– Вот что, моя девочка… Приходи ко мне потом, когда немного отдохнешь и приведешь себя в порядок. У нас еще будет время поговорить. Вэнс, покажи Карен комнату. Пусть она займет твою, хорошо? Пусть мальчики занесут ее вещи, и проследи, чтобы Марселина наполнила кувшины водой. Уж я-то знаю, что такое путешествие по прерии… После этого больше всего на свете хочется помыться и переодеться.
– Вы правы, миссис Пакстон, благодарю вас, – улыбнулась Карен.
– Прошу тебя, называй меня Элизабет, а я буду звать тебя Карен. – Выпустив руку Вэнса, Элизабет потянулась к девушке, и та с готовностью взяла ее за руку. – Добро пожаловать в Паке, Карен. Я рада, что Вэнс привез тебя сюда. – Внезапно глаза ее наполнились болью. – Так придешь после ужина, хорошо?.. Сейчас я устала…
Склонившись над матерью, Вэнс проговорил:
– Мы обязательно зайдем к тебе попозже, мама.
Больная закрыла глаза; она совсем обессилела. Взяв Карен за локоть, Вэнс вывел, девушку в коридор и осторожно прикрыл за собой дверь.
– Она очень плохо выглядит, – пробормотал он.
– Ну что ты, твоя мать выглядит… – Карен умолкла под пристальным взглядом Вэнса.
– Не пытайся меня успокоить, – проговорил он, нахмурившись. – Видимо, это произойдет раньше, чем я думал. Но вообще-то мы уже давно все знали. Слава Богу, она не очень страдает от болей. По крайней мере, надеюсь, что не очень, – добавил Вэнс, немного помолчав.
– Вэнс, но я…
– Пойдем. – Он указал на одну из дверей напротив. – Там – ванная, тебе туда принесут горячую воду. А это – моя комната. – Открыв соседнюю дверь, Вэнс пропустил вперед Карен. Откашлявшись, в смущении проговорил: – Ну вот… а мне сейчас надо потолковать с отцом. Хочу узнать, как у нас идут дела. Ты пока помойся и переоденься, а за ужином увидимся. И знаешь… – Он замялся. – Карен… я… Ты очень понравилась маме. Она тебе рада.
Не дожидаясь ответа, Вэнс открыл дверь и вышел из комнаты.
Глава 6
За ужином мужчины говорили о политике, вернее, говорил в основном Тру, долго рассказывавший сыну о проделках губернатора Дэвиса, распустившего полицию штата, об отряде рейнджеров – впрочем, отряд этот только предстояло сформировать – и о мексиканских бандитах, совершавших набеги на пограничные территории.
Карен какое-то время молча слушала, потом, извинившись, поднялась из-за стола. Она почти не притронулась к блюдам, приправленным острыми мексиканскими соусами. Поднявшись наверх, она уже хотела войти в свою комнату, но вдруг услыхала голос Элизабет – та окликнула ее из своей спальни.
– Я узнала твои шаги, – улыбнулась мать Вэнса, жестом приглашая Карен присесть на постель. – Знаю, что уже поздно и ты устала, – продолжала Элизабет, – но я не задержу тебя.
– Что вы, миссис Пакетом… то есть Элизабет, – смутилась Карен. – Я бы сразу зашла к вам, но боялась побеспокоить.
Внимательно посмотрев на нее, Элизабет вдруг усмехнулась.
– Знаешь, забавно, что эти Пакстоны выбирают себе в жены женщин с золотистыми волосами. Ты родилась в Вашингтоне?
– Нет, в Ныо-Гсмпширс. Но папа очень часто ездил по делам в Нью-Йорк, вот мы и перебрались сначала туда, а оттуда – в Вашингтон.
– Вашингтон… – вздохнула Элизабет. – Мне всегда хотелось снова увидеть этот город, Мой отец родом из Пенсильвании, но он решил со всей семьей перебраться в Техас. Помню, мы проезжали через Вашингтон… Я тогда очень удивлялась, что такой маленький городок стал нашей столицей. Правда, это было давно. Думаю, теперь Вашингтон гораздо больше.
– Да, – кивнула Карен. – Сейчас Вашингтон – настоящая столица.
– Мы ехали в повозке до Огайо, затем плыли в плоскодонке до Миссисипи, а там пересели на пароход. Потом пересекли всю Луизиану и к зиме добрались до Техаса. Господи, как же трудно тогда было… – Элизабет вздохнула – и вдруг улыбнулась. – Мы остановились в Сан-Антонио, и там я встретила Тру. Это было в январе… Первого января 1835 года. Мне тогда было восемнадцать.
– Восемнадцать?! – изумилась Карен. – Но тогда… Ох, извините… – смутилась она.
Элизабет усмехнулась.
– Да, моя милая, мне пятьдесят шесть лет. «Неужели так мало? – наверняка думаешь ты. – Она же на вид такая старая».
– Нет, что вы… – возразила Карен, – я не…
– А через семь месяцев умер мой отец, – перебила Элизабет. – Тру и его братья помогли нам пережить холода. А летом мы обвенчались. В тот же день моя сестра вышла замуж за Джозефа, старшего брата Тру. Когда же началась война, мы разлучились, и Эндрю, младший брат Тру, погиб… – Элизабет вздохнула, потом вновь заговорила: – Я думала, что и Тру убит, но через несколько месяцев выяснилось, что он жив, хотя и был ранен.
После войны мы вернулись в Сан-Антонио, – продолжала Элизабет, – но прожили там недолго и перебрались сюда. А вот моя сестра… Их с мужем вскоре убили команчи. Бедняжка Лотти!.. Ни дня не проходило без какого-нибудь ужасного происшествия. Индейцы, засуха, падеж скота… И все же… – Глаза ее потеплели. – И все же у нас были дети. Трое сыновей и дочка. Вэнс – он самый младший.
– Вэнс ни разу не говорил мне о братьях и сестре.
Больная закрыла глаза. Когда же она открыла их, ее взгляд был устремлен куда-то в пространство.
– Все они спят там… на склоне холма. Сара Энн – старшая. Она родилась в нашу первую зиму здесь. Было так холодно, так холодно… Сара Энн была очень красивая… И такая хрупкая… Ее крохотные пальчики цеплялись за мой большой палец и так крепко его сжимали… Она прожила всего четыре дня. Всего четыре… Мне казалось, что весна никогда не придет, да я и не ждала ее. Но она все же наступила.
Через год родился Ли. А потом – Стюарт и Вэнс. Стюарт утонул во время наводнения, он пытался вытащить из воды пистолет. А Ли погиб в Теннесси, во всяком случае, мы так считаем. Хотя его тело так и не нашли, Тру все равно устроил для него могилу рядом с могилами его брата и сестры. Такой уж он человек, мой Тру. – Элизабет взяла Карен за руку. – Ох, что это на меня нашло?.. Говорю только о грустном. А ведь мы с мужем были счастливы. Мы тяжко трудились, моя девочка, но были щедро вознаграждены за это. Нет, я имею в виду не деньги и не украшения, которые женщины хранят в золоченых шкатулках. Я говорю о другом. Это… очень трудно объяснить. Ведь мы с Тру прожили вместе тридцать восемь лет! Может ли женщина желать большего?! – Элизабет посмотрела на собеседницу. – Эти Пакстоны… Они лучше ладят с мужчинами… Женщине надо быть сильной… Но ты должна добиться, чтобы тебя услышали.. – Больная закрыла глаза, и в следующее мгновение Карен услыхала ее ровное дыхание – Элизабет уснула.
Прикрутив фитиль лампы, Карен на цыпочках вышла из комнаты и, осторожно прикрыв за собой дверь, подошла к лестнице.
Внизу все еще горел свет – мужчины беседовали, сидя за столом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
– Вы правы, миссис Пакстон, благодарю вас, – улыбнулась Карен.
– Прошу тебя, называй меня Элизабет, а я буду звать тебя Карен. – Выпустив руку Вэнса, Элизабет потянулась к девушке, и та с готовностью взяла ее за руку. – Добро пожаловать в Паке, Карен. Я рада, что Вэнс привез тебя сюда. – Внезапно глаза ее наполнились болью. – Так придешь после ужина, хорошо?.. Сейчас я устала…
Склонившись над матерью, Вэнс проговорил:
– Мы обязательно зайдем к тебе попозже, мама.
Больная закрыла глаза; она совсем обессилела. Взяв Карен за локоть, Вэнс вывел, девушку в коридор и осторожно прикрыл за собой дверь.
– Она очень плохо выглядит, – пробормотал он.
– Ну что ты, твоя мать выглядит… – Карен умолкла под пристальным взглядом Вэнса.
– Не пытайся меня успокоить, – проговорил он, нахмурившись. – Видимо, это произойдет раньше, чем я думал. Но вообще-то мы уже давно все знали. Слава Богу, она не очень страдает от болей. По крайней мере, надеюсь, что не очень, – добавил Вэнс, немного помолчав.
– Вэнс, но я…
– Пойдем. – Он указал на одну из дверей напротив. – Там – ванная, тебе туда принесут горячую воду. А это – моя комната. – Открыв соседнюю дверь, Вэнс пропустил вперед Карен. Откашлявшись, в смущении проговорил: – Ну вот… а мне сейчас надо потолковать с отцом. Хочу узнать, как у нас идут дела. Ты пока помойся и переоденься, а за ужином увидимся. И знаешь… – Он замялся. – Карен… я… Ты очень понравилась маме. Она тебе рада.
Не дожидаясь ответа, Вэнс открыл дверь и вышел из комнаты.
Глава 6
За ужином мужчины говорили о политике, вернее, говорил в основном Тру, долго рассказывавший сыну о проделках губернатора Дэвиса, распустившего полицию штата, об отряде рейнджеров – впрочем, отряд этот только предстояло сформировать – и о мексиканских бандитах, совершавших набеги на пограничные территории.
Карен какое-то время молча слушала, потом, извинившись, поднялась из-за стола. Она почти не притронулась к блюдам, приправленным острыми мексиканскими соусами. Поднявшись наверх, она уже хотела войти в свою комнату, но вдруг услыхала голос Элизабет – та окликнула ее из своей спальни.
– Я узнала твои шаги, – улыбнулась мать Вэнса, жестом приглашая Карен присесть на постель. – Знаю, что уже поздно и ты устала, – продолжала Элизабет, – но я не задержу тебя.
– Что вы, миссис Пакетом… то есть Элизабет, – смутилась Карен. – Я бы сразу зашла к вам, но боялась побеспокоить.
Внимательно посмотрев на нее, Элизабет вдруг усмехнулась.
– Знаешь, забавно, что эти Пакстоны выбирают себе в жены женщин с золотистыми волосами. Ты родилась в Вашингтоне?
– Нет, в Ныо-Гсмпширс. Но папа очень часто ездил по делам в Нью-Йорк, вот мы и перебрались сначала туда, а оттуда – в Вашингтон.
– Вашингтон… – вздохнула Элизабет. – Мне всегда хотелось снова увидеть этот город, Мой отец родом из Пенсильвании, но он решил со всей семьей перебраться в Техас. Помню, мы проезжали через Вашингтон… Я тогда очень удивлялась, что такой маленький городок стал нашей столицей. Правда, это было давно. Думаю, теперь Вашингтон гораздо больше.
– Да, – кивнула Карен. – Сейчас Вашингтон – настоящая столица.
– Мы ехали в повозке до Огайо, затем плыли в плоскодонке до Миссисипи, а там пересели на пароход. Потом пересекли всю Луизиану и к зиме добрались до Техаса. Господи, как же трудно тогда было… – Элизабет вздохнула – и вдруг улыбнулась. – Мы остановились в Сан-Антонио, и там я встретила Тру. Это было в январе… Первого января 1835 года. Мне тогда было восемнадцать.
– Восемнадцать?! – изумилась Карен. – Но тогда… Ох, извините… – смутилась она.
Элизабет усмехнулась.
– Да, моя милая, мне пятьдесят шесть лет. «Неужели так мало? – наверняка думаешь ты. – Она же на вид такая старая».
– Нет, что вы… – возразила Карен, – я не…
– А через семь месяцев умер мой отец, – перебила Элизабет. – Тру и его братья помогли нам пережить холода. А летом мы обвенчались. В тот же день моя сестра вышла замуж за Джозефа, старшего брата Тру. Когда же началась война, мы разлучились, и Эндрю, младший брат Тру, погиб… – Элизабет вздохнула, потом вновь заговорила: – Я думала, что и Тру убит, но через несколько месяцев выяснилось, что он жив, хотя и был ранен.
После войны мы вернулись в Сан-Антонио, – продолжала Элизабет, – но прожили там недолго и перебрались сюда. А вот моя сестра… Их с мужем вскоре убили команчи. Бедняжка Лотти!.. Ни дня не проходило без какого-нибудь ужасного происшествия. Индейцы, засуха, падеж скота… И все же… – Глаза ее потеплели. – И все же у нас были дети. Трое сыновей и дочка. Вэнс – он самый младший.
– Вэнс ни разу не говорил мне о братьях и сестре.
Больная закрыла глаза. Когда же она открыла их, ее взгляд был устремлен куда-то в пространство.
– Все они спят там… на склоне холма. Сара Энн – старшая. Она родилась в нашу первую зиму здесь. Было так холодно, так холодно… Сара Энн была очень красивая… И такая хрупкая… Ее крохотные пальчики цеплялись за мой большой палец и так крепко его сжимали… Она прожила всего четыре дня. Всего четыре… Мне казалось, что весна никогда не придет, да я и не ждала ее. Но она все же наступила.
Через год родился Ли. А потом – Стюарт и Вэнс. Стюарт утонул во время наводнения, он пытался вытащить из воды пистолет. А Ли погиб в Теннесси, во всяком случае, мы так считаем. Хотя его тело так и не нашли, Тру все равно устроил для него могилу рядом с могилами его брата и сестры. Такой уж он человек, мой Тру. – Элизабет взяла Карен за руку. – Ох, что это на меня нашло?.. Говорю только о грустном. А ведь мы с мужем были счастливы. Мы тяжко трудились, моя девочка, но были щедро вознаграждены за это. Нет, я имею в виду не деньги и не украшения, которые женщины хранят в золоченых шкатулках. Я говорю о другом. Это… очень трудно объяснить. Ведь мы с Тру прожили вместе тридцать восемь лет! Может ли женщина желать большего?! – Элизабет посмотрела на собеседницу. – Эти Пакстоны… Они лучше ладят с мужчинами… Женщине надо быть сильной… Но ты должна добиться, чтобы тебя услышали.. – Больная закрыла глаза, и в следующее мгновение Карен услыхала ее ровное дыхание – Элизабет уснула.
Прикрутив фитиль лампы, Карен на цыпочках вышла из комнаты и, осторожно прикрыв за собой дверь, подошла к лестнице.
Внизу все еще горел свет – мужчины беседовали, сидя за столом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90