Она
снова прижалась к его груди, будто то, что она увидела, испугало ее. Они
снова помолчали.
- Я люблю тебя, Иеро, - раздался тоненький голосок у его груди.
- Я тоже люблю тебя, - произнес он почти печально. - И я совсем не
уверен, что это хорошо. Более того, я совершенно уверен, что это плохо.
Мне поручили такое важное задание, что, если я его не выполню, может
рухнуть последняя разумная человеческая цивилизация. Нужна мне эта любовь
сейчас, как третья нога. - Он улыбнулся ее вновь появившемуся
разгневанному личику.
- Но я ничего не могу с собой поделать. - Он крепче прижал к себе
гибкое тело. - Победим мы или проиграем, отныне мы останемся вместе. Я
буду гораздо больше беспокоиться, если тебя не будет рядом.
Она прижалась к нему еще теснее, будто пытаясь слиться с ним воедино.
Так они и стояли, позабыв об остальном мире, пока их не разнял мысленный
голос, сама бесстрастность которого делала его сардоническим.
"Человеческие брачные игры действительно восхитительны. Но мы
находимся в слишком опасном месте, чтобы их изучать. В этом-то я
совершенно уверен."
Слова эти подействовали на людей, как ушат холодной воды. Они чуть ли
не отпрыгнули друг от друга. Старательно не обращая внимания на медведя,
сидящего рядом с Клацем посередине плота и смотрящего на них, люди взяли
свои жерди и оттолкнулись в жужжащую, квакающую темноту. Луна еще не
встала, но звезды вышли и ночь была прекрасной.
Снова им предстояла ночь тяжелого труда и неудобств. Они не замечали
никаких признаков опасности, хотя временами у них возникало ощущение, что
появились враги: они бы с радостью восприняли бы это - хоть какое-то
развлечение. Они плыли все вперед и вперед через полузатонувший город,
прорубая себе дорогу в водорослях. Один раз Иеро упал с плота, но тут же
выскочил из воды. С него ручьями стекала грязная вода, но он хотя бы на
мгновение освежился.
Встала луна и им стало легче плыть. Безмолвные черные здания следили
за ними тысячами полуразрушенных глаз. Может быть, они плыли по бульварам
и эспланадам, которые когда-то оживляли шум давно исчезнувших народов. И
они с удивлением заметили, что ясно видят лица друг друга.
- Любовь моя, устало сказал священник, - если я выгляжу хотя бы
наполовину столь же грязным и утомленным как ты, то, должно быть, страшнее
рожи поблизости нет.
- Ты выглядишь гораздо хуже, - ответила она. - Я не стану целовать
тебя до тех пор, пока не соскребу с тебя грязь ножом. - Какой бы усталой
девушка ни была, голос ее звучал любовью и счастьем.
- Погляди-ка на этого проклятого лорса, - хмыкнул Иеро, меняя тему
разговора. - Он отыгрывается на мне за все то время, что я ехал на нем.
И, действительно, Клац спал, лишь шевелились его огромные уши под
рогами, да огромные ноги подергивались под брюхом. Медведь рядом с ним
тоже спал, как обычно не позволяя встать между ним и отдыхом.
- А мы-то считаем, что они сторожат нас. Как нас еще до сих пор не
съели с такими сторожами!
- Я понимаю тебя, Иеро. Но я настолько устала, настолько грязна, что
даже если бы меня съели, я бы почувствовала облегчение. Где мы, как ты
полагаешь?
Плот медленно плыл вдоль того, что когда-то могло быть величественной
авеню. Тесно стоявшие по обеим сторонам здания, были так высоки даже
сейчас, будучи древними руинами, что солнечный свет почти никогда не
касался воды между ними. В результате растений здесь было мало. И вода
казалась гораздо более глубокой: уже около часа они гребли веслами.
Далеко впереди и далеко позади были видны просветы, но сейчас с обеих
сторон их окружали огромные полуразрушенные строения. Во вздымающихся к
небу поросших мхом утесах были заливы и расщелины, затемненные ниши и
пещеры, но общее впечатление было такое, что они находились посреди
обширного каньона. По мере того, как день разгорался, этот эффект
усиливался, а не спадал.
Иеро внимательно огляделся. Потом его взгляд вернулся к одному месту:
он увидел нечто такое отчего по спине пробежала холодная дрожь.
"Лючара! - Его мысленный голос потряс ее так, как не может потрясти
слово, произнесенное вслух. - Не издавай ни звука. Погляди вправо, на
воду, сквозь большую дыру в том здании".
Тусклого света вполне хватало, чтобы очертить то место, с которого не
сводил глаз Иеро. Огромная кирпичная стена или, может быть, гигантские
ворота - трудно сказать - рухнула в далеком прошлом. Вода вливалась сквозь
широкий проем в спокойный пруд нескольких сотен ярдов в поперечнике,
полностью окруженный мрачными и очень высокими строениями, насколько могли
видеть двое путешественников.
Посреди пруда, прямо напротив выхода на водное "авеню", по которому
сейчас плыл плот, прямо из поверхности воды торчал тонкий и высокий
предмет. Вначале Иеро предположил, что это строение какого-то неизвестного
типа, может быть, шпиль затонувшего дома. Но глаза Иеро сами по себе
возвращались к этому шпилю, побуждаемые каким-то физическим ощущением,
которого он сам не мог определить, и тут он заметил, что шпиль этот, а,
скорее - гребень, медленно движется. А потом его облик, похожий на
гигантский янтарный лист, сквозь который просвечивали какие-то ребра и
лопасти, вдруг пошевелился. Они смотрели на колоссальный плавник, владелец
которого скрывался под поверхностью воды. Величина тела самого этого
существа превосходило всякое воображение. "Должно быть, оно лежит в
засаде, - послал мысль Иеро, - ждет, когда кто-нибудь проплывет мимо. Если
мы не будем шевелиться, у нас есть шанс."
И в самом деле, легонькое течение волокло их мимо отверстия, хотя и с
едва заметной скоростью. Двое животных неподвижно лежали посередине плота
и, очевидно, спали. Но на самом деле это было не так.
"Я слышал тебя, - донеслась мысль Горма. - Что нам угрожает? Я ничего
не вижу."
"Что-то очень большое лежит под водой, - ответил Иеро. - Не шевелись.
Оно следит. Думаю, оно сможет проглотить плот целиком. Я пытаюсь забраться
в его мозг."
Он и попытался, на всех известных ему ментальных волнах, включая ту
новую, которой он научился пользоваться на Мануне. Но когда плот миновал
отверстие, он вынужден был признать свое поражение. Что за чудовище ни
скрывалось в том заливе, он не смог вычленить его мысли из тысяч других
форм жизни, заселявших окрестные воды. Размер твари вовсе не служит ключом
к его ментальной активности, а сама величина тела не влияет на
мыслеизлучение, по крайней мере, он не мог по мыслеизлучению определить
размер тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
снова прижалась к его груди, будто то, что она увидела, испугало ее. Они
снова помолчали.
- Я люблю тебя, Иеро, - раздался тоненький голосок у его груди.
- Я тоже люблю тебя, - произнес он почти печально. - И я совсем не
уверен, что это хорошо. Более того, я совершенно уверен, что это плохо.
Мне поручили такое важное задание, что, если я его не выполню, может
рухнуть последняя разумная человеческая цивилизация. Нужна мне эта любовь
сейчас, как третья нога. - Он улыбнулся ее вновь появившемуся
разгневанному личику.
- Но я ничего не могу с собой поделать. - Он крепче прижал к себе
гибкое тело. - Победим мы или проиграем, отныне мы останемся вместе. Я
буду гораздо больше беспокоиться, если тебя не будет рядом.
Она прижалась к нему еще теснее, будто пытаясь слиться с ним воедино.
Так они и стояли, позабыв об остальном мире, пока их не разнял мысленный
голос, сама бесстрастность которого делала его сардоническим.
"Человеческие брачные игры действительно восхитительны. Но мы
находимся в слишком опасном месте, чтобы их изучать. В этом-то я
совершенно уверен."
Слова эти подействовали на людей, как ушат холодной воды. Они чуть ли
не отпрыгнули друг от друга. Старательно не обращая внимания на медведя,
сидящего рядом с Клацем посередине плота и смотрящего на них, люди взяли
свои жерди и оттолкнулись в жужжащую, квакающую темноту. Луна еще не
встала, но звезды вышли и ночь была прекрасной.
Снова им предстояла ночь тяжелого труда и неудобств. Они не замечали
никаких признаков опасности, хотя временами у них возникало ощущение, что
появились враги: они бы с радостью восприняли бы это - хоть какое-то
развлечение. Они плыли все вперед и вперед через полузатонувший город,
прорубая себе дорогу в водорослях. Один раз Иеро упал с плота, но тут же
выскочил из воды. С него ручьями стекала грязная вода, но он хотя бы на
мгновение освежился.
Встала луна и им стало легче плыть. Безмолвные черные здания следили
за ними тысячами полуразрушенных глаз. Может быть, они плыли по бульварам
и эспланадам, которые когда-то оживляли шум давно исчезнувших народов. И
они с удивлением заметили, что ясно видят лица друг друга.
- Любовь моя, устало сказал священник, - если я выгляжу хотя бы
наполовину столь же грязным и утомленным как ты, то, должно быть, страшнее
рожи поблизости нет.
- Ты выглядишь гораздо хуже, - ответила она. - Я не стану целовать
тебя до тех пор, пока не соскребу с тебя грязь ножом. - Какой бы усталой
девушка ни была, голос ее звучал любовью и счастьем.
- Погляди-ка на этого проклятого лорса, - хмыкнул Иеро, меняя тему
разговора. - Он отыгрывается на мне за все то время, что я ехал на нем.
И, действительно, Клац спал, лишь шевелились его огромные уши под
рогами, да огромные ноги подергивались под брюхом. Медведь рядом с ним
тоже спал, как обычно не позволяя встать между ним и отдыхом.
- А мы-то считаем, что они сторожат нас. Как нас еще до сих пор не
съели с такими сторожами!
- Я понимаю тебя, Иеро. Но я настолько устала, настолько грязна, что
даже если бы меня съели, я бы почувствовала облегчение. Где мы, как ты
полагаешь?
Плот медленно плыл вдоль того, что когда-то могло быть величественной
авеню. Тесно стоявшие по обеим сторонам здания, были так высоки даже
сейчас, будучи древними руинами, что солнечный свет почти никогда не
касался воды между ними. В результате растений здесь было мало. И вода
казалась гораздо более глубокой: уже около часа они гребли веслами.
Далеко впереди и далеко позади были видны просветы, но сейчас с обеих
сторон их окружали огромные полуразрушенные строения. Во вздымающихся к
небу поросших мхом утесах были заливы и расщелины, затемненные ниши и
пещеры, но общее впечатление было такое, что они находились посреди
обширного каньона. По мере того, как день разгорался, этот эффект
усиливался, а не спадал.
Иеро внимательно огляделся. Потом его взгляд вернулся к одному месту:
он увидел нечто такое отчего по спине пробежала холодная дрожь.
"Лючара! - Его мысленный голос потряс ее так, как не может потрясти
слово, произнесенное вслух. - Не издавай ни звука. Погляди вправо, на
воду, сквозь большую дыру в том здании".
Тусклого света вполне хватало, чтобы очертить то место, с которого не
сводил глаз Иеро. Огромная кирпичная стена или, может быть, гигантские
ворота - трудно сказать - рухнула в далеком прошлом. Вода вливалась сквозь
широкий проем в спокойный пруд нескольких сотен ярдов в поперечнике,
полностью окруженный мрачными и очень высокими строениями, насколько могли
видеть двое путешественников.
Посреди пруда, прямо напротив выхода на водное "авеню", по которому
сейчас плыл плот, прямо из поверхности воды торчал тонкий и высокий
предмет. Вначале Иеро предположил, что это строение какого-то неизвестного
типа, может быть, шпиль затонувшего дома. Но глаза Иеро сами по себе
возвращались к этому шпилю, побуждаемые каким-то физическим ощущением,
которого он сам не мог определить, и тут он заметил, что шпиль этот, а,
скорее - гребень, медленно движется. А потом его облик, похожий на
гигантский янтарный лист, сквозь который просвечивали какие-то ребра и
лопасти, вдруг пошевелился. Они смотрели на колоссальный плавник, владелец
которого скрывался под поверхностью воды. Величина тела самого этого
существа превосходило всякое воображение. "Должно быть, оно лежит в
засаде, - послал мысль Иеро, - ждет, когда кто-нибудь проплывет мимо. Если
мы не будем шевелиться, у нас есть шанс."
И в самом деле, легонькое течение волокло их мимо отверстия, хотя и с
едва заметной скоростью. Двое животных неподвижно лежали посередине плота
и, очевидно, спали. Но на самом деле это было не так.
"Я слышал тебя, - донеслась мысль Горма. - Что нам угрожает? Я ничего
не вижу."
"Что-то очень большое лежит под водой, - ответил Иеро. - Не шевелись.
Оно следит. Думаю, оно сможет проглотить плот целиком. Я пытаюсь забраться
в его мозг."
Он и попытался, на всех известных ему ментальных волнах, включая ту
новую, которой он научился пользоваться на Мануне. Но когда плот миновал
отверстие, он вынужден был признать свое поражение. Что за чудовище ни
скрывалось в том заливе, он не смог вычленить его мысли из тысяч других
форм жизни, заселявших окрестные воды. Размер твари вовсе не служит ключом
к его ментальной активности, а сама величина тела не влияет на
мыслеизлучение, по крайней мере, он не мог по мыслеизлучению определить
размер тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110