Когда он в молчании поднимался вместе со всеми по лестнице, по-прежнему неся в душе новообретенный покой и сосредотачиваясь на предстоящей задаче, все прочие размышления отступили. Перед ним стояло лицо Джиллиан, и главным для него сейчас было твердое желание увидеть девочку здоровой душой и телом.
Они ненадолго задержались в библиотеке, ожидая прихода Кристофера без облачения, и там Перегрин смог захватить этюдник. Потом все поднялись в комнату Джиллиан. Мисс Гилкрист на ночь отпустили, а Айрис Толбэт спала в комнате напротив. Заметив взгляд, брошенный Перегрином на ее дверь Филиппа шепнула:
— Не беспокойтесь, она не проснется. Она заслужила отдых, бедняжка, и я приняла все меры предосторожности, чтобы обеспечить его. Нам не помешают.
В раздвинутые занавески лился серебристый свет луны. Освещенная этим вечным сиянием и синим светом полудюжины церковных свечей, расставленных по комнате, сама Джиллиан казалась хрупкой, как сухой листок, и слабой до предела. Пока Филиппа закрывала и запирала дверь, Перегрин смотрел на осунувшееся детское личико и думал, что откладывать уже нельзя.
Филиппа обновила ранее установленную в комнате защиту и заняла пост у входа, начертав над перемычкой двери символ, крепко запечатывающий ее против любого вторжения. Адам передвинул кресло от изголовья к изножию и велел Перегрину сесть; Кристофер и Виктория принесли стулья и сели друг против друга у изголовья. Маклеод встал слева от Перегрина. Адам пока стоял справа от Перегрина, глядя ему в лицо.
— Итак. Для того, что мы собираемся делать, мне надо сначала ввести вас в транс, — тихо сказал он. — В этом нет ничего незнакомого для вас, только я собираюсь погрузить вас глубже, чем обычно. Откиньтесь на спинку и расслабьтесь. Выберите точку на потолке над кроватью и сосредоточьте внимание на ней.
Перегрин повиновался: откинулся на спинку кресла, удобно прижав плечи к мягкой спинке, и посмотрел вверх. Он дышал легко, на лице не было признаков напряжения или опасения, и Адаму было приятно доверие молодого человека.
— Теперь очистите разум. Я хочу, чтобы вы представили себе, будто смотрите на ночное небо. Никаких облаков — только множество звезд. Видите их?
— Да. — За стеклами очков светло-карие глаза Перегрина приобрели отсутствующее выражение.
— Хорошо. Выберите из мириадов звезд одну и сосредоточьте внимание на ней. Нашли?
— Да. — Голос Перегрина был тих, но ясен.
— Великолепно. Сосредоточьте взгляд на этой звезде. Смотрите, как она мерцает и сверкает. Ее свет снисходит на вас. Пусть он уносит вас в глубины подсознания… сейчас.
Адам протянул руку и легко коснулся лба Перегрина над переносицей. Глаза художника закрылись, он вздохнул и немного осел в кресле.
— Хорошо, — пробормотал Адам. — Идите глубже… еще глубже…
Он продолжал усиливать внушение, и Перегрин все больше и больше демонстрировал признаки глубокого транса. Наконец, убедившись, что объект достиг уровня, желательного для их задачи, Адам бросил взгляд на Маклеода. Инспектор кивнул в ответ и правой рукой сделал знак над белокурой головой молодого человека. Потом осторожно взял Перегрина за левое запястье и нащупал пульс.
Перегрин чувствовал биение пульса под пальцами Маклеода, и ему казалось, что свет звезды, за которой он шел, расширяется, окутывая его прозрачным защитным конусом. Рядом были Адам и Маклеод, оба одетые теперь в струящиеся сапфирово-синие одежды. Сам он носил простое белое одеяние, как пристало послушнику. Потом вновь раздался мелодичный, властный голос наставника:
— Пусть призванные к служению Свету войдут в Храм Владыки.
Сквозь неяркую стену света Перегрин смог различить другие человеческие фигуры, собирающиеся вокруг него. Некоторые, также облаченные в струящиеся сапфирово-синие одежды, были уже знакомы ему. Среди них была и леди Джулиан, больше не прикованная к инвалидному креслу в этом царстве за пределами физических ограничений; были и другие, незнакомые. У каждого на руке сияла звездочка на месте кольца, которое присутствовало бы на земном уровне.
Казалось, они стоят на пороге огромного классического Храма из белого мрамора. За входом Перегрин разглядел мерцающие колонны света, излучающие ощущение живой Силы, даже более властное, чем у Адама. Он изумленно смотрел вокруг, радуясь, что не один.
— Идемте, — тихо сказал Адам рядом с ним. — Идемте, вас представят Владыке.
Охваченный благоговением, но не страхом, Перегрин позволил подвести себя к ступеням, ведущим к вратам храма. Адам остановился на верхней ступени и почтительно склонил голову.
— Господин, — сказал он, обращаясь к Владыке, — я пришел, чтобы от имени Охотничьей Ложи представить этого человека, Перегрина Джастина Ловэта, как кандидата для посвящения. Оперившийся сокол встал на крыло и готов помогать в поиске исцеления души, ныне воплощенной как Джиллиан Толбэт. Когда это будет совершено, я попрошу принять его как Охотника, дабы укрепить наши ряды против угрозы, ныне нависшей над краем, вверенным нашим заботам.
Колонны света, казалось, стали выше, засияли ярче. Раздался голос; он был мягче, чем у Адама, и в нем хрустально звенел добрый юмор.
— Не продолжай, Повелитель Охоты, — ответил Владыка. — Твое желание известно нам и нашему Главнокомандующему. Пойми, что исцеление девочки Джиллиан должно предшествовать всему остальному. Ты правильно рассудил, что оперившийся птенец обладает необходимыми талантами. Тебе остается привести его к Тому, в чьей власти оживить спящие, но необходимые навыки. Простое использование своего дара будет для птенца обрядом Посвящения, полноправного вступления в братство.
Адам снова склонил голову.
— Понимаю. Будет сделано, как ты повелел.
Это была высокая честь. Сам Адам всего лишь раз предстал перед Ангелом, в чьей власти было подтверждение исцеляющего призвания. Тогда его поручителем выступала Филиппа, и, вспоминая тот давний день, он подумал, что теперь отчасти может понять то радостное смирение, которое она, наверное, испытывала.
Вздохнув, чтобы успокоиться, и на миг переместив фокус на земной уровень, Адам взял Перегрина за правую руку.
— Ваша звезда восходит, — тихо сказал он молодому человеку. — Встаньте и следуйте за ней не телом, но духом. Ее свет, подобно маяку, уведет вас из тела на небо…
Перегрин внезапно почувствовал легкость во всех членах, словно у него выросли крылья. Он сознавал, что Адам держит его за руку, что Маклеод сжимает другую руку. Они помогли ему встать, как помогли бы оперившемуся соколу подняться в воздух. Художника охватило ощущение полета. Закрыв глаза даже на астральном уровне, он безоговорочно отдался в руки провожатых, пока неожиданно не почувствовал под ногами землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Они ненадолго задержались в библиотеке, ожидая прихода Кристофера без облачения, и там Перегрин смог захватить этюдник. Потом все поднялись в комнату Джиллиан. Мисс Гилкрист на ночь отпустили, а Айрис Толбэт спала в комнате напротив. Заметив взгляд, брошенный Перегрином на ее дверь Филиппа шепнула:
— Не беспокойтесь, она не проснется. Она заслужила отдых, бедняжка, и я приняла все меры предосторожности, чтобы обеспечить его. Нам не помешают.
В раздвинутые занавески лился серебристый свет луны. Освещенная этим вечным сиянием и синим светом полудюжины церковных свечей, расставленных по комнате, сама Джиллиан казалась хрупкой, как сухой листок, и слабой до предела. Пока Филиппа закрывала и запирала дверь, Перегрин смотрел на осунувшееся детское личико и думал, что откладывать уже нельзя.
Филиппа обновила ранее установленную в комнате защиту и заняла пост у входа, начертав над перемычкой двери символ, крепко запечатывающий ее против любого вторжения. Адам передвинул кресло от изголовья к изножию и велел Перегрину сесть; Кристофер и Виктория принесли стулья и сели друг против друга у изголовья. Маклеод встал слева от Перегрина. Адам пока стоял справа от Перегрина, глядя ему в лицо.
— Итак. Для того, что мы собираемся делать, мне надо сначала ввести вас в транс, — тихо сказал он. — В этом нет ничего незнакомого для вас, только я собираюсь погрузить вас глубже, чем обычно. Откиньтесь на спинку и расслабьтесь. Выберите точку на потолке над кроватью и сосредоточьте внимание на ней.
Перегрин повиновался: откинулся на спинку кресла, удобно прижав плечи к мягкой спинке, и посмотрел вверх. Он дышал легко, на лице не было признаков напряжения или опасения, и Адаму было приятно доверие молодого человека.
— Теперь очистите разум. Я хочу, чтобы вы представили себе, будто смотрите на ночное небо. Никаких облаков — только множество звезд. Видите их?
— Да. — За стеклами очков светло-карие глаза Перегрина приобрели отсутствующее выражение.
— Хорошо. Выберите из мириадов звезд одну и сосредоточьте внимание на ней. Нашли?
— Да. — Голос Перегрина был тих, но ясен.
— Великолепно. Сосредоточьте взгляд на этой звезде. Смотрите, как она мерцает и сверкает. Ее свет снисходит на вас. Пусть он уносит вас в глубины подсознания… сейчас.
Адам протянул руку и легко коснулся лба Перегрина над переносицей. Глаза художника закрылись, он вздохнул и немного осел в кресле.
— Хорошо, — пробормотал Адам. — Идите глубже… еще глубже…
Он продолжал усиливать внушение, и Перегрин все больше и больше демонстрировал признаки глубокого транса. Наконец, убедившись, что объект достиг уровня, желательного для их задачи, Адам бросил взгляд на Маклеода. Инспектор кивнул в ответ и правой рукой сделал знак над белокурой головой молодого человека. Потом осторожно взял Перегрина за левое запястье и нащупал пульс.
Перегрин чувствовал биение пульса под пальцами Маклеода, и ему казалось, что свет звезды, за которой он шел, расширяется, окутывая его прозрачным защитным конусом. Рядом были Адам и Маклеод, оба одетые теперь в струящиеся сапфирово-синие одежды. Сам он носил простое белое одеяние, как пристало послушнику. Потом вновь раздался мелодичный, властный голос наставника:
— Пусть призванные к служению Свету войдут в Храм Владыки.
Сквозь неяркую стену света Перегрин смог различить другие человеческие фигуры, собирающиеся вокруг него. Некоторые, также облаченные в струящиеся сапфирово-синие одежды, были уже знакомы ему. Среди них была и леди Джулиан, больше не прикованная к инвалидному креслу в этом царстве за пределами физических ограничений; были и другие, незнакомые. У каждого на руке сияла звездочка на месте кольца, которое присутствовало бы на земном уровне.
Казалось, они стоят на пороге огромного классического Храма из белого мрамора. За входом Перегрин разглядел мерцающие колонны света, излучающие ощущение живой Силы, даже более властное, чем у Адама. Он изумленно смотрел вокруг, радуясь, что не один.
— Идемте, — тихо сказал Адам рядом с ним. — Идемте, вас представят Владыке.
Охваченный благоговением, но не страхом, Перегрин позволил подвести себя к ступеням, ведущим к вратам храма. Адам остановился на верхней ступени и почтительно склонил голову.
— Господин, — сказал он, обращаясь к Владыке, — я пришел, чтобы от имени Охотничьей Ложи представить этого человека, Перегрина Джастина Ловэта, как кандидата для посвящения. Оперившийся сокол встал на крыло и готов помогать в поиске исцеления души, ныне воплощенной как Джиллиан Толбэт. Когда это будет совершено, я попрошу принять его как Охотника, дабы укрепить наши ряды против угрозы, ныне нависшей над краем, вверенным нашим заботам.
Колонны света, казалось, стали выше, засияли ярче. Раздался голос; он был мягче, чем у Адама, и в нем хрустально звенел добрый юмор.
— Не продолжай, Повелитель Охоты, — ответил Владыка. — Твое желание известно нам и нашему Главнокомандующему. Пойми, что исцеление девочки Джиллиан должно предшествовать всему остальному. Ты правильно рассудил, что оперившийся птенец обладает необходимыми талантами. Тебе остается привести его к Тому, в чьей власти оживить спящие, но необходимые навыки. Простое использование своего дара будет для птенца обрядом Посвящения, полноправного вступления в братство.
Адам снова склонил голову.
— Понимаю. Будет сделано, как ты повелел.
Это была высокая честь. Сам Адам всего лишь раз предстал перед Ангелом, в чьей власти было подтверждение исцеляющего призвания. Тогда его поручителем выступала Филиппа, и, вспоминая тот давний день, он подумал, что теперь отчасти может понять то радостное смирение, которое она, наверное, испытывала.
Вздохнув, чтобы успокоиться, и на миг переместив фокус на земной уровень, Адам взял Перегрина за правую руку.
— Ваша звезда восходит, — тихо сказал он молодому человеку. — Встаньте и следуйте за ней не телом, но духом. Ее свет, подобно маяку, уведет вас из тела на небо…
Перегрин внезапно почувствовал легкость во всех членах, словно у него выросли крылья. Он сознавал, что Адам держит его за руку, что Маклеод сжимает другую руку. Они помогли ему встать, как помогли бы оперившемуся соколу подняться в воздух. Художника охватило ощущение полета. Закрыв глаза даже на астральном уровне, он безоговорочно отдался в руки провожатых, пока неожиданно не почувствовал под ногами землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130