Я не хочу сказать, что он обязательно
умрет. Доктор сказал, что он будет в порядке.
- Если по существу, то он мне не друг.
- Его дружба вам уже стоит двадцать долларов. Если вы случайно
навестите его в госпитале, не могли бы вы отдать ему шляпу. Я взял ее из
машины, до того как рабочие оттащили машину на свалку. Это хорошая шляпа,
и он захочет получить ее обратно.
Он дал мне шляпу. Я не стал обращать его внимание, что на ней
значится другое имя. Я гадал, кто такой Л.Спилмен и как она попала к
Гарри.
- Машина полностью изношена, - сказал Расмуссен. - Она не много
стоит, но автоворы есть автоворы. По дороге мы наткнулись на трех
подозреваемых. Они сами нам помогли. Один из них поранил голову во время
аварии, и дружки привели его в пункт "Скорой помощи".
- Это сборщики апельсинов?
- Простите?
- Один белый и два темнокожих собрата?
- Вы видели их?
- Я их видел. Что вы намерены с ними делать?
- Все зависит, что они натворили. Я пока не решил. Если они захватили
и заперли вашего друга в багажнике, а потом увезли его куда-то, по нашим
законам это называется похищением.
- Я не думаю, что им было известно, что он лежит в багажнике.
- Тогда кто его так избил? Доктор сказал, что он получил хорошую
взбучку, что его не просто били, а сбили с ног и добивали ногами.
- Не удивляюсь.
- У вам есть предположение, кто это сделал?
- Да, но потребуется время для доказательства.
Он сказал, что у него масса свободного времени, фактически весь день.
Несмотря на его возражения, я заказал ему завтрак и с помощью яичницы с
ветчиной и кофе перебросил на него какую-то часть дела Мартеля.
Расмуссен внимательно слушал.
- Вы думаете, что Мартель избил Гендрикса?
- Голову даю на отсечение. Он поймал его тогда, когда Гендрикс
шпионил за его домом, и избил его. Но нет смысла гадать. Гендрикс скажет
нам обо всем, когда очнется.
Расмуссен потягивал кофе и делал скорбное лицо.
- Как машина Гендрикса оказалась внизу на бульваре?
- Думаю, Мартель отогнал ее туда вместе с Гендриксом в багажнике. Он
оставил ее там, где легче украсть. Бард Расмуссен посмотрел внимательно на
меня поверх чашки. Его глаза светились как горелки Бунзена. С квадратной
челюстью и пухлыми молодыми губами у него был какой-то фанатичный вид.
- Кто такой этот Мартель? И почему Вирджиния Фэблон вышла за него
замуж?
- Это то дело, которым я занимаюсь. Мартель утверждает, что он
состоятельный француз, у которого неприятности с французским
правительством. Гендрикс говорит, что тот дешевый мошенник. Мартель, может
быть, и мошенник, и я подозреваю, что он им и является, но он не дешевый.
Он путешествует с сотней тысяч долларов наличными в "бентли" с самой
красивой девушкой в городе.
- Я знал Вирджинию в школе, - сказал Расмуссен. - Красавица. И у нее
были большие способности. Она поступила в колледж шестнадцати лет. Она
окончила школу на целый семестр раньше других в классе.
- Вы, кажется, о ней помните многое.
- Я когда-то ухлестывал за ней. Однажды набрался храбрости и попросил
ее пойти со мной на танцы. Это было, когда я стал капитаном футбольной
команды. Но она тогда дружила с Питером Джемисоном.
Тень ревности легла ему на глаза. Он поднял свою стриженую голову,
будто хотел стряхнуть воспоминания.
- Забавно, что она все перевернула и вышла замуж за Мартеля. Вы
думаете, что он приехал в город специально, чтобы жениться на ней?
- Во всяком случае, это произошло. Я не знаю, каковы у него были
первоначальные планы.
- Откуда у него сотня тысяч долларов?
- Он вложил их в форме вклада с оплатой в панамский банк "Новая
Гранада". Это соответствует его утверждению, что его семейство имеет
имущество в различных странах.
Расмуссен наклонился через стол, отодвинул в сторону пустую чашку
локтем.
- Это соответствует особенно хорошо тому факту, что он мошенник.
Масса преступных денег стекается в Панаму в связи с их банковскими
законами.
- Я знаю, потому-то я и упомянул об этом. Есть и еще одно
обстоятельство. Женщина, которую застрелили прошлой ночью, мать Вирджинии
Фэблон, получала средства из того же банка.
- А какой доход?
- Я не знаю. Вы можете узнать детали из ее местного банка,
"Национального".
- Я подтолкну это.
Он вынул новенькую записную книжечку. Пока он делал скорописью свои
записи, приехал Эрик Мальковский. Он привез снимки. Я представил их друг
другу. Эрик вытащил увеличенные снимки из конверта и разложил их на столе.
Они были размером шесть на восемь дюймов, свежие и четкие, будто были
сделаны накануне. Я мог разглядеть каждую морщину на лице Кетчела. Хоть он
улыбался, можно было заметить следы болезни, скрытые этой улыбкой. Морщины
вокруг рта также свидетельствовали о недомогании. У него был вид человека,
который сам проложил путь себе наверх или к тому, что он считал вершиной,
но не получал от этого никакого удовлетворения.
На увеличенной фотографии лицо Китти несколько изменило выражение. В
нем можно было заметить легкую уверенность в себе, в том, что она из тех
женщин, что способны делать кое-что получше, чем просто носить одежду. Но
в той Китти, которую я видел прошлым вечером здесь, в отеле "Брейкуотер",
эта уверенность, похоже, умерла и не оставила следа.
- Вы сделали хорошую работу, Эрик. Эти снимки нам здорово помогут.
- Спасибо. - Но ему чего-то еще хотелось от меня. Он перегнулся через
стол и ткнул в снимок указательным пальцем. Посмотрите внимательно на
человека на заднем плане, того, что держит поднос.
Почти мгновенно я понял, что он имел в виду. За широкой улыбкой и
пышными усами парня, обслуживавшего автобусы, я узнал помолодевший вариант
Мартеля.
- Он был простым официантом в клубе, - сказал Мальковский, - даже не
официант, а состоял при автобусах. И я допускал, чтобы он измывался надо
мной!
Расмуссен вежливо произнес:
- Можно мне посмотреть этот снимок?
Я передал ему его, и он стал его рассматривать. С кофейником в руках
к столику подошла официантка. Она предложила мне меню, заляпанное следами
рук. Сама же она хранила на себе следы своих недавних деяний - и на
любвеобильных губах, и в разочарованном взгляде, невымытых волосах и
ленивой походке.
- Вы хотите сделать заказ? - спросила она Эрика.
- Я уже завтракал. Выпью кофе.
Я тоже заказал кофе. Официантка увидела снимок передо мной, когда
наливала кофе.
- Я знаю эту девицу, - сказал она. - Она была здесь прошлой ночью.
Она изменила цвет волос, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
умрет. Доктор сказал, что он будет в порядке.
- Если по существу, то он мне не друг.
- Его дружба вам уже стоит двадцать долларов. Если вы случайно
навестите его в госпитале, не могли бы вы отдать ему шляпу. Я взял ее из
машины, до того как рабочие оттащили машину на свалку. Это хорошая шляпа,
и он захочет получить ее обратно.
Он дал мне шляпу. Я не стал обращать его внимание, что на ней
значится другое имя. Я гадал, кто такой Л.Спилмен и как она попала к
Гарри.
- Машина полностью изношена, - сказал Расмуссен. - Она не много
стоит, но автоворы есть автоворы. По дороге мы наткнулись на трех
подозреваемых. Они сами нам помогли. Один из них поранил голову во время
аварии, и дружки привели его в пункт "Скорой помощи".
- Это сборщики апельсинов?
- Простите?
- Один белый и два темнокожих собрата?
- Вы видели их?
- Я их видел. Что вы намерены с ними делать?
- Все зависит, что они натворили. Я пока не решил. Если они захватили
и заперли вашего друга в багажнике, а потом увезли его куда-то, по нашим
законам это называется похищением.
- Я не думаю, что им было известно, что он лежит в багажнике.
- Тогда кто его так избил? Доктор сказал, что он получил хорошую
взбучку, что его не просто били, а сбили с ног и добивали ногами.
- Не удивляюсь.
- У вам есть предположение, кто это сделал?
- Да, но потребуется время для доказательства.
Он сказал, что у него масса свободного времени, фактически весь день.
Несмотря на его возражения, я заказал ему завтрак и с помощью яичницы с
ветчиной и кофе перебросил на него какую-то часть дела Мартеля.
Расмуссен внимательно слушал.
- Вы думаете, что Мартель избил Гендрикса?
- Голову даю на отсечение. Он поймал его тогда, когда Гендрикс
шпионил за его домом, и избил его. Но нет смысла гадать. Гендрикс скажет
нам обо всем, когда очнется.
Расмуссен потягивал кофе и делал скорбное лицо.
- Как машина Гендрикса оказалась внизу на бульваре?
- Думаю, Мартель отогнал ее туда вместе с Гендриксом в багажнике. Он
оставил ее там, где легче украсть. Бард Расмуссен посмотрел внимательно на
меня поверх чашки. Его глаза светились как горелки Бунзена. С квадратной
челюстью и пухлыми молодыми губами у него был какой-то фанатичный вид.
- Кто такой этот Мартель? И почему Вирджиния Фэблон вышла за него
замуж?
- Это то дело, которым я занимаюсь. Мартель утверждает, что он
состоятельный француз, у которого неприятности с французским
правительством. Гендрикс говорит, что тот дешевый мошенник. Мартель, может
быть, и мошенник, и я подозреваю, что он им и является, но он не дешевый.
Он путешествует с сотней тысяч долларов наличными в "бентли" с самой
красивой девушкой в городе.
- Я знал Вирджинию в школе, - сказал Расмуссен. - Красавица. И у нее
были большие способности. Она поступила в колледж шестнадцати лет. Она
окончила школу на целый семестр раньше других в классе.
- Вы, кажется, о ней помните многое.
- Я когда-то ухлестывал за ней. Однажды набрался храбрости и попросил
ее пойти со мной на танцы. Это было, когда я стал капитаном футбольной
команды. Но она тогда дружила с Питером Джемисоном.
Тень ревности легла ему на глаза. Он поднял свою стриженую голову,
будто хотел стряхнуть воспоминания.
- Забавно, что она все перевернула и вышла замуж за Мартеля. Вы
думаете, что он приехал в город специально, чтобы жениться на ней?
- Во всяком случае, это произошло. Я не знаю, каковы у него были
первоначальные планы.
- Откуда у него сотня тысяч долларов?
- Он вложил их в форме вклада с оплатой в панамский банк "Новая
Гранада". Это соответствует его утверждению, что его семейство имеет
имущество в различных странах.
Расмуссен наклонился через стол, отодвинул в сторону пустую чашку
локтем.
- Это соответствует особенно хорошо тому факту, что он мошенник.
Масса преступных денег стекается в Панаму в связи с их банковскими
законами.
- Я знаю, потому-то я и упомянул об этом. Есть и еще одно
обстоятельство. Женщина, которую застрелили прошлой ночью, мать Вирджинии
Фэблон, получала средства из того же банка.
- А какой доход?
- Я не знаю. Вы можете узнать детали из ее местного банка,
"Национального".
- Я подтолкну это.
Он вынул новенькую записную книжечку. Пока он делал скорописью свои
записи, приехал Эрик Мальковский. Он привез снимки. Я представил их друг
другу. Эрик вытащил увеличенные снимки из конверта и разложил их на столе.
Они были размером шесть на восемь дюймов, свежие и четкие, будто были
сделаны накануне. Я мог разглядеть каждую морщину на лице Кетчела. Хоть он
улыбался, можно было заметить следы болезни, скрытые этой улыбкой. Морщины
вокруг рта также свидетельствовали о недомогании. У него был вид человека,
который сам проложил путь себе наверх или к тому, что он считал вершиной,
но не получал от этого никакого удовлетворения.
На увеличенной фотографии лицо Китти несколько изменило выражение. В
нем можно было заметить легкую уверенность в себе, в том, что она из тех
женщин, что способны делать кое-что получше, чем просто носить одежду. Но
в той Китти, которую я видел прошлым вечером здесь, в отеле "Брейкуотер",
эта уверенность, похоже, умерла и не оставила следа.
- Вы сделали хорошую работу, Эрик. Эти снимки нам здорово помогут.
- Спасибо. - Но ему чего-то еще хотелось от меня. Он перегнулся через
стол и ткнул в снимок указательным пальцем. Посмотрите внимательно на
человека на заднем плане, того, что держит поднос.
Почти мгновенно я понял, что он имел в виду. За широкой улыбкой и
пышными усами парня, обслуживавшего автобусы, я узнал помолодевший вариант
Мартеля.
- Он был простым официантом в клубе, - сказал Мальковский, - даже не
официант, а состоял при автобусах. И я допускал, чтобы он измывался надо
мной!
Расмуссен вежливо произнес:
- Можно мне посмотреть этот снимок?
Я передал ему его, и он стал его рассматривать. С кофейником в руках
к столику подошла официантка. Она предложила мне меню, заляпанное следами
рук. Сама же она хранила на себе следы своих недавних деяний - и на
любвеобильных губах, и в разочарованном взгляде, невымытых волосах и
ленивой походке.
- Вы хотите сделать заказ? - спросила она Эрика.
- Я уже завтракал. Выпью кофе.
Я тоже заказал кофе. Официантка увидела снимок передо мной, когда
наливала кофе.
- Я знаю эту девицу, - сказал она. - Она была здесь прошлой ночью.
Она изменила цвет волос, правда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65