Маленькие бронзовые настенные лампы с абажурами из голубого шелка погружали помещение в нежный полумрак. Низкие голубые кушетки и широкие кресла с такой же обивкой располагались вокруг квадратных белых лакированных столиков, стоящих на бело-голубых шелковых коврах. Единственным исключением из сине-белой гаммы являлись голубые фарфоровые вазы в форме тыквы с букетами из серых ивовых веток, желтых роз и гвоздик.
Все в этом интерьере навевало покой. Уличный шум не проникал сюда, и дом, казалось, являл собой островок спокойствия, предлагавший мир и радость любому, кто, устав от потрясений и жестокости окружающей жизни, войдет в эту дверь.
– Вы кого-то ищете?
Сарина обернулась, услышав за спиной цоканье каблуков. В дверях стояла поразительно красивая девушка в узком синем платье, плотно облегавшем каждый изгиб ее стройного, соблазнительного тела. Густые каштановые волосы были убраны наверх в замысловатую прическу и украшены синими шелковыми цветами, а веки ее холодных серых глаз оттенены в тон платью.
– Вы уверены, что не перепутали адрес? – поинтересовалась девушка, демонстративно оглядывая поношенное и испачканное муслиновое платье Сарины.
– Это дом мадам Блю, не так ли? – вспыхнув от столь неприкрытой грубости, спросила Сарина.
– Да.
– Живет ли здесь девушка по имени Мэй?
Внезапно глаза ее собеседницы сузились, и то, что раньше можно было принять за любопытство, сейчас превратилось в подозрительность.
– Пожалуйста, – заторопилась Сарина, – если она здесь, не могли бы вы ей сказать, что ее спрашивает Сарина.
– Сарина? – переспросила девушка, и выражение ее лица вновь изменилось. – Да, – она кивнула. – Мэй здесь.
– В таком случае не могли бы вы отвести меня к ней? – обрадовалась Сарина.
Девушка помедлила.
– Не думаю, что на вашем месте я хотела бы встретиться с ней, – сказала она наконец. – Боюсь, что сейчас она вас может и не узнать.
– Не понимаю.
– Она плохо себя чувствует. Проводит все время, запершись в своей комнате и, так сказать, мечтая. – Девушка беспомощно всплеснула руками. – Видите ли, Сарина, ваша подруга Мэй не может больше жить без опиума.
– Боже мой, только не Мэй! – воскликнула Сарина.
– Поэтому я и знаю ваше имя, – объяснила красавица. – Мэй не разговаривала ни с кем со дня своего приезда, но ее комната примыкает к моей, и когда она накурится опиума, то видит сны и произносит имена тех, с кем, очевидно, была близка прежде. Она постоянно упоминает ваше имя, так же как и какого-то Чена.
– Вы должны позволить мне повидать ее, – настаивала Сарина. – Она узнает меня, я не сомневаюсь.
– Возможно, мне стоит разбудить мадам Блю…
– Нет! – Сарина была тверда. – Я хочу видеть ее. Если вы не отведете меня к ней, я сама найду дорогу.
Девушка, пожав плечами, сдалась.
– Хорошо, в таком случае следуйте за мной.
Они поднялись по лестнице на второй этаж и повернули налево по коридору, отделанному таким же синим шелком, как и комнаты внизу, и освещаемому такими же лампами. В коридор вели несколько дверей. Девушка остановилась у последней из них, дважды постучала, затем приоткрыла дверь и сделала Сарине знак заходить.
Как только Сарина оказалась внутри, в нос ей ударил сладковатый запах опиума.
Тяжелые синие шелковые занавеси были наглухо задвинуты, и единственным источником света служила маленькая бронзовая керосиновая лампа, стоявшая на белом лакированном прикроватном столике, где также лежали пустая трубка для опиума и небольшой стилет. Как и комнаты внизу, спальня Мэй была отделана голубым шелком. Два кресла, стоявшие около окна, были обиты такой же тканью, а низкую широкую кровать, на которой лежала хрупкая фигурка, застилало толстое синее покрывало.
При виде Мэй, затерявшейся в широких складках синего шелкового халата, у Сарины сжалось сердце. Фигурка на кровати казалась тенью той Мэй, которую она когда-то знала, – девушки, чей нежный голос так часто прогонял мрачные мысли и чье присутствие всегда поддерживало ее. Встав на колени около кровати, Сарина нежно погладила спутанные волосы, упавшие на впалую щеку Мэй. Не просыпаясь, Мэй махнула рукой, словно отгоняя какое-то воображаемое насекомое.
– Мэй, – позвала Сарина. – Мэй, проснись, это Сарина! Я пришла повидаться с тобой.
Фигурка на кровати внезапно пошевелилась.
– Мэй! – Сарина легонько встряхнула ее. – Проснись, Мэй, это Сарина!
Безуспешно подергав ее за плечо еще несколько раз, Сарина встала и, подойдя к окну, раздвинула занавески. Как только яркое утреннее солнце залило комнату, с кровати донеслось неразборчивое бормотание. Сарина поспешила назад и снова встряхнула Мэй за плечи, столь худые и костлявые, что она боялась повредить их.
Длинные ресницы дрогнули, и Мэй медленно открыла глаза. Под ее раскосыми глазами залегли фиолетовые тени, а белки казались желтоватыми, кроме того, их покрывала тонкая паутинка кровеносных сосудов. Мэй приподнялась на локте и уставилась на Сарину так, будто видела ее впервые. Сарина наклонилась.
– Мэй, это Сарина, – повторила она медленно и четко, пытаясь пробить стену защитного кокона, в котором укрылась от действительности ее подруга. – Посмотри на меня, Мэй, и вспомни. Я – Сарина.
– Сарина, – тупо повторила Мэй прерывающимся голосом – следствие сна и употребления наркотика. – Сарина… – Она улыбнулась раздражающе пустой улыбкой, словно увидела свою подругу в одном из навеянных опиумом снов.
– Мэй, посмотри на меня! – настойчиво потребовала Сарина. – Я здесь, с тобой, сейчас, Мэй! Открой глаза и посмотри на меня!
Внезапно дымка, застилавшая взор Мэй, исчезла. Она заморгала, а потом вскрикнула от радости и обняла Сарину за шею. Она приникла головой к груди подруги, ее тело сотрясли сильнейшие рыдания. Сарина прижимала ее к себе, пока рыдания не прекратились.
– Сарина, сестра моя, – пробормотала Мэй, – ты пришла за мной. Чен прислал тебя за мной. Я чувствовала это своим сердцем.
Сарина покачала головой, решив пока не говорить правды.
– Скоро, Мэй. Он скоро пришлет за тобой, я обещаю.
Но Мэй внезапно отстранилась и села, скрестив ноги, на кровати. Она потерла глаза, а потом голосом, похожим на шепот, спросила:
– Ты пришла сюда сказать, что Чен мертв?
– Нет, Мэй, нет! – отчаянно запротестовала Сарина, хотя к тому моменту это могло быть и правдой. – Когда я покинула поместье, он был болен, но жив. Ты слышишь меня, он был жив!
– Но ты здесь, в Гонконге, – настаивала Мэй. – Зачем ты здесь, сестра, если не для того, чтобы принести мне новости о Чене?
– Я сбежала, – пояснила Сарина. – Во Шукэн решил сделать меня своей наложницей, чтобы я родила ему сыновей, и я убежала. Но так как здесь у меня есть кое-какие дела, мне придется пока пожить в Гонконге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Все в этом интерьере навевало покой. Уличный шум не проникал сюда, и дом, казалось, являл собой островок спокойствия, предлагавший мир и радость любому, кто, устав от потрясений и жестокости окружающей жизни, войдет в эту дверь.
– Вы кого-то ищете?
Сарина обернулась, услышав за спиной цоканье каблуков. В дверях стояла поразительно красивая девушка в узком синем платье, плотно облегавшем каждый изгиб ее стройного, соблазнительного тела. Густые каштановые волосы были убраны наверх в замысловатую прическу и украшены синими шелковыми цветами, а веки ее холодных серых глаз оттенены в тон платью.
– Вы уверены, что не перепутали адрес? – поинтересовалась девушка, демонстративно оглядывая поношенное и испачканное муслиновое платье Сарины.
– Это дом мадам Блю, не так ли? – вспыхнув от столь неприкрытой грубости, спросила Сарина.
– Да.
– Живет ли здесь девушка по имени Мэй?
Внезапно глаза ее собеседницы сузились, и то, что раньше можно было принять за любопытство, сейчас превратилось в подозрительность.
– Пожалуйста, – заторопилась Сарина, – если она здесь, не могли бы вы ей сказать, что ее спрашивает Сарина.
– Сарина? – переспросила девушка, и выражение ее лица вновь изменилось. – Да, – она кивнула. – Мэй здесь.
– В таком случае не могли бы вы отвести меня к ней? – обрадовалась Сарина.
Девушка помедлила.
– Не думаю, что на вашем месте я хотела бы встретиться с ней, – сказала она наконец. – Боюсь, что сейчас она вас может и не узнать.
– Не понимаю.
– Она плохо себя чувствует. Проводит все время, запершись в своей комнате и, так сказать, мечтая. – Девушка беспомощно всплеснула руками. – Видите ли, Сарина, ваша подруга Мэй не может больше жить без опиума.
– Боже мой, только не Мэй! – воскликнула Сарина.
– Поэтому я и знаю ваше имя, – объяснила красавица. – Мэй не разговаривала ни с кем со дня своего приезда, но ее комната примыкает к моей, и когда она накурится опиума, то видит сны и произносит имена тех, с кем, очевидно, была близка прежде. Она постоянно упоминает ваше имя, так же как и какого-то Чена.
– Вы должны позволить мне повидать ее, – настаивала Сарина. – Она узнает меня, я не сомневаюсь.
– Возможно, мне стоит разбудить мадам Блю…
– Нет! – Сарина была тверда. – Я хочу видеть ее. Если вы не отведете меня к ней, я сама найду дорогу.
Девушка, пожав плечами, сдалась.
– Хорошо, в таком случае следуйте за мной.
Они поднялись по лестнице на второй этаж и повернули налево по коридору, отделанному таким же синим шелком, как и комнаты внизу, и освещаемому такими же лампами. В коридор вели несколько дверей. Девушка остановилась у последней из них, дважды постучала, затем приоткрыла дверь и сделала Сарине знак заходить.
Как только Сарина оказалась внутри, в нос ей ударил сладковатый запах опиума.
Тяжелые синие шелковые занавеси были наглухо задвинуты, и единственным источником света служила маленькая бронзовая керосиновая лампа, стоявшая на белом лакированном прикроватном столике, где также лежали пустая трубка для опиума и небольшой стилет. Как и комнаты внизу, спальня Мэй была отделана голубым шелком. Два кресла, стоявшие около окна, были обиты такой же тканью, а низкую широкую кровать, на которой лежала хрупкая фигурка, застилало толстое синее покрывало.
При виде Мэй, затерявшейся в широких складках синего шелкового халата, у Сарины сжалось сердце. Фигурка на кровати казалась тенью той Мэй, которую она когда-то знала, – девушки, чей нежный голос так часто прогонял мрачные мысли и чье присутствие всегда поддерживало ее. Встав на колени около кровати, Сарина нежно погладила спутанные волосы, упавшие на впалую щеку Мэй. Не просыпаясь, Мэй махнула рукой, словно отгоняя какое-то воображаемое насекомое.
– Мэй, – позвала Сарина. – Мэй, проснись, это Сарина! Я пришла повидаться с тобой.
Фигурка на кровати внезапно пошевелилась.
– Мэй! – Сарина легонько встряхнула ее. – Проснись, Мэй, это Сарина!
Безуспешно подергав ее за плечо еще несколько раз, Сарина встала и, подойдя к окну, раздвинула занавески. Как только яркое утреннее солнце залило комнату, с кровати донеслось неразборчивое бормотание. Сарина поспешила назад и снова встряхнула Мэй за плечи, столь худые и костлявые, что она боялась повредить их.
Длинные ресницы дрогнули, и Мэй медленно открыла глаза. Под ее раскосыми глазами залегли фиолетовые тени, а белки казались желтоватыми, кроме того, их покрывала тонкая паутинка кровеносных сосудов. Мэй приподнялась на локте и уставилась на Сарину так, будто видела ее впервые. Сарина наклонилась.
– Мэй, это Сарина, – повторила она медленно и четко, пытаясь пробить стену защитного кокона, в котором укрылась от действительности ее подруга. – Посмотри на меня, Мэй, и вспомни. Я – Сарина.
– Сарина, – тупо повторила Мэй прерывающимся голосом – следствие сна и употребления наркотика. – Сарина… – Она улыбнулась раздражающе пустой улыбкой, словно увидела свою подругу в одном из навеянных опиумом снов.
– Мэй, посмотри на меня! – настойчиво потребовала Сарина. – Я здесь, с тобой, сейчас, Мэй! Открой глаза и посмотри на меня!
Внезапно дымка, застилавшая взор Мэй, исчезла. Она заморгала, а потом вскрикнула от радости и обняла Сарину за шею. Она приникла головой к груди подруги, ее тело сотрясли сильнейшие рыдания. Сарина прижимала ее к себе, пока рыдания не прекратились.
– Сарина, сестра моя, – пробормотала Мэй, – ты пришла за мной. Чен прислал тебя за мной. Я чувствовала это своим сердцем.
Сарина покачала головой, решив пока не говорить правды.
– Скоро, Мэй. Он скоро пришлет за тобой, я обещаю.
Но Мэй внезапно отстранилась и села, скрестив ноги, на кровати. Она потерла глаза, а потом голосом, похожим на шепот, спросила:
– Ты пришла сюда сказать, что Чен мертв?
– Нет, Мэй, нет! – отчаянно запротестовала Сарина, хотя к тому моменту это могло быть и правдой. – Когда я покинула поместье, он был болен, но жив. Ты слышишь меня, он был жив!
– Но ты здесь, в Гонконге, – настаивала Мэй. – Зачем ты здесь, сестра, если не для того, чтобы принести мне новости о Чене?
– Я сбежала, – пояснила Сарина. – Во Шукэн решил сделать меня своей наложницей, чтобы я родила ему сыновей, и я убежала. Но так как здесь у меня есть кое-какие дела, мне придется пока пожить в Гонконге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91