– уже серьезнее добавляет Кэти.
– Похоже, у тебя хорошее настроение, дорогая.
– Да, я наконец-то развязалась с историей. Ну так что, может, мне повидать своего глупого братца в воскресенье и немного вправить ему мозги?
– Если бы ты смогла… Мы можем погулять после обеда. Я уверена, что со мной он не станет разговаривать. – Мне не хочется развивать тему о Джоше, но все же не сдерживаюсь: – Он говорит, что хочет в интернат.
– Да что ты!
– Может, он и прав, – спокойно отзываюсь я.
– А как же ты, мамочка?
– Ничего, я переживу. Послушай… – Наигранно беспечным голосом я рассказываю Кэти о том, как полицейские, приехав продлить разрешение на хранение оружия, обнаружили, что одно ружье пропало, и что они собираются расследовать это дело, потому что всегда серьезно относятся ко всему, что связано с оружием, а так как все соседи любят посплетничать, она может услышать об этом от кого-нибудь постороннего.
– Визит полицейских прошел нормально? – несколько настороженно спрашивает Кэти.
– Да, все прошло нормально.
Молчание.
– Мамуль, ты в порядке? – Она всегда так называет меня, когда за меня беспокоится.
– Я? У меня все отлично.
Настолько отлично, что, положив трубку, я обхватываю голову руками и сижу так, пока очередной звонок не возвращает меня к жизни. Это звонит Диана. Она жалуется, что ее замучили постоянные хлопки в водопроводе, а от водопроводчика никакого толку нет. Я понимаю, что это предлог, хотя бы разговором со мной скрасить свое одиночество. И я говорю ей то, что она хочет сейчас услышать:
– Я все равно собиралась к тебе заехать.
ГЛАВА 8
Как раз о таком жилище на будущее я и думала. Дом, который арендует Морланд, – типично саффолкский. Аккуратный и уютный, с толстыми кирпичными стенами и невысокими потолками, с окнами, выходящими в старый, несколько запущенный сад, с большим камином и тремя спальнями на втором этаже. Коттедж стоит в ряду подобных домов на краю деревни – достаточно большой для того, чтобы после отъезда отдыхающих с уик-энда жизнь здесь не замирала полностью.
Единственное, что мне здесь не очень нравится, это вид на реку. Она отсюда слишком близко. Практически между домом Морланда и берегом стоит лишь одно строение – деревенская гостиница «Мэйбуш». Отсюда, из сада, вода кажется ровной и ленивой. По ней взад и вперед порхают небольшие парусные лодки и степенно двигаются солидные яхты с высокими серебристыми матчами и белоснежными полотнищами парусов. Вроде бы красиво и умиротворенно. Но стоит мне прислушаться, как ветер доносит до меня хлопки надувающейся парусины. Я ощущаю запах морской соли, и на меня сразу обрушиваются воспоминания. И я снова испытываю страх.
Морланд появляется с подносом в руках – на нем еда и еще одна бутылка вина.
– Извините, но особых деликатесов нет.
– Что вы, все чудесно!
И действительно: вино великолепное, фрукты свежие, сыр и хлеб вкусные.
Морланд ставит поднос на столик и располагается в плетеном кресле напротив меня.
– Я думаю, что для рыбалки с Джошем лучше всего подойдет суббота. – Он вопросительно поднимает бутылку и подливает вина в мой бокал. – Около восьми утра будет прилив. Я могу подойти на лодке прямо к вашему причалу, и мы опять попробуем с Джошем половить кефаль. – Морланд пододвигает бокал ко мне. – Если, конечно, вы согласитесь на такой вариант. – Морланд улыбается своей теплой и одновременно серьезной улыбкой.
Вино темное и терпкое. Я делаю большой глоток. В саду со стороны яблони, стоящей прямо у окна, раздается трель черного дрозда.
– Ричард, вы расскажите мне все, что будет говорить Джош, ладно? Даже если это будет что-то такое, чего мне не хотелось бы слышать.
Я чувствую, что Морланда подталкивает любопытство, но он удерживает себя от дополнительных вопросов и говорит:
– Я уверен, что ничего такого в нашем разговоре не будет. – Мне хотелось бы согласиться, но я все еще ощущаю весьма неприятный словесный укол, который мне нанесла Диана. После того как мы обсудили водопроводчика и целый ряд других проблем моей свекрови (а их у нее становится все больше), мы перешли к Джошу, и я рассказала Диане о происшествии с его исчезновением. По ее реакции я поняла, что свекровь уже знает об этом эпизоде (видимо, от Энн). Наклонившись вперед в кресле с рюмкой водки в руке, Диана пристально посмотрела мне в глаза и раздельно произнесла:
– Мальчик совсем отбился от рук. Его просто необходимо отдать в интернат.
Я ничего ей не ответила. Просто не нашлась, что сказать. Несколько секунд молчала, потом продолжила обсуждение других вопросов. Но Диана на этом не успокоилась. Когда я уже пошла к двери, она бросилась за мной и схватила за руку.
– Дети должны воспитываться с другими детьми, а не сидеть под крылом у матери, – произнесла она поучающим тоном. – Уж ты мне поверь.
Я отъехала от ее дома, еле сдерживая возмущение. Почему Диана не хочет попытаться понять меня, как я стараюсь понять ее? Разве она не мучила Гарри всю жизнь? Видимо, остатки раздражения сохранялись на моем лице вплоть до того момента, когда я подъехала к дому Морланда и он вышел встретить меня. Во всяком случае, Ричард внимательно посмотрел мне в глаза, пригласил в сад, где усадил в кресло и дал в руку бокал с вином. Разговор он, видимо намеренно, начал с каких-то отвлеченных тем. Может, под воздействием вина, а, может, ровного и спокойного голоса Морланда злость во мне скоро ушла, уступив место усталости.
Наблюдая, как Ричард аккуратно режет хлеб, я задумчиво произношу:
– Все это очень странно. Ведь Джош никогда ничего от меня не утаивал. И я считала, что так будет всегда.
Рука у Морланда на секунду замирает.
– Я думаю, любому человеку нелегко выразить свои внутренние переживания. Видимо, и Джош не всегда понимает, что именно его беспокоит, – говорит он.
– Может быть, – соглашаюсь я. – Но ведь в Америке у него все было в порядке. – Я делаю еще один глоток, и явно превышаю свою обычную норму. Вино слегка ударяет мне в голову, но я не обращаю на это внимания.
Морланд кладет ломтики хлеба и куски сыра на тарелку и ставит ее передо мной. Я послушно делаю бутерброд.
– Мне кажется, он меня за что-то винит, – продолжаю я. – За то, что неправильно сделано мною.
Но я не знаю, что именно. Единственное, что приходит в голову, – это то, что в последнее время я невольно уделяла ему меньше внимания. После смерти Гарри Кэти была в таком ужасном состоянии, что я оказалась вынужденной сосредоточить силы на ней. Нет, я не забыла о нем… – Я смотрю в сад невидящим взглядом и подбираю слово. – …Просто я исходила из того, что у Джоша все более или менее нормально.
Морланд тоже делает себе бутерброд и задумчиво жует.
– Дети с возрастом всегда ставят перед своими матерями сложные проблемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
– Похоже, у тебя хорошее настроение, дорогая.
– Да, я наконец-то развязалась с историей. Ну так что, может, мне повидать своего глупого братца в воскресенье и немного вправить ему мозги?
– Если бы ты смогла… Мы можем погулять после обеда. Я уверена, что со мной он не станет разговаривать. – Мне не хочется развивать тему о Джоше, но все же не сдерживаюсь: – Он говорит, что хочет в интернат.
– Да что ты!
– Может, он и прав, – спокойно отзываюсь я.
– А как же ты, мамочка?
– Ничего, я переживу. Послушай… – Наигранно беспечным голосом я рассказываю Кэти о том, как полицейские, приехав продлить разрешение на хранение оружия, обнаружили, что одно ружье пропало, и что они собираются расследовать это дело, потому что всегда серьезно относятся ко всему, что связано с оружием, а так как все соседи любят посплетничать, она может услышать об этом от кого-нибудь постороннего.
– Визит полицейских прошел нормально? – несколько настороженно спрашивает Кэти.
– Да, все прошло нормально.
Молчание.
– Мамуль, ты в порядке? – Она всегда так называет меня, когда за меня беспокоится.
– Я? У меня все отлично.
Настолько отлично, что, положив трубку, я обхватываю голову руками и сижу так, пока очередной звонок не возвращает меня к жизни. Это звонит Диана. Она жалуется, что ее замучили постоянные хлопки в водопроводе, а от водопроводчика никакого толку нет. Я понимаю, что это предлог, хотя бы разговором со мной скрасить свое одиночество. И я говорю ей то, что она хочет сейчас услышать:
– Я все равно собиралась к тебе заехать.
ГЛАВА 8
Как раз о таком жилище на будущее я и думала. Дом, который арендует Морланд, – типично саффолкский. Аккуратный и уютный, с толстыми кирпичными стенами и невысокими потолками, с окнами, выходящими в старый, несколько запущенный сад, с большим камином и тремя спальнями на втором этаже. Коттедж стоит в ряду подобных домов на краю деревни – достаточно большой для того, чтобы после отъезда отдыхающих с уик-энда жизнь здесь не замирала полностью.
Единственное, что мне здесь не очень нравится, это вид на реку. Она отсюда слишком близко. Практически между домом Морланда и берегом стоит лишь одно строение – деревенская гостиница «Мэйбуш». Отсюда, из сада, вода кажется ровной и ленивой. По ней взад и вперед порхают небольшие парусные лодки и степенно двигаются солидные яхты с высокими серебристыми матчами и белоснежными полотнищами парусов. Вроде бы красиво и умиротворенно. Но стоит мне прислушаться, как ветер доносит до меня хлопки надувающейся парусины. Я ощущаю запах морской соли, и на меня сразу обрушиваются воспоминания. И я снова испытываю страх.
Морланд появляется с подносом в руках – на нем еда и еще одна бутылка вина.
– Извините, но особых деликатесов нет.
– Что вы, все чудесно!
И действительно: вино великолепное, фрукты свежие, сыр и хлеб вкусные.
Морланд ставит поднос на столик и располагается в плетеном кресле напротив меня.
– Я думаю, что для рыбалки с Джошем лучше всего подойдет суббота. – Он вопросительно поднимает бутылку и подливает вина в мой бокал. – Около восьми утра будет прилив. Я могу подойти на лодке прямо к вашему причалу, и мы опять попробуем с Джошем половить кефаль. – Морланд пододвигает бокал ко мне. – Если, конечно, вы согласитесь на такой вариант. – Морланд улыбается своей теплой и одновременно серьезной улыбкой.
Вино темное и терпкое. Я делаю большой глоток. В саду со стороны яблони, стоящей прямо у окна, раздается трель черного дрозда.
– Ричард, вы расскажите мне все, что будет говорить Джош, ладно? Даже если это будет что-то такое, чего мне не хотелось бы слышать.
Я чувствую, что Морланда подталкивает любопытство, но он удерживает себя от дополнительных вопросов и говорит:
– Я уверен, что ничего такого в нашем разговоре не будет. – Мне хотелось бы согласиться, но я все еще ощущаю весьма неприятный словесный укол, который мне нанесла Диана. После того как мы обсудили водопроводчика и целый ряд других проблем моей свекрови (а их у нее становится все больше), мы перешли к Джошу, и я рассказала Диане о происшествии с его исчезновением. По ее реакции я поняла, что свекровь уже знает об этом эпизоде (видимо, от Энн). Наклонившись вперед в кресле с рюмкой водки в руке, Диана пристально посмотрела мне в глаза и раздельно произнесла:
– Мальчик совсем отбился от рук. Его просто необходимо отдать в интернат.
Я ничего ей не ответила. Просто не нашлась, что сказать. Несколько секунд молчала, потом продолжила обсуждение других вопросов. Но Диана на этом не успокоилась. Когда я уже пошла к двери, она бросилась за мной и схватила за руку.
– Дети должны воспитываться с другими детьми, а не сидеть под крылом у матери, – произнесла она поучающим тоном. – Уж ты мне поверь.
Я отъехала от ее дома, еле сдерживая возмущение. Почему Диана не хочет попытаться понять меня, как я стараюсь понять ее? Разве она не мучила Гарри всю жизнь? Видимо, остатки раздражения сохранялись на моем лице вплоть до того момента, когда я подъехала к дому Морланда и он вышел встретить меня. Во всяком случае, Ричард внимательно посмотрел мне в глаза, пригласил в сад, где усадил в кресло и дал в руку бокал с вином. Разговор он, видимо намеренно, начал с каких-то отвлеченных тем. Может, под воздействием вина, а, может, ровного и спокойного голоса Морланда злость во мне скоро ушла, уступив место усталости.
Наблюдая, как Ричард аккуратно режет хлеб, я задумчиво произношу:
– Все это очень странно. Ведь Джош никогда ничего от меня не утаивал. И я считала, что так будет всегда.
Рука у Морланда на секунду замирает.
– Я думаю, любому человеку нелегко выразить свои внутренние переживания. Видимо, и Джош не всегда понимает, что именно его беспокоит, – говорит он.
– Может быть, – соглашаюсь я. – Но ведь в Америке у него все было в порядке. – Я делаю еще один глоток, и явно превышаю свою обычную норму. Вино слегка ударяет мне в голову, но я не обращаю на это внимания.
Морланд кладет ломтики хлеба и куски сыра на тарелку и ставит ее передо мной. Я послушно делаю бутерброд.
– Мне кажется, он меня за что-то винит, – продолжаю я. – За то, что неправильно сделано мною.
Но я не знаю, что именно. Единственное, что приходит в голову, – это то, что в последнее время я невольно уделяла ему меньше внимания. После смерти Гарри Кэти была в таком ужасном состоянии, что я оказалась вынужденной сосредоточить силы на ней. Нет, я не забыла о нем… – Я смотрю в сад невидящим взглядом и подбираю слово. – …Просто я исходила из того, что у Джоша все более или менее нормально.
Морланд тоже делает себе бутерброд и задумчиво жует.
– Дети с возрастом всегда ставят перед своими матерями сложные проблемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114