Совет избирал моройского короля или королеву, сохраняющих это положение вплоть до смерти или добровольного отречения. Случаи насильственного свержения монарха были чрезвычайно редки; для этого требовалась поддержка большинства королевских семей.
Каждого принца или принцессу в Совете, в свою очередь, выдвигал совет соответствующей семьи. Окинув взглядом зал, я увидела сидящих вместе членов этих самых советов разных семей: Ивашковы, Лазар, Бадика... В задних рядах расположились просто зрители - к примеру, Таша и рядом с ней Адриан, которые, как я точно знала, не входили в советы своих семей. Тем не менее при виде их я слегка расслабилась.
Оставаясь у входа, я неловко переминалась с ноги на ногу и старалась вычислить, что меня ждет. Очевидно, публичное унижение, причем на глазах самых влиятельных мороев в мире. Замечательно.
Откуда-то сбоку длинного стола вышел долговязый морой с клочковатыми седыми волосами, обошел его и откашлялся. Жужжание голосов мгновенно смолкло, воцарилась тишина.
- Заседание моройского Королевского совета открыто, - провозгласил он. - Председательствует ее королевское величество Татьяна Марина Ивашкова.
Он слегка поклонился в ее сторону и попятился к стене, вдоль которой стояли стражи, неподвижные, как будто тоже принадлежали к убранству зала.
Татьяна всегда прекрасно выглядела, но по случаю столь важного события оделась действительно по-королевски - в темно-синее шелковое платье с длинными рукавами, поверх искусно уложенных волос сверкала корона с голубыми и белыми самоцветами. Ни о каких фальшивых драгоценностях, естественно, в данном случае не было и речи - сплошь подлинные сапфиры и бриллианты.
- Благодарю вас, - сказала она звучным, тоже «королевским» голосом, заполнившим собой весь зал. - Продолжим наш вчерашний разговор.
Постойте... что? Они еще и вчера обсуждали меня? Невольно я обхватила себя руками, словно защищаясь, но тут же опустила их. Не хотелось выглядеть слабой, что бы они в отношении меня ни задумали.
- Сегодня мы заслушаем показания недавно назначенного стража. - Татьяна вперила в меня орлиный взор. - Розмари Хэзевей, будьте любезны выйти вперед.
Я подчинилась, держась уверенно, с высоко поднятой головой. Не зная точно, где остановиться, я заняла место посреди зала, прямо напротив Татьяны. Если меня ждала публичная порка, жаль, что я не знала об этом заранее, а то непременно надела бы черно-белую парадную форму. Плевать. Они не увидят моего страха, пусть даже на мне всего лишь джинсы и тенниска. Я слегка поклонилась и встретилась с ней взглядом, собираясь с духом перед тем, что меня ожидало.
- Будьте любезны, назовите ваше имя.
Она уже сделала это за меня, но тем не менее я сказала:
- Розмари Хэзевей.
- Сколько вам лет?
- Восемнадцать.
- Как давно вам исполнилось восемнадцать?
- Несколько месяцев назад.
Она выждала короткое время, чтобы все усвоили услышанное, как если бы это была очень важная информация.
- Мисс Хэзевей, насколько нам известно, примерно в это время вы оставили Академию Святого Владимира. Правильно?
Так вот в чем дело? Не в поездке в Вегас с Лиссой?
- Да.
Я не стала ничего разъяснять. О господи! Я надеялась, что она не заговорит о Дмитрии. Она не могла ничего знать о наших отношениях, однако... Информация здесь распространяется ужасно быстро.
- Вы отправились в Россию охотиться на стригоев?
- Да.
- Это было что-то вроде личной мести в ответ на нападение на Академию?
- Ну... да.
Никто не произнес ни слова, но в зале возникло движение - люди неловко ерзали на своих местах, поглядывая на соседей. Стригои всегда вызывали страх, и идея того, чтобы идти им навстречу, все еще казалась необычной. Странно, но Татьяна, похоже, осталась довольна моим ответом. Неужели и это можно использовать как оружие против меня?
- В таком случае уместно предположить, что вы относитесь к числу сторонников прямых ударов по стригоям?
- Да.
- Многие реагировали иначе на это ужасное нападение, - продолжала Татьяна. - Однако вы не единственный дампир, желающий активно бороться со стригоями, хотя, безусловно, самый молодой.
Я не знала ни о каких других дампирах, ступивших на тропу войны из личных побуждений, если не считать тех безумцев в России. Если такая версия моей поездки устраивала королеву - ради бога, я ничего против не имела.
- Мы получили отчеты российских алхимиков и стражей, где сообщается о ваших успехах. - Я впервые столкнулась с публичным упоминанием об алхимиках, но в Совете наверняка о них говорили, и не раз. - Можете сказать, сколько стригоев вы убили?
Я удивленно посмотрела на нее.
- Я... Не помню точно, ваше величество. По крайней мере... семерых.
Хотя наверняка больше.
- По сравнению со сведениями из наших источников это весьма скромная оценка, - заявила она. - Но все равно звучит впечатляюще. Вы совершили эти убийства лично?
- Иногда да. Иногда мне помогали. Там были... другие дампиры, совместно с которыми я действовала время от времени.
- Они были примерно вашего возраста?
- Да.
Татьяна молчала; словно поняв намек, заговорила сидящая рядом с ней женщина. По-моему, это была принцесса Конта.
- Когда вы убили своего первого стригоя?
- В прошлом декабре, - ответила я, подумав.
- То есть в возрасте семнадцати лет?
- Да.
- Это убийство вы совершили самостоятельно?
- Ну... в основном. Друзья помогали мне, отвлекая его.
Я надеялась, что копаться в деталях они не станут. Первого стригоя я убила, когда погиб Мейсон, и, не считая всего, связанного с Дмитрием, эта смерть по-прежнему отзывалась в душе сильной болью.
Однако принцессу Конта детали не интересовали. Она и остальные члены Совета, которые вслед за тем тоже стали задавать мне вопросы, хотели знать об убийствах, совершенных мной лично. Если речь заходила о тех случаях, когда мне помогали дампиры, они проявляли хоть какой-то интерес, но остались равнодушны к убийствам, совершенным при содействии мороев. Зачитали записи в моем личном деле о дисциплинарных взысканиях, что меня расстроило. Упомянули о моих академических успехах, в особенности в боевых искусствах. О том, как хорошо я защищала Лиссу всякий раз, когда мы оказывались одни во внешнем мире, в частности на протяжении того года, который мы с ней провели в бегах. О том, как быстро, несмотря на пропущенные занятия, я нагнала свой класс и стала в нем одной из лучших - опять же главным образом по части боевых искусств. И в конце вспомнили об исключительно высокой оценке, полученной мной во время выпускных испытаний.
- Благодарю вас, страж Хэзевей. Можете идти.
И на этом Татьяна меня отпустила! Уговаривать не пришлось: я снова поклонилась и заторопилась вон, по дороге бросив быстрый взгляд на Ташу и Адриана. В ушах зазвенел голос королевы:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
Каждого принца или принцессу в Совете, в свою очередь, выдвигал совет соответствующей семьи. Окинув взглядом зал, я увидела сидящих вместе членов этих самых советов разных семей: Ивашковы, Лазар, Бадика... В задних рядах расположились просто зрители - к примеру, Таша и рядом с ней Адриан, которые, как я точно знала, не входили в советы своих семей. Тем не менее при виде их я слегка расслабилась.
Оставаясь у входа, я неловко переминалась с ноги на ногу и старалась вычислить, что меня ждет. Очевидно, публичное унижение, причем на глазах самых влиятельных мороев в мире. Замечательно.
Откуда-то сбоку длинного стола вышел долговязый морой с клочковатыми седыми волосами, обошел его и откашлялся. Жужжание голосов мгновенно смолкло, воцарилась тишина.
- Заседание моройского Королевского совета открыто, - провозгласил он. - Председательствует ее королевское величество Татьяна Марина Ивашкова.
Он слегка поклонился в ее сторону и попятился к стене, вдоль которой стояли стражи, неподвижные, как будто тоже принадлежали к убранству зала.
Татьяна всегда прекрасно выглядела, но по случаю столь важного события оделась действительно по-королевски - в темно-синее шелковое платье с длинными рукавами, поверх искусно уложенных волос сверкала корона с голубыми и белыми самоцветами. Ни о каких фальшивых драгоценностях, естественно, в данном случае не было и речи - сплошь подлинные сапфиры и бриллианты.
- Благодарю вас, - сказала она звучным, тоже «королевским» голосом, заполнившим собой весь зал. - Продолжим наш вчерашний разговор.
Постойте... что? Они еще и вчера обсуждали меня? Невольно я обхватила себя руками, словно защищаясь, но тут же опустила их. Не хотелось выглядеть слабой, что бы они в отношении меня ни задумали.
- Сегодня мы заслушаем показания недавно назначенного стража. - Татьяна вперила в меня орлиный взор. - Розмари Хэзевей, будьте любезны выйти вперед.
Я подчинилась, держась уверенно, с высоко поднятой головой. Не зная точно, где остановиться, я заняла место посреди зала, прямо напротив Татьяны. Если меня ждала публичная порка, жаль, что я не знала об этом заранее, а то непременно надела бы черно-белую парадную форму. Плевать. Они не увидят моего страха, пусть даже на мне всего лишь джинсы и тенниска. Я слегка поклонилась и встретилась с ней взглядом, собираясь с духом перед тем, что меня ожидало.
- Будьте любезны, назовите ваше имя.
Она уже сделала это за меня, но тем не менее я сказала:
- Розмари Хэзевей.
- Сколько вам лет?
- Восемнадцать.
- Как давно вам исполнилось восемнадцать?
- Несколько месяцев назад.
Она выждала короткое время, чтобы все усвоили услышанное, как если бы это была очень важная информация.
- Мисс Хэзевей, насколько нам известно, примерно в это время вы оставили Академию Святого Владимира. Правильно?
Так вот в чем дело? Не в поездке в Вегас с Лиссой?
- Да.
Я не стала ничего разъяснять. О господи! Я надеялась, что она не заговорит о Дмитрии. Она не могла ничего знать о наших отношениях, однако... Информация здесь распространяется ужасно быстро.
- Вы отправились в Россию охотиться на стригоев?
- Да.
- Это было что-то вроде личной мести в ответ на нападение на Академию?
- Ну... да.
Никто не произнес ни слова, но в зале возникло движение - люди неловко ерзали на своих местах, поглядывая на соседей. Стригои всегда вызывали страх, и идея того, чтобы идти им навстречу, все еще казалась необычной. Странно, но Татьяна, похоже, осталась довольна моим ответом. Неужели и это можно использовать как оружие против меня?
- В таком случае уместно предположить, что вы относитесь к числу сторонников прямых ударов по стригоям?
- Да.
- Многие реагировали иначе на это ужасное нападение, - продолжала Татьяна. - Однако вы не единственный дампир, желающий активно бороться со стригоями, хотя, безусловно, самый молодой.
Я не знала ни о каких других дампирах, ступивших на тропу войны из личных побуждений, если не считать тех безумцев в России. Если такая версия моей поездки устраивала королеву - ради бога, я ничего против не имела.
- Мы получили отчеты российских алхимиков и стражей, где сообщается о ваших успехах. - Я впервые столкнулась с публичным упоминанием об алхимиках, но в Совете наверняка о них говорили, и не раз. - Можете сказать, сколько стригоев вы убили?
Я удивленно посмотрела на нее.
- Я... Не помню точно, ваше величество. По крайней мере... семерых.
Хотя наверняка больше.
- По сравнению со сведениями из наших источников это весьма скромная оценка, - заявила она. - Но все равно звучит впечатляюще. Вы совершили эти убийства лично?
- Иногда да. Иногда мне помогали. Там были... другие дампиры, совместно с которыми я действовала время от времени.
- Они были примерно вашего возраста?
- Да.
Татьяна молчала; словно поняв намек, заговорила сидящая рядом с ней женщина. По-моему, это была принцесса Конта.
- Когда вы убили своего первого стригоя?
- В прошлом декабре, - ответила я, подумав.
- То есть в возрасте семнадцати лет?
- Да.
- Это убийство вы совершили самостоятельно?
- Ну... в основном. Друзья помогали мне, отвлекая его.
Я надеялась, что копаться в деталях они не станут. Первого стригоя я убила, когда погиб Мейсон, и, не считая всего, связанного с Дмитрием, эта смерть по-прежнему отзывалась в душе сильной болью.
Однако принцессу Конта детали не интересовали. Она и остальные члены Совета, которые вслед за тем тоже стали задавать мне вопросы, хотели знать об убийствах, совершенных мной лично. Если речь заходила о тех случаях, когда мне помогали дампиры, они проявляли хоть какой-то интерес, но остались равнодушны к убийствам, совершенным при содействии мороев. Зачитали записи в моем личном деле о дисциплинарных взысканиях, что меня расстроило. Упомянули о моих академических успехах, в особенности в боевых искусствах. О том, как хорошо я защищала Лиссу всякий раз, когда мы оказывались одни во внешнем мире, в частности на протяжении того года, который мы с ней провели в бегах. О том, как быстро, несмотря на пропущенные занятия, я нагнала свой класс и стала в нем одной из лучших - опять же главным образом по части боевых искусств. И в конце вспомнили об исключительно высокой оценке, полученной мной во время выпускных испытаний.
- Благодарю вас, страж Хэзевей. Можете идти.
И на этом Татьяна меня отпустила! Уговаривать не пришлось: я снова поклонилась и заторопилась вон, по дороге бросив быстрый взгляд на Ташу и Адриана. В ушах зазвенел голос королевы:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104