– Хватит говорить так, будто меня здесь нет, – опять закричала я.
Они загнали меня в угол. Сговорились против меня. Я даже слегка запаниковала. Я не хочу терять Томми, но в то же время не позволю собой помыкать.
Думаю, мы понимали, что дело уже не в том, выйду я за Томми или нет. Почему-то все превратилось в гнусную битву характеров между мной и Кэт. Меня растравляли всевозможные обиды. Казалось, в нашей дружбе все перевернулось с ног на голову, и мы поменялись ролями. До сих пор Кэт была взрослой женщиной, у которой я, своенравный ребенок, всегда искала помощи. Но сейчас я взбунтовалась.
– О, ты ведешь себя просто глупо. Детский сад какой-то. – У нее хватило духу улыбнуться и погладить меня по голове.
– Хватит! – Я вскочила, дрожа от ярости. – Оставь меня в покое, Кэт, черт тебя подери. Ты всегда говорила мне, что делать, но с меня довольно! Дай мне самой во всем разобраться. Я не виновата, что не такая идеальная, как ты. Зачем тебе нужно, чтобы я чувствовала себя ничтожеством?
Она одарила меня всезнающим взглядом, словно хотела сказать: «Ты сама это делаешь». Но я не собиралась так это оставлять.
– Да что с тобой, Кэт? Почему для тебя так важно, чтобы я вышла замуж за Томми? Ты твердишь мне о замужестве, но сама, кажется, не слишком далеко в этом продвинулась. Почему мы еще не видели, как ты идешь к алтарю?
Я сказала со злости, но Кэт сразу стушевалась. Похоже, я задела чувствительную струну. Она вспыхнула, открыла рот, но ничего не сказала.
– Да брось! – поддразнивала я. – Что в этом такого? Почему тебе надо обязательно совать нос в чужие дела? У тебя должна быть причина. Только не говори, что Томми просил тебя помочь. Мы обе отлично знаем, что ты могла ему отказать. Мол, тебе неудобно вмешиваться в такие дела.
– Неудобно, – повторила Кэт, вдруг притихнув. Она казалась ошеломленной.
– В чем дело? – спросила я.
– Ни в чем. Ты права. Ты совершенно права, Ли. Я больше не буду вмешиваться. Я ухожу. И выпутывайтесь, как знаете.
К моему несказанному удивлению, она подошла, взяла мое лицо в ладони и поцеловала. Глаза у нее наполнились слезами.
– Я хочу, чтобы ты вышла за Томми. Не спрашивай, почему, но я хочу.
– А я спрашиваю.
– Забудь, – почти сердито бросила она. Куда подевалась спокойная, разумная Кэт? Я и не знала, что она способна на такую страсть. Я дала задний ход, но сдаваться не собиралась. Только не сейчас.
– Не забуду. Ты не можешь вот так врываться сюда, вмешиваться в чужую жизнь, а потом говорить «забудь». Я требую объяснений.
– Ладно! – Кэт совсем вышла из себя. – Ладно! Не выходи за него замуж, если не хочешь, но я хочу, чтобы ты знала одно. По-моему, это неимоверное безумие. Ужасное безумие и глупость. Томми – прекрасный мужчина. Он милый, смешной, сексуальный. Я просто не понимаю, как ты можешь его не любить так, как я…
Кэт осеклась и вылетела за дверь. Может, оно и к лучшему. Может, она притворится, что мы не слышали, и сохранит остатки достоинства.
Но мы слышали. Несколько секунд мы стояли, словно окаменев. Наконец я нарушила тишину:
– Ты знал? Томми кивнул:
– Догадывался. Несколько раз Кэт ясно давала это понять. Правда, не думаю, что она собиралась ко мне клеиться или что-то в этом роде. Скорее всего, она сама не поняла, как с ней такое приключилось. Между нами ничего не было, Ли. Я всегда уклонялся.
Я верила ему. Но не могла понять, как сама этого не заметила.
– Почему ты мне ничего не сказал?
– Ну подумай, Ли. Что я мог сказать? «Кстати, ты заметила, твоя лучшая подруга в меня втюрилась?» Кроме того, возможно, все дело в выпивке.
– Выпивке?
– Она с тобой не говорила об этом? Когда Кэт напивается и ей хочется поговорить, она иногда звонит мне в «Би-би-си».
– Ты хочешь сказать, что у нее проблемы? С алкоголем?
– Не могу поверить, что ты ничего не заметила. Ты проводишь с ней гораздо больше времени, чем я.
– Да она почти не пьет. Ну, может, бокальчик вина. А если оно белое, всегда добавляет минеральную воду.
– Думаю, она хотела скрыть это от тебя. Она считает, ты будешь ее осуждать. Так она мне сказала.
– Я буду ее осуждать? Это что-то новенькое. Давно она… ну, ты понимаешь.
– Я не уверен. Но в последнее время ее беспокоит, что ситуация становится неуправляемой. Она просыпается по утрам со страшным похмельем и почти ничего не помнит о том, откуда оно взялось.
– Ну, я точно ни при чем. Я ее не спаиваю. – Я вспомнила о мигренях. Неужели это похмелье? Неудивительно, что предложенные мною способы лечения не помогали. – Она видится с кем-нибудь? То есть ходит ли к…
– Ходит ли в группу? Вряд ли, но она признала, что нездорова, а значит, может сделать следующий шаг и записаться.
Я долго молчала. Я ничего не сказала Томми, но чувствовала себя так, словно меня вытолкнули за дверь. Может, я зациклилась на себе больше обычного, но при этом никак не могла взять в толк, почему Кэт не поговорила со мной о своем алкоголизме, если таковой имелся. После откровений о чувствах к Томми это слишком. Конечно, я должна беспокоиться о ней, но сейчас мечтала, чтобы мне довелось узнать все это как-нибудь иначе.
Томми словно читал мои мысли.
– Знаешь, она бы рассказала тебе, рано или поздно, – ласково произнес он.
– Я не знала, что она звонит тебе на работу.
– Лучше бы не звонила. Эти звонки меня с ума сводили. Я уже хотел просить тебя поговорить с ней. Не поверишь, но я подумывал именно об этом, когда просил ее зайти сегодня вечером. Она решила, будто я хотел, чтобы она меня поддержала с женитьбой, но на самом деле надеялся, что так появится возможность убедить ее поговорить с тобой о выпивке.
– Ну, и что мы теперь будем делать? Наверное, мне лучше позвонить ей завтра.
– Думаю, да, – грустно сказал Томми. Будто наперед знал, что произойдет.
Это был последний раз, когда я видела Кэт. Я звонила и звонила, но она не подходила к телефону, а когда я оставляла сообщения, не перезванивала.
Примерно через полгода я оставила эту затею и постаралась смириться с тем, что мы больше не друзья. Однажды я столкнулась с нею у наших общих знакомых. Она была вежлива, улыбалась, даже поцеловала меня при встрече, но продолжения не последовало. Томми твердил, что однажды она сама позвонит, но пока этого не случилось.
Поэтому замечание Норин, что я никогда не рассказываю о подругах, причинило мне боль. Захотелось позвонить Кэт и рассказать ей об Астрид Маккензи, о том, как я напугана, что ремонтный список матери длиннее обычного, что мы с Томми не разговариваем уже целую неделю. Но я не могла – уже хотя бы потому, что она переехала и я понятия не имела, где она теперь живет.
Интересно, думала я, сможет Норин убедить Томми позвонить мне? Потом снова вспомнила о цитрате калия в аптечке. Ну что за мысли? Мы же говорим о верном, преданном Томми, а не о каком-то бесстыжем повесе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92