продолжила я. – В случае моей смерти, вне зависимости от успешности операции, мои генетические дочь и брат перейдут в семью Викен, с условием продолжения обучения в семье Синоби. А также семья получит денежную страховку в полном объеме. Впрочем, эти же условия в случае моей постоянной недееспособности. Любое лечение – за счет государства, опять же, вне зависимости от успеха операции.
Я обвела всех взглядом, ожидая реакции. Они были несколько шокированы моим деловым напором. Но лорд Ларин нашелся раньше всех.
– Я считаю условия справедливыми.
– Дочь – согласен, а мальчик – нет. В нем нет крови Викен. – О, лорд Синоби уже принялся торговаться.
– Я настаиваю, – вот так просто, без тени агрессии; у лорда аж глаза раскрылись. – Синоби-Бел очень перспективен, может быть, он сможет заменить меня.
Выкуси, дорогой родственничек.
– Кто за условия некст Викен? – лорд Ларин решил избежать пустых споров.
Проголосовали все, кроме Шур, Хореса и, естественно, Синоби.
– Кто в таком случае возместит затраты моей семье? – хмуро поинтересовался он.
Лорд Ларин в удивлении вскинул брови.
– Семья Хорес…
Хорес тут же дернулся возразить, но Ларин так на него посмотрел, что он пошел пятнами. Ай да старик, взглядом рты затыкать, сочувствую я его нексту.
– Итак, преступим к делу, – сухим деловым тоном продолжил Ларин.
А дело было очень странным. Предыдущий Хорес умер, и с его смертью архивы перешли к нынешнему, из них он узнал совершенно потрясающую новость, что у него есть брат «одна кровь». Передо мной засветилось стереофото черноглазого мальчишки, похожего на лорда Хореса. И этого мальчика, которому сейчас должно быть девятнадцать, в двенадцатилетнем возрасте отправили агентом в пиратский сектор. Это уже само по себе было очень странно, если учесть что Хоресы вообще-то заведуют орбитальной крепостью и к шпионской работе отношения не имеют. Связь с мальчиком оборвалась на несколько лет, но больше года назад он смог объявиться по резервному каналу. Бывший лорд Хорес, вместо того чтобы броситься вытягивать своего сына из того ужаса, в который его запихнул, вдруг проникся подозрениями и принялся за непонятные радиоигры. Притом надо учесть, что выходы на связь были крайне редки, известно было только, в каком пиратском клане находился этот Хорес и где клан был по состоянию на полгода назад. Пока мне все это рассказывали, я переводила взгляд с одного лорда на другого; честно, я думала, что меня разыгрывают, не могла поверить, что можно сотворить подобную глупость и подлость по отношению к своему ребенку, пусть и инорожденному. Двенадцать лет – это же даже еще не подросток, это ребенок, я насмотрелась на своих двенадцатилетних курсантов, это дети, и как ты их ни воспитывай, ни муштруй, в этом возрасте они все еще остаются детьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172
Я зашла, на меня никто не обратил внимания – немудрено, я бесшумно просочилась через небольшую щель и тихонько прикрыла двери. Направилась к гостевому креслу, которое помещалось напротив входа в зал. Двенадцать человек сидели за большим круглым столом и негромко переговаривались. Я застыла возле кресла не садясь, постепенно лорды один за одним стали обращать на меня внимание, вскоре установилась тишина.
– Некст Викен-Синоби. Прибыла для рассмотрения и подписания персонального контракта, – я говорила негромко, но четко. После этого, не дожидаясь приглашения, села. Реагировали по-разному, в основном были удивлены и озабочены. У Шур ясно читалась насмешка, вот противная тетка. По лицу Синоби ничего понять было нельзя. Хорес казался взбешенным, хотя чего б ему беситься. Соболев усиленно вспоминал; значит, не узнал тогда, три года назад, моего имени. Глава Совета престарелый лорд Ларин взял инициативу в свои руки.
– Приветствуем, леди некст Викен. Что вам известно о предстоящем контракте?
– Только его код, лорд Ларин, НД7 °CМ85.
Тут Соболев очнулся, он все вспомнил. Я не зря озвучила код – напомнила присутствующим, что мы будем обсуждать посыл на смерть некста маленького рода. Многие лорды как-то призадумались.
– Итак, приступим … – начал было лорд Ларин, но его прервал Соболев.
– Прошу прощения, прежде чем обсуждать детали операции, давайте все же решим, устраивает ли нас предложенная кандидатура.
Ох, лорд Соболев… злиться на вас или благодарить?
– Устраивает… Устраивает… – это Шур и Синоби, прямо птички-пересмешники.
– Устраивает, – мрачно заявил Хорес.
– Конечно, вас устраивает, – это некст Грюндер, страшнючий альбинос лет тридцати, худой и длинный. – Я считаю неэтичным подвергать некста рода, состоящего из трех человек, опасности с вероятностью смерти восемьдесят пять процентов.
Ух ты… Браво, Грюндер. Мое лицо было расслаблено, взгляд перебегал от одного говорящего к другому.
– Я тоже так считаю, – Соболев.
Леди Шур пыталась убить взглядом некста Грюндера, но он мужественно не отводил глаз.
И тут заговорил изображающий статую лорд Синоби.
– Не ошибусь, если скажу, что все присутствующие считают выбор данного исполнителя неэтичным, – голос звучал безжизненно и между тем властно. – Но либо некст Викен берется за это дело, либо данная операция не будет осуществлена. Другой кандидатуры нет.
Мне вспомнилось, что когда нам с Ронаном было десять лет, мы впервые увидели лорда Синоби. «Граф Дракула», – шепнул мне на ухо брат с непередаваемой смесью ужаса и восхищения. Много позже я узнала, что граф Дракула был крайне жестоким военачальником и якобы после смерти превратился в вампира. Сейчас, глядя на лорда Синоби, мне подумалось, что Ронан попал не в бровь, а в глаз. Невысокого роста, бледный, черноглазый и черноволосый, с чуть крючковатым носом и изломанными бровями, не то урод, не то красавец, он внушал страх и восхищение. Одной фразой он прервал все попытки «оттереть» меня от этого контракта. Другой кандидатуры нет, и все.
– Леди некст Викен, вам предоставляется выбор. – Ларин с отеческой нежностью смотрит на меня. Чтоб от вас Судьба отвернулась, это ж надо назвать эту встречу с крысодлаком выбором.
– Лорд Ларин, я не горю желанием оказаться в ситуации, в которой я смогу выжить лишь в одном случае из семи. – Лорды шокированы моей откровенностью, кто-то презрительно кривит губы. – Но я не вижу выбора.
Тут уже у Ларина поднимаются вверх брови, а Соболев отворачивается.
Кто-то тихо произносит: «Достойный ответ».
– Мое предложение таково, – абсолютно деловым тоном продолжила я. – В случае моей смерти, вне зависимости от успешности операции, мои генетические дочь и брат перейдут в семью Викен, с условием продолжения обучения в семье Синоби. А также семья получит денежную страховку в полном объеме. Впрочем, эти же условия в случае моей постоянной недееспособности. Любое лечение – за счет государства, опять же, вне зависимости от успеха операции.
Я обвела всех взглядом, ожидая реакции. Они были несколько шокированы моим деловым напором. Но лорд Ларин нашелся раньше всех.
– Я считаю условия справедливыми.
– Дочь – согласен, а мальчик – нет. В нем нет крови Викен. – О, лорд Синоби уже принялся торговаться.
– Я настаиваю, – вот так просто, без тени агрессии; у лорда аж глаза раскрылись. – Синоби-Бел очень перспективен, может быть, он сможет заменить меня.
Выкуси, дорогой родственничек.
– Кто за условия некст Викен? – лорд Ларин решил избежать пустых споров.
Проголосовали все, кроме Шур, Хореса и, естественно, Синоби.
– Кто в таком случае возместит затраты моей семье? – хмуро поинтересовался он.
Лорд Ларин в удивлении вскинул брови.
– Семья Хорес…
Хорес тут же дернулся возразить, но Ларин так на него посмотрел, что он пошел пятнами. Ай да старик, взглядом рты затыкать, сочувствую я его нексту.
– Итак, преступим к делу, – сухим деловым тоном продолжил Ларин.
А дело было очень странным. Предыдущий Хорес умер, и с его смертью архивы перешли к нынешнему, из них он узнал совершенно потрясающую новость, что у него есть брат «одна кровь». Передо мной засветилось стереофото черноглазого мальчишки, похожего на лорда Хореса. И этого мальчика, которому сейчас должно быть девятнадцать, в двенадцатилетнем возрасте отправили агентом в пиратский сектор. Это уже само по себе было очень странно, если учесть что Хоресы вообще-то заведуют орбитальной крепостью и к шпионской работе отношения не имеют. Связь с мальчиком оборвалась на несколько лет, но больше года назад он смог объявиться по резервному каналу. Бывший лорд Хорес, вместо того чтобы броситься вытягивать своего сына из того ужаса, в который его запихнул, вдруг проникся подозрениями и принялся за непонятные радиоигры. Притом надо учесть, что выходы на связь были крайне редки, известно было только, в каком пиратском клане находился этот Хорес и где клан был по состоянию на полгода назад. Пока мне все это рассказывали, я переводила взгляд с одного лорда на другого; честно, я думала, что меня разыгрывают, не могла поверить, что можно сотворить подобную глупость и подлость по отношению к своему ребенку, пусть и инорожденному. Двенадцать лет – это же даже еще не подросток, это ребенок, я насмотрелась на своих двенадцатилетних курсантов, это дети, и как ты их ни воспитывай, ни муштруй, в этом возрасте они все еще остаются детьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172