В каком-то смысле, хотя и весьма широком, вновь разразилась медленная
битва вроде той, которую Иеро безуспешно вел против С'нерга. Но на сей раз
существовало важное отличие. Каким бы зловещим не был колдун-Нечистый, но
он все же был человеком и его власть была основана главным образом на
простой технике гипноза, развитой и усиленной годами тренинга и
практических занятий телепатическим контролем. Тот, кого называли
Туманником, ни в малейшей степени не имел отношения к человеку. Кем он был
- даже Иеро никогда не узнал. Силы, которыми обладал Туманник, были
врожденными и естественными для него. Он устанавливал контроль над живыми
существами с помощью чего-то вроде мысленного паразитизма, как вампир
сосет кровь инстинктивно, а не подчиняясь некоему замыслу.
Иеро почувствовал нарастание ощущения удушья, ощущение того, будто
вся одежда плотно облегла его тело, ощущение, которое и объявило о
появлении Туманника. Его разум, его тело, его внутренние процессы, сама
сердцевина его сущности ощущали равномерное давление и сжатие и, в то же
время, постоянную утечку энергии. Плюс ко всему, на него проецировалось
ощущение удовольствия, чувство того, что Туманник несет ему добро и
выгоду, как физическое, так и ментальное благосостояние. Присутствовал и
побочный психологический эффект, сексуальный по происхождению, наполнявший
Иеро сознанием отвращения и восхищения одновременно. В совокупности весь
натиск был весьма мощным. Психическая энергия болотной твари чуть ли не
видимой аурой окружала закутанную фигуру, сам облик которой, даже под
драпировками, казался неправильным, каким-то физически невозможным,
невероятным.
Стиснув рукой Щит и Крест на груди, священник сопротивлялся с мрачной
решимостью. Ту часть своего существа, которая соблазнилась обещаниями
невыразимых удовольствий, он сконцентрировал на воспоминаниях о силе и
аскетизме. Он вспомнил, как вечерами монастырский хор поет молитвы,
вспомнил мысленный тренинг, на котором новички сражаются друг с другом в
молчаливой битве разумов. Еще ему хватило времени, прежде, чем его
захлестнула сеть Туманника, начать цитировать таблицу логарифмов другой
частью своего разума. Давным-давно монастырское учение установило, что
древние математические формулы - сильное оборонительное средство против
ментального нападения. Поскольку они основаны на логике, повторении и
упорядоченных рядах, они образуют при правильном использовании прочный
барьер для алогичности и хаоса, которые естественным образом являются
главным оружием Нечисти. Однако, Иеро понимал, что битва предстоит
непростая - натиск усиливался. Исходящая от Туманника сила казалась
неистощимой, каждый раз, как только священник блокировал тропинку в его
мозгу, по которой враг пытался выманить его молчаливое согласие, тут же
другая подобная атака направлялась по какой-то другой прорехе к душе Иеро.
И в то же время не ослабевало давление, которое Иеро ощущал, как сеть,
сжимающую его в безжалостных тисках. Казалось, все более и более
безнадежным сражаться против призывов к его благоразумию и жестоких
удушающих тисков вокруг его мысленных процессов.
И все же несмотря на то, что даже ему самому казалось, что воля его
слабеет, в ответ на опасность мужество его и решимость становились все
сильнее. А тут еще подоспела и неожиданная помощь, в тот момент вовсе
неосознанная - помощь мертвого разума того самого С'нерга, убитого
священником. Сражение с адептом пробудило дремлющие силы Иеро, о которых
он пока не имел представления. Таким образом он сражался: в душе его не
было и тени страха, и он решил, что если победит его это кошмарное
порождение болотного мрака, то только ценой его смерти!
Физический мир вокруг него полностью исчез. Он воспринимал только
серую дрянь перед ним, вуаль, из-за которой на него уставились два
колодца, в которых плескалась сияющая мерзость - глаза Туманника. А в этих
глазах, как он увидел или почувствовал, в первый раз за все это время,
что-то изменилось, что-то дрогнуло, что-то метнулось. И такой сильной
стала его связь с этой тварью, что он сразу осознал что произошло -
Туманник больше не нападал. Сомнение, каким бы слабым оно ни было,
вплелось в поток проекций и мысленных ударов, которыми пользовался
Туманник, и даже это крошечное колебание нарушило напор его энергии.
Добиваться побед, к которым Туманник привык, помогали слабость и усталость
жертв. Недисциплинированные умы с неизбежностью уступали его страшной
живой и управляемой силе.
Впервые за все время разум Иеро развернулся и, неким способом,
который нетелепат не может себе представить, нанес ответный удар. Нельзя
сказать, что удар был силен: скорее, он был неверен и неуклюж. Но тварь
почти зримо пошатнулась. За всю его мерзкую жизнь никто с ним так не
обращался, он привык лишь рыскать по болоту и его окрестностям и находить
легкую добычу. Что происходило с его жертвами - об этом лучше не
задумываться. Никто никогда так и не узнал, в какую преисподнюю их
заманивали, какова была их дальнейшая судьба, но Иеро подозревал, что
уготована им была физическая боль и душевные страдания.
Он снова нанес мысленный удар и на сей раз в самом деле увидел
отвратительные пятнышки спектрального света, промелькнувшие в глазах
противника. С каждой попыткой Иеро набирался уверенности и чувствовал, как
в него вливаются новые силы. В первый раз за долгое время, во всяком
случае ему так показалось, он начал ощущать окружающий мир, почувствовал
ночной воздух на лице, увидел перед собой фигуру в плаще с капюшоном и ее
место в порядке вещей. Не первичная сила, а подлый субъект, которого надо
уничтожить. Следующий удар он нанес по мысленной сети, с помощью которой
Туманник пытался засадить его разум в клетку, и первый же сильный удар
полностью разорвал эти невидимые узы. И теперь, обрадованный тем чистым
потоком энергии, которым он пользовался, Иеро начал плести свою паутину,
переплетая струны психической энергии, чтобы создать силовой узор, который
будет сдерживать ужас Туманника. Иеро принялся безжалостно сжимать разум
чудовища и его черную душу, как тот пытался это сделать с ним.
Во время дуэли ни один из противников и мускулом не пошевелил. Но
когда пылающая, почти осязаемая энергия священника начала подавлять
Туманника, тот испустил испуганный мяукающий крик, будто у какого-то
призрачного струнного инструмента, какой-то гитары, выкованной в адской
кузнице, лопнула невообразимая струна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110