Ник молча пожал руку матери. Говорить, нет, даже думать об Ивлин было трудно, а предстоящая поездка в Обни еще больше омрачала настроение. Тем не менее, надо было встряхнуться, чтобы спокойно сообщить Симоне, что он не будет ночевать дома и вернется только завтра.
– Скажи мне вот что, – сказал Ник, выпуская руку Женевьевы. – Ты не видела сегодня моего шалопая-братца? Я хочу, чтобы он вместе со мной отправился в Обни. Он же обожает выполнять мои распоряжения. – И Ник ухмыльнулся.
Женевьева рассмеялась:
– Видела. Ты можешь командовать им, сколько пожелаешь. Тристан все равно делает только то, что хочет, и в Гринли, и здесь. – В голосе Женевьевы звучала неподдельная гордость. Ник испытал нечто вроде укола ревности. Когда он делает только то, что хочет, все вокруг недовольны. Но тут Женевьева переменила тему: – Леди Симона, она ведь другая, правда?
– Что ты имеешь в виду, мама? – Ник нахмурился. – За прошлый год Симоне пришлось пережить много несчастий. К тому же она оказалась в чужой стране, в чужом доме, битком набитом чужими людьми.
Женевьева кивнула, но озабоченное выражение не покинуло ее лица.
– Тут ходят разные слухи…
– О, матушка! – зарычал Ник.
– Подожди-подожди, – заспешила Женевьева. – И это ее вчерашнее появление в большом зале… – Она прищурилась и пристально посмотрела в лицо сына, словно он еще был юным проказником. – Что ты от меня скрываешь?
Ник тотчас вспомнил о белом перышке Дидье. Что бы сказала его мать, если бы он рассказал ей, что вернулся в Хартмур не только с молодой женой, но и с привидением?
– Ты лучше других должна знать, что не стоит обращать внимания на слухи, – упрекнул Женевьеву Ник и с удовлетворением заметил, что она покраснела. – Симоне понадобится время, чтобы привыкнуть к жизни в Хартмуре, и я надеюсь, что ты будешь ей помогать, а не распространять глупые сплетни.
– Николас! – возмущенно воскликнула Женевьева. – Да я бы ни за что…
– Ну и отлично. – Он поднялся и обошел стол. – Пойдем поищем моего брата.
Женевьева фыркнула и гордо вскинула голову, однако больше ни слова не произнесла о вчерашних событиях.
Нику оставалось только надеяться, что Минерва приедет вовремя и что за это время Хартмур не превратится в дом умалишенных.
* * *
«22 июня 1075 года
Надеюсь, ад окажется не таким ужасным, как его описывают, ведь именно там мне скорее всего предстоит проводить вечность. Я думаю, Арман раскрыл мою тайну, и теперь мне остается лишь молиться о его смерти ».
Симона ахнула и прикрыла рот рукой. Слова матери потрясли ее.
– В чем дело, сестра? – Дидье растянулся на кровати рядом с Симоной, которая сидела, скрестив ноги. Он поигрывал белым перышком, а Симона временами зачитывала ему отрывки из дневника Порции. Только так она могла удержать его рядом с собой, чтобы он не мотался по залам и коридорам Хартмура, повергая гостей в смущение. Сейчас Дидье сердито повернулся к сестре: – Почему ты остановилась?
Симона сглотнула и быстро пробежала остаток записи. В тот день рука Порции сильно дрожала. Симона еще не встречала в ее записках такого неровного почерка. Обычно в дневнике описывались повседневные события – часто упоминался Марсель, мелкие достижения детей, городские сплетни. На этот раз Симону поразило, с какой жгучей ненавистью Порция писала о своем муже. Однако в записях не говорилось ни о причинах этой ненависти, ни о сути разоблаченной тайны.
– Сестрица, ты оглохла? – Дидье помахал перышком прямо перед носом Симоны.
Она отмахнулась:
– Прекрати!
– Ты перестала читать.
– Я знаю. – Она быстро свернула листок и положила его на прочитанную стопку. Не могла она вслух прочитать Дидье слова матери, которую он обожал. Вместо этого Симона весело улыбнулась и объяснила: – Глаза устали. Давай лучше посмотрим замок.
– Ты говоришь неправду. Никакие глаза у тебя не устали. К тому же ты сама говорила, что мне нельзя гулять по замку. – Он очень ловко передразнил тон Симоны: – «Носиться и пугать гостей лорда Николаса». Что ты такое прочитала, что мне знать нельзя?
Симона попыталась выдумать правдоподобное объяснение, но в голову приходили такие глупости, что даже маленький мальчик их легко бы разоблачил. Она вздохнула:
– Дидье, взрослые часто говорят – или пишут – вещи, не предназначенные для маленьких детей.
– Какие вещи?
– Взрослые. – Она поднялась с кровати и стала собирать листки дневника в сундук с платьями матери.
– Проклятия? Богохульство? – Дидье сел, его маленькое личико пылало от любопытства. – Расскажи мне!
– Нет.
Симона чувствовала, что у нее подгибаются колени. Она так обрадовалась, когда в уитингтонском трактире обнаружила записи Порции, но Симона и представить себе не могла, что этот дневник приоткроет перед ней особенности долгих супружеских отношений Порции и Армана. Сейчас их дочь испытывала потрясение и даже страх.
Будет ли в дальнейших записях упомянута тайна, которую раскрыл Арман? Да и хочет ли сама Симона ее знать?
Поняв, что сестра не собирается выполнять его требования, Дидье заворчал и снова повалился на спину.
– Ты обращаешься со мной как с ребенком.
– Ты и есть ребенок.
В дверь постучали. Симона подпрыгнула от неожиданности, но, бросив на Дидье предостерегающий взгляд, тут же отозвалась:
– Войдите.
Дверь распахнулась. В проеме с хорошенькой, обитой кожей шкатулкой под мышкой стоял высоченный воин – командир воинского отряда Рэндалл. Он поклонился:
– Мое почтение, миледи. Лорд просит вас спуститься к нему в кабинет.
Симона ощутила приятное волнение. Она уже успела соскучиться. Если они не были, в ссоре, она в присутствии Ника всегда чувствовала себя счастливой.
«Будь осторожна, – шептал ей внутренний голос. – С Шарлем ты тоже чувствовала себя счастливой».
– Спасибо, Рэндалл. – Воин развернулся, он явно спешил, но Симона вдруг поняла, что не знает, куда идти. – Э-э-э… Рэндалл?
– Да, миледи?
– Я не знаю, где находится кабинет. – Она почувствовала, что краснеет. – Не будете ли вы так любезны…
На лице воина мелькнула недовольная мина, но он тут же поклонился:
– Это честь для меня, миледи.
– Подождите минуточку. – Она любезно улыбнулась и подбежала к туалетному столику. Схватила зеркальце, поправила волосы, ущипнула себя за щеки, одернула платье, осмотрела подол…
– Сестрица, – позвал Дидье, – я думаю, добрый сэр Рэндалл спешит.
Симона обернулась и успела заметить на лице воина нетерпеливое выражение.
– Я вас задерживаю, Рэндалл?
– Нет-нет, миледи. Это не важно. – Он переступил с ноги на ногу и бросил взгляд на шкатулку.
Она сделала шаг к гостю.
– Вы были столь любезны, что решили мне помочь, но я не хочу вас задерживать, если ваш господин дал вам какое-нибудь поручение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77