- Нет, сейчас!
- Рано!
Я, захваченная вихрем страсти от пробегающих по телу горячих волн, готова была спорить, но тут Кости впился мне в бедро.
Все тело выгнулось дугой, и я нечаянно натянула путы на руках. Снова жидкий огонь обрушился на меня, утроенный новым пламенем в бедре, и я кончила от внутреннего спазма, оставившего после себя дрожь. Дерьмо! Он даже не тронул меня между ног, а я уже трясусь от девятибалльного оргазма.
Кости убрал губы с моего бедра, в котором бился пульс, словно артерия пыталась протолкнуть его сок глубже в вены. Я не успела даже перевести дыхание, как горло снова перехватило от властного движения проникшего вглубь языка. Рука под бедрами прижимала меня плотней, его рот жадно втягивал розовую плоть. Я запрокинула голову и стонала все громче. Приближался новый оргазм, призываемый его языком, вращавшимся и толкавшимся во мне. И вдруг он резко остановился.
- Еще! - вскрикнула я в слепой жажде.
- Жди.
Руки Кости обхватили меня мертвой хваткой. Теперь ниже пояса я была скована. Его губы скользнули по коже, и я задрожала. Он нащупал мой клитор и медленно втянул его в себя. С расчетливой медлительностью. Даже сквозь онемение экстаза пробилась мысль, отозвавшаяся во мне трепетом. Неужели он?..
На долю секунды в голове прояснилось, я ощутила вонзившийся клык, а потом не осталось ничего, кроме белого пламени. Смутное сосущее чувство и оглушающие крики. Я не знала, кто кричит. Меня сотрясали оргазмы, один за другим судорогой прорывавшиеся наружу. Все горело и взрывалось, загоралось вновь.
Наконец сознание вернулась ко мне, и я поняла, что дикие крики рвутся из моей груди.
Повязки на глазах больше не было. От рукавов рубахи, притягивавших руки к раме кровати, остались лохмотья, и простыню под нами, как видно, изорвала я. Кости прижимал меня своим телом. Туман перед глазами совсем растаял, и я отчетливо увидела его лицо. На лице была чисто мужская улыбка удовольствия, вернее сказать, самодовольства.
Я еще дрожала и задрожала сильнее от поцелуя со вкусом крови - и не только крови - на его языке.
- Ох, Котенок, - протянул он, - ты не представляешь, как мне это понравилось. Я уже пролился в тебя. Черти адовы, я думал, ты меня кастрируешь от удовольствия. Знаешь, сколько ты отходила от действия моих укусов?
Ни малейшего представления...
- Пять минут?
Его голос хриплый, почти неузнаваемый, потряс меня. Он хихикнул:
- Умножь на двадцать или около того. Полиция приезжала и уехала. Аннет их отослала. По-моему, соседи решили, что здесь кого-то убивают.
- А? - каркнула я и тут же задохнулась, потому что он сполз пониже и одним толчком до упора вошел в меня.
Вздох перешел в крик, когда его таз потерся о мой искусанный пульсирующий клитор. Как будто молния ударила меня ниже пояса. Он удовлетворенно застонал:
- Разогрелась, а?
Это было слишком слабо сказано!
- Жжет, жжет! Ох, Кости, как хорошо!
В глубине души я дивилась собственной жадности, но кожа просила большего. Требовала большего, и я без стеснения просила его:
- Еще, еще.
Кости задвигался сильнее, быстрее, и я буйствовала вместе с ним. Каждый толчок отзывался во мне жарким взрывом, и я обезумела от желания. Его грудь расплющила мои груди, теснила соски, он сжимал руками мои запястья. Под этим давлением я вошла в новый оргазм, но мне все было мало. Между вскриками я молила его продолжать, а потом уже и говорить не могла. Когда он кончил, я кончила вместе с ним с криком, сорвавшим и унесшим мой голос.
Кости поднялся с меня и исчез из постели, но я едва ли это заметила. Я не могла шевельнуться, а сердце билось так часто, что я не сомневалась - это опасно.
Он очень скоро вернулся и перевернул меня на бок. Его пальцы скользнули между бедрами - их покрывала какая-то густая жидкость. Он поцеловал меня в шею и размазал вещество в лощинке между ягодицами.
Я задрожала. О боже. Я знала, что он собирался сделать. Кости приладился к изгибам моего тела:
- Все хорошо, Котенок. Не дергайся. Расслабься.
Я невнятно заворчала, когда он развел мне ягодицы и я почувствовала, как он рвется в меня. У меня вырвался тихий крик, вернее, хрип. Кости застонал, стискивая мне бедра. Следующий толчок взломал препятствие, и кончик его скользнул внутрь.
Он пульсировал, а может быть, я. В любом случае новое ощущение было странным, почти пугающим. Кости протянул руку и потер мне клитор, быстро раздувая прежний жар. Потом он медленно продвинулся дальше в глубины, прежде недоступные.
Еще один прерывистый звук вырвался из моего горла. Кости сразу остановился:
- Больно?
Его голос был полон страсти, но он не двигался, ожидая ответа. Моя наполненность не была болезненной, а только неописуемо острой. Я не знала, больно мне, или приятно, или то и другое вместе.
Не дождавшись утвердительного ответа, он спросил по-другому:
- Перестать?
Я сумела заговорить, хотя голос царапал горло и звучал еле слышно:
- Нет.
Кости вытянул шею и поцеловал меня. Его пальцы бомбардировали мою кожу, а он начал двигаться, с каждым разом проникая немного глубже.
Я не знала, была ли страсть в его поцелуе, пламя расходится от его пальцев или что-то иное, но когда спина у меня выгнулась, я, к своему ужасу, начала двигаться вместе с ним.
- Да, - прорычал он. - Да...
Мой разум еще возражал против нового способа, но в теле не осталось морали. Кости медленно, неуловимо наращивал движение, создавая нежный ритм, на который я поневоле отзывалась, и при каждом толчке потирал мне клитор. Я вонзила ногти в его предплечья, простонала ему в рот и дала волю потаенным инстинктам.
Я не думала, что такое возможно. Наверное, это бы и оказалось невозможным, задумайся я хоть на миг, но сомнений не оставалось: мой всплеск был такой же истиной, как мое изумление перед тем, что его вызвало. Кости гортанно застонал и резко вышел из меня. Миг спустя теплая влага пролилась мне на бедро.
- Не шевелись, милая, - шепнул он еще вибрирующим после оргазма голосом. - Я нас вытру.
Отдав этот ненужный приказ - в любом случае я едва ли смогла бы шевельнуться, - он достал из стоявшего рядом тазика мыльное полотенце и провел им по моему бедру. Из-под прикрытых век я смотрела, как он, позаботившись обо мне, вторым полотенцем вытирается сам. Потом он бросил полотенца на пол и обнял меня.
Он целовал меня, покусывая свой язык, так что его рот был сдобрен каплями крови, которые я глотала, словно умирала от жажды. Горло перестало саднить - это был плюс, но ослабел и пульсировавший в моем теле жар. Я прервала поцелуй и взглянула на свои груди. Проколы на сосках исчезали на глазах. Кровь Кости вернула мне не только голос, и я невольно почувствовала себя капельку разочарованной.
Он, увидев, куда я смотрю, улыбнулся:
- О Котенок! Пир только начался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70