Или не выдерживаешь морально, физически, финансово, творчески. И так далее. Совсем молодой группе сразу тяжело подняться на какую-то высоту, потому что они морально и физически могут оказаться к этому не готовы.
А. К.:Пока всё. Спасибо за интервью.
…Мы не виделись с Ильей больше полугода. Все эти месяцы Лагутенко “отмокал” в Лондоне, продюсировал диск Земфиры, рисовал фантастические картины, а также писал песни. Информацию про новый альбом я получал обрывочную – от Бурлакова и музыкантов “Троллей”, которые периодически вырывались в Англию на пробные записи. И если Цалер и Сдвиг о новых песнях дипломатически помалкивали, то Олег Пунгин был более категоричен: “Он там, кажется, совсем сошел с ума. Мне не нравится”.
Рассуждая методом “от противного”, я сразу же воспрянул духом. Во-первых, меня жутко впечатлила мифология. В частности, образ сошедшего с ума Лагутенко. Мне сразу же представилась Третьяковская галерея и картина Врубеля “Демон”. Или что-нибудь в этом духе. Во-вторых, я прекрасно знал, что наш барабанщик Олег Пунгин воспитан исключительно на традиционном роке. А это значит, что у нас все в порядке. Это значит, что на досуге Илюха придумал что-то действительно кайфовое и нестандартное.
…Возникшая противоречивость взглядов внутри группы – реально важный и показательный момент. Впервые “Мумий Тролль” писал альбом при равноправном участии всех музыкантов. Это вам не “Икра” и не “Морская” – Илья + Алик Краснов из Владивостока + приглашенные сессионники. Новая студийная работа создавалась силами людей, сыгравших вместе сотни концертов. “Я перестал быть диктатором, – вспоминал впоследствии Лагутенко. – Мы постоянно экспериментировали, хотя остальные члены группы воспринимали весь этот авангард с некоторым недоверием”.
…Как ни странно, в процессе ожидания альбома работы по популяризации группы-фантома было выше крыши. Если Лагутенко целый год находится в Лондоне и никаких событий нет, их надо брать из воздуха. Из лабиринтов памяти. Из обрывков слухов и сплетен. Из фантиков жвачки и осколков монет. Другого пути не было.
В прессе мы продолжали писать о серьезных вещах и всякой ерунде. О том, что группа покинула “Мумий Дом” – поскольку фанаты запеленговали местонахождение репетиционной базы “Троллей”. Мол, в двухэтажном здании в районе Балашихи поклонники исписали все стены и хором пели по ночам “троллевские” хиты. Короче, жить там стало невозможно – пришлось всем улететь в Лондон. Срочно.
Затем в прессу была запущена телега о том, что Лагутенко купил во Владивостоке списанную субмарину. Недорого – всего за миллион долларов. Чтобы побыстрее ездить из Лондона во Владик. И наоборот. Новость имела немалый успех в англоязычных средствах массовой информации. Что-то из серии “русские идут”. Потом мы выбросили на рынок реальную новость про завершение работы над альбомом Земфиры. В данном контексте Илья постоянно упоминался как сопродюсер, друг и брат сверхновой звезды. Сам Лагутенко придумал для своих миротворческих функций нейтральный и скромный термин “советчик”.
…На телевидении в ситуации отсутствия новых песен нам удалось продержаться несколько месяцев. В первую очередь – за счет канала MTV и песни “Ранетка”, которая находилась в топ-10 почти полгода. Как правило, видеоклипы столько не живут. Тем более низкобюджетные. Потом нам удалось показать на MTV вышеупомянутый концерт в “Горбушке” – многие игроки шоу-бизнеса и представители бомонда признавались, что именно тогда впервые увидели “Мумий Тролль” во всем великолепии.
С радио, правда, была совсем труба. Новых песен на горизонте не наблюдалось. И только благодаря телевидению на FM-станциях несколько месяцев подряд рыдала “Ранетка”. Затем жизнь в эфире теплилась благодаря паре остроумных ремиксов “Дискотеки Авария” – кажется, на “Девочку” и “Дельфины”. Звучало жутко попсово, но “Русское Радио” это схавало. Не подавилось.
Порой нам немыслимо везло. “Радио Максимум” реанимировало исчезнувших из эфира “Троллей” аккурат после моего совместного обеда с Михаилом Эйдельманом. Уничтожая под звуки “Морской” салат “Цезарь”, тогдашний программный директор “Радио Максимум” не без удивления обнаружил, что в альбомном варианте“Забав”, оказывается, отсутствует ритм-секция. Буквально на следующий день Сдвиг и Пунгин добавили барабаны и бас – и при помощи диджея Рэма “Мумий Тролль” снова зазвучал в эфире. Назывался этот гомункул не иначе, как “специальный Радио Максимум ремикс”, который в итоге попал в топ-3. Забавы, одним словом.
В эпоху отсутствия событий нам периодически приходилось баловаться всякими акциями типа выхода коллекционного диска “Морская”. Выпуск альбома был приурочен к двухлетию начала “мумиймании”. Канонический диск “Морской” был добит “концертником” в “Горбушке” – сумасшедшим по драйву и силе убеждения. Теперь это филофонический раритет. Тогда – повод еще раз напомнить о группе. Это была своего рода артподготовка накануне Больших событий, точной даты которых пока не знал никто.
Ситуация на музыкальном рынке начала вырисовываться ближе к лету. Было решено, что “Тролли” материализуются из Лондона трижды: на Дне города Владивостока, в “Юбилейном” и на фестивале “Мегахаус” в Лужниках. На этих концертах планировалось исполнить пять песен с нового альбома – такая своеобразная проверка боем.
Выступлению в Лужниках предшествовало несколько репетиций в обветшалом Доме культуры, расположенном где-то в Солнцево. В крохотной комнатушке, опершись о покрытый слоем пыли бюст Ленина, я впервые услышал “Карнавала. Нет”, “Северный полюс”, “Жабры”, “Тише” и “Ему не взять тебя (с собой)”. Ощущения были сильными. Каждая композиция – философия любви. Каждая композиция – анатомия стресса. Илья повзрослел, но ему не изменило чувство меры. У него стало больше опыта и ума, но он не начал умничать. Разве что реплики стали глубже и стеба в них поубавилось.
Изменился Лагутенко и внешне. Новая прическа – под сильно обросшего “битла”. Серьезное выражение лица, только взгляд тот же – с явным бесом и тайной грустью в глазах. В кармане куртки появился мобильный телефон – до этого в течение нескольких лет прямой связи с Ильей не было. Все общение – через менеджера или пресс-службу. А теперь – н а тебе, прогресс. Цивилизация.
…Мы ехали давать очередные интервью. Как всегда, времени было в обрез. По дороге попали в “пробку” на Садовом – не воспользоваться ситуацией было бы грешно. Я включил диктофон – сделать наброски для будущего пресс-релиза.
“В новых песнях чувствуется влияние глэм-рока”, – не совсем уверенно начал я беседу. Видимо, волновался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
А. К.:Пока всё. Спасибо за интервью.
…Мы не виделись с Ильей больше полугода. Все эти месяцы Лагутенко “отмокал” в Лондоне, продюсировал диск Земфиры, рисовал фантастические картины, а также писал песни. Информацию про новый альбом я получал обрывочную – от Бурлакова и музыкантов “Троллей”, которые периодически вырывались в Англию на пробные записи. И если Цалер и Сдвиг о новых песнях дипломатически помалкивали, то Олег Пунгин был более категоричен: “Он там, кажется, совсем сошел с ума. Мне не нравится”.
Рассуждая методом “от противного”, я сразу же воспрянул духом. Во-первых, меня жутко впечатлила мифология. В частности, образ сошедшего с ума Лагутенко. Мне сразу же представилась Третьяковская галерея и картина Врубеля “Демон”. Или что-нибудь в этом духе. Во-вторых, я прекрасно знал, что наш барабанщик Олег Пунгин воспитан исключительно на традиционном роке. А это значит, что у нас все в порядке. Это значит, что на досуге Илюха придумал что-то действительно кайфовое и нестандартное.
…Возникшая противоречивость взглядов внутри группы – реально важный и показательный момент. Впервые “Мумий Тролль” писал альбом при равноправном участии всех музыкантов. Это вам не “Икра” и не “Морская” – Илья + Алик Краснов из Владивостока + приглашенные сессионники. Новая студийная работа создавалась силами людей, сыгравших вместе сотни концертов. “Я перестал быть диктатором, – вспоминал впоследствии Лагутенко. – Мы постоянно экспериментировали, хотя остальные члены группы воспринимали весь этот авангард с некоторым недоверием”.
…Как ни странно, в процессе ожидания альбома работы по популяризации группы-фантома было выше крыши. Если Лагутенко целый год находится в Лондоне и никаких событий нет, их надо брать из воздуха. Из лабиринтов памяти. Из обрывков слухов и сплетен. Из фантиков жвачки и осколков монет. Другого пути не было.
В прессе мы продолжали писать о серьезных вещах и всякой ерунде. О том, что группа покинула “Мумий Дом” – поскольку фанаты запеленговали местонахождение репетиционной базы “Троллей”. Мол, в двухэтажном здании в районе Балашихи поклонники исписали все стены и хором пели по ночам “троллевские” хиты. Короче, жить там стало невозможно – пришлось всем улететь в Лондон. Срочно.
Затем в прессу была запущена телега о том, что Лагутенко купил во Владивостоке списанную субмарину. Недорого – всего за миллион долларов. Чтобы побыстрее ездить из Лондона во Владик. И наоборот. Новость имела немалый успех в англоязычных средствах массовой информации. Что-то из серии “русские идут”. Потом мы выбросили на рынок реальную новость про завершение работы над альбомом Земфиры. В данном контексте Илья постоянно упоминался как сопродюсер, друг и брат сверхновой звезды. Сам Лагутенко придумал для своих миротворческих функций нейтральный и скромный термин “советчик”.
…На телевидении в ситуации отсутствия новых песен нам удалось продержаться несколько месяцев. В первую очередь – за счет канала MTV и песни “Ранетка”, которая находилась в топ-10 почти полгода. Как правило, видеоклипы столько не живут. Тем более низкобюджетные. Потом нам удалось показать на MTV вышеупомянутый концерт в “Горбушке” – многие игроки шоу-бизнеса и представители бомонда признавались, что именно тогда впервые увидели “Мумий Тролль” во всем великолепии.
С радио, правда, была совсем труба. Новых песен на горизонте не наблюдалось. И только благодаря телевидению на FM-станциях несколько месяцев подряд рыдала “Ранетка”. Затем жизнь в эфире теплилась благодаря паре остроумных ремиксов “Дискотеки Авария” – кажется, на “Девочку” и “Дельфины”. Звучало жутко попсово, но “Русское Радио” это схавало. Не подавилось.
Порой нам немыслимо везло. “Радио Максимум” реанимировало исчезнувших из эфира “Троллей” аккурат после моего совместного обеда с Михаилом Эйдельманом. Уничтожая под звуки “Морской” салат “Цезарь”, тогдашний программный директор “Радио Максимум” не без удивления обнаружил, что в альбомном варианте“Забав”, оказывается, отсутствует ритм-секция. Буквально на следующий день Сдвиг и Пунгин добавили барабаны и бас – и при помощи диджея Рэма “Мумий Тролль” снова зазвучал в эфире. Назывался этот гомункул не иначе, как “специальный Радио Максимум ремикс”, который в итоге попал в топ-3. Забавы, одним словом.
В эпоху отсутствия событий нам периодически приходилось баловаться всякими акциями типа выхода коллекционного диска “Морская”. Выпуск альбома был приурочен к двухлетию начала “мумиймании”. Канонический диск “Морской” был добит “концертником” в “Горбушке” – сумасшедшим по драйву и силе убеждения. Теперь это филофонический раритет. Тогда – повод еще раз напомнить о группе. Это была своего рода артподготовка накануне Больших событий, точной даты которых пока не знал никто.
Ситуация на музыкальном рынке начала вырисовываться ближе к лету. Было решено, что “Тролли” материализуются из Лондона трижды: на Дне города Владивостока, в “Юбилейном” и на фестивале “Мегахаус” в Лужниках. На этих концертах планировалось исполнить пять песен с нового альбома – такая своеобразная проверка боем.
Выступлению в Лужниках предшествовало несколько репетиций в обветшалом Доме культуры, расположенном где-то в Солнцево. В крохотной комнатушке, опершись о покрытый слоем пыли бюст Ленина, я впервые услышал “Карнавала. Нет”, “Северный полюс”, “Жабры”, “Тише” и “Ему не взять тебя (с собой)”. Ощущения были сильными. Каждая композиция – философия любви. Каждая композиция – анатомия стресса. Илья повзрослел, но ему не изменило чувство меры. У него стало больше опыта и ума, но он не начал умничать. Разве что реплики стали глубже и стеба в них поубавилось.
Изменился Лагутенко и внешне. Новая прическа – под сильно обросшего “битла”. Серьезное выражение лица, только взгляд тот же – с явным бесом и тайной грустью в глазах. В кармане куртки появился мобильный телефон – до этого в течение нескольких лет прямой связи с Ильей не было. Все общение – через менеджера или пресс-службу. А теперь – н а тебе, прогресс. Цивилизация.
…Мы ехали давать очередные интервью. Как всегда, времени было в обрез. По дороге попали в “пробку” на Садовом – не воспользоваться ситуацией было бы грешно. Я включил диктофон – сделать наброски для будущего пресс-релиза.
“В новых песнях чувствуется влияние глэм-рока”, – не совсем уверенно начал я беседу. Видимо, волновался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124