В частности, на ротируемом по радио реггей-боевике “Вавилон 2000” был закодирован фрагмент актуального слогана Пелевина “Сила ночи, сила дня – одинакова хуйня”. Этот несложный рэп был прочитан японскими друзьями “Аквариума” на языке Страны восходящего солнца. Боги российской словесности веселились вовсю…
“После подведения итогов интернет-опроса мы удивились, что сорок процентов песен совпало с нашим выбором, – вспоминает БГ. – А вообще там назывался „Город золотой“ – понятно, почему он не включен. И „Серебро Господа моего“ – тоже понятно, почему песня не включена… В интернете сидят темные люди”.
После того как пресс-релиз был написан, мы придумали псевдофилософский слоган – в духе “прощание группы „Аквариум“ с XX веком”. Оставались пустяки – провести пресс-конференцию и сделать несколько десятков интервью. Мы оперативно подготовили (кажется, впервые в истории “Кушнир Продакшн”) замысловатую дизайнерскую форму пресс-релиза. На цветном принтере было распечатано 200 экземпляров в форме театральных программок – состоящих из согнутых пополам по вертикали картонных листов формата А4. Получилось удобно, красиво и эстетично.
…Остальные сложности по альбому носили исключительно технический характер. Гребенщикова мотало по всему белу свету от Германии до Индии, поэтому на раскрутку “Территории” оставалось всего три дня.
Пик общения с прессой пришелся на ноябрь 2000 года. Мы изъездили всю Москву вдоль и поперек: радио, телеэфиры, интервью, фотосессии. Плюс вечные пробки – к примеру, на пресс-конференцию в “16 тонн” мы опоздали на целый час. Забавно, что никто особенно и не возмущался – все привыкли к тому, что боги должны быть виртуальными.
Тем не менее добрую половину интервью мы сделать не успевали. Чтобы спасти медиа-план, над которым мы реально тряслись, часть гонорара нам пришлось пожертвовать на массовый ужин для журналистов. Этот благотворительный вечер я, наверное, запомню надолго…
Тайная вечеря происходила в крохотном японском ресторанчике, расположенном аккурат напротив гостиницы “Украина”. Вместе с Гребенщиковым продукты восточной кухни дегустировали представители доброго десятка изданий: от “Известий” до “Вечерней Москвы”. Гармония мира не знает границ – сейчас мы будем пить чай…
Вокруг сдвинутых столиков со скоростью ветра носились офигевшие от такой шумной компании японо-бурятские официанты. Максим Ландэ, попивая чай с жасмином, сыто улыбался. Цифры, выставленные в конце счета, подсказывали, что происходит нечто, не укладывающееся в рамки привычного. Но зато ощущение праздника присутствовало в полный человеческий рост. Для окончательного завершения пейзажа не хватало разве что поющего Никиты Михалкова и цыган с медведями. Москва гуляла…
Добродушно попивая саке, Борис Борисович нес в массы философские истины: “Поделюсь секретом. Если сильно напиться, а потом перейти на саке, то через полчаса у тебя будет чистейшая голова. Все соображаешь, что делаешь. И не теряешь при этом кайфа. Замечательная вещь… Я очень разборчивый человек. Сегодня – саке, вчера – водку, завтра – виски, послезавтра – коньяк. Просто для разного времени необходимы разные ощущения”.
Несмотря на присутствие “разных ощущений”, журналисты надвигались на БГ, как немецкие танки на Сталинград. Тем не менее процесс сеяния зерен происходил строго по расписанию. Честно говоря, такой четкой работы прессы я даже не припомню. Последнее интервью Гребенщиков давал уже в машине, летящей с нехорошей скоростью в сторону Ленинградского вокзала. До отхода паровоза оставалось минут двадцать.
В этот момент интервью у Борис Борисовича брали бывалые сотрудники “МК-Бульвара”: хрупкая интеллигентная Оля Крылова и фотограф-раблезианец Гена Авраменко. Задача перед ними стояла архисложная. Поскольку в грядущем номере “МК-Бульвара” планировалась обложка с Гребенщиковым, им минут за тридцать надо было набрать вменяемого текста сразу на несколько разворотов. Оля спрашивает – БГ отвечает, Оля спрашивает – БГ отвечает. Что-то из серии “мы – последние оптимисты”. Темп дикий, лидер “Аквариума” даже не успевает пообщаться по телефону.
Наконец-то перрон вокзала. Московское время – один час сорок пять минут. Тускло светят привокзальные фонари. Мы с сотрудниками “Кушнир Продакшн” устало провожаем вождя до вагона. “Ну что, Борис Борисович, легко ли давать по пятнадцать интервью в день?” – расслабленно спрашивают циничные пиарщики. Но мы явно недооцениваем собеседника. “В Париже было шестнадцать”, – не без гордости отвечает чемпион мира по интервью.
Однако у русских собственная гордость. Поезд Москва–Питер только-только начинает шевелить колесами, как в него с диким криком влетают сотрудники “МК-Бульвара”. У одного в руке сверкает фотоаппарат, у другого – включенный диктофон. Поверьте, со стороны это смотрелось ничуть не хуже пресловутых боевиков с любимым Гребенщиковым Брюсом Ли…
Как признавались впоследствии Крылова и Авраменко, на этот поступок у них был ряд причин. С одной стороны, они явно не успевали “набрать фактуру”. С другой стороны, на их психике не мог не сказаться “эффект саке”, в избытке выпитого под влиянием Гребенщикова первый раз в жизни.
Так вот. Пока мы общались с Борис-Борисовичем, журналисты, шелестя ногами, слетали к начальнику состава и приобрели два билета в заветный бронепоезд. Уже где-то в районе Крюкова журналисты разглядели на билетах чужие паспортные данные. Посмотрели внимательно при тусклом свете ночника – и глазам своим не поверили. Посмотрели еще раз. На одном из билетов черным по белому было написано: Ландэ Максим Леонидович. На втором – Гребенщиков Борис Борисович.
Как сказал какой-то гаутама, “все, что делается истинно, делается легко”. Пиар-кампанию альбома “Территория” можно было считать успешно завершенной.
7. Чапаев и кислота (культурологические поиски)
Настоящее искусство возникает от пресыщенности – когда человек спокойно, забыв про все на свете, может заниматься своим делом и оттачивать каждую грань.
БГ в интервью журналу “Esquire”
Искрометный драйв, сопровождавший “Аквариум” на грани веков, продолжался и в новом тысячелетии. Спустя несколько месяцев после раскрутки “Территории” мы вновь пересеклись с командой Гребенщикова. На этот раз – в условиях, близких к абсурдным.
Дело происходило в “Олимпийском” – на фестивале “Кинопробы”,организованном компанией “Real Records” в поддержку альбомов-трибьютов Виктора Цоя. В акции участвовало немало артистов, с которыми наше агентство в разное время работало: “Кукрыниксы”, “Пикник”, “Мультфильмы”, “Би-2”, “Вопли Видоплясова”, “Танцы Минус”, “Наив”, Zdоb si Zdub, Земфира, “Мумий Тролль”.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
“После подведения итогов интернет-опроса мы удивились, что сорок процентов песен совпало с нашим выбором, – вспоминает БГ. – А вообще там назывался „Город золотой“ – понятно, почему он не включен. И „Серебро Господа моего“ – тоже понятно, почему песня не включена… В интернете сидят темные люди”.
После того как пресс-релиз был написан, мы придумали псевдофилософский слоган – в духе “прощание группы „Аквариум“ с XX веком”. Оставались пустяки – провести пресс-конференцию и сделать несколько десятков интервью. Мы оперативно подготовили (кажется, впервые в истории “Кушнир Продакшн”) замысловатую дизайнерскую форму пресс-релиза. На цветном принтере было распечатано 200 экземпляров в форме театральных программок – состоящих из согнутых пополам по вертикали картонных листов формата А4. Получилось удобно, красиво и эстетично.
…Остальные сложности по альбому носили исключительно технический характер. Гребенщикова мотало по всему белу свету от Германии до Индии, поэтому на раскрутку “Территории” оставалось всего три дня.
Пик общения с прессой пришелся на ноябрь 2000 года. Мы изъездили всю Москву вдоль и поперек: радио, телеэфиры, интервью, фотосессии. Плюс вечные пробки – к примеру, на пресс-конференцию в “16 тонн” мы опоздали на целый час. Забавно, что никто особенно и не возмущался – все привыкли к тому, что боги должны быть виртуальными.
Тем не менее добрую половину интервью мы сделать не успевали. Чтобы спасти медиа-план, над которым мы реально тряслись, часть гонорара нам пришлось пожертвовать на массовый ужин для журналистов. Этот благотворительный вечер я, наверное, запомню надолго…
Тайная вечеря происходила в крохотном японском ресторанчике, расположенном аккурат напротив гостиницы “Украина”. Вместе с Гребенщиковым продукты восточной кухни дегустировали представители доброго десятка изданий: от “Известий” до “Вечерней Москвы”. Гармония мира не знает границ – сейчас мы будем пить чай…
Вокруг сдвинутых столиков со скоростью ветра носились офигевшие от такой шумной компании японо-бурятские официанты. Максим Ландэ, попивая чай с жасмином, сыто улыбался. Цифры, выставленные в конце счета, подсказывали, что происходит нечто, не укладывающееся в рамки привычного. Но зато ощущение праздника присутствовало в полный человеческий рост. Для окончательного завершения пейзажа не хватало разве что поющего Никиты Михалкова и цыган с медведями. Москва гуляла…
Добродушно попивая саке, Борис Борисович нес в массы философские истины: “Поделюсь секретом. Если сильно напиться, а потом перейти на саке, то через полчаса у тебя будет чистейшая голова. Все соображаешь, что делаешь. И не теряешь при этом кайфа. Замечательная вещь… Я очень разборчивый человек. Сегодня – саке, вчера – водку, завтра – виски, послезавтра – коньяк. Просто для разного времени необходимы разные ощущения”.
Несмотря на присутствие “разных ощущений”, журналисты надвигались на БГ, как немецкие танки на Сталинград. Тем не менее процесс сеяния зерен происходил строго по расписанию. Честно говоря, такой четкой работы прессы я даже не припомню. Последнее интервью Гребенщиков давал уже в машине, летящей с нехорошей скоростью в сторону Ленинградского вокзала. До отхода паровоза оставалось минут двадцать.
В этот момент интервью у Борис Борисовича брали бывалые сотрудники “МК-Бульвара”: хрупкая интеллигентная Оля Крылова и фотограф-раблезианец Гена Авраменко. Задача перед ними стояла архисложная. Поскольку в грядущем номере “МК-Бульвара” планировалась обложка с Гребенщиковым, им минут за тридцать надо было набрать вменяемого текста сразу на несколько разворотов. Оля спрашивает – БГ отвечает, Оля спрашивает – БГ отвечает. Что-то из серии “мы – последние оптимисты”. Темп дикий, лидер “Аквариума” даже не успевает пообщаться по телефону.
Наконец-то перрон вокзала. Московское время – один час сорок пять минут. Тускло светят привокзальные фонари. Мы с сотрудниками “Кушнир Продакшн” устало провожаем вождя до вагона. “Ну что, Борис Борисович, легко ли давать по пятнадцать интервью в день?” – расслабленно спрашивают циничные пиарщики. Но мы явно недооцениваем собеседника. “В Париже было шестнадцать”, – не без гордости отвечает чемпион мира по интервью.
Однако у русских собственная гордость. Поезд Москва–Питер только-только начинает шевелить колесами, как в него с диким криком влетают сотрудники “МК-Бульвара”. У одного в руке сверкает фотоаппарат, у другого – включенный диктофон. Поверьте, со стороны это смотрелось ничуть не хуже пресловутых боевиков с любимым Гребенщиковым Брюсом Ли…
Как признавались впоследствии Крылова и Авраменко, на этот поступок у них был ряд причин. С одной стороны, они явно не успевали “набрать фактуру”. С другой стороны, на их психике не мог не сказаться “эффект саке”, в избытке выпитого под влиянием Гребенщикова первый раз в жизни.
Так вот. Пока мы общались с Борис-Борисовичем, журналисты, шелестя ногами, слетали к начальнику состава и приобрели два билета в заветный бронепоезд. Уже где-то в районе Крюкова журналисты разглядели на билетах чужие паспортные данные. Посмотрели внимательно при тусклом свете ночника – и глазам своим не поверили. Посмотрели еще раз. На одном из билетов черным по белому было написано: Ландэ Максим Леонидович. На втором – Гребенщиков Борис Борисович.
Как сказал какой-то гаутама, “все, что делается истинно, делается легко”. Пиар-кампанию альбома “Территория” можно было считать успешно завершенной.
7. Чапаев и кислота (культурологические поиски)
Настоящее искусство возникает от пресыщенности – когда человек спокойно, забыв про все на свете, может заниматься своим делом и оттачивать каждую грань.
БГ в интервью журналу “Esquire”
Искрометный драйв, сопровождавший “Аквариум” на грани веков, продолжался и в новом тысячелетии. Спустя несколько месяцев после раскрутки “Территории” мы вновь пересеклись с командой Гребенщикова. На этот раз – в условиях, близких к абсурдным.
Дело происходило в “Олимпийском” – на фестивале “Кинопробы”,организованном компанией “Real Records” в поддержку альбомов-трибьютов Виктора Цоя. В акции участвовало немало артистов, с которыми наше агентство в разное время работало: “Кукрыниксы”, “Пикник”, “Мультфильмы”, “Би-2”, “Вопли Видоплясова”, “Танцы Минус”, “Наив”, Zdоb si Zdub, Земфира, “Мумий Тролль”.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124