Боюсь, в этом году Рождество ухитрилось подкрасться ко мне незаметно. Почему-то так всегда бывает. Послушайте, Питер. Мне нужно встряхнуть вашу память. Я не добрался до конференции по Северному нагорью в октябре. Был там парень по фамилии Ребурн? Да, Фрэнсис Ребурн — он самый. Живет недалеко от Стерлинга. Вы, кажется, не слишком рады.
Он несколько минут жадно слушал, время от времени кивая и согласно хмыкая, нацарапал несколько строк в блокноте — Перегрин вытянул шею, чтобы разглядеть их, — и, наконец, взглядом остановил Перегрина, уже набравшего воздух, чтобы заговорить.
— О, я согласен. Он кажется весьма неприятным типом. Но рекомендации интересные. Да, думаю, он мог бы. Хотя, похоже, у нас противоположные намерения. Нет, это надо знать.
— Послушайте, Питер, мне надо бежать. Большое спасибо за информацию. Ну, да. Нет, это я поставлю вам выпивку, когда в следующий раз буду в Лондоне. Ладно. И вам счастливого Рождества, Питер.
Не отнимая трубку от уха, Адам нажал на рычаг, чтобы разорвать связь, и начал набирать другой номер.
— Адам, — чуть слышно прошептал Перегрин, — что он сказал?
— Минуту, — пробормотал Адам, прижав палец к губам. — Да, старшего инспектора Маклеода, пожалуйста. Звонит сэр Адам Синклер. — Линию переключили.
Перегрин с горящими глазами подался вперед.
— Да уж, доброе утро. Неплохо, учитывая обстоятельства, — ответил Адам. — Послушайте, Ноэль, можете перезвонить мне с другого телефона? Хорошо. Я дома. Через пять минут. Подожду.
В его глазах зажегся хищный огонек, и Перегрину не удалось разговорить его, пока они ждали звонка Маклеода. Адам попросил Хэмфри принести параллельный телефон и подключить его, и когда раздался звонок и Адам убедился, что это Маклеод, он велел Перегрину поднять трубку.
— Да, спасибо, что так быстро управились, — сказал Адам. — Кстати говоря, Перегрин на параллельной линии, так что мне не придется повторять дважды. Ваш уход не привлек ненужного внимания?
— Доброе утро, Перегрин. Нет, не думаю. Нейпира нет, но мы не знаем наверняка, что это «наш человек». Сейчас я подозреваю буквально всех. Что случилось?
— Кое-что новое об этом парне, Фрэнсисе Ребурне, — ответил Адам. — Перегрин кое-что вспомнил.
— О? И что же?
Адам кратко пересказал, что вспомнил Перегрин о подслушанном разговоре.
— Так что я позвонил Роули, чтобы узнать, не может ли это быть один и тот же человек — и это так. Он, по-видимому, предпринял довольно резкую атаку на чей-то доклад на конференции по Северному нагорью. Важно здесь то, что он был в тех местах во время всей этой истории с Дунвеганом и Лох-Нессом. Конечно, все это косвенно, но по крайней мере это исходная позиция.
— Согласен. Хорошая работа, Перегрин.
— Спасибо, — пробормотал художник.
— Еще я получил весьма интересное академическое резюме, — продолжал Адам. — По словам Роули, Ребурн получил степень бакалавра с отличием по классическим языкам в Кембридже, начал изучать теологию, но не закончил, финансировал кое-какие археологические раскопки, интересовался местным фольклором. И я готов держать пари, что он более чем интересовался некоторыми другими областями… хотя, вероятно, это трудно будет доказать в суде.
— М-да, похоже, мне надо бы еще раз поговорить с ним, — сказал Маклеод. — Пожалуй, я хотел бы еще порасспросить его о торговле редкими книгами. В сущности, я вполне могу поехать к нему сегодня днем.
— Будьте осторожны, Ноэль. Если это наш человек…
— О, Адам, я не сумасшедший. Я питаю здоровое уважение к любому, кто связан с подброшенной мне рысьей бомбой. Но даже если он и есть «наш человек», сомневаюсь, что он посмеет прикоснуться ко мне средь бела дня — особенно если я приеду на полицейской машине в сопровождении Дональда и притащу за собой хвост канцелярщины, чтобы показать, где я был. Я позвоню вам из Стерлинга после разговора с ним.
Маклеод отключился. Перегрин немного задержался, строя различные предположения о том, что обнаружит инспектор, но ушел незадолго до полудня.
— Сегодня в Холирудском дворце рождественский концерт, — сказал он наставнику. — Что-то в пользу Национального Треста Шотландии*. Я обещал Джулии сходить с ней туда… а после того, как я покинул ее в ту ночь, когда мы поехали в Блэргаури, сегодня мне лучше не разочаровывать ее. Там, должно быть, будет великолепно — все украшено к Рождеству.
Когда Перегрин ушел, Адам заглянул к Филиппе, которая проводила сеанс терапии с Джиллиан, несколько минут убеждал миссис Толбэт, что на самом деле она чувствует себя лучше, чем выглядит, потом решил, что короткий сон будет ему, пожалуй, полезнее ленча. Он ушел в спальню и как раз задергивал занавески, когда увидел, что к дому осторожно подъезжает красивый спортивный «морган» — ярко-желтый с черными крыльями и верхом.
Он осторожно отступил от окна и сквозь щель в занавесках смотрел, как машина останавливается перед домом. Машина была незнакомой, и он никого не ждал. Его любопытство разгорелось еще больше, когда дверь со стороны водителя открылась, и из машины вышла высокая, гибкая брюнетка. Она уже поднималась по ступенькам, когда он понял, почему не узнал ее сразу. Зеленое хирургическое облачение не оттеняло должным образом красоту доктора Ксимены Локхарт.
Ухмыляясь, как мальчишка, он отпустил занавески и позвонил по интеркому в прихожую, поскольку знал, что Хэмфри как раз идет к дверям.
— А, хорошо, что я застал вас, — сказал Адам, когда Хэмфри поднял трубку. — Я знаю приехавшую леди и сейчас спущусь. Проводите ее в библиотеку.
Слова Хэмфри «Слушаюсь, сэр» прозвучали вежливо и нейтрально, как всегда, но Адаму показалось, что он уловил нотку изумления. Пожалуй, он говорил немного оживленно — и действительно чувствовал оживление. Чувствуя, как в него вливаются новые силы, он нырнул в ванную, чтобы причесаться, сетуя, что не побрился до завтрака. Потом решил, какого черта? В конце концов он считается больным. Да и щетина, говорят, в моде.
Усмехнувшись отражению в зеркале, он, как смог, разгладил лацканы халата рукой на перевязи и спустился вниз. Хэмфри как раз выходил из библиотеки и кивнул ему с проблеском улыбки.
— К вам доктор Локхарт, сэр Адам, — официально доложил он.
— Да, спасибо, Хэмфри, — сказал Адам. — Я позвоню, если вы понадобитесь.
Она стояла у камина, глядя на рисунок со сценой охоты над каминной полкой. Темные волосы, зачесанные на пробор и слегка вьющиеся, были распущены по плечам длинного черного пальто. Свитер с высоким воротником и юбка были цвета густых сливок. Услышав, как открылась дверь, она обернулась; в темных глазах светились ум, юмор и только намек на вызов.
— А, вот и вы, — сказала она, неодобрительно подняв бровь, но и слегка улыбаясь. — Кто вам сказал, что можно выписаться из больницы без санкции лечащего врача?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Он несколько минут жадно слушал, время от времени кивая и согласно хмыкая, нацарапал несколько строк в блокноте — Перегрин вытянул шею, чтобы разглядеть их, — и, наконец, взглядом остановил Перегрина, уже набравшего воздух, чтобы заговорить.
— О, я согласен. Он кажется весьма неприятным типом. Но рекомендации интересные. Да, думаю, он мог бы. Хотя, похоже, у нас противоположные намерения. Нет, это надо знать.
— Послушайте, Питер, мне надо бежать. Большое спасибо за информацию. Ну, да. Нет, это я поставлю вам выпивку, когда в следующий раз буду в Лондоне. Ладно. И вам счастливого Рождества, Питер.
Не отнимая трубку от уха, Адам нажал на рычаг, чтобы разорвать связь, и начал набирать другой номер.
— Адам, — чуть слышно прошептал Перегрин, — что он сказал?
— Минуту, — пробормотал Адам, прижав палец к губам. — Да, старшего инспектора Маклеода, пожалуйста. Звонит сэр Адам Синклер. — Линию переключили.
Перегрин с горящими глазами подался вперед.
— Да уж, доброе утро. Неплохо, учитывая обстоятельства, — ответил Адам. — Послушайте, Ноэль, можете перезвонить мне с другого телефона? Хорошо. Я дома. Через пять минут. Подожду.
В его глазах зажегся хищный огонек, и Перегрину не удалось разговорить его, пока они ждали звонка Маклеода. Адам попросил Хэмфри принести параллельный телефон и подключить его, и когда раздался звонок и Адам убедился, что это Маклеод, он велел Перегрину поднять трубку.
— Да, спасибо, что так быстро управились, — сказал Адам. — Кстати говоря, Перегрин на параллельной линии, так что мне не придется повторять дважды. Ваш уход не привлек ненужного внимания?
— Доброе утро, Перегрин. Нет, не думаю. Нейпира нет, но мы не знаем наверняка, что это «наш человек». Сейчас я подозреваю буквально всех. Что случилось?
— Кое-что новое об этом парне, Фрэнсисе Ребурне, — ответил Адам. — Перегрин кое-что вспомнил.
— О? И что же?
Адам кратко пересказал, что вспомнил Перегрин о подслушанном разговоре.
— Так что я позвонил Роули, чтобы узнать, не может ли это быть один и тот же человек — и это так. Он, по-видимому, предпринял довольно резкую атаку на чей-то доклад на конференции по Северному нагорью. Важно здесь то, что он был в тех местах во время всей этой истории с Дунвеганом и Лох-Нессом. Конечно, все это косвенно, но по крайней мере это исходная позиция.
— Согласен. Хорошая работа, Перегрин.
— Спасибо, — пробормотал художник.
— Еще я получил весьма интересное академическое резюме, — продолжал Адам. — По словам Роули, Ребурн получил степень бакалавра с отличием по классическим языкам в Кембридже, начал изучать теологию, но не закончил, финансировал кое-какие археологические раскопки, интересовался местным фольклором. И я готов держать пари, что он более чем интересовался некоторыми другими областями… хотя, вероятно, это трудно будет доказать в суде.
— М-да, похоже, мне надо бы еще раз поговорить с ним, — сказал Маклеод. — Пожалуй, я хотел бы еще порасспросить его о торговле редкими книгами. В сущности, я вполне могу поехать к нему сегодня днем.
— Будьте осторожны, Ноэль. Если это наш человек…
— О, Адам, я не сумасшедший. Я питаю здоровое уважение к любому, кто связан с подброшенной мне рысьей бомбой. Но даже если он и есть «наш человек», сомневаюсь, что он посмеет прикоснуться ко мне средь бела дня — особенно если я приеду на полицейской машине в сопровождении Дональда и притащу за собой хвост канцелярщины, чтобы показать, где я был. Я позвоню вам из Стерлинга после разговора с ним.
Маклеод отключился. Перегрин немного задержался, строя различные предположения о том, что обнаружит инспектор, но ушел незадолго до полудня.
— Сегодня в Холирудском дворце рождественский концерт, — сказал он наставнику. — Что-то в пользу Национального Треста Шотландии*. Я обещал Джулии сходить с ней туда… а после того, как я покинул ее в ту ночь, когда мы поехали в Блэргаури, сегодня мне лучше не разочаровывать ее. Там, должно быть, будет великолепно — все украшено к Рождеству.
Когда Перегрин ушел, Адам заглянул к Филиппе, которая проводила сеанс терапии с Джиллиан, несколько минут убеждал миссис Толбэт, что на самом деле она чувствует себя лучше, чем выглядит, потом решил, что короткий сон будет ему, пожалуй, полезнее ленча. Он ушел в спальню и как раз задергивал занавески, когда увидел, что к дому осторожно подъезжает красивый спортивный «морган» — ярко-желтый с черными крыльями и верхом.
Он осторожно отступил от окна и сквозь щель в занавесках смотрел, как машина останавливается перед домом. Машина была незнакомой, и он никого не ждал. Его любопытство разгорелось еще больше, когда дверь со стороны водителя открылась, и из машины вышла высокая, гибкая брюнетка. Она уже поднималась по ступенькам, когда он понял, почему не узнал ее сразу. Зеленое хирургическое облачение не оттеняло должным образом красоту доктора Ксимены Локхарт.
Ухмыляясь, как мальчишка, он отпустил занавески и позвонил по интеркому в прихожую, поскольку знал, что Хэмфри как раз идет к дверям.
— А, хорошо, что я застал вас, — сказал Адам, когда Хэмфри поднял трубку. — Я знаю приехавшую леди и сейчас спущусь. Проводите ее в библиотеку.
Слова Хэмфри «Слушаюсь, сэр» прозвучали вежливо и нейтрально, как всегда, но Адаму показалось, что он уловил нотку изумления. Пожалуй, он говорил немного оживленно — и действительно чувствовал оживление. Чувствуя, как в него вливаются новые силы, он нырнул в ванную, чтобы причесаться, сетуя, что не побрился до завтрака. Потом решил, какого черта? В конце концов он считается больным. Да и щетина, говорят, в моде.
Усмехнувшись отражению в зеркале, он, как смог, разгладил лацканы халата рукой на перевязи и спустился вниз. Хэмфри как раз выходил из библиотеки и кивнул ему с проблеском улыбки.
— К вам доктор Локхарт, сэр Адам, — официально доложил он.
— Да, спасибо, Хэмфри, — сказал Адам. — Я позвоню, если вы понадобитесь.
Она стояла у камина, глядя на рисунок со сценой охоты над каминной полкой. Темные волосы, зачесанные на пробор и слегка вьющиеся, были распущены по плечам длинного черного пальто. Свитер с высоким воротником и юбка были цвета густых сливок. Услышав, как открылась дверь, она обернулась; в темных глазах светились ум, юмор и только намек на вызов.
— А, вот и вы, — сказала она, неодобрительно подняв бровь, но и слегка улыбаясь. — Кто вам сказал, что можно выписаться из больницы без санкции лечащего врача?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130