- Похоже, это десант рэйнджеров, - подняв голову, сказал Билл Роум.
Мастер Синанджу не стал смотреть в небо.
- Слишком поздно, - мрачно проговорил он. - Они всегда появляются
слишком поздно.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Прошла неделя. Неделя, за которую потрясенная страна пыталась прийти в
себя. Юма была объявлена зоной национального бедствия, и в город потекли
добровольцы и пожертвования еще до того, как были преданы земле тела
погибших. Конгресс провел собственное расследование произошедшего, но в
окончательном отчете, когда он лег на стол президента, ни на одной из
шестнадцати тысяч страниц не говорилось о том, что на рождество
главнокомандующий отдал приказ сбросить ядерную бомбу на американский город.
Эта печальная страница истории Соединенных Штатов не был занесена в
анналы, и поэтому лишь горстка людей знала о том, что Юму спасло лишь
телевизионное обращение ныне покойного Бартоломью Бронзини. И еще, из-за
этого упущения дебаты, разгоревшиеся вокруг подлинной роли Бронзини в Битве
за Юму так никогда и не были прекращены.
Постепенно, страна возвращалась к нормальной жизни. Первого января
отмечался Новый год, и пришедшее с ним новое десятилетие, и, хотя обычные
торжества не были на этот раз такими пышными, никто не встречал этот
праздник с такими глубокими чувствами, как жители Юмы, штат Аризона, где
многие американцы впервые по-настоящему узнали, что значит быть свободными.
x x x
В первый день наступившего нового года, Римо Уильямс открыл глаза. Он
увидел перед собой белоснежный потолок отдельной палаты в санатории
Фолкрофт. В голове его царила такая же девственная пустота.
В первый момент врач подумал, что глаза открылись лишь под воздействием
бессознательного рефлекса - его пациент находился в коме уже целую неделю.
Проверив реакцию зрачков, он бросился к телефону и вызвал доктора Харолда У.
Смита.
Войдя в палату, Смит первым делом тактично выпроводил врача, и, лишь
когда тот удалился, присел к кровати, на которой лежал Римо, отметив, что
ужасные синяки, покрывавшие его шею, уже начали проходить. Обращенный на
доктора взгляд Римо то и дело затуманивался.
- Смитти, - хрипло проговорил Римо.
- Что ты помнишь? - прямо спросил Смит.
- Падение. У меня не сработал парашют. Я пытался уменьшить вес, чтобы
спланировать, и у меня почти что получилось, но потом я допустил ошибку.
- Какую же?
- Открыл глаза. До этого момента, все шло замечательно. А потом пустыня
словно обрушилась на меня. После этого, помню только темноту.
- Тебе сильно повезло, что ты остался в живых. На шее оказалось всего
лишь растяжение связок. Поразительно, как ты ухитрился ее не сломать,
- Все просто. Я всего лишь упал лицом вниз. А где Чиун?
- Я сообщил ему, скоро он будет здесь. Римо, есть несколько вещей, о
которых ты должен узнать...
Упираясь обеими руками в матрас, Римо, кряхтя, попытался приподняться.
- Какие именно?
Прежде, чем Смит успел ответить, в комнату проскользнул Мастер
Синанджу. На нем было простое голубое кимоно без рисунка.
Римо слабо улыбнулся.
- Привет, Папочка. Знаешь, по дороге на съемки со мной приключилась
странная штука.
Суровое лицо Чиуна тут же смягчилось, но затем, как только он увидел
под стоявшей на столе маленькой елкой бирюзовую коробочку, застыло снова.
- Давно он пришел в себя? - спросил Мастер Синанджу у Смита.
- Всего лишь пару минут.
- И так и не удосужился открыть подарок, который я так заботливо для
него приготовил? - с раздражением заметил Чиун.
- Подарок? - недоверчиво переспросил Римо.
- Да, неблагодарное ты существо! - ответил Чиун, подходя к елке. Взяв
коробочку, он вручил ее своему ученику, подставившему сложенные ладони.
- Совсем легкая, - заметил Римо, взвешивая на руке подарок.
- В ней находится поистине бесценный дар, - заверил его Чиун.
- Правда? - спросил Римо, пытаясь усесться повыше. - А Рождество уже
наступило? Можно его открыть?
- Рождество прошло неделю назад, - сообщил ему Смит.
- Я отключился на целую неделю! Ничего себе, вот это был прыжок!
- Возможно, это всего лишь очередное проявление лени, свойственной
тебе, как белому, - спокойно предположил Чиун.
- Рад слышать, что праздничное настроение не окончательно подпортило то
сочувствие, с которым ты обычно относишься к ближним, - сухо заметил Римо.
- Пока ты бездельничал, валяясь в постели, - продолжал Чиун, - я
пытался объяснить твоему императору, что, несмотря на проваленное задание,
винить тебя все-таки не стоит. Действительно, теперь я вынужден снова
сопровождать тебя, но...
- Проваленное? - переспросил Римо.
- Бронзини мертв, - тихо сказал Смит.
- Что произошло? - ошарашенно проговорил Римо.
- Это долгая история, - ответил доктор. - Когда ты поправишься, я готов
сообщить тебе все подробности. Сейчас же достаточно сказать, что Бронзини
стал национальным героем.
- Правда?
- Он спас город.
- В самом деле?
- Но об этом никто не должен знать, - поспешил предостеречь Смит.
- Что ж, буду нем, как рыба. По правде говоря, этот парень мне не
слишком понравился.
- Наверное, ты не успел узнать его как следует.
- Вообще-то, я видел Бронзини только мельком, - признался Римо. - Он
показался мне самодовольным болваном.
- Вполне возможно, - согласился Смит. - У Барта был противоречивый
характер.
- Кстати, - добавил он, поворачиваясь к Чиуну, - только что были
обнародованы результаты вскрытия Немуро Нишитцу. Судя по всему, он умер от
отека верхних дыхательных путей, спровоцированного обычной простудой.
Насколько я помню, вы сообщили, что устранили его собственноручно.
- Кто такой Немуро Нишитцу? - поинтересовался Римо, но ответа так и не
получил.
- Я уже рассказал вам, что этот Бартоломью Бронзини в предыдущем
воплощении на самом деле был Александром Македонским? - спросил в ответ
Чиун.
- Кем? - взорвался Римо.
- Не могу сказать, что успел свыкнуться с этой мыслью, - сказал Смит.
- Тем не менее, это правда. И один из моих предков отправил его на тот
свет.
- Насколько я помню, Александр умер от малярии.
- Да, именно так записано в исторических хрониках. Но правду о
настоящей судьбе Александра можно найти лишь на страницах Летописи Синанджу,
и состоит она в следующем...
- Неужели мне придется это выслушивать? - с кислой миной спросил Римо.
- Я ведь, все-таки, болен.
Лицо Чиуна раздраженно скривилось.
- Это чрезвычайно поучительная история, - назидательно заметил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81