И она не знала, не представляла себе,
как и когда произошла эта перемена. Что было ее причиной? Пять напряженных
недель Суперигрищ? Общение с "продвинутыми" толкиенутыми, ежесекундно
ждущими подтверждения, что он соответствует взятой на себя роли? Или
внезапно заговорившая кровь одного из высоких кор-эндалльских родов? А
может быть, все сразу? Если бы кто-то из "партии серых", или Ариэль, или
даже сам Нелдор заговорили с нею об этом, она бы ответила убийственной
насмешкой или грубоватым нахальством, только... только если бы в этот миг
кто-то из Черных пустил стрелу в Нелдора, Эленсэнт закрыла бы его своей
грудью, даже не успев понять, что она это делает.
Впрочем, ни один воин Серого Отряда, глядя на этого высокого и
гордого человека в серебристо-сером лориэнском плаще, никогда не мог
представить его слезающим с балкона Ариэль с белой розой в зубах. А если
кто-нибудь начинал у костра пересказывать эту историю, ее воспринимали как
красивую, но нелепую легенду, плод разгоряченного воображения девчонок...
В какой-то момент все, кто в этот миг был на поляне, совершенно
утратили ощущение реальности, начисто забыли про Стэнли с его кинокамерами
и операторами-майя. Перед ними был только враг - и этого врага требовалось
победить. Краем глаза Эленсэнт увидела, как Денэтор выдергивает из груди
стрелу - она вошла как раз между двумя пластинами доспехов, и они слегка
зажали ее. Ристанийская конница, которой как попало командовали Эльфхельм
и Эркенбранд, держалась из последних сил. И все больше отчаяния звучало в
боевом кличе Минас-Тирита "Гондор эн Нуменор!".
Внезапно грудь Эленсэнт стиснуло тягостное предчувствие страшной
опасности, которая вот-вот появится прямо перед нею и от которой не будет
спасения. И когда ряды Черных Сил расступились и вперед выехал всадник на
черном коне и сам одетый во все черное, в шлеме с опущенным забралом - она
не удивилась. Она испугалась, потому что ясно поняла и почувствовала, кто
это такой и что сейчас произойдет.
- Ну, кто из вас рискнет сразиться лично со мной?! - голос из-под
черного шлема, увенчанного золотой короной, прозвучал глухо и страшно. И
хотя он не прибавил к этим словам ничего больше, но многим в этот миг
почудился тот леденящий душу смех, что пару раз страшной тенью мелькал в
кадрах фильма.
Нелдор выпрямился в седле и крепче сжал рукоять Андрила. Яснее, чем
кто-либо другой, он понял, что вызов предназначен лично ему. Внезапно
легкий порыв ветра распахнул черный бархатный плащ ужасного всадника, и
Нелдор с изумлением увидал на его груди силфенилловый листок Ариэль! Два
камня на листке были темны и тусклы, как выколотые глаза, и лишь третий
ярко, ослепительно горел, словно зеленовато-золотистая звезда.
И вдруг, раздвинув оцепенелые ряды Светлых Сил, навстречу Саурону
шагнул незнакомый красивый парень с длинными каштановыми волосами, в
эльфийском прикиде и таком же, как у Нелдора, лориэнском плаще. На нем не
было ни кольчуги, ни других доспехов - только длинный сверкающий меч в
руке. Никто не знал, откуда взялся этот тип и как его зовут, и лишь
Эленсэнт с ее цепкой памятью сразу узнала Эндвэлла.
- Сойди с коня, Черный Властелин! - звонко и чуть презрительно
прозвучал его голос, которому гранасианский акцент придавал странную,
тревожащую душу мелодичность. - Я буду биться с тобой только на равных!
Саурон соскочил с коня, которого тут же подхватил какой-то начальник
орков в рогатом шлеме, и резким движением выхватил тяжелый черный меч. На
лезвии у самой рукояти золотом блеснула Руна Мрака.
В полной тишине лязгнули скрестившиеся мечи. Словно голубая молния
мгновенно промелькнула между двумя противниками. Удар, еще один! Выпад,
уход и снова эффектный выпад Эндвэлла... Эленсэнт позабыла, кто она и
зачем здесь находится - до того это было красивое зрелище. Да и остальные
наблюдали за этим невероятным поединком, затаив дыхание. Энгус орудовал
мечом так, как, наверное, не делал этого ни разу в жизни, но сейчас у него
был в высшей степени достойный противник.
"Я сплю и вижу сон", - отрешенно подумала Эленсэнт, глядя
расширенными глазами на фантастическую схватку. "Вот сейчас проснусь, и
ничего не будет - ни Саурона, ни этого миляги."
Время, казалось, остановилось, и странно знакомым было это очарование
- только тогда, при заклятии огня, оно было во много раз сильнее. Не в
Третьей Эпохе Средиземья, а на вполне реальной и чуточку скучной Озе - эта
грозная и мрачная фигура с черным щитом, в кольчуге с поясом, сверкающим
кровавыми рубинами. А напротив - красивый, как эльф, молодой воин, с меча
которого (или это почудилось Эленсэнт?) срывались голубые искры.
Нелдор застыл в седле, как изваяние, и его напряжение выдавали лишь
руки. На обеих пальцы были сложены в кор-эндалльском охранительном жесте -
средний поверх указательного. Наследник Исилдура прекрасно понимал, что
поединок проходит на таком уровне, до которого даже ему еще предстояло
дотянуться. "А чем же, эдж наск, может кончиться это единоборство?" -
вдруг толкнулась ему в виски тревожная мысль. - "Ведь пока существует
Кольцо - Саурон неуничтожим!"
Джим сам не заметил, когда в его руках оказалась кинокамера. Черт
возьми, да Таллэ за такую сцену... Впрочем, техмастер Витька Большаков
тоже лихорадочно вцепился в кинокамеру, запечатлевая все происходящее,
пока Стэнли не вырвал ее из его рук и не заорал на всю Пеленнорскую битву:
- Это еще что такое?! Ну-ка прекратите! Гил-Гэлада нам по сценарию не
полагается!
Противники разом опустили мечи. Наваждение кончилось. Оба войска, и
Черное, и Светлое, облегченно вздохнули.
- Борис, ты превысил свои полномочия, - ровным, спокойным голосом
произнес Нелдор. - Своей властью прерывать сражение не имеет права даже
валар.
- Что сделано, то сделано, - внезапно объявил Эндвэлл. - Так что
сейчас лучше всего на пятнадцать минут объявить положение вне игры и не
мучиться.
- Пусть так, - согласился Стэнли. И тогда Эндвэлл лукаво подмигнул
Саурону:
- А мы с тобой, Черный Властелин, отойдем на минутку. У меня к тебе
дело вне игры.
Оставив Стэнли препираться эти четверть часа с Нелдором и Витькой
Большаковым, недавние противники отошли на край поляны за густые кусты
дикой смородины. Саурон снял свой черный шлем, и взору Эндвэлла открылась
обаятельная физиономия Энгуса. Черная лохматая борода, сверкающие синие
глаза, веселая улыбка... Словно и вправду вернулись времена Второй Эпохи,
когда, общаясь с эльфами Остранны, Саурон принимал самое прекрасное из
своих обличий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
как и когда произошла эта перемена. Что было ее причиной? Пять напряженных
недель Суперигрищ? Общение с "продвинутыми" толкиенутыми, ежесекундно
ждущими подтверждения, что он соответствует взятой на себя роли? Или
внезапно заговорившая кровь одного из высоких кор-эндалльских родов? А
может быть, все сразу? Если бы кто-то из "партии серых", или Ариэль, или
даже сам Нелдор заговорили с нею об этом, она бы ответила убийственной
насмешкой или грубоватым нахальством, только... только если бы в этот миг
кто-то из Черных пустил стрелу в Нелдора, Эленсэнт закрыла бы его своей
грудью, даже не успев понять, что она это делает.
Впрочем, ни один воин Серого Отряда, глядя на этого высокого и
гордого человека в серебристо-сером лориэнском плаще, никогда не мог
представить его слезающим с балкона Ариэль с белой розой в зубах. А если
кто-нибудь начинал у костра пересказывать эту историю, ее воспринимали как
красивую, но нелепую легенду, плод разгоряченного воображения девчонок...
В какой-то момент все, кто в этот миг был на поляне, совершенно
утратили ощущение реальности, начисто забыли про Стэнли с его кинокамерами
и операторами-майя. Перед ними был только враг - и этого врага требовалось
победить. Краем глаза Эленсэнт увидела, как Денэтор выдергивает из груди
стрелу - она вошла как раз между двумя пластинами доспехов, и они слегка
зажали ее. Ристанийская конница, которой как попало командовали Эльфхельм
и Эркенбранд, держалась из последних сил. И все больше отчаяния звучало в
боевом кличе Минас-Тирита "Гондор эн Нуменор!".
Внезапно грудь Эленсэнт стиснуло тягостное предчувствие страшной
опасности, которая вот-вот появится прямо перед нею и от которой не будет
спасения. И когда ряды Черных Сил расступились и вперед выехал всадник на
черном коне и сам одетый во все черное, в шлеме с опущенным забралом - она
не удивилась. Она испугалась, потому что ясно поняла и почувствовала, кто
это такой и что сейчас произойдет.
- Ну, кто из вас рискнет сразиться лично со мной?! - голос из-под
черного шлема, увенчанного золотой короной, прозвучал глухо и страшно. И
хотя он не прибавил к этим словам ничего больше, но многим в этот миг
почудился тот леденящий душу смех, что пару раз страшной тенью мелькал в
кадрах фильма.
Нелдор выпрямился в седле и крепче сжал рукоять Андрила. Яснее, чем
кто-либо другой, он понял, что вызов предназначен лично ему. Внезапно
легкий порыв ветра распахнул черный бархатный плащ ужасного всадника, и
Нелдор с изумлением увидал на его груди силфенилловый листок Ариэль! Два
камня на листке были темны и тусклы, как выколотые глаза, и лишь третий
ярко, ослепительно горел, словно зеленовато-золотистая звезда.
И вдруг, раздвинув оцепенелые ряды Светлых Сил, навстречу Саурону
шагнул незнакомый красивый парень с длинными каштановыми волосами, в
эльфийском прикиде и таком же, как у Нелдора, лориэнском плаще. На нем не
было ни кольчуги, ни других доспехов - только длинный сверкающий меч в
руке. Никто не знал, откуда взялся этот тип и как его зовут, и лишь
Эленсэнт с ее цепкой памятью сразу узнала Эндвэлла.
- Сойди с коня, Черный Властелин! - звонко и чуть презрительно
прозвучал его голос, которому гранасианский акцент придавал странную,
тревожащую душу мелодичность. - Я буду биться с тобой только на равных!
Саурон соскочил с коня, которого тут же подхватил какой-то начальник
орков в рогатом шлеме, и резким движением выхватил тяжелый черный меч. На
лезвии у самой рукояти золотом блеснула Руна Мрака.
В полной тишине лязгнули скрестившиеся мечи. Словно голубая молния
мгновенно промелькнула между двумя противниками. Удар, еще один! Выпад,
уход и снова эффектный выпад Эндвэлла... Эленсэнт позабыла, кто она и
зачем здесь находится - до того это было красивое зрелище. Да и остальные
наблюдали за этим невероятным поединком, затаив дыхание. Энгус орудовал
мечом так, как, наверное, не делал этого ни разу в жизни, но сейчас у него
был в высшей степени достойный противник.
"Я сплю и вижу сон", - отрешенно подумала Эленсэнт, глядя
расширенными глазами на фантастическую схватку. "Вот сейчас проснусь, и
ничего не будет - ни Саурона, ни этого миляги."
Время, казалось, остановилось, и странно знакомым было это очарование
- только тогда, при заклятии огня, оно было во много раз сильнее. Не в
Третьей Эпохе Средиземья, а на вполне реальной и чуточку скучной Озе - эта
грозная и мрачная фигура с черным щитом, в кольчуге с поясом, сверкающим
кровавыми рубинами. А напротив - красивый, как эльф, молодой воин, с меча
которого (или это почудилось Эленсэнт?) срывались голубые искры.
Нелдор застыл в седле, как изваяние, и его напряжение выдавали лишь
руки. На обеих пальцы были сложены в кор-эндалльском охранительном жесте -
средний поверх указательного. Наследник Исилдура прекрасно понимал, что
поединок проходит на таком уровне, до которого даже ему еще предстояло
дотянуться. "А чем же, эдж наск, может кончиться это единоборство?" -
вдруг толкнулась ему в виски тревожная мысль. - "Ведь пока существует
Кольцо - Саурон неуничтожим!"
Джим сам не заметил, когда в его руках оказалась кинокамера. Черт
возьми, да Таллэ за такую сцену... Впрочем, техмастер Витька Большаков
тоже лихорадочно вцепился в кинокамеру, запечатлевая все происходящее,
пока Стэнли не вырвал ее из его рук и не заорал на всю Пеленнорскую битву:
- Это еще что такое?! Ну-ка прекратите! Гил-Гэлада нам по сценарию не
полагается!
Противники разом опустили мечи. Наваждение кончилось. Оба войска, и
Черное, и Светлое, облегченно вздохнули.
- Борис, ты превысил свои полномочия, - ровным, спокойным голосом
произнес Нелдор. - Своей властью прерывать сражение не имеет права даже
валар.
- Что сделано, то сделано, - внезапно объявил Эндвэлл. - Так что
сейчас лучше всего на пятнадцать минут объявить положение вне игры и не
мучиться.
- Пусть так, - согласился Стэнли. И тогда Эндвэлл лукаво подмигнул
Саурону:
- А мы с тобой, Черный Властелин, отойдем на минутку. У меня к тебе
дело вне игры.
Оставив Стэнли препираться эти четверть часа с Нелдором и Витькой
Большаковым, недавние противники отошли на край поляны за густые кусты
дикой смородины. Саурон снял свой черный шлем, и взору Эндвэлла открылась
обаятельная физиономия Энгуса. Черная лохматая борода, сверкающие синие
глаза, веселая улыбка... Словно и вправду вернулись времена Второй Эпохи,
когда, общаясь с эльфами Остранны, Саурон принимал самое прекрасное из
своих обличий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80