Передвинув мебель и бросившись к окну, я услышал еще более
встревоживший меня гомон, устремившийся по коридору в направлении северной
от меня комнаты, и одновременно заметил, что звуки ударов с южной стороны
стихли. Стало ясно, что основная часть моих противников решила
сконцентрировать усилия на весьма хилой и непрочной соединительной
перегородке, взломав которую, он" получили бы доступ непосредственно ко мне.
Лунный свет за окном довольно ярко освещал кромку домов, и, мельком взглянув
на них, я понял, что покатая и какая-то осклизлая поверхность крыш, на одну
из которых мне предстояло приземлиться, делала мой прыжок довольно-таки
рискованным мероприятием,
Прикинув складывающуюся обстановку, я остановил свой выбор на том окне,
которое располагалось южнее, и намеревался опуститься на внутренний скат
крыши, после чего докарабкаться до ближайшего слухового окна. Разумеется, я
отдавал себе полный отчет в том, что даже оказавшись внутри одной из ветхих
кирпичных структур, мне все равно не избежать преследования; и все же я
надеялся на успех, намереваясь затеряться в бесчисленных зияющих дверных
проемах домов и затемненных внутренних дворах, после чего в конце концов
добраться до Вашинггон-стрит и выскользнуть из города в южном направлении.
Удары по северной соединительной двери сопровождались ужасающим
грохотом, и я увидел, что тонкая деревянная панель начала трескаться
Несомненно, преследователи раздобыли и принесли какой-то массивный предмет и
стали действовать им наподобие тарана. Как ни странно, "кроватная" подпорка
пока держалась, так что у меня появилась, по крайней мере, возможность
испробовать свой шанс на спасение.
Лишь подойдя к окну вплотную, я обнаружил, что оно задрапировано
тяжелыми бархатными шторами, цеплявшимися за перекладину вшитыми в них
бронзовыми кольцами, и что ставни с наружной стороны снабжены массивной,
выступающей наружу защелкой. Стремясь максимально обезопасить себя перед
лицом предстоящего довольно опасного прыжка, я резко подергал за торы и они,
а вместе с ними и сама перекладина, свалились на пол; после этого я зацепил
два кольца за выступ защелки и выбросил ткань наружу. Тяжелые складки
опустились на прилегающую крышу, после чего я убедился, что и кольца, и
задвижка вполне выдержат вес моего тела. Таким образом, цепляясь за шторы
как за своего рода импровизированную веревочную лестницу, я стал спускаться
вниз, оставляя позади омерзительное и наполненное всевозможными гадостями
заведение, именовавшееся Джилмэн-хаузом.
Благополучно ступив на расшатанные шиферные пластины покатой крыши, я
довольно быстро, и даже ни разу не поскользнувшись, достиг ближайшего
зияющего черного проема слухового окна. Глянув на окно гостиницы, которое
покинул несколько секунд назад, я заметил, что оно оставалось по-прежнему
неосвещенным и пустым, тогда как где-то в отдалении к северу, за
рассыпающимися дымоходами виднелись зловеще поблескивающие огни зала "Ордена
Дэгона", а также бывших баптистской и методистской церквей, образы которых
тотчас же отчетливо и грозно всплыли в моем сознании. Во внутреннем дворе
подо мной, казалось, не было ни души, а потому я продолжал питать робкую
надежду улизнуть отсюда еще до тою, как будет объявлена общая тревога.
Посветив фонарем в проем слухового окна, я не обнаружил под ним ступеней;
впрочем, высота была небольшой, а потому я ухватился за его край и стал
сползать вдоль кирпичной кладки стены, после чего, 'разжав руки, приземлился
на запыленный и захламленный сгнившими ящиками и бочками пол.
Помещение, в котором я оказался, имело довольно мерзкий вид, однако мне
было уже не до впечатлений и эмоций, а потому я быстро устремился к
лестничному пролету, на который наткнулся луч моего фонаря, успев при этом
все же мельком глянуть на наручные часы - они показывали два часа ночи.
Ступени отчаянно скрипели, но в целом казались достаточно надежными, а
потому я опрометью бросился вниз и, миновав второй этаж, оборудованный под
подобие амбара или сарая, оказался на полу первого. Там царило полнейшее
запустение и потому каждому моему шагу вторило гулкое эхо. Наконец я достиг
нижнею холла, в дальнем конце которою увидел едва различимый светящийся
прямоугольник, который, как я смекнул, был призван обозначать выходящий на
Пэйн-стрит дверной проем. Направившись, однако, в противоположную сторону, я
установил, что задняя дверь также открыта, тут же бросился к ней и,
перелетев через пять каменных ступенек, оказался на поросшем травой булыжном
покрытии внутреннего двора.
Лунный свет сюда не проникал, однако я и без него мог достаточно
неплохо ориентироваться даже без фонаря. В некоторых окнах Джилмэн-хауза
можно было различить слабые проблески света и мне показалось, что я даже
смутно слышу доносящиеся изнутри приглушенные голоса. Осторожно ступая в
направлении Вашинггон-стрит, я обнаружил несколько распахнутых настежь
дверей и юркнул в первую же, намереваясь таким образом выбраться наружу.
Коридор за ней оказался темным, но когда я достиг противоположного его
конца, то обнаружил, что выходящая на улицу дверь наглухо заперта. Тогда я
решил проверить следующее здание и стал пробираться обратно в сторону
внутреннего двора, но, едва дойдя до порога, остановился как вкопанный.
В этот самый момент из распахнутых дверей Джилмэнхауза вывалилась
внушительных размеров толпа, состоявшая из весьма сомнительных на вид
существ - в темноте раскачивались зажженные фонари, а воздух оглашался
низкими, хриплыми криками, в которых не было абсолютно ничего похожего на
английскую речь. Двигались они, надо сказать, весьма нерешительно, и, как я
вскоре к собственному облегчению обнаружил, совершенно не представляли себе,
куда я мог подеваться. И все же меня вновь охватил самый настоящий ужас при
виде этих практически неразличимых в деталях, но одинаково ссутулившихся,
шаркающих ногами и в целом крайне отталкивающих существ. Хуже всего было то,
что в одном из них я опознал фигуру, облаченную в уже знакомый мне странный
наряд и с тиарой на голове.
Когда толпа стала растекаться по внутреннему, двору я испытал новый
приступ страха. А вдруг мне так и не удастся найти в этом строении выход на
улицу? Рыбий запах сводил меня с ума и я стал всерьез опасаться, как бы от
всей этой вони не свалиться в обморок. Ощупью пробираясь в направлении
улицы, я открыл дверь в холл и вступил в пустынную комнату, оконные проемы
которой были закрыты ставнями, хотя рам на самих окнах не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32